непошлое

      Взгляд Кати строг. Всем своим существом она излучает железную собранность и отточенность каждого слова, ноты, движения. Она почти не боится финала, только если совсем чуть-чуть, зато смущается под долгим взглядом огромных карих глаз Манижи, которая смотрит по-детски восхищенно, ей только в ладоши осталось хлопать при виде Павленко. «Ну зачем ты так глазеешь, » — думает про себя Катя, неосознанно теребя руками край кофты, когда замечает в коридоре Манижу, стоящую рядом с группой из Литвы. — Я желаю вам только удачи в финале! — произносит журналист, которому давала интервью Павленко, она про него, кажется, вовсе забыла. — Спасибо. — возвращается в реальность и смотрит на молодого парня с микрофоном, отмечает про себя, что у него глаза совсем не такие, как у девушки, которая все еще испепеляла ее взглядом. Манижа, кажется, тоже совсем забыла, что разговаривает с кем-то.       Катя смотрит в ответ и не улыбается, хотя внутри у неё все, должно быть, трепещет, будто рой бабочек затерялся где-то в животе и не может найти выход. Манижа теряется от строгого взгляда украинки и в глазах мелькает недоумение, но оно тут же сменяется яркой искрой, когда Катя поднимает руку и машет ей. Павленко не успевает заметить, как сама улыбается девушке настолько широко, насколько позволяет ей ее натура. Но финал уже сегодня, не до гляделок.       Павленко последний раз думает о том, как же чудесно выглядит сегодня Манижа и уходит в глубь коридора в поисках ребят из группы, оставляя россиянку в явно приподнятом настроении.       Баллы от зрителей озвучат уже очень скоро. Катя размахивает флагом Украины и улыбается камерам, ей все равно, на каком месте они сейчас идут, главное, что она на Евровидение, она уже выиграла от того, что попала сюда. Манижа в окружении своей делегации отправляет всем подряд воздушные поцелуи и делает сердечки руками, когда очередной журналист хочет ее сфотографировать. Она выглядит безумно счастливой. — А можно мне воздушный поцелуй? — перерыв между голосами уже заканчивается, но Катя решается подойти к Маниже и ее команде в тот момент, пока ещё ничего не известно, пока места не распределены и миг конкурса длится. Она хотела поймать его, ведь совсем-совсем скоро он закончится слезами и радостью, а потом и таким даже пугающим возвращением по домам. — Можно и не воздушный! — Манижа краснеет и громко смеётся, протягивая руки к Кате.       Павленко улыбается в ответ и приближается к Маниже, та, сначала опешив, обнимает девушку и целует ее звонко в щеку, от чего Катя даже зажмурилась. Камера ловит момент и транслирует на главный экран, пока на телевизорах мира идёт реклама. Зал разрывается аплодисментами и визгами, объятия затягиваются, и Катя, при всей своей нетактильности, не хочет разрывать контакт. Руки Манижи тёплые-тёплые, губы мягкие, щека еще помнит их прикосновение.       Катя шепчет на ухо Маниже что-то и уходит обратно к своей группе, начинают объявлять оценки, совсем скоро все закончится.       Ведущий объявляет оценки России. Зал оглушает цифра 100, баллы судей и зрителей России объединяются в скромные двести с небольшим, и публика охает. Катя перестаёт размахивать флажком и смотрит в сторону, где сидела делегация России. Манижа ловит взгляд на себе и смотрит в ответ, только глаза у неё уже не горят, в них собираются слёзы досады, от которых Павленко становится неуютно. Фоном оглашают оценки других стран, но Катя все ещё смотрит на Манижу, которую обнимают участники ее команды, говорят слова поддержки и поздравляют с вхождением в топ-10 лучших песен Европы.       Павленко отводит взгляд на экран, где уже числится имя победителя, зал буквально стоит на ушах. Украина пятая, Катя улыбается, они выложились по максимуму на сцене в Роттердаме, она никогда не забудет эти моменты. И глаза Манижи она тоже не забудет.       Украинка ловит Манижу все в том же коридоре, в котором они были ещё утром финального дня. Все вокруг поют, смеются, кто-то уже совсем пьян, но объединяет людей огромная радость и чувство праздника под названием Евровидение. Представители стран поздравляют друг друга, журналисты носятся с камерами и снимают итальянскую группу на пресс-конференции, задают им вопросы. — Все хорошо? — Павленко отводит Манижу подальше от радостной толпы куда-то за угол, где никого нет. — Я сильная русская женщина, я могу плакать! — девушка улыбается сквозь слёзы. — Ты была чудесна, — Катя берет руку Манижи и сжимает ее крепко. — Я болела за тебя. — А я за тебя. — Манижа уже привычно краснеет от внимания украинки и теряется, когда смотрит той в глаза беззвучно и бессловесно. Молчание не угнетает, оно нужное и правильное. — Завтра домой, — хрипло говорит Павленко, все ещё сжимая руку Манижи. — Завтра домой, — повторяет та.       Катя приближается к лицу девушки и робко целует в губы. Мимолетно, почти не ощутимо, но и так чувственно одновременно. Манижа скромно отвечает, не успев осознать происходящее, сильнее цепляется своими пальцами в пальцы другой девушки. Губы Манижи на губах Кати ощущаются ещё мягче, чем на щеке. — Прилетай в гости. — Катя отрывается от губ Манижи и улыбается. Ещё пару секунд держит ее руку, а после отпускает и уходит. Уходит, кажется, навсегда.