Узы: Дом

      После неожиданного пробуждения Мангекё Шарингана Саске потерял счёт времени, умирая со скуки. Дни в Конохе тянулись преступно медленно и не отличались друг от друга. Каждое утро Учиха выходил на прогулку с Наруто и Сакурой, иногда и с Какаши, а уже ближе к вечеру возвращался в палату, где в одиночестве погружался в свои мрачные мысли. Дальше ужин, сон, а потом всё по новой. Как убого.       Учиху буквально тошнило от осознавания своего бытия. Дело было даже не столько в однообразии, сколько в его безысходности. Саске был ограничен в своих действиях, ему запретили покидать пределы палаты одному, а за стены деревни в принципе нельзя уходить. Джоунины теперь следили за каждым его шагом, ни то из страха, что его похитят, ни то из подозрения, что он сам вот-вот уйдёт. Шиноби Листа дежурят, чтобы Учиха оставался в больнице и никуда не уходил один. Они не позволяют Саске даже отыскать Суйгецу, Карин и Джуго, от чего он уже начал сомневаться в безопасности своих друзей. Он не чувствовал, будто вернулся домой. Он чувствовал себя заложником.       С каждым днём Учиха всё больше разочаровывался в своём возвращении. Разговоры с друзьями уже на второй день больше бесили, чем радовали. Ещё бы тут обрадоваться всё время орущему Наруто, который во время своих часовых монологов не даёт остальным и рта открыть. Всё же Саске показалось, что он вырос. Они с Какаши и Сакурой только обречённо переглядывались, ожидая конца очередной истории про тренировки с Джирайей или новую вариацию гаремной техники, которую Узумаки никогда не забывал продемонстрировать. К тому же беседы с Наруто и Сакурой стали минным полем из-за необходимости избегать темы Мангекё Шарингана.       Но больше всего Саске был обеспокоен тем, что не знает, что ещё делать. Раньше у него была одна цель — убить Итачи; всё прочее не имело никакого значения. А что теперь делать? Мстить теперь Мадаре? Изначально так он и планировал, но теперь решил оставить его на растерзание Конохе. Саске не питал к нему тех чувств, которые возбуждали в нём желание уничтожить брата, так что снова становиться одержимым жаждой мести не хотел. Хотелось пожить для себя, но как?       Может, поддаться стадному инстинкту и тоже захотеть стать Хокаге? Ага, щас. Тогда он окажется ещё более привязанным к деревне, чего хотел, наверное, в последнюю очередь. Ещё и Наруто от него не отвяжется, ужас.       Размышления Саске прервал тихий стук в дверь его палаты, после чего внутрь вошла Сакура, снова с корзиной фруктов. Был уже почти полдень, где-то в это время они с Наруто обычно и заходили. Только вот Узумаки Саске всё не видел. Слава богу, день хоть начнётся без истерик и ора. Хотя интересно, что могло заставить его не прийти?       — Доброе утро, — с милой улыбкой сказала Харуно. Её счастливое лицо заставило его уголки рта потянуться вверх.       — Доброе. Наруто нас сегодня не почтит своим присутствием? — ехидно спросил он, приподнимаясь на локтях.       — Ему дали задание, будет занят целый день. — Сакура поставила корзину на тумбочку рядом Саске, и Учиха сразу же схватил одно из содержащихся в ней яблок.       — Что за задание такое? — с долей недоумения и зависти спросил он.       — Уборка в бане.       Саске прыснул со смеху, едва не подавившись куском фрукта.       — Ему до сих пор дают такие задания? — спросил он, представляя, как Джинчуурики драит тряпкой стены какой-то раздевалки.       — Ну да, он ещё считается генином, так что официально ему только и позволено брать задания ранга D, — напомнила Сакура, присев на койку и принявшись нарезать фрукты.       Вот же чёрт. Учиха и забыл, что, восстановившись в должности шиноби, тоже станет генином. Он ведь покинул Коноху до того, как стали известны результаты экзамена на чуунина.       — Не волнуйся, — улыбнулась Сакура, заметив беспокойство на лице друга. — Уверена, тебе будут давать задания посложнее, когда ты снова станешь шиноби.       — Надеюсь на это. — Саске сглотнул, представив себя на месте Наруто. — Кстати, что там говорит Хокаге? У меня вообще есть шансы на восстановление? — спросил Учиха, пытаясь поменять тему.       — Госпожа Цунаде почти убедила достопочтенных Хомуру и Кохару вернуть тебя в ряды шиноби на условии испытательного срока. Но Данзо остаётся непреклонен. — Сакура недовольно скривила губу и отвернулась.       — Данзо? — удивлённо переспросил с набитым ртом Учиха, услышав имя того мужчины, пришедшего к нему в первый день после пробуждения. — Мне казалось, он был мне признателен за убийство Итачи.       — Не удивляйся, он всегда говорит тебе одно, а сам всегда замышляет что-то своё, — вздохнула Харуно. На немой вопрос Саске она без особого энтузиазма продолжила: — По словам госпожи Цунаде, Данзо считает тебя опасным, и что предавший однажды может предать и в будущем.       Учиха насупил брови. Про опасного лидер Корня прав, но предавать Саске никого не собирался. Только попробуй объяснить это таким как Шикамару и Данзо.       — И его позиция пользуется популярностью? — раздражённо поинтересовался Саске, посильнее стиснув яблоко.       — Раньше так и было, но слова Хокаге имеют всё больший вес. Поэтому твоё восстановление — лишь вопрос времени. Не волнуйся по этому поводу. — Сакура натянула на лицо подбадривающую улыбку.       Разговор с Сакурой шёл очень легко, намного легче, чем с присутствующим Наруто. Они очень долго сидели, кушая яблоки и обсуждая всё в спокойной обстановке. Она так мило и невинно улыбалась, что взгляд Учихи всё время был прикован к её тонким губам. К счастью, она не заметила такого нахального разглядыванья, так как Саске не пропускал мимо ушей ни слова из её речи, сразу отвечая на вопросы. Это не Наруто, её можно и послушать.       Девушка много рассказывала о своей жизни за последние три года, посвящала юношу в детали своих тренировок с Хокаге, но давала и Саске время на то, чтобы он чем-то поделился. И, на удивление, теперь он нашёл что рассказывать. Сакуру заинтересовали истории знакомства Саске с его новыми друзьями. Он подробно рассказал о Суйгецу, Джуго и Карин, поведав Харуно об их не сахарной жизни, как те оказались подопытными Орочимару и как Саске их всех освободил. При этом он разумно умолчал о том, что Карин ранее занимала высокий пост у Белого Змея. Девушки друг друга, видимо, с первой встречи не взлюбили, Учиха не хотел давать Харуно дополнительных причин для конфликта с новой знакомой.       Закончил он свой рассказ встречей с Джуго и формированием Хеби. Сакура не перебивала, внимательно слушала, периодически кивая. Кажется, услышанное ей понравилось.       — Ты так много хорошего сделал, — прокомментировала она. — Если бы другие об этом знали, никто бы уже и не спорил о твоём восстановлении.       Саске промолчал. К сожалению, он делал не меньше, а то и больше плохого, да и помощь Суйгецу и Джуго была скорее из корыстных целей. Но он хотел бы, чтобы никто об этом не знал. Особенно Сакура. Только не Сакура.       Учиха отвернулся. В окно периодически постукивали капли начинающегося дождя, ещё больше выводя Саске из равновесия. Хокаге так старается для него, в то время как Данзо в любой момент готов пырнуть его в спину. Сколько ещё времени у него уйдёт, чтобы всё было так, как прежде? Возможно ли вообще такое, или Саске только зря надеется? А может, оно всё и не стоит того? Зачем ему оставаться там, где половина населения желает твоей смерти, а другой половине на тебя, в лучшем случае, наплевать? Оставаться тут ради пары-тройки людей, которые ему небезразличны? Ах!       Заметив смятение на его лице, Сакура, нежно улыбнувшись, предложила:       — Прогуляемся?       Дождь на улице нисколько не отпугнул Саске, и он не высказал никаких возражений. Он лишь надел обувь, и уже через пару минут они шли по улицам деревни, с наслаждением вдыхая прохладный влажный воздух. И пусть в падающих с неба капель Саске, вспоминая своё недавнее сражение, видел отражение своего умирающего брата, он отбрасывал эти мысли, вновь увлёкшись Сакурой. То есть, разговором с Сакурой.       — Как там Шикамару? Выжил хоть? — спросил Саске, вспомнив, сколько силы Сакура вложила в свой удар.       — Выжил, конечно, хотя и не был похож на самого себя после моего удара, — ухмыльнулась Харуно, игриво поглядывая на Саске. — Я подлечила его немного, сегодня раны должны были уже окончательно затянуться. Слушай, Саске, забудь о его словах. Он сам не понимал, что говорил. Просто все мы в последнее время на нервах из-за Акацуки, теперь вот Мадара появился. А ещё Асума…       — Я понимаю, — вздохнул Саске, махнув рукой. Какаши уже всё это рассказывал, слушать во второй раз эту же песню он не хотел.       Сакура с таким рвением рассказывала о тренировках с Хокаге, что Саске не мог не обратить внимание на результат: тонкие руки больше не казались такими хрупкими, хотя не потеряли в своей изысканности; также и бёдра девушки стали более накаченными и упругими, от чего Саске предпочитал идти позади; плавная походка куноичи стала много твёрже, её теперь нельзя было сбить с ног; тем не менее, ходила она всё также элегантно, приковывая взгляд окружающих её парней. И в какой-то момент Учиха понял, что сам относится к этим парням.       Саске никогда не думал о Сакуре Харуно в таком ключе. Раньше он видел в ней лишь неумелую зануду, которая не могла принести пользу на поле боя, а потом подругу, готовую пойти ради него на всё. Но теперь её появление вызывает у Саске утешение, улыбка — радость, а прикосновение и походка вообще заставляет кровь стекаться к одному месту.       Ранее Учиха упрекнул бы себя за одни только такие мысли. Нельзя было думать ни о чём, кроме тренировок и мести. Но сейчас, когда цель достигнута, Саске решил — почему бы и нет. Куда он спешит? Он наконец может жить так, как он сам того желает.       Оторваться от мыслей о красоте своей подруги Саске заставил далеко не её поднятый взгляд. Он заметил, что за ними следят. Достаточно умело, стоило признать — пару дней назад за пеленой отдающей по всему телу боли и громкого дождя Учиха бы и не услышал, как кто-то очень ловкий перескакивал с крыши на крышу и прятался среди зарослей.       Тот же, что и на кладбище? Вряд ли, подумал Саске. После Аматерасу шпион не мог выжить, а если и мог, то будет отходить от ожогов несколько дней. Это был кто-то другой. Причём он не боялся прыгать по крышам Конохи в окружении сотни шиноби.       Кто бы это ни был, Саске не хотел ожидать с его стороны нападения без оружия в руках. Он потянулся за Кусанаги, лишь теперь осознав, что оружие уже давно не свисает с его бедра.       — А где мой меч? — шокированным тоном поинтересовался он у Сакуры, прервав её рассказ на полуслове. Саске не видел своего клинка с того момента, как тот отлетел от Сусаноо Итачи. Ему бы не хотелось, чтобы столь ценный инструмент был потерян.       — Меч? — подозрительно переспросила она, некоторое время смотря на друга с недоумением. — Ах, точно. Мы нашли в убежище клана Учиха меч, очень похожий на твой. Отнесли его в Коноху вместе с вами, сейчас должен быть в оружейной.       — Вместе с нами?       — Я имею в виду, тебя и тело Итачи.       Саске застыл на месте. Он не задумывался о судьбе тела брата, лишь радуясь его бездыханности. Он и не захотел бы задумываться, если бы Какаши не заладил эти игры с чувствами. Теперь в его голове крутился лишь один вопрос:       — Где оно?       — Какаши-сенсей приказал отнести его в морг. Он сказал, что даже тело Итачи Учихи слишком ценное, чтобы оставлять его Акацуки, — с грустным видом отвечала девушка.       — Для чего? Что они хотят с ним сделать? — грубо спрашивал Учиха.       — Я не знаю. Я думаю, ничего. Может, его стоит похоронить?       Саске отвёл взгляд в сторону.       — Похоронить…       Убийца собственного клана недостоин того, чтобы быть похороненным. Но и пылиться в холодном морге своему брату и члену клана Саске не мог позволить.       — Прости меня, Саске, — произнесла Сакура тихим виноватым голосом после долгой тишины. — Думаю, не стоило поднимать эту тему. Я понимаю, что он был твоим братом и тебе тяжело о нём говорить. Я…       — Я понимаю, — уже более спокойно сказал он.       Учиха вскинул руку, призывая подругу остановиться, а затем положил её куноичи на плечо. Сакура говорила с такой виной в голосе, будто сама убила Итачи, при чём до его предательства. Глядя на её переживания, Саске хотелось её обнять, успокоить, ибо ему самому становилось грустно…       Хватит! Саске уже совсем заигрался! Быть может, Сакура и выросла, и стала красавицей, и Саске бы не отказался от того, о чём четыре года назад никогда бы и не подумал, но он не собирается становиться пленником чувств к кому-либо. Уже его настроение зависит от состояния Харуно, а что дальше? Все его мысли будет занимать только эта милая мордашка? Нет, пусть Учиха и не понимал, чего хочет, но это точно не какое-то «и жили они долго и счастливо». По крайней мере, уж точно не сейчас.       И тем не менее, увидев вновь появившуюся на покрывшемся румянцем лице Сакуры улыбку, на душе стало спокойнее. Сразу все проблемы будто исчезли. Всё вокруг будто исчезло, оставив их одних. Она нежно дотронулась его руки, а после заглянула в его глаза. Ей его касание было так же приятно, как ему — её. Быть может, её чувства к нему всё же ещё не остыли?       Они стояли на пустеющей улице Конохи, совершенно не обращая внимания на усиливающийся с каждой секундой дождь. Молчание между ними уже затянулось, но они продолжали лишь смотреть друг на друга. Саске гладил пальцами мягкую и гладкую, как шёлк, кожу, утопал в изумрудном лесу её глаз, в её мокрых от дождя волосах, подобных лепесткам того самого дерева. Он понимал, что обязан вынырнуть из них, но желание продолжало держать верх над рациональностью. С каждой секундой Учиха был ближе к совершению того, о чём позже пожалеет…       — Саске, я…       Робкий голос Сакуры лишь подтолкнул Саске вперёд. Он потянулся к ней, ощущая её тёплое дыхание на своих губах, как вдруг другой голос заставил его мгновенно отпрянуть.       — Саске! Поверить не могу, я уже решил, что ты умер! — завопил появившийся из лужи неподалёку Суйгецу.       Шиноби и куноичи оба отстранились друг от друга, пытаясь как можно правдивее изобразить безразличный вид.       — Что ты здесь забыл?! — рявкнул на него Саске прежде, чем жертва экспериментов спросит, не помешал ли он.       — Оу, так я просто прогуливаюсь! Погодка-то чудесная!       Сакура непонимающе изогнула бровь. Она бы не назвала дождь, ставший уже настоящим ливнем, «чудесной погодкой». Тем более учитывая то, что этот Суйгецу был одет в лёгкую одежду без рукавов, от чего ему должно было быть страшно холодно. Тем не менее, на его лице продолжала тянуться широкая улыбка, чем он ещё больше раздражал Харуно.       В какой же неподходящий момент он появился! Саске смотрел на неё так, как никогда раньше. Столь долгого зрительного контакта у них никогда не было. Ей даже казалось, что он хочет её обнять или даже поцеловать! Но появление Суйгецу заставило его внезапно отойти, портя тем самым Сакуре момент.       И всё же, она была близко. Быть может, поцелуй она выдумала, но в чёрных глазах Саске так и читалась привязанность, забота. Так на неё никто раньше не смотрел. А что если сердце Саске наконец оттаяло, перестало отталкивать окружающих и теперь готово открыться любви Сакуры? Значит, ей осталось совсем немного, и она будет стараться изо всех сил, чтобы получить признание Учихи!       Огромные капли воды уже начинали не просто надоедать, а конкретно так действовать на нервы. Они с огромной силой врезались в тело девушки и особенно больно прямо на протектор повязки.       — Я бы, если честно, лучше спряталась под навесом, — произнесла Сакура, скривив губу.       — Пойдём.       Учиха неожиданно взял холодную руку девушки и повёл её за собой к ближайшей рабочей лавке. Он повернулся к ней спиной, так что не смог заметить горячего румянца, покрывшее её лицо. Зато заметил Суйгецу, который последовал за ними и скривил губы в улыбке. Хоть его история, рассказанная Учихой, и вызвала у Сакуры жалость к нему, но сейчас куноичи была близка к тому, чтобы заехать кулаком по его наглой ухмылке.       Лавка, к которой они примчались, оказалась Раменом Ичираку, что Учиха осознал, лишь увидев Теучи. Осознание этого едва не вызвало у Саске рвотный позыв. Наруто эти несколько дней только и делал, что водил друга сюда и откармливал раменом. Если тогда он казался терпимым от долгого отсутствия удобоваримой еды, то теперь он даже смотреть не мог на этот суп с лапшой. Если бы это не было единственное в округе заведение, из кухни которого исходило столько тепла, он бы даже не подумал бы сюда направиться. Признаться, он думал даже увести Сакуру и пойти дальше, но вести её по холоду и дождю лишь из-за своих вкусов было идиотизмом.       Пришлось просто сесть за стойку, заказать рамен замёрзшей Сакуре, которая изо всех сил пыталась скрыть, как дрожит, но бывший шиноби с лёгкостью её вычислил, и пережидать втроём дождь под навесом.       — Слушай, Саске, а ты выглядишь уже ничего. Идёшь на поправку? — не снимая с лица улыбки произнёс Суйгецу.       — Вполне, — сухо ответил он на вопрос, который слышал уже пятьсот раз за последние пару дней.       — Рад слышать! Надеюсь, у тебя условия получше наших. Квартирка, которую нам выделили, такая крошечная. Приходится спать в одной комнате с Карин, ужас.       — Ты бы не жаловался, мы ведь за это жильё не платим, — привычным холодным тоном сказал Саске. — К слову, ты мне так и не рассказал, как вы оказались здесь. Когда я в последний раз вас видел, вас сторожил Кисаме.       — Ох, долгая история.       — Время есть. — Учиха кивнул на водопад снаружи, подыграв Суйгецу. Как будто он бы не стал чего-либо рассказывать, если бы не было возможности.       Мечник обрадовался.       — Итак, когда ты ушёл сражаться с братом, мы с Кисаме всё же решили немножко скрестить клинки. И у меня неплохо получалось, должен сказать! Сражался с ним на равных, при том, что опыта и чакры у него куда больше, да ещё и Самехада знатно так урон моей чакре наносила, даже когда трансформировался в воду… Ладно, вижу, ты не в духе, так что ускорюсь. Бой закончить нам не дал странный человек в маске. Сказал, что ты победил, но тебя забрали коноховцы. Мы сразу ринулись за тобой, но этот человек нас остановил. В итоге мы убежали от них под покровом ночи, ну и кое-как добрались сюда. Джуго постоянно вопил о том, как важно тебя найти, пока он не сорвался, ну ты знаешь, а Карин…       — Постой, ты сказал человек в маске? — перебила его Сакура, явно уже не в силах ждать конца его рассказа.       Саске на самом деле это тоже заинтересовало. Член Акацуки в маске напал на него вместе с любителем взрывов Дейдарой. Ему казалось, что он погиб во время того огромного взрыва. Хотя, учитывая то, что Кусанаги прошёл сквозь него и даже не задел, может он и от «искусства» Дейдары спасся.       — Ага, в оранжевой такой, с одним отверстием для глаза, линии вокруг него как водоворот. — Суйгецу попытался сымитировать форму упомянутых линий на лице. — Странный типчик, если честно. Всё время что-то орёт, визжит, шутки несмешные шутит. Даже мне становится стыдновато, когда смотрю на него.       — Если он пережил взрыв Дейдары, значит, он опаснее, чем кажется, — задумчиво произнёс Саске.       — Ещё как! — воскликнула Сакура, перед этим поблагодарив Теучи за поданный рамен. — Когда мы тебя искали, он загородил нам дорогу. Еле оторвались. Он будто призрак, любая наша атака будто проходила сквозь него!       — Да, у Конохи очень опасные противники. — Суйгецу облизался, глядя на миску Сакуры. — Так когда мы уже отсюда уходим?       От такого вопроса Сакура поперхнулась раменом.       — А куда нам спешить? — не меняя спокойного тона, спросил Саске, надеясь, что Сакура не успеет вмешаться.       — Ну, если ты не возражаешь, я всё ещё хочу собрать остальные мечи Скрытого Тумана, а без тебя мне будет скучно. Я, конечно, никого никуда не подгоняю, но мы ведь здесь не навсегда, ведь да?       — Что значит «не навсегда»? Саске остаётся здесь, и точка! — возмущённо сказала Сакура, аж вскочив с места.       Услышав, как Харуно говорит за него, Учиха злобно зыркнул на неё. Как она вообще смеет принимать такое решение за него! За всё это время его ни разу и не спросили, хочет ли он остаться, хочет ли он снова становиться шиноби. Может, он рад оказаться там, где вырос, и пока не препятствовал попыткам Цунаде вновь сделать его шиноби, но это не значило, что ему хочется здесь остаться. А даже если хочет, Харуно не имеет права говорить за него.       Сакура, поймав на себе его злой взгляд, переменилась в лице. Уверенность улетучилась вмиг, заменила её взволнованность и даже страх.       — Ты ведь остаёшься? — с дрожащим голосом спросила она.       Саске так и не ответил. Лишь отвёл взгляд в сторону. На его счастье, Харуно не стала мучить его дальнейшими расспросами, да и Суйгецу как-то поник.       Учиха до сих пор не знал, что ему делать. Слишком большой отрезок своей жизни он посвятил бесконечным тренировкам для убийства брата. Сейчас он просто плыл по течению, ожидая, когда новая цель сама к нему придёт. Снова стать шиноби Учиха бы не отказался. Ему необходим адреналин, сражения, путешествия, а выполнение заданий способны дать всё это. Поэтому он не препятствовал Цунаде в попытках его восстановить.       Однако тогда его свобода станет более ограниченной, что Саске совершенно точно не нравилось. Хотя уйти сейчас смерти подобно, ведь тогда Учиха останется нукенином, а значит — преследуемым АНБУ. Провести остаток жизни в бегах будет, как минимум, равносильно ограничению свободы в Конохе.       Вероятность того, что он всё же останется в Конохе довольно велика, если рассуждать рационально. Но он не хотел, чтобы, если он в итоге решит покинуть деревню, Сакура зря себя обнадёживала, потому не делает громких заявлений.       Каким бы решение Саске ни было, он хотел, чтобы это оставалось его выбором, и никто не вправе решать за него.