Не любовь, а сплошной анекдот

Эта история началась с довольно глупого случая. В бухгалтерии нашим главным героям – Пупе и Лупе – перепутали зарплату. Это списали на какую-нибудь опечатку, или же невнимательность секретаря, но после коротких разбирательств двое новых знакомых разобрались в ситуации и вернули друг-другу деньги. На этом всё, кончено же, не закончилось. Подобные ситуации стали регулярными, от чего Пупа всё чаще общался с Лупой, лишь больше сближаясь. Всё чаще они встречались на перерывах, заходя друг к другу в офисы, просто чтобы немного поболтать, попивая остывший и почти безвкусный кофе. Со временем стали встречаться после работы и на выходных, чтобы сходить вместе в кино, или просто посидеть в кафе и поговорить по душам, однако… Со временем Пупа начал понимать, что испытывает к своему коллеге и новому знакомому нечто больше, чем простую привязанность. Он всё старался отбросить эту мысль, отмахнуться от неё, словно от надоедливого насекомого в жаркий день, но это осознание всё чаще приходило к нему, на регулярной основе. Со временем он даже начал иногда краснеть в разговорах с коллегой, но старался либо скрыть это, либо отмахнуться, сказав что просто не очень хорошо себя чувствует. Лупа, само собой, выражал по этому поводу волнение и переживал за него, что лишь укрепляло осевший на щеках румянец, заставляя Пупу находить оправдание чтобы уйти в уборную и хотя бы с помощью холодной воды успокоиться и убрать его. Но вечно так продолжаться не могло. Пупа прекрасно это знал, что постоянно вызывало где-то под вечер внутренний конфликт в нём. Пупа спорил с самим собой о том, правильно ли вообще ощущать подобное не то чтобы к коллеге, но вообще к человеку того же пола. Ему казалось это чем-то из "табу", запретных тем, которые никто не мог поднимать. Чем-то, за упоминание чего он может потерять чуть ли не единственную вещь в жизни, которая словно лучик счастья, пробивает ежедневную тянущуюся рутину. Он не мог рисковать, но и понимал, что не может вечно держать чувства в себе, иначе… Он не знал, что наступит иначе, но было ясно, что этого «иначе» лучше не дожидаться. Однако Пупа не знал одной главной детали. Лупа, в то же время, и сам «тонул» в круговороте подобных мыслей и сомнений. Впервые в жизни он нашёл кого-то, кто ему настолько близок, от чего он даже сам не понимал, любовь это, или просто очень близкая дружба. Было бы крайне неловко признаться человеку в любви, только чтобы осознать в дальнейшем что это было ошибкой. Это было бы даже грубо и жестоко, а не просто неловко! Да и к тому же он даже не знал как Пупа к такому отнесётся. Всё-таки, хотя сам Лупа и мог принять возможность того что он влюблён в кого-то, кто тоже является парнем – он никак не мог предугадать отношение своего объекта вожделения. Можно было спросить, но как это сделать, не вызывая подозрений или случайно не отталкивая его от себя. Нет, рисковать в таком случае ему точно не хотелось… А время неумолимо шло. Часы не хотели давать парочке и лишней минуты на размышления. На протяжении года они всё чаще встречались, проводя почти всё время после работы друг с другом. Почти каждый день у них проходили затяжные чаепития, либо у Папы, либо у Лупы дома. На работе даже в шутку стали говорить что они встречаются и вообще хорошо смотрятся как парочка. Шутки это конечно несерьёзно, но ведь в каждой шутке есть доля правды. И в этой она оказалась тоже. После очередного совместного похода в бухгалтерию за зарплатой Пупа… Совершил нечто, что не ожидал от себя сам. Во время тихой прогулки по пустому вечернему парку, ближе к месту, где эта парочка обычно расходилась в разные стороны, чтобы возвращаться по домам Пупа осторожно прильнул ближе к Лупе и тепло обнял его. В ответ на тихое недоумение со стороны второго он лишь тихо сказал «Пообещай что ты сейчас выслушаешь то что я скажу и не прекратить со мною из-за этого общаться?» Лупа кивнул, выждав пару секунд и не совсем понимая что вообще происходит. Повисла неловкая тишина. Пупа краснел, словно неопытный школьник, потел и закатывал глаза, пытаясь найти слова, тогда как его собеседник смотрел на него и боялся, как бы тот не упал в обморок, или ещё чего похуже, думая что он заболел. Но вечно эта тишина не продлилась. Красный словно спелый помидор парень всё-таки нашёл выход из ситуации: он достал из внутреннего кармана письмо, которое давным-давно написал, чтобы совершить сделку с совестью, что мучала его по ночам. Он протянул его Лупе и, осознавая комичность всей ситуации, даже тихо посмеялся. – Прочти его… Дома. Хотя, если хочешь то можешь и при мне. – А что это…? С тобой всё хорошо? Может у тебя жар? – Лупу всё ещё не покидали мысли о том, что с его другом может быть что-то не так, учитывая этот румянец на щеках, что возникал с завидной регулярностью. – Всё хорошо, правда. Просто прочти его потом и… Сам реши, что ты с этим будешь делать. Лупа посмотрел на товарища с выражением лица, что буквально говорило «мда, да у тебя явно горячка…», но не стал препираться. Он забрал письмо, пожимая плечами, а затем, пока что не вскрывая немного измятый конверт без подписей, попрощался с Пупой и направился домой. Он сначала даже и не вспомнил про него, отвлекаясь на требующего корма кота, что чуть ли не набросился на него с первого же шага в квартиру. Избавившись от этой обязанности и закатив глаза Лупа продолжил заниматься своими делами, убрав письмо на прикроватный столик, а потому вспомнил о нём только ближе к вечеру. Его почему-то пробрала лёгкая дрожь, пока он медленно открывал конверт. «Дорогой Лупа. Я давно хочу тебе сказать нечто очень важное. Это не даёт мне спать по ночам. Это не даёт мне нормально общаться с тобой, от чего я краснею, словно меня вот-вот схватит удар. От этого моё сердце бьётся в несколько раз чаще, от любого проявления твоей заботы обо мне. Я давно не могу подобрать правильных слов. Если ты читаешь это – значит я так и не решился сказать об этом тебе прямо. Я люблю тебя. Не как друга. Не как близкого знакомого, или даже родственника. Я люблю тебя. Как парня. Если ты считаешь что это неправильно, или же я тебе не нравлюсь, прошу, просто проигнорируй то, что я написал тут. Просто притворись, что этого письма не существует. Сожги его, или просто порви и выброси. Но, прошу тебя, не делай его объектом насмешек. Я такого не вынесу. С уважением Пупа.» Тем временем, пока Лупа медленно читал письмо, Пупа же терялся от нетерпения, волнения и стыда. Ему было попросту страшно. Он думал что скорее всего потерял не просто друга, и даже не лучшего друга, но буквально любовь всей жизни. Он думал что нужно было выбросить это письмо к чёртовой матери, а ему просто сказать что ему плохо, как и в другие такие разы. Он кусал ногти и буквально искал варианты о переезде. В другой район, другой город, да что уж там, в другую область, если не страну! Лупа же, на удивление, отнёсся к этому спокойно. Нет, не равнодушно, конечно же, он был искренне рад, но он не стал носиться по квартире и визжать от радости, словно маленькая девочка. Он просто уснул с довольной улыбкой на губах этой ночью, быстро впадая в сладкую дремоту. Наутро это состояние более-менее сохранилось, даже на работе, несмотря на всё, он всё ещё улыбался. Дождавшись перерыва тот пришёл в комнату отдыха. Пупа тоже там был. Он явно боялся даже поднять глаза на парня, которому вручал письмо, в отличие от самого Лупы, что чуть ли не детально его рассматривал. Как только они остались в комнате наедине Лупа стремительно подошёл ближе к испуганному Пупе, тепло прижимая его к себе и нежно целуя в щёку. – И я тебя люблю, дурачок ты мой. Но впредь, пожалуйста, говори мне подобное лично. Пупа не ответил. Как минимум не вербально. Осознанно, или нет, но он сам осторожно обнял парня, тихо вздыхая и закрывая глаза, на которых успели проступить слёзы радости. – Ох… Я… я так испугался что ты… Ну… – Тише – тихо прошептал ему Лупа, осторожно погладив по затылку – Всё хорошо. Не нужно думать о том, что ты успел придумать от волнения. Его голос казался мягким словно летняя трава и сладким, словно первая в жизни плитка шоколада. Это было странное сравнение, но оно моментально возникло в сознании Пупы и тот даже не хотел с ним спорить, лишь умолкая и чуть крепче прижимаясь к парню. Он прекрасно понимал что вечно эта идиллия не могла продолжаться, но хотел растянуть это мгновение блаженства как можно дольше. – Как думаешь… - тихо спросил Лупа, вкрадчиво-задумчивым голосом - …может нам сегодня взять отгул на денёк «по болезни»?…