Сняв ненавистную тяжёлую обувь, которую приходилось носить всë время, эльфийка босыми ногами ступила на всë ещё зелёную свежую траву, щекочащую ступни, которая до сих пор не потеряла собственную, присущую ей мягкость. Живя в Средиземье, ей почти не приходилось носить обувь, ведь с самого детства она брала пример с Великой Владычицы Галадриэль, и всячески пыталась ей подражать. Маленькая Элениэль всегда хотела быть настолько красивой и мудрой, как известная во всём Средиземье белая леди. А если Элениэль и приходилось носить обувь, то она была лёгкая, удобная в бою и практически не ощущалась на ноге. Но вот земная обувь. Она тяжëлая, часто с какой-то высокой, не менее тяжёлой и громоздкой подошвой, или вовсе на каких-то толстых гвоздиках, которые на Земле называют "шпильками".
Хотя Рея толком не успела ещё ничего рассмотреть в её родном мире, она ярко чувствовала —
что-то не то. Что-то изменилось. Изменилось непоправимо, без шанса на восстановление. И это ощущение угнетало и пугало, заставляя сердце биться чаще и подпуская самые различные плохие мысли в голову. Молодая эльфийка старалась сосредоточиться на рассматривании родных для неё мест, вспомнить то, что, казалось, было так давно, хотя, на самом деле, было всего полгода назад. Её будто не было здесь вечность. Попадающиеся на пути огромные деревья, распростёртые ветки которых доставали почти что до неба, разноцветные поляны с огромным количеством нежных ароматных цветов, извилистые реки, чистая вода которых настолько прозрачна, что запросто посоперничает со стеклом Мидгарда, и хребты гор, длинные и протяжные, хранящие в себе немалое количество тайн — всë это было столь знакомым, столь родным, но не менее другим, чужим. Будто весь мир изменился.
Даже воздух стал тяжелее, а ветер холоднее, пробирая до самых костей, он изредка проносился, заставляя Элениэль обхватывать себя руками. И так, гадая, что же случилось с родным миром, эльфийка добрела до толстых стен королевства Лихолесья. Пару раз окликнув стражника и попросив открыть ворота, эльфийка ещё больше заволновалась. Неужели, все её опасения не напрасны? Тонкие руки эльфийки поглаживали извилистые узоры. Врата легко поддались принцессе, пропуская её в свой дом.
Неуверенно войдя в чертоги замка великого короля Лихолесья, Рея встала, так и не осмеливаясь сделать хотя бы шаг вперёд. Тело охватило отчаянное чувство тревоги, которое только усилилось после того, как врата с глухим стуком закрылись за спиной эльфийки. И тогда она поняла,
что здесь не так. Здесь было тихо. Ни единого звука. Тихо настолько, что можно с лёгкостью услышать собственное дыхание, эта тишина оглушала, мучительно давя на уши.
Невыносимо. Здесь никого нет, только она. Она одна и никого больше. Она никогда раньше не чувствовала себя настолько одинокой, настолько одной.
Каждый робкий шаг её босых ног эхом отдавался по всему дворцу. Но даже, на первый взгляд, настолько тихий в обычной жизни звук здесь являлся невыносимо громким.
Добираясь сюда через всю галактику, Рея ожидала увидеть в Средиземье что угодно. Мир и процветание, тихую и размеренную жизнь, да даже войну и скорбь увидеть было бы намного легче, чем...
ничего. Чем эту мучительную пустоту и одиночество. Она пришла сюда, чтобы увидеть свою семью спустя долгих пол года. Рассказать всë матери и спросить совета, поспорить с Леголасом по поводу всего произошедшего, да, чёрт его дери, даже с
отцом Трандуилом встретиться и выслушать очередную порцию не лестной критики в свою сторону.
Что угодно...
Сколько бы она ни презирала своего, так называемого, отца, она была бы рада даже такой своенравной и нарциссичной компании.
Дворец будто уснул тихим размеренным сном, дожидаясь своих обитателей, только вот, сон этот будет длинною в вечность. И с каждым новым днём он будет всë больше и больше зарастать дикими плющами или колючими кустарниками, всë так же не теряя надежду на то, что кто-то всё-таки вернётся сюда. Раз ушли они, то и она не вернётся. Эльфийка прислонилась спиной к деревянной стене, скатываясь на холодный пол, будто сливаясь с этими стенами. Что она, что дворец — они оба остались одни, никому не нужные и брошенные всеми. Что его бросили все его обитатели, что её бросили одну на попечение другому королевству, в котором ей тоже, не особо рады. Да даже если и рады, Асгард — не её дом. И никогда не будет. Её дом здесь. Но и здесь она не останется. Раз уж быть ей одной, то и быть нужно в незнакомом месте.
Решив в последний раз прогуляться в стенах родного замка, чтобы запомнить его, сохранить в своей памяти, эльфийка поднялась с прохладного пола и пошла вглубь коридора. Ноги сами её привели в винное хранилище, место, которое так любил её "отец", точнее, не само место, а его содержимое. Подойдя к одному из многочисленных стеллажей, руки девушки сами потянулись к массивной бутылке, которая была больше людских. Значительно больше. Обеими руками взяв тяжёлую ëмкость и, немного повозившись с пробкой, совершила несколько больших глотков. Продолжая гулять по замку, эльфийка носила в руках бутылку, частенько попивая бордовую жидкость. Вскоре Рея уже знатно захмелела, но пить не перестала. Всё-таки, последний раз она напивается в своём доме.
Король Лихолесья находился в своих покоях, рассматривая прозрачную воду, бьющую из фонтана, когда медленно спускаясь по лестнице и таща за собой винную бутылку, вошла принцесса опустевшего царства. Он весьма удивился тому, что она находилась здесь, ведь она сейчас должна быть в Асгарде, править со своим новым мужем, но ещё больше Трандуила поразило то, в каком состоянии была молодая эльфийка. Ни разу в жизни не замечая, как Элениэль хотя бы глоток вина сделала, он был искренне удивлён тем, что пришла она к нему почти что в хлам. Заметив его присутствие, эльфийка застыла затуманенными глазами смотря на короля.
— О, пап, и ты тут, — тихо икнув, проговорила принцесса заплетающимся языком, — Хотя нет... — она вновь отпила из горла бутылки, — О, превеликий король Лихол...
— Элениэль! — прикрикнул на неё Трандуил, — Усмири свой несносный характер...
—
Не смей называть меня так! — Рея тоже повысила голос, — Это
ты сплавил меня туда! Чтобы после твоего ухода трон занял твой любимый сыночек, а я не мешалась где-то рядом! — её голос звучал яростно с ярко выраженной ноткой безумия, возможно на неё так повлиял алкоголь, а возможно и нет... Но именно это заставило правителя Лихолесья молча стоять рядом, не перебивать её, —
Ты выгнал меня из моего родного дома, не спрашивая моего мнения!
И это ты виноват в том, что случилось!
И в подтверждение злости и отчаяния принцессы, в следующее мгновение в стену полетела та самая бутылка с ещё не выпитым, полюбившимся многим эльфам, напитком. Все осколки посыпались на пол, падая прямо в бордовую жидкость.
— И что же у тебя такого случилось? — надменно поинтересовался эльф, — Муженëк напился и забуянил? Или дворец не нравится?
— Всего-лишь какие-то головорезы разорвали нашу связь... — едва слышно прошептала Рея, с горечью в голосе. Она присела на ступеньки и обняла колени. Её затуманенный взгляд блуждал по комнате, а в уголках глаз заблестели слёзы.
Насколько бы лесные эльфы короля Лихолесья не считали его бесчувственным и холодным, впервые увидеть вечно упрямую, стоявшую на своём и никогда не унывающую Элениэль, было для него чем-то новым и очень странным. И, вновь удивляясь своей не родной дочери не менее, чем своему поступку, Трандуил подошёл к лестнице и сел рядом с эльфийкой на ту же ступеньку.
— Я слышал, в Асгарде тебя зовут Реей... — начал он уже спокойным голосом, — Твой муж — Локи, наведывался ко мне пару месяцев назад, искал тебя, спрашивал, не появлялась ли ты здесь. Не трудно было догадаться, что ты сбежала. — эльф усмехнулся, удивляя принцессу наличием эмоций, — Только вот, я не пойму, зачем...
Лафейсон слишком хорошо знала его, и даже на хмельную голову, поняла, что за маской безразличия скрывается интерес.
— Я не знаю... Просто...воспользовалась первой возможностью.
—
Зачем?
— Я боялась к нему привязаться.
— И всë же ты это сделала.
— Не по своей воле... — тихо выдохнула Рея, вновь пряча голову в коленях.
— Я так не думаю. — и после короткой паузы, продолжил, — Ты не из тех, кого можно заставить принуждением. Или ты сдалась?
Последнее, что могла себе представить эльфийка о своих действиях по прибытию на Арду, так это то, что будет по душам говорить с Трандуилом. Особенно о себе. Это было странно. Девушка сидела, уставившись на босые ноги, и только через несколько минут поняла, что не ответила на вопрос. Честно сказать, она уже не могла вспомнить, что это был за вопрос. Но ей почему-то казалось, что он не имеет значения.
–Где мама? Где все? – Элениэль вопросительно подняла голову, смотря теперь в бездонные, с какой-то странной искрой глаза.
– Они ушли. – Трандуил отвёл взгляд, от глаз дочери, начиная сосредоточенно разглядывать узор двери.
– В смысле ушли? Куда?
– Обыкновенно... Уплыли за море к Валарам. Мне там не место. Наш дом здесь, а не за бескрайним морем, с кучкой "святых". – искорка в глазах короля пустующего царства разгорелась безумным пожаром. – Они неблагодарные, бесчестные, непокорные. Совершенно забыли кто дал им кров и где их место... – эльф вскочил на ноги и стал нарезать по комнате странные узоры, каждый раз, возвращаясь в одну и тоже точку.
Детреальте стало страшно. И кажется она начала понимать, что произошло, почему во всём королевстве единственная живая душа – король... Нет-Нет-Нет-Нет... Затуманенное сознание отказывалось воспринимать информацию. Надо уходить отсюда, чтобы не видеть этого пустого дворца, давящего своими стенами, чтобы не видеть отца с этим мертвым пожаром в глазах, эти глаза и так будут являться ей в кошмарах... Надо бежать, скорее бежать прочь, как она всегда делала, вгубь леса, в самую тёмную и непроглядную чащу, где никто её не найдёт среди затхлого воздуха, пауков и переплетений тысячелетних деревьев... Прочь, прочь, прочь.....
Девушка вскочила, и неровным шагом направилась к выходу.
– Вот и ты покидаешь меня... – понеслось ей в след, отражаясь многозвучным эхом от пыльных стен дворца. – Ты такая же, как они, бежишь из родного дома, оставляешь меня, оставляешь всё, хотя знаешь, что это единственное место, которому ты пренадлежишь! И никто тебя не спасет от одиночества и бесполезных скитаний, ни Валар, ни чайки, ни море, ни звëзды, ни твой противный личный божок, который гоняется за тобою по всей вселенной!
Нет-Нет-Нет-Нет-Нет. Голова раскалывалась, хотелось не слышать этих криков, хотелось забыть весь этот день... Хотелось бежать прочь и никогда сюда не возвращаться.
И Рея побежала. Побежала в непонятную темноту дворца, по этим бескончным коридорам. Поворот, снова и снова. тьма впереди, неровный свет сверху, эхо безумного крика позади. Всё такое знакомое, в каждом уголке она была тысячи раз... Но она никак не может вспомнить, где выход. Всё, что остаётся, это бежать прочь от этого голоса, от этого эха, которое уже бьётся в её голове, ломая её на части... Нет-Нет- Нет-Нет-Нет... Девушка упала на колени, не в силах убежать от эха и от глаз, всплывающих перед ней из-за каждого поворота....
–Нет-Нет-Нет-Нет-Нет. – эльфийка неосознанно зашептала это как мантру – Нет-Нет-Нет нет нет нет нет НЕТ НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ. – Крик наполнил коридоры дворца, не оставляя места безумным стенаниям короля.
Выспышка света... Настолько яркая, что приходится закрыть глаза... Тупая ноющая боль в, будто разрывающейся на пополам, голове сменяется резким уколом, пронзающим насквозь всё существо. Жар бьёт в лицо, опаляет волосы, сушит глаза... Но так хорошо среди этого жара и света... Они так заполняют эту тёмную пустоту... В воздухе появляется странный запах, который так убаюкивает, уносит в какую-то даль... Тут слишком хорошо, так спокойно и тихо... Так неодиноко, как будто рядом кто-то есть, кто-то очень важный... И всё равно нет сил куда-то идти, покидать объятия этого света и тепла....
***
– И знаешь что она сказала? "Знаешь, нам нужно идти каждому своей дорогой. Теперь нас уж точно ничего не связывает" Так просто. Представляешь? И ушла. Оставила меня одного после того, как говорила, что любит меня любым. Даже не попрощалась толком. Просто довела корабль до ближайшей планеты, поблагодарила Гамору и ушла. А мне теперь, что спрашивается? Я теперь здесь.
– Может тебе стоит просто отпустить её наконец? – голубь, вспорхнул со скамейки, на которой появилась иллюзия странного синего существа в одеждах древнеегипетских жрецов. – Два месяца прошло. И наша сделка... Ты не забыл?
– О... Ронан, дружище... Давно не виделись. Какая сделка говоришь?... – невинная улыбка появилась на лице бога.
– Я не трогаю твой народ и жалкий золотой остров посеред космоса, а ты захватываешь мне Мидгард. Прошёл год. А у меня всё ещё нет Мидгарда.
– Ах, даа... А зачем тебе этот Мидгард, скажи на милость?
– А тебе какое дело? У нас сделка.
–Хорошо–хорошо, будет тебе Мидгард, не кипятись...
– У тебя две недели. Затем твой золотой город, вместе с дражайшей семейкой взрывается необыкновенным образом. – Ронан встал со скамейки и собрался исчезнуть. – И слезь с того дерьма, которым себя накачал, а то от тебя никакого толку.
Крии развернулся и растаял в воздухе. Вместе с ним растаяла и улыбка Локи. Он устало вздохнул и опустил голову в руки. Растрепанные чёрные волосы неровной волной упали из-за плеч.
Не успел трикстер и минуты просидеть, как перед скамейкой как из под земли появилась Сиф.
– Лафейсон, ты издеваешься? Я ищу тебя последнюю неделю, и нахожу сидящего на лавочке в Мидгарде под кайфом, но это ладно, это не в первый раз, а вот твой разговор с этим, как его! Предупреждаю твой вопрос. Я слышала всё. Абсолютно всё. И я не понимаю, какого йотуна Асгарду угражет уничтожение, а об этом знаешь только ты! Что происходит Локи? Но знаешь, единственное, в чём я согласна с этим синим страшилищем, так это то, что тебе стоит слезть с того дерьма, на котором ты сидишь и отпустить её наконец!
– Сиф, будешь моей девушкой? – Локи поднял голову из рук и снизу вверх посмотрел на беснующуюся воительницу. На его лице красовалась великолепная улыбка, почти такая же, какие он дарил Рее.
– Что.? – Сиф явно не ожидала такого поворота событий и сейчас стояла, как громом поражённая.
– Давай встречаться?...
***
Он смотрел, как медленно умирали его братья. Их сущности уходили в вечное забвение, сливаясь с Единым. Он ждал конца, но конца не было. Не было уже и боли, он отпустил её вместе с телом. Он создаст себе новое, когда придёт время. А пока он вновь бесплотный дух на бескрайних просторах безжизненного космоса. Надо понять, зачем он здесь. Почему он не ушёл, как все братья его? Наверное, это из-за девочки, <i>породившей тьму. Он почти сразу заметил, что с ней что-то не так. Что она не такая, как все плотные. Но нужно это проверить. Возможно, ему всего-лишь показалось. В плотном мире много существ, способных создавать что-то путное, пользуясь только мыслью, словом, и усилием воли. Может она просто одна из них. Нужно проверить. Он оказался у корабля, куда её увела слишком своенравная игрушка титана. Давненько он его, кстати, не видел. Надо будет встретиться, пока он ещё в том своём обличие, и не совсем свихнулся от жажды власти. Может, вразумить его получится. Или, хотя бы, попросить не раскидывать свои игрушки по всей галактике, чтобы те не мешали ИХ жизни. Да, все трое здесь. И это странное существо, на котором лежит многолетнее клеймо одного из его братьев. И девчонка, убившая кучу существ из другого слоя мира одним криком. Здесь и её истинный, впрочем он совершенно обычный, в нём нет ни-че-го.. Ну и сводит же судьба... Их энергия так близка и так ощутима.. Он жадно стал забирать её осколки, накапливая их в себя, на будущее.
Это было так давно. Плотное время течёт слишком медленно для его сознания. Он скучал по той карусели мест, лиц и событий, в которой привык жить со своими братьями. Постоянный поиск энергии, поиск тех сущностей, которые могут помочь им прожить ещё один день. Он вспоминал, как долго и весело они говорили, создавая всё, что представляет из себя их цивилизация. Вспоминал, как ускоряли ток времени для себя, как только им становилось скучно во всей галактике. Теперь этого больше не будет. Он один. А всё из-за неё. Сознание закипело ненавистью. Она убила их всех.. И кто она? С каждым днём, часом, неделей, проведённой в однообразном наблюдении за эльфийкой, ему всё больше казалось, что он ошибся. Не происходило ровным счётом ничего необычного, ничего, что не могло бы сделать просто существо их мира.
Сегодня последний день, когда он будет следить за ней. Точка их назначения. Её родина. И если здесь ничто в ней не пробудит силы, значит, не в ней была цель. Значит, он просто убьёт её, выжжет её сознание так, как она сделала с его братьями.
Он скучающе переместился в кусты за её родным дворцом и стал выращивать свое плотное тело. Пришло время им обзавестись, дальше оставаться в промежуточных слоях мира было бессмысленно, да и опасно для сознания.
Планета у неё и правда хорошая. Древняя. Кажется, тут даже есть другие средние, а параллельных миров между средними и плотными становится всё меньше и меньше. Может быть, стоит даже осмотреть её. Но пока, надо следить за девчонкой.
Он тихо шептал себе под нос что-то несвязное, и в кустах медленно появлялись очертания мужчины. На это было страшно смотреть. Пустая оболочка, постепенно заполняемая органами, тканями и костями медленно превращалась в подобие трупа мужчины лет двадцати семи, его глаза были широко открыты, но в них не светилась жизнь, только странная, убивающая душу, пустота. Волосы небрежной каштановой волной лежали по обе стороны головы, переплетась с мягкой травой. Кожа была мертвенно-бледного цвета. Он осмотрел своё творение. Вроде ничего не забыл.
Сердце в груди человека забилось, лёгкие начали судорожно хватать воздух, кровь побежала по венам с бешеной скоростью, разнося живительный кислород во все уголки организма, мышцы сжимались и разжимались рывками, пытаясь вспомнить из ниоткуда взявшиеся навыки. В глазах взрывом сверхновой вспыхнула жизнь. Нервная система работала на пределе, в минуты осознавая опыт тысячелетий. Не так-то и просто пробудить к жизни взрослого человека, да ещё и поместить в него сформировавшееся сознание возрастом в несколько тысяч лет. Но он справился, в прочем, надо признать, то, что он создал не было человеком. Скорее его усовершенствованным подобием, и возможности его тела в несколько раз превышали даже возможности тел асов или эльфов. Обычный человек просто не выдержал бы такой нагрузки. Точнее, его мозг не выдержал бы.
Теперь мысли были ограничены возможностями плотного мира, но у этого были свои плюсы. Время наконец стабилизировалось, и секунды не тянулись бесконечно долго. Придётся немного привыкнуть к тому, что теперь нужно делать что-то, чтобы делать, и отучиться озвучивать свои действия, но это не такая большая проблема.
Человек не торопился вставать с земли. Сначала он полностью убедился, что его тело не собирается умирать, и все жизненно важные органы на месте. Затем проверил помнит ли его тело элементарные рефлексы, и не ошибся ли он где-то в генетике. Всё было в порядке, с первого раза. Неожиданно, но приятно, что ж. Редко получалось не ошибиться, а убивать плотное тело и делать его заново, из-за отсутствия скажем... части нервов на пальцах, или нескольких кровеносных сосудов, или нелепой ошибки в строении днк.... Не шибко приятное занятие.
Человек встал, отряхнул материлизованную вместе с телом одежду и посмотрел на дворец, за которым должен был следить. Тот горел.
– Чёрт. – он откинул волосы назад и бросился ко дворцу, на ходу думая о том, что девушка могла учудить за это время.
Найти лежащую без сознания эльфийку в пылающем дворце было довольно легко – она была в эпицентре пожара. Значит, это и в правду её силы.
Рея лежала без сознания и вокруг неё, внутри неё, везде, сплошной стеной пылало пламя. Она никак не пострадала, лишь её волосы и одежда стали черными от копоти. Человек спокойно зашёл в огонь и поднял девушку на руки.
Внезапно он понял, почему он. Почему она. И в чём его цель. Их цель.
