бешеные

Бешеные. Очередной заголовок о слишком шумном концерте мозолит сонному Тэхену глаза. Голова несносно гудит, рядом тихо посапывает Чонгук, по привычке закинув на парня ногу и практически полностью обвивая его. «Я думал, что откинусь», - пишет кто-то в комментариях к статье, и Тэ прячет улыбку. Конечно, он бешеный. Только бешенством можно объяснить это утробное рычание и крики, которые доносились по всему стадиону и сотрясали землю вместе с топотом сотен ног. Только бешенством можно объяснить этот адский огонь в глазах, едва начинается песня, эту энергию, что плещется из Тэхена, бьется фонтаном, когда он прожигает себя на концерте. Парень слышит тихие шаги и сонно потирает глаза, заметив в коридоре знакомую фигуру. Ну, конечно. Розовая макушка останавливается в дверях и осипшим голосом шепчет что-то похожее на «доброе утро». Тэ вновь проверяет Чонгука - спит на нем, как убитый - и жестами подзывает к себе другого. - Ты как? - шепчет, чувствуя безумную сухость в горле, и чуть тянется вперед. - Все болит, - парень не жалуется, скорее, констатирует последствия концерта, где он сам почти закончился, как человек. - Особенно задница? - Тэ ухмыляется, на что другой парень закатывает глаза. - Особенно голова болит от ваших не прекращавшихся всю ночь стонов и скрипов. - Ты всегда можешь присоединиться к нам, Минни. - Иди на хуй. - На твой? С радостью. Чимин беззлобно сжимает губы в тонкую линию, но ему нечего ответить на это. Он выжал из себя все прошлой ночью и до сих пор удивлен, как Тэхену хватило энергии продолжить буйство еще и в постели. Хотя ответ приходит почти сразу. Потому что они все бешеные. Потому что бешенство Чимина заставляет его прыгать в толпу, чувствуя десятки прикосновений и любовь, передаваемую сквозь них. Бешенство Пака позволяет ему разгоняться до ста восьмидесяти в пределах города, вывернув громкость в машине на максимум и заглушая свист горячей резины. Потому что бешенство Чонгука пробуждает в нем все звериное нутро, едва кто-то лишний дотронется до Тэхена. Потому что бешенство Чона выбивает стоны и рычание из них обоих, уничтожая и разрывая на куски. Потому что бешенство Гука горит еще ярче, когда парень, ради своего развлечения и отдыха барабанщика, подменяет его, исполняя соло так, словно родился с палочкой в руке. Потому что они блядски бешеные псы этого города. Три голодных, диких зверя, которые могут обуздать друг друга далеко не с первого раза. Которые грызут глотки и выкладываются каждый концерт до бурления крови в жилах. - Принеси стакан воды, - шепчет Тэ, пытаясь состроить невинное личико, и Пак даже не язвит в ответ. Они только закончили гастрольный тур, выпустив свое нутро на волю прошлой ночью. Если Чимин и пытается вспомнить, что случилось с ним после распитого на заднем сидении виски, то Тэхен даже не старается. Его голову разрывает так же, как он рвал свои связки. Пиздец, думает парень, какое было бы красивое и жестокое зрелище. - Она холодная, - недовольно бормочет Тэхен, едва Пак возвращается со стаканом воды. - Блять, встань и налей сам. - Не могу, - они все еще переговариваются шепотом, - хотя часть меня уже стоит. - Я не буду будить мелкого звуком микроволновки, этот кролик меня изнасилует. Тэхен пытается спрятать улыбку и не засмеяться, прислушиваясь к дыханию младшего. Спит на нем, на своей самой любимой игрушке, как младенец. Тэ не осуждает: они закончили свои действия насильственного для кровати характера примерно пару-тройку часов назад. Его любимому крольчонку нужно отдохнуть. - Тогда согрей в своем рту, - облизываясь, произносит Ким. Пак может послать его нахуй, и Тэхен снова сочтет это за комплимент. Ему хочется вывести старшего из себя, но Чимин принимает правила игры и осторожно подносит стакан ко рту. - Хороший мальчик, - шепчет Тэ, чуть потянувшись и приоткрывая рот шире. Это грязно. Как минимум, потому что часть воды стекает по подбородку, и Чимин едва успевает стирать ее одеялом. Как максимум, потому что это очередная провокация, на которую Пак успешно повелся и проиграл. Парень поит Тэхена еще несколько раз, приноравливаясь ко рту и прижимаясь ближе, изредка немного испуганно посматривая на Чонгука. Если у Тэ сносит крышу, то у Чона ее никогда не было. Он ни в чем не останавливается, продолжая творить на сцене вакханалию, и Пак более чем уверен: если бы на сцене можно было трахаться, младший не думая отымел бы Тэхена на глазах сотен фанатов. Чонгук, в отличие от старших, не так далеко ушел от своего пубертата, поэтому доставляет всех больше проблем, пытаясь доказать свою правоту и похуизм на чужое мнение. Чимин чувствует легкое шевеление на груди Тэ и замирает, хотя младший не выдерживает и сильнее углубляет поцелуй, влажный от слюны, но никак не от воды. У парня слегка подкашиваются ноги, но он заставляет себя остановиться. Не стоит отнимать добычу у самого главного хищника: Пак все еще припоминает Чону, что тот уничтожил его любимый розовый свитер, подарок Тэхена, когда Чимин стал слишком тесно общаться со своим другом. Потому что Чонгук бешеный. Самый бешеный в их тройке. - Мы разбудим кролика, - тихо шепчет Чимин, отстраняясь, и Тэ щурит взгляд. - Ты любишь погрубее, Минни? - ухмыляясь. - Не смей. - Чонгук-а, - слегка напевает Тэхен, и Пак затыкает его новым поцелуем. В голове Чимина все слишком перемешалось, и то, как развязно они целуются, пока младший посапывает на Тэ, сносит крышу. Ким притягивает парня ближе, продолжая ласкать губы хена, и в один момент чувствует шевеление на собственной груди. Резко отталкивая Чимина, парень опускает голову на сонное лицо, немного опухшее от выпитого алкоголя, но все еще слишком милое. Самое любимое и самое прекрасное лицо в жизни. - Малыш, - Тэхен ласково шепчет, пальцами касаясь волос. - Да, - сонно бормочет Чонгук, наваливаясь чуть больше и лишь сильнее сжимая старшего в объятиях. - Ты уже проснулся? - Почти, - губы Гука нежно прикасаются к груди, - ты точно разговариваешь со мной, а не моим членом? - Я знаю, что он проснулся раньше тебя на полчаса, малыш, - ухмыляется Тэхен, поворачивая голову к Чимину, - тебе снилось что-то приятное? - Да, детка, - облизывая сосок, - мне снился наш хен. Он был такой жаждущий. - Чимин-хен? - улыбаясь шире. - Да, - Чонгук слегка двигается на старшем, потираясь о ногу, - я хочу его, Ви. - Мой малыш получает все, чего он захочет, - ласково гладя, Тэ наклоняется, оставляя на макушке поцелуй, - открой глазки, Куки, у меня для тебя маленький сюрприз. - Я чувствую твой маленький сюрприз, - шепчет Чон, пальцами зажимая член старшего и наслаждаясь шумным выдохом. - Кролик, - нежно, - этот сюрприз тебе понравится гораздо больше. - Сомневаюсь, - начиная медленно ласкать пальцами всю длину. Чимин стоит, продолжая смотреть на сонного Чонгука, и не шевелится, ощущая, как дыхание постепенно становится тяжелее. Тэхен вновь переводит взгляд на старшего и улыбается шире, заметив, как Пак ломается, не сводя глаз с движений Гука. - Позови его, - одними губами шепчет Тэ, и Чимин моргает, неуверенно отходя от стены. Он понимает - это точка невозврата. Тэхен уже давно переходит все рамки, ведет себя так, будто ему принадлежат они оба. Будто он принадлежит им обоим. - Куки, - колено Пака неуверенно касается кровати, и матрас тут же проседает под тяжестью третьего тела. Чонгук отстраняется от желанного парня с легкой неохотой. - Хен? - он удивленно приподнимает бровь, не ожидая его увидеть. - Ты... мокрый. Чон изучает огромное сырое пятно на белоснежной футболке, а прилипшая к груди ткань очерчивает возбужденные соски. Взгляд скользит по шее выше, к подбородку, останавливаясь на припухших и покусанных губах. Хмурясь, парень поворачивается к Тэхену и тянется к его губам. Влажные. Практически сырые. По тихому рыку младшего можно понять, - он догадался. И если Чимин хочет испуганно отстраниться, то Тэ практически не реагирует, лишь стараясь углубить поцелуй с младшим. - Я не разрешал, - Гук поднимает раздраженный взгляд на хена, и Пак чувствует, как внутри парня просыпается то самое адское пламя. Неконтролируемое, необузданное похотливое пламя. Чимин тяжело дышит, словно загнанная в угол добыча, и даже не замечает легкой ухмылки Тэ. - Я не разрешал целовать хена, - рычит громче, присаживаясь в кровати. - Малыш, я был не против, - пытаясь успокоить, тихо говорит Тэхен, но Чонгук его не слышит. Чон, словно бомба замедленного действия, медленно скользит по кровати, перешегивая через своего хена и оказываясь лицом к лицу с Паком. Он дышит тяжело, немного зло, и это горячее дыхание опаляет шею старшего. - Я не разрешал, - кончиком носа Гук утыкается в шею, ведет по ней, вдыхая и облизывая, - я не разрешал, - шепчет, резко наклонившись и впившись зубами в плечо. Чимин не может сдержать крика, и Чонгук резко тянет парня на себя, на кровать и на Тэхена. Пак падает, тут же оказываясь в объятиях Тэ, и опасливо дрожит. - Минни, тише, - губы Тэ зацеловывают укус, а пальцы ласково поглаживают дрожащие плечи, - малыш, ты сделал ему больно. - Подготовь его, - бормочет на ухо Тэхену Чонгук, - я так хочу его разрушить. - Малыш, ты довел его до слез, - осуждающе, Тэ поворачивается к младшему, перехватывая поцелуй. - Он посягнул на чужое, - бормочет Гук, потянувшись к Тэхену, и старший перехватывает его руку. - Повтори, - рычит сквозь зубы Тэ, и Чимин, до этого лежавший на груди Тэхена, чувствует вибрацию от низкого голоса. - Но... - Чонгук непонимающе смотрит на своего хена и Пака, спрятавшего голову. - Повтори, Куки. - Но Чимин... - Кролик, - тон Тэхена смягчается, - я поцеловал Чимина, потому что он тоже достоин нашей любви. А что ты с ним сделал? Посмотри на него. Радость, - обращаясь уже к Паку, - малыш, успокойся. Он больше не тронет тебя. - Тэхен, - жалостливо шепчет Пак, елозя на теле. Это неправильно. Совершенно неправильно сейчас прижиматься к Киму, который как раз и стал причиной острой боли в плече. Неправильно по-прежнему тяжело дышать и дрожать, ощущая новые поцелуи со спины, и медленно растворяться в этой комнате и кровати. Чимин не хочет прикосновений Гука. - Куки, тебе не стыдно? - продолжает рычать Тэ, и кожа покрывается мурашками. Чонгук молча тянет подол футболки вверх, проводя губами линии на спине и влажно целуя немногочисленные родинки. Он извиняется, не в силах выговорить это вслух - чертова юношеская гордость - и ласково гладит, ожидая, когда хена немного отпустит. Чимин не хочет прикосновений Гука. Пак хочет чувствовать их всегда. - Радость, - Тэхен шепчет на ушко, - ты хочешь, чтобы Куки тебя разрушил? Это будет так сладко, - нежно кусая мочку, - так грубо и жестоко, ты слышал мои стоны прошлой ночью. Или ты хочешь, чтобы тебя разрушил я? Я буду нежным, - пальцы скользят вдоль тела и переплетаются с ладонью Чонгука, - мягким и медленным и заставлю тебя растаять, словно масло. Или ты хочешь разрушить нас? - Разрушить... вас? - Чимин удивленно приподнимает голову, почти сталкиваясь с губами Тэ. - Как давно ты трахал кого-то, хен? - шепчет сверху Чонгук, грубовато кусая ухо и оттягивая его. - Кроме своей маленькой и хрупкой ладошки. Пак краснеет и выгибается сильнее от укуса, ища какой-либо помощи в глазах Тэхена, но натыкается лишь на адское пламя. Чимин вздрагивает: если раньше ему казалось, что именно Чонгук лидирует в их паре, то теперь все встает на свои места. Ви - самый бешеный и властный из этой тройки, и Чонгук делает с ним лишь только то, что Ким ему позволяет. - Радость, - тянет Тэ, а Пак почти хнычет от этого утробного голоса, ласкающего слух, - если ты не выберешь, мы будем разрушать тебя вместе. Ты не выдержишь, - пальцами поглаживая волосы. Чимин снова хнычет, сгорая от желания: ему настолько хорошо, насколько больно. Укус на шее почти не ощущается по сравнению с тем, что сейчас происходит в голове парня. Он ломается. Медленно ломается, пытаясь действовать здраво, пытаясь остановить то безумие, в которое сам же и хочет нырнуть. Чимину тяжело от этих поцелуев, от того, как невесомо с него снимают футболку, и на мгновение мокрая грудь дрожит от холода. - Радость, у меня заканчивается терпение, - Тэ несильно кусает плечи. - Он хочет нас обоих, детка, - Чонгук немного грубо тянет голову Чимина на себя в поисках губ, - ты уже так постыдно течешь, хен, словно сука. Чимин тихо скулит в губы, затыкаемый пошлым глубоким поцелуем. Гук нетерпеливо тянется его на себя, позволяя Тэ выползти из-под тела, и резко толкает Пака вперед. Парень падает на подушки, продолжая тихо и обреченно стонать, а Чонгук грубо поворачивает его на спину, вновь впиваясь в губы. Пальцы Тэ скользят по телам, ласкают татуировку и замирают около груди. - Малыш, - тихо зовет Тэхен, и Чонгук осторожно отстраняется от пухлых губ, - мы с тобой упустили эту прелесть. Пальцы слегка тянут за серебряную штангу, и Чимин тихо шипит от легкой боли. Чонгук многозначно оценивает проколы в сосках, чтобы наклониться к шее хена и облизать свой же укус. - Кажется, у Куки появилась новая игрушка, - Тэ тихо смеется. - Тэхен, - Чимин почти задыхается от влажных поцелуев и пальцев, медленно выкручивающих штанги. - Что такое, радость? - Раз...разру... - Пак не выдерживает собственного стона. Он чувствует себя жалким и беспомощным: пальцы зарываются в волосах Чонгука, желая прижать его еще ближе, и скользят вдоль покрывала, добела сдавливая легкую ткань. - Минни, - Тэхен наклоняется, - открой свой сладкий пухлый ротик. Пак ломается. Подчиняется, ощущая во рту два пальца Кима и тут же начиная их жадно облизывать. - Малыш, избавь его от одежды, - бормочет Тэ, и Гук послушно спускается по своими поцелуями вниз, шумно облизав проколотые соски. Чимина мучает жажда и дрожь, и Ким видит это, проталкивая пальцы глубже и слыша, как младший открывает ящик в поиске смазки. - Радость, ты хочешь, чтобы я тебя разрушил? - Пак слабо кивает и вновь дергается, ощутив укус около соска. - Медленно и нежно, прелесть? Это слишком. Это слишком приятно, и, если Тэхен и раньше догадывался о любви Чимина к похвале и ласке, то теперь она становится слишком очевидной. - Наш хен такой хрупкий, - шепчет Чонгук, избавляясь от белья и целуя внутреннюю сторону бедра. - Не переживай, малыш, - Тэхен пальцами свободной руки притягивает младшего для поцелуя, - тебе тоже достанется кусочек Минни, - хитро улыбнувшись. Гук улыбается, утыкаясь носом в шею Кима и вдыхая его аромат. - Пальцы, крольчонок, - выпуская свои пальцы из рта Чимина и подставляя под смазку, - больше, я уверен, что наш хен любит влажно и мокро. Пак задыхается, закрывая глаза. Ноги сами послушно раздвигаются шире, пропуская Тэхена, и Гук заставляет Пака согнуть колени. - Радость, закрой глазки. Палец входит медленно, а стон заглушается очередным грубым поцелуем Чонгука. Тэ чуть надавливает на живот, пропуская палец глубже, и поглаживает соски, наслаждаясь открытым парнем перед собой. Безумные - так бы сказал он сам себе, постепенно добавляя второй палец и чувствуя отдачу от нетерпеливого Чимина. Хен весь дрожит, стонет от прикосновений, тает и что-то умоляюще шепчет, разрываясь на части, пока Ким готовит его, медленно и плавно. - Сейчас, радость, - приспуская белье. Пак чувствует себя слишком неправильно и правильно одновременно, выпуская из себя громкий полустон-полукрик, когда Чонгук кусает его штангу, а Тэ плавно входит в парня, наваливаясь сверху. Гук отстраняется от соска под тихое рычание Тэхена и ложится рядом, целуя плечо хена. - Радость, все хорошо? - шепчет Тэ, вновь толкаясь, и Чимин сдавленно кивает головой. - Ты так хорошо принимаешь меня. Ты такой хороший мальчик, Минни. Тэхен наклоняется, целуя Пака в губы, не так агрессивно, как Чон, а медленно, с наслаждением вылизывая рот, и осторожно двигается в размякшем теле. Чимин слишком шумный, слишком отзывчивый, и так сильно льнет к Киму, что Гук пытается привлечь к себе внимание, выцеловывая плечи и шею. - Ты такой хороший, хен, - шепчет на ушко Чимину, кусая его, - мне так хочется вылизать тебя. Ты такой сладкий. - Такой прекрасный, - соглашается Тэ, вновь глубоко толкнувшись и срывая высокий стон с уст Пака. - Хорошие мальчики должны делиться, да, хен? - постанывает Чонгук. - Куки, - предупреждающе рычит Тэ, продолжая плавно двигаться и подтягивая тело к себе под коленками. - Я... - Чимин пытается что-то выговорить, и Тэхен замирает, сделав наиболее глубокий толчок, - боже, я... - Радость? - склонившись над парнем и нежно касаясь шеи кончиком носа. - Чон-... - резко вильнув бедрами, Тэ вбивается глубже, - боже! Куки... Куки может... я могу... я могу поделиться... Ким понимает, что парень под ним находится на грани, тяжело и судорожно дышит, реагируя на малейшее движение внутри. Чимин слишком чувствителен и слишком мягок, и это заводит лишь сильнее. - Минни, - Тэхен переносит вес на одну руку, чтобы убрать взмокшие волосы Пака с лица, - я ценю твой порыв, но... ты уверен? Я не просто так называю малыша кроликом, моя радость. - Я уверен, - шепчет, притягивая для поцелуя. - Обхвати меня руками и ногами, радость, - отвечает Тэ и, как только старший выполняет приказ, садится на колени вместе с Паком, - так хорошо? Чимин всхлипывает, сидя на бедрах Кима, и нервно дергается от своей заполненности. Ему плохо, ему чертовски плохо, но он кивает, утыкаясь головой в плечо и пытаясь двигаться с тихим стоном. - Малыш, - губы Тэ находят губы Чонгука, прислонившегося к спине Пака, - нам нужно больше смазки. Чимин стонет, сгорая от напряжения, чувствуя прохладные пальцы, скользящие по спине вниз. - Радость, - Тэхен толкается бедрами навстречу, и Пак готов расплакаться от того, насколько ему хорошо, - все хорошо? Посмотри на меня. - Да, - шепчет в полубреду Чимин, запрокидывая шею, в которую тут же вонзается две пары острых зубов, - боже, блять! - Посмотри на меня, - произносит Ким намного жестче, вынуждая Чимина разлепить глаза. Тэхен смахивает пару слез с прекрасного лица. Пак действительно похож на произведение искусства: зацелованные пухлые губы, искусанная и помеченная темно-синими созвездиями шея, и потеряно-томный взгляд, расфокусированный и пьяный, от которого Кима ведет слишком быстро. - Радость, - Тэхен вновь смягчает темп, позволяя пальцам Гука проскользнуть внутрь под новый всхлип парня, - ты так прекрасен, - целуя губы, - ты такой хороший для своих малышей. - Ты так хорошо принимаешь мои пальцы, хен, - шепчет Чонгук на ушко, медленно растягивая Чимина и параллельно лаская Тэхена, - ты молодец, хен, ты самый лучший мальчик. Чимин практически плачет. Ему почти больно, смазка не помогает остановить это неприятное ощущение, и впервые Пак понимает, что он не выдержит. - Минни? - Тэхен останавливается снова, и Чимин всхлипывает, падая на бедра. - Я... в порядке, - Пак тянет свои руки к лицу Тэхена, к его волосам, - я... безумно люблю тебя, Тэ. - И я люблю тебя, радость. - И тебя, Куки, - Чимин, оставив влажный поцелуй на щеке Кима, поворачивается назад в поисках нежности от Чонгука. Младший отвечает на поцелуй, немного активнее проталкивая третий палец. Его хен такой чувствительный и такой безумно жаждущий, что Чону не терпится ощутить его полностью, прижавшись как можно ближе. Чимин чувствует, что не готов, когда ощущает большее давление, нежели от пальцев. Все трое тяжело выдыхают от давления и узости, и Тэ тянет Пака на себя, помогая Гуку войти глубже. Из глаз старшего сыплются искры и слезы, тело дрожит сильнее прежнего, и парень практически задыхается в объятиях. - Малыш, - внимательно следя за реакцией Чимина, - еще больше смазки. Пак выдыхает и задыхается снова, когда Чонгук вновь двигается в нем, на этот раз немного легче и быстрее. - Радость, - Тэхен целует парня в щеку, - ты так хорошо стараешься. Пальцы сжимают покрывало со всех сторон под тихое скулящее мычание. - Хен, ты, - Чонгук на пробу качает бедрами, - ты так прекрасен. Гук не лукавит, осторожно придерживая хена за талию и зацеловывая плечи. Парень покусывает загривок, в то время как Тэ, пытаясь успокоить, поглаживает грудь и покрывает губы мягкими поцелуями. Чимин практически не издает ни звука, привыкая. Безумие - настоящее безумие - кричит что-то в его голове, постепенно растворяясь в неге теплых поцелуев. Ему слишком душно, слишком влажно, слишком, - парень громко стонет, едва Гук толкается внутрь. Пак не выдерживает, запрокидывая голову на плечо младшего и открывая шею для поцелуев. Тэ осторожно стирает ручейки слез, нашептывая хену, какой он хороший мальчик, раз выдерживает их двоих. Парни лижут шею, сталкиваясь в поцелуе, и Чимин чувствует себя безумно зажатым между ними. - Малыш? - Тэхен смотрит на Чонгука, склонившегося над Паком. - Ты так сильно хочешь своего хена? - Я позабочусь о нем, Ви. - Хороший крольчонок, - вновь целуя Гука, - радость, ты можешь привстать? Я держу тебя. Чимин всхлипывает: член Тэхена скользит вдоль стенок и члена Гука. На мгновение внутри становится пусто, давление ослабевает, и Пак облегченно выдыхает, вставая на четвереньки. - Радость, - Тэхен приподнимается, чтобы поцеловать Чимина, и в этот момент Чонгук резко дергает бедра парня на себя. Пак кричит, громко, отчаянно и в то же время невыносимо возбужденно, когда Гук наваливается сверху, начиная неистово двигаться. Тэ целует Пака, тянет его на себя, позволяя улечься на грудь и скользить по ней, сдерживая стоны. - Радость, ты так хорошо принимаешь крольчонка, - шепчет на ушко Чимину Тэхен, поглаживая дрожащее и дергающееся тело над собой, - ты такой прекрасный мальчик. - Блять, - Чонгук тяжело дышит, продолжая грубо вколачиваться, - ты такой узкий, хен, такой горячий и влажный. - Минни, все хорошо? - Тэ резко поднимает руку, и Чонгук останавливается, укусив загривок. - Радость, тебе помочь? - Да, - судорожно дыша, Чимин поднимает взгляд, - я... боже, это слишком, Тэ. Это слишком. - Тебе слишком хорошо или слишком плохо? - обеспокоенно касаясь лица и поглаживая скулу. - Тебе помочь расслабиться? - Да, боже, - рука Тэхена тянется вниз, к члену Чимина, осторожно смыкая плоть в кольцо из пальцев, - я могу... я выдержу. - Малыш, - пересекаясь взглядом с Чонгуком, - ты совсем не стараешься ради своего хена. - Нет, Куки... очень... очень хорошо, - сбивчиво шепчет Чимин. - Слышишь, крольчонок? У нашей прелести есть силы говорить. Ты пообещал позаботиться о хене, и что я вижу? - Тэ мягко ведет пальцами вдоль члена старшего, вслушиваясь в выдохи. - Мне нужно помогать тебе доставить удовольствие хену. Ты бесполезен, Куки. - Нет, Тэ, Куки очень... - Чимин задыхается в стоне, почувствовав новый толчок. - Бесполезен, - сухо выговаривает Тэ, переключаясь на старшего и лаская его тело, - совершенно бесполезен. Пак знает, что это совершенно не так, но то, с какой силой начинает трахать его Чонгук снова, из безумия превращается в настоящее бешенство. Гук злится - Чимин уверен в этом - на слова Тэ и пытается доказать обратное, заставляя Пака громко стонать каждый чертов раз. Чимину кажется, что его голос от этого сумасшедшего секса сорвется раньше, чем обычно срывается на концерте, что тепло, текущее по его венам, постепенно накапливается и сгущается внизу живота. Гук дергает хена за голову, заставляя парня выгнуться сильнее, и Тэ сжимает член ради очередного безумно громкого крика. Взгляд Чимина плывет. Руки дрожат все больше, от тяжести тела над собой, от хаотичных агрессивных движений и дикого темпа. Пак не замечает, что шепчет ему Тэхен, вероятно, что-то сладкое и манящее, как его медовая кожа, и реагирует лишь на острые прикосновения к возбужденному члену. - Ты можешь упасть на меня, радость, - сквозь свои же стоны едва различает Чимин, - я вижу что ты не выдерживаешь. Пак скулит, утыкаясь носом в плечо, и теперь его грудь елозит по груди Тэхена. Штанги приятно охлаждают тело, а соски натираются быстрее от тяжелого темпа. Боже, Чимин ненавидит себя. Он чувствует себя жалко и максимально выжато, продолжает ощущать стимуляцию пальцами и постоянно трется о член Тэхена. Пак хочется задохнуться от того, как Чонгук решает нависнуть над ним вплотную, вдавливая оба тела под собой в кровать, и прижимает его бедра к себе, проникая слишком глубоко и ударяя по всем нужным точкам. Пот скоро потечет ручьем, и Тэхен успокаивающе зарывается в светлых волосах, шепча «мой хороший мальчик, ты так отзывчив, ты так прекрасен», поглядывая на Гука и ухмыляясь последнему. Тэхен с обожанием смотрит на то безумие, что творится прямо на нем, и не отрывает взгляда от Чонгука, едва сдерживающего себя. Тэхен знает - нет, он практически уверен - его малыш не остановится, пока не получит заветную похвалу, и поэтому Тэ максимально оттягивает этот момент, наслаждаясь тем, как сильно старается для него его Куки. - Я сейчас... - Чимин громко и отчаянно стонет, и Тэхен интенсивнее надрачивает ему, упиваясь криками, - боже! Чонгук продолжает двигаться, толкаться в комок нервов, внимательно слушая стоны, пока Пак не начинает скулить, и осторожно выходит, целуя спину. Чимин падает, ноги разъезжаются, и тихие всхлипы лишь напоминают о том, что сейчас парень слишком раним и требует должного ухода. - Ты так хорошо справился, радость, - шепчет ласково Тэ, поглаживая дрожащую спину, - малыш тебя разрушил, не правда ли? Тебе было так хорошо, ты так прекрасно звучал, моя радость, - чувствуя что-то похожее на гортанное мурчание, Тэхен продолжает, - ты наш сладкий хен. Чимин продолжает дрожать, пытаясь опереться на руки, и Гук осторожно приподнимает его, кладя рядом с Тэ. Чонгук доволен тем, насколько сильно разломан хен под ним, насколько отчаянно он жмется к Тэхену в поисках ласки. Пока старший нежится с хеном, выцеловывая его, Чон осторожно поглаживает себя, глядя на зрелище перед собой. - Куки, - Тэхен поворачивается к нему, и Гук готов задохнуться от этого взгляда, от пламени, что до сих пор горит и не собирается гаснуть, - ты хочешь разрушить меня? - Блять, да, - нависая над Тэ и вылизывая его торчащие ключицы, - позволь мне трахнуть тебя, Ви. - Мой ненасытный крольчонок, - шепчет сладко Тэ, чуть шире раздвигая ноги, - ты так хорошо старался для Минни, ты можешь так же хорошо постараться для меня? Чонгук тихо рычит, наслаждаясь легким подобием похвалы, и небрежно закидывает ноги своего хена на плечи. Он быстро облизывает свои пальцы, грубо входя двумя сразу - убедиться, что Тэ хорошо растянут за эту ночь - и сразу же толкается на всю длину. Гук знает, что Тэхен переменчив, что его бешенство, дикое, необузданное бешенство порой необходимо заткнуть мягко и действительно нежно, так, как любит делать сам Тэ, воркуя над младшим и постыдно медленно его раскрывая. Но сейчас - Чонгук чувствует это кончиками своих пальцев - парню не нужна нежность, его нужно трахнуть быстро, безжалостно и грубо. Так, чтобы осипший Чимин испытывал легкий трепет. Так, чтобы жаждущий Ким был им доволен. - Ох, малыш, - Тэхен притягивает его для поцелуя, - ты так, ох, ты так хорошо стараешься для хена. Чонгук не может и не хочет ничего отвечать: его легкие горят, его горло издает утробное рычание при каждом глубоком толчке, руки властно сдавливают талию, насаживая старшего навстречу толчкам. Гук почти безумен, глядя на то, как изгибается шея его хена, как тот, пытаясь держать за собой контроль, закусывает губу, открыто выгибаясь и даже немного виновато глядя из-под прикрытых глаз. Чонгука ведет от такого Тэхена, такого отзывчивого, слишком горячего и слишком хрупкого одновременно. Чимин, пытаясь не мешать, но и не казаться обузой, осторожно целует плечо Тэ, прижимаясь к парню, и шепчет ответные ласки. Тэхен клянется - он видит звезды на потолке. Его кровь кипит так же, как когда он разрывает себя для толпы, его тело дрожит так, будто он снова готов отрываться, нагло приставая на сцене к Чонгуку и слыша крики фанатов. Тэхен безумен в своей погоне за удовольствием и контролем, и Чонгук двигается быстрее, видя закатывающиеся в удовольствии глаза. - Крольчонок, - шепчет Тэ надрывно, но Гук слышит каждый звук, - мой прекрасный мальчик, ты можешь, боже... ты можешь кончить, ах, используй меня, малыш. Используй своего хена. Чонгук ломается, задыхаясь от долгожданной похвалы, шепчет что-то несуразное и сбивчивое в ответ, грубее вколачиваясь в тело. Чон любит именно так: резко, возможно больно, вспыльчиво и безумно жарко и горячо. Он готов часами и днями трахать своего хена в кровати, наслаждаясь его вскриками, заканчиваясь от вида податливого и распаленного тела, от до безумия любимых родинок и от бешеного темпа, в котором кровать бессовестно скрипит, а Тэ чуть ли не плачет, окруженный такой любовью. Чонгук безумен - он даже не будет спорить - но его безумство напрямую зависит от темных глаз, что смотрят на него с нескрываемым вожделением и трепетом. - Мой Куки, - хрипит Тэхен, закусывая губу вместо выкрика и выгибая шею, которую тут же кусает Чимин. Боже. Боже. Боже. Тэхен грешно молится, чувствуя себя хрупким и ничтожным, практически ощущая, что еще немного, и Чонгук разрушит его. Оставит его сломленным, заполненным и пустым одновременно. Ким уже давно скользит на грани, пытаясь держаться, пальцами тянется к Чонгуку, но парень заламывает его руки за голову. - Чимин-хен, - Гук едва может соображать, - держи его руки. - Как скажешь, малыш, - Пак придерживает руки Тэ, слыша едва выбивающийся между толчками скулеж. - Это ведь ты, - едва наклонившись, шепчет Чонгук, - это ты целовал Чимина. - Боже, Чонгук, просто... Несильный удар по щеке заставляет старшего замолчать. - Ты думал, что я не замечу? Считаешь меня за дурака? - Чонгук настойчиво вбивается внутрь, но не попадает по простате, и Тэ знает, почему. - Блядство, - утробно тянет старший, пытаясь извиваться и насаживаться глубже, но Чимин крепко держит его, а Чонгук доводит до потери сознания. - Несмотря на то, как хорошо ты меня принимаешь, детка, - Чонгук снимает ноги с плеч, чтобы очутиться как можно ближе к Тэ, - ты... - Боже, Чонгук! - Ты... - нависая так, что тела сплетаются, шепча на самое ушко. - Куки... - Чимин обеспокоенно смотрит на Тэхена, готового сломаться прямо сейчас. Ким едва держится, и Чон прекрасно это осознает: он уже давно изучил своего хена вдоль и поперек, поэтому он так настойчиво вбивается в него, поддерживая напряжение. - Держи его крепче, - шепчет Чонгук с легким бешенством в глазах, и Чимин слушается. Рука Гука тянется к горлу, надавливая и постепенно перекрывая кислород. Тэ извивается, судорожно пытается вдохнуть, и Чонгук знает, что еще немного, лишь пара слов, и он разрушит своего хена. - Ты плохой мальчик, хен, - шепчет, кусая ухо и двигаясь как можно быстрее, как можно интенсивнее вбиваясь в комок нервов. Парень под Чонгуком дрожит, заливаясь в протяжном хрипе, и Чон отпускает горло, позволяя кислороду насытить легкие. Гук чувствует влажную сперму между телами, продолжая двигаться, наблюдая за тем, как от Тэхена не остается ничего, как он уплывает сознанием далеко за пределы этой комнаты и этой кровати. Ким на выдохе открывает глаза, чувствуя, как горячее семя наполняет его и ощущая влажные поцелуи на своем теле. Тэхен уверен, - никогда раньше звезды на потолке не были такими яркими. Чимин впервые видит, насколько человека ломает от секса, насколько Тэ разрушен, почти всхлипывая от удовольствия, что продолжает распространяться по телу. Чонгук отстраняется, падая рядом, и Пак первым же делом жмется к Киму, зацеловывает ручьи слез на щеках, крепко обнимает, шепчет что-то, чего Тэхен не слышит, все еще находясь за гранью. - Нет, - Тэ качает головой, - я... я в порядке, - он не понимает, как ему удается формулировать слова в предложения, но пытается, - Куки... позаботься о Куки, радость. Чонгук выглядит устало и тяжело дышит, извиняющимся тоном говорит Тэхену нежности, осторожно лаская плечо. Чимин перелезает через Тэхена, падая в объятия Гука и теперь нежно облизывает его шею, повторяя из раза в раз, какой Чонгук хороший, золотой ребенок, как он прекрасно справился и как он заслуживает похвалы. Тэхен наклоняет голову набок, наблюдая за этим проявлением заботы, и улыбается. Чонгук - только его, неповторимый и непревзойденный малыш. Чимин - его нежная радость. Он же принадлежит им обоим. - Минни, - шепчет устало Тэ, отвлекая Чимина от поцелуев. - Да? - Принеси мне стакан воды, - расплываясь в издевательской улыбке.