***
Если бы он остался в сознании после приводнения, то у него, возможно, ещё был бы шанс. Но когда Тони открывает глаза, вода уже льётся сквозь ротовую и глазные щели, и голова пульсирует в месте удара о шлем. Дышать невозможно. Ни единого вдоха сделать не получится. Слишком поздно. Повсюду вода. Броня, конечно же, тянет его вниз. Он пытается нащупать защёлки, но движения неуклюжие и медленные, лёгкие горят без воздуха. Солнечный свет всё отдаляется и отдаляется. Он тонет. Он умирает. Он-то думал, что это будет сердце, но чтобы вот так, после всего… Тони хватают за запястье — это обнажённая мускулистая рука. Пловец? Так далеко? Сквозь глазные щели Тони почти ничего не видит, только ореол светлых волос вокруг чьей-то головы. Его личный ангел-хранитель. Чуть позади мерещится блеск чешуек… хвост?.. должно быть, их огибает косяк рыб. Однако чужая хватка на руке Тони ни на секунду не ослабевает — его тянут к солнцу. «Слава богу», — думает Тони и снова отключается.***
Очнувшись, он ощущает под собой твёрдую землю. Он всё ещё в броне, и он сгибается пополам, выкашливая воду. Сейчас его вообще не волнует тайна его личности, чёрт бы её побрал. Да будь он хоть посреди побережья Джерси в окружении загорающих людей — ему нужно, нужно, нужно избавиться от брони. Покрытые спутавшимися водорослями перчатки скользят, не попадая в защёлки. Пошатываясь, он встаёт и со скрипом падает обратно на колени. Вода плещется у лодыжек; Тони слышит слабое эхо в костюме. — Я могу что-нибудь сделать? — раздаётся вопрос. По-видимому, от его спасителя. Голос у него лёгкий, приятный и немного смущённый. Но в нём нет ожидаемой торопливости. Словно спасителю невдомёк, что Тони не может дышать. — Как мне помочь? — Шлем, — хрипит Тони. — Сними. Аварий… аварийные защёлки. Ему удаётся поднять одну руку и указать на углубление под подбородком. Спаситель неуклюже берётся за шлем, и вскоре у него получается подцепить защёлку двумя пальцами. Слава богу, раздаётся щелчок механизма, и Тони рывком сдирает шлем. Тот падает на скалы и отскакивает, а Тони втягивает полную грудь благословенного воздуха. Позже он разберётся с остальными деталями и поймёт, в насколько он глубокой заднице, но сейчас у него есть воздух, о боже, воздух. Он привстаёт на коленях, поворачивается, чтобы взглянуть на своего спасителя, и... Боже святый, как же он красив. Перед лицом общественного мнения Тони старается скрывать тот факт, что его чувство эстетического удовольствия распространяется не только на прекрасный пол, но этот мужчина… этот мужчина… боже, он великолепен. Он до сих пор наполовину в воде, но видимая Тони верхняя половина могла бы принадлежать ожившему древнегреческому богу. У него подтянутое, мускулистое, идеальное тело. Светлые волосы липнут к голове — они потемнели от воды, но Тони представляет, каким солнечным золотом они заиграют, когда высохнут. Больше всего на свете Тони хочется прикоснуться к нему. Он матерится про себя, потому что он до сих пор в броне. Незнакомец неотрывно смотрит на него огромными небесно-голубыми глазами, его покрасневшие губы разомкнуты, и, судя по его мечтательно-ошеломлённому виду, он думает о Тони то же самое, что Тони о нём. Вряд ли Тони сейчас выглядит лучше вытащенной из воды крысы, но незнакомец пялится на него так, будто перед ним самый прекрасный мужчина на свете. Тони ждёт проблеска узнавания, ждёт последующего: «Ты Тони Старк, и ты же Железный человек!», — но незнакомец лишь завороженно глазеет на него. Кажется, Тони нашёл единственного человека во всём этом чёртовом мире, который его не знает. Ни в одной из ипостасей. — Спасибо тебе огромное, — наконец выдавливает Тони. Во рту отвратительный солёный привкус. Но зато можно дышать. — Спасибо. Ты спас мне жизнь. На лице незнакомца появляется озабоченное, тревожное выражение. — Не за что. Но я… я… я не должен был. Если верить обширному супергероическому опыту Тони, в такие моменты обычно говорят что-то другое. Уж точно не то, что сейчас прозвучало. Какого хрена? — Не должен был? Красавчик мотает головой. — Мне… нам не положено… мне не стоит с тобой сейчас общаться. Чем дольше я здесь пробуду, тем больше вероятность, что они узнают о моем проступке. Тони протягивает к нему закованную в броню руку, чтобы дать понять, что ему тут рады, чтобы попросить его приблизиться. — Слушай, всё нормально… — Мне пора. — Незнакомец просто… ныряет. С концами. Раз — и нет. Тони понятия не имеет, куда тот направился. Похоже, незнакомец оставил его на каком-то острове, но повсюду, насколько хватает глаз, один лишь серебристо-синий океан. Куда он мог тут деться, чёрт побери? Вот уж какого спасения Тони точно не ожидал.***
Добрые пятнадцать минут Тони высвобождается из костюма — вода довольно-таки хреново повлияла на защёлки — и оптимистично раскладывает его по скалам, чтобы просушить. Правда, оптимистом он сейчас только притворяется. Он понимает, что солёная вода, скорее всего, нанесла неустранимые повреждения буквально всем системам. По крайней мере, на нем есть ещё хоть какая-то одежда. Не фонтан, но майка и боксеры всё-таки лучше, чем ничего. Особенно если его спаситель вернётся. Тони искренне надеется, что он вернётся, потому что сейчас он — единственная надежда добраться домой. К тому времени, как он заканчивает исследовать свой маленький островок, одежда уже почти высыхает. Особо тут исследовать нечего: в общем-то, это просто торчащая из океана скала. И, что более насущно сейчас, ни есть, ни пить тут нечего. Он садится на камень, у которого очнулся, и это срабатывает как своего рода знак — в волнах показывается золотистая голова. Его спаситель. — Привет ещё раз, — на пробу обращается к нему Тони. Незнакомец подплывает ближе — если бы он выбрался из мелкой заводи, то до него можно было бы дотронуться. Он встряхивает головой, отбрасывая мокрые волосы с глаз, и Тони залипает на том, как капли воды скользят по коже этого красавчика. А тот не менее зачарованно смотрит в ответ — что странно, сейчас Тони выглядит явно не лучшим образом. — Прости. — У него даже голос красивый. — Похоже, я выиграл нам немного времени. Огородил эту местность. Им это не понравится, но зато они о тебе до сих пор не знают, а я… я просто должен был увидеть тебя ещё раз. От его настойчивого взгляда у Тони — опытного ловеласа! — всё вскипает внутри. Этот парень… он хочет Тони, боже, хочет, как, наверное, никто не хотел. Всё это так быстро. Так рано. Но он такой красивый… тут бы любой понял, правда? Тони сурово напоминает себе, что есть и более важные заботы. Например, добраться до цивилизации. Он улыбается в ответ — широко, по-настоящему. Иначе он сейчас просто не может. — Что ж, я рад, что ты вернулся, — шепчет он и смотрит на красавчика сквозь полуопущенные ресницы, привлекая на помощь свои лучшие навыки флирта. О да, тот явно заинтересован — вон как облизывает губы. — Но сейчас мне правда нужно поскорее добраться до дома. Если ты скажешь своё имя, я точно смогу тебя разыскать… — Стив, — с готовностью откликается красавчик. — Меня зовут Стив. А тебя? Он ведь должен знать. Просто обязан. Но почему-то не знает. — Тони. Тони Старк. И нет, даже теперь Стив никак не реагирует. Как будто вообще не слышал о нём. — Тони, — выдыхает он. — Я никогда не встречал такого, как ты. От него это звучит не как банальный подкат. Он говорит искренне. И смотрит на Тони так, будто перед ним редкая драгоценность, а не насквозь промокший мужик в нижнем белье, вокруг которого валяются разнообразные железяки. А пошло оно всё. Пожалуй, цивилизация может подождать ещё немного. — Рад познакомиться с тобой, Стив, — тихо говорит Тони и хлопает по скале рядом с собой. — Может, поднимешься, пообщаемся немного? Стив прикусывает губу, внезапно смутившись. — Я, ну… ты уверен? — Конечно. Забирайся. Стив подплывает к ближайшему камню и подтягивается на руках, и Тони просто не может оторваться от того, как напрягаются и бугрятся сильные мышцы… матерь божья. От талии и ниже у Стива… рыбий хвост. — Ты... — Тони тупо таращится на него. — Ты русалка. — Русал, — услужливо подсказывает Стив. — Да. Может, Тони это снится? Или у него галлюцинации? — Ты настоящий. — У Тони дрожит голос. — Ты прям по-настоящему настоящий. Стив улыбается — робко, но улыбается. — По-настоящему, да. Тони и не представлял, что мир настолько полон чудес. Он-то думал, что всё уже известно, задокументировано, определено, — однако здесь и сейчас он сидит на скале рядом с русалом. Стив обвивает хвостом камень, плавники поблескивают на свету. Капли воды радужно переливаются на чешуе. Обычный человек в этот момент, наверное, сдал бы назад, но в глазах Тони Стив всё так же прекрасен. Если Стив даст потрогать свой хвост, интересно, какой тот будет на ощупь? — Как? — Тони хватает только на этот вопрос. — Как ты… Как это… Как ещё никто и никогда… — Магия. — Ответ Стива прост. Тони тут же вспоминает о всех волшебниках, с которыми приходилось сталкиваться Мстителям. — Мы не хотим, чтобы люди о нас знали. Так что… никто не узнает. И никто нас не обнаружит. — Он снова прикусывает губу. — Русалочий мир, кхм… не очень-то рад людям. То есть тому, что вы делаете с океанами. Со всем миром. Поэтому мы прячемся в самых глубинах, где люди на нас никогда не наткнутся. — Но ты тут. И я тут. Да, конечно, Стив явно на него запал — но когда он вытаскивал Тони из воды, то внешности его видеть никак не мог. Стив снова скромно улыбается. — Я выплыл за завесу, туда, куда не должен был, но... я всегда был любопытен. — Он громко выдыхает. Как он дышит вообще? Видимо, тут тоже задействована магия. — А потом я увидел, как ты тонешь, и я просто не мог позволить тебе умереть. Должен сказать, ты совсем не такой, как я ожидал. — Первый человек, с которым ты познакомился? Стив кивает. — Ну, ты точно первый русал, с которым познакомился я. Стив смеётся, подгибая хвост. Тони пытается не пялиться. Пялиться, наверное, неприлично. Но Стив так прекрасен: чешуйки мерцают, а тонкие плавники на контрасте с выдающимися мышцами выглядят особенно изящными. — Нам всегда говорили, что люди — монстры, — тихо и как-то удивлённо признаётся Стив. — Я видел монстров. Я видел кракенов, акул и тварей, которые жаждали только крови. Но ты не похож на монстра. Ты ведёшь себя не как монстр. Ты, кажется, добрый. И спокойный. Тони с трудом сглатывает: знал бы он, какое оружие производили в «Старк Индастриз». — Я пытаюсь быть хорошим человеком, — хрипло выдыхает он. — Я не всегда был таким, но я пытаюсь. Там, во внешнем мире, я инженер. Изобретатель. Хочу найти более совершенные источники энергии, чтобы мы перестали уничтожать природу. Я сам делаю такие устройства. — Он показывает на остатки костюма. — А ещё я супергерой. Железный человек. Я спасаю тех, кто нуждается в помощи. Да, я… я пытаюсь быть добрым. По мере сил. В глазах Стива светится благоговение. — Как по мне, мера твоих сил просто изумительна. Давненько восторженные фанаты не лишали Тони дара речи — но Стив справился на отлично. — Я… э… Спасибо? — Не за что. — Стив смотрит на него так жадно, как будто не может наглядеться. Они окружены водой, но такое ощущение, что жажду Стива может утолить только Тони. И не то чтобы Тони не был заинтересован. Его интерес никуда не делся. Он по-прежнему хочет ощутить Стива ладонями, ощутить его всем телом; хочет увидеть его грациозность и красоту в естественной среде. Но Тони понятия не имеет, как подступиться к этому вопросу, и не знает, следует ли из ответного интереса Стива хоть что-то похожее на сексуальное желание. Может, у русалок… русалов всё совсем по-другому. Может, они всегда так смотрят друг на друга. — А русалочий мир — он какой? Стив задумчиво хмурится. М-да, если бы у Тони спросили то же самое про человеческий мир, он бы тоже надолго завис; как Стив может что-то объяснить, не имея базы для сравнения? — Я не знаю, что тебе сказать, — наконец сдаётся Стив. — В основном мы живём в пещерах. Вокруг постоянно плавают рыбы, есть разные растения. По-моему, он красивый. Ну, мой дом. Я бы… я бы показал тебе, если бы ты мог там дышать. И если бы мне разрешили. — Я бы хотел его увидеть, — отвечает взаимностью Тони. Стив снова расплывается в своей великолепной улыбке. — А чем ты занимаешься? Или это глупый вопрос? У вас… у вас есть такое понятие, как работа? — Вроде того. — Судя по всему, тут волшебный перевод подбирается с трудом. — Наверное, ты мог бы сказать, что я страж. Я помогаю охранять границы завесы. Отгоняю смертоносных хищников, на которых она не срабатывает. Да, Стив ведь упоминал акул… — Похоже, ты неплохо справляешься со своей работой. На Стиве нет ни единого шрама. Тони после операций на сердце похвастаться тем же не может. Пожалуй, хорошо, что он ещё в майке. Стив краснеет и бормочет: — Да, думаю, что неплохо. — Он вдруг вскидывает голову. — Наверное, если я спрошу тебя, каков человеческий мир, тебе тоже будет тяжело ответить. Он вряд ли похож на такой, каким нам его описывали. Но я не представляю, каким он может быть. — Он указывает на броню. — Вы все носите на себе металл? Он смотрит на броню всё так же зачарованно. Видимо, даже русалы фанатеют от Железного человека. Тони усмехается и качает головой. — Нет, как бы… Кхм, только я. Потому что я Железный человек. Броня помогает мне защищать людей, можно так выразиться. Именно для этого я её сделал. — Ну, — Стив, немного освоившись, осмеливается взглянуть прямо в глаза Тони и улыбается шире, — позволь сказать, что она выглядит очень красиво. Так, это точно флирт. Точно-точно. Это не может быть ничем иным, кроме флирта. Немного странно, что Стив отвешивает комплименты обломкам брони, но Тони не в претензии. — Что ж, спасибо. — Тони отвечает своей лучшей улыбкой. — Если бы я мог, я бы показал тебе человеческий мир. Думаю, тебе бы понравился мой нью-йоркский дом. Он прямо у Центрального парка. Это уголок природы посреди города. Тони ненадолго отвлекается на мысль о том, как бы построить Стиву костюм. Он представляет гибкую металлическую оболочку вокруг хвоста и поддерживающие перемещение по воздуху репульсоры. Это кажется вполне возможным. Идея, конечно, безумная, из разряда его самых амбициозных фантазий. Он даже не уверен, захотел бы Стив отправиться в такое путешествие, если бы у него появилась возможность. Господи, Тони так и тянет потрогать его хвост. — Мне нравится эта мысль. Я бы тоже хотел увидеть твой дом. Может быть… может быть, мы не такие уж и разные. Тони знает, что бы он сейчас сделал, будь Стив человеком. Приблизился. Коснулся, если бы Стив не был против. Но лучше сперва спросить. Непонятно, как Стив всё это воспримет. Тони глубоко вдыхает. — Так как в ближайшее время домой мне попасть не грозит, то, вероятно, мы могли бы… познакомиться друг с другом поближе? Синтетическое сердце гулко бухает в груди. Остаётся надеяться, что когда врач просил избегать стрессов, под стрессами он не подразумевал такие ситуации. — Я могу перенести тебя домой когда угодно, — замечает Стив. Ого, это хорошие новости. — В мгновение ока. Я владею базовым заклинанием телепортации. Но перед тем как ты уйдёшь, возможно... если ты хочешь… Не договорив, Стив протягивает руку. — Да? — Тони берёт её. Сердце ещё больше ускоряется. — Так? У Стива сильная и твёрдая хватка. Тони представляет себя в его руках. — Так, — шепчет Стив и улыбается. — И дальше, если ты не против. — Я очень даже не против, — признаётся Тони, вызвав у Стива очередную улыбку. — Но я не знаю, что делать. Если бы ты был человеком, я бы пригласил тебя на ужин. С шоу-программой. Чтобы тебя развлечь. Стив посмеивается. — Про еду — это звучит здорово. У нас ничего такого не бывает. Впрочем, оно и понятно, вряд ли люди ухаживают друг за другом так же, как мы. Если бы ты был русалом, я бы… я бы что-нибудь тебе подарил. Что-нибудь блестящее, вроде красивой ракушки. — О, мы тоже так делаем, — подхватывает Тони. Стив вспыхивает восторгом. — Дарим подарки. Обычно не ракушки, правда, а… ювелирные украшения, или… так как ты мужчина, то, скорее, часы. — А что могут часы? — Подсказать, какое сейчас время, — поясняет Тони. У Стива это не вызывает никаких эмоций — словно ему непонятно, кому и зачем такая вещь вообще может понадобится. Тогда Тони вспоминает, как Стив пожирал взглядом броню. — Но если тебе хочется, у меня есть кое-что блестящее с собой. Он кивает в сторону брони, и Стив широко распахивает глаза. — Не может быть, — выдыхает Стив. Кажется, для него это бесценное сокровище — и не потому что это куча разбитых транзисторов и расколотых микросхем стоимостью в миллионы долларов, а потому что это переливающийся на ярчайшем солнце красными и золотыми бликами металл. — Это всё мне? Правда? Очевидно, Стива точно так же обрадовала бы… ну, почти любая блестяшка, но у Тони есть только броня. Зато он может побаловать Стива. Тот даже не осознаёт, насколько Тони сейчас щедр. Это, пожалуй, в каком-то смысле мило. — Совершеннейшая правда. Там всё залито водой, так что мне уже не пригодится, но тебе, кажется, она нравится. Я бы никому другому свою броню не отдал, кроме такого славного парня… э-э, русала. Стив улыбается… но тут же на его лице мелькает огорчение. — Но ведь люди не… плавают друг для друга? Я бы сделал именно это, чтобы показать свою благодарность, чтобы показать, что ты мне нравишься, и чтобы… — Он слабо краснеет. — Ну, если честно, мы так красуемся. И демонстрируем своё... желание. Но ты не можешь дышать под водой, а значит, я толком ничего не покажу. — Он хмурится, искренне расстроенный. Словно считает, что ему нечем отплатить за подарок. По мнению Тони, это полная ерунда. Должен быть какой-то способ убедить Стива, что он достоин каждой блестящей детальки. Ха. Тони — инженер, и он чертовски хорошо умеет импровизировать. Хвост Стива вьётся и выгибается, словно тот мысленно прокручивает в голове движения своего брачного танца в отсутствие физической возможности его исполнить. — Ты бы сплавал для меня, — на пробу предполагает Тони, — чтобы я увидел, насколько ты красив? Какой у тебя крепкий хвост? Какие симпатичные плавники? Он не уверен, насколько уместно называть плавники симпатичными, но Стив кивает — смущённо, однако охотно. — И если бы мне понравилось, как ты выглядишь, — продолжает Тони, — то что было бы дальше? Я бы тебя коснулся? Или ты меня? Стив снова кивает. Они так и не разомкнули руки, и Тони поглаживает Стива по запястью. Кожа у него влажная, конечно, но при этом тёплая и мягкая. Господи, как же хочется узнать, как ощущается всё остальное. — А если я скажу, что и так считаю тебя красивым, — шепчет Тони, — ты мне позволишь… — Хочешь потрогать мой хвост? — одновременно с ним выпаливает Стив. У Тони резко подскакивает пульс. В ушах гудит кровь, голову ведёт. Он точно не спит? Всё это настолько нереально… — Ты не против? Это… это нормально? Тони не представляет, как спросить, что это значит. В русалочьем мире вряд ли определяют степень близости бейсбольными терминами, но для Тони всё это выглядит минимум как вторая база*. Стив кивает с улыбкой — кивает, кивает, а потом берёт руку Тони и кладёт её себе на бедро, то есть туда, где должно быть бедро. Тони растопыривает пальцы на радужной чешуе. Он ожидал, что она будет острая, прохладная, склизкая, — но нет. Стив тёплый, тёплый и гладкий, поведи ладонью — и она просто соскользнёт вниз. Плавник у талии мягкий и тонкий, и когда Тони задевает его кончиком пальца, Стив вздрагивает. Стив тяжело дышит, глаза у него темнеют. Да, нетрудно догадаться, какое это действие на него оказывает. У Тони кровь устремляется в пах. Стив явно наслаждается, и это влияет и на Тони. К тому же это, может, прозвучит странно, но… Стив правда красивый, ну. — Тебе нравится? — спрашивает Тони — отчасти из чистого любопытства, а отчасти потому что ему хочется услышать, как Стив его хвалит. От избытка благородства он никогда не страдал. — Нравится? — Нравится, — признаётся Стив. Тони как истинный учёный на одном вопросе не останавливается. — Он у тебя чувствительный? Всё время? — У меня… о, м-м, так хорошо, — выдыхает Стив, когда Тони снова трёт его по бедру. — Не чувствительнее всего остального. Но если касается тот, с кем… с кем собираешься спариться, то везде будет приятно. Обычно мы таким занимаемся… о да, вот тут идеально… перед тем, как перейти непосредственно к... Видимо, они не так уж сильно и отличаются. — У людей то же самое. Только на нас тогда остаётся ещё меньше одежды, чем на мне сейчас, если что. И, конечно, куда без поцелуев. Без поцелуев никак, и чем больше, тем лучше. Стив наклоняет голову. — Что такое поцелуи? У Тони стопорятся все мысли. Однако он быстро понимает, что от поцелуев под водой не так уж много толку. Если русалы нечасто всплывают на поверхность, то поцелуи им не особо-то нужны. Грустно, но логично. — Одно из моих любимых занятий, — улыбается Тони. — Если хочешь, я тебе покажу. — Конечно! — отвечает своей солнечной улыбкой Стив. Тони подбирается насколько может близко и наклоняется, чтобы оказаться с ним на одном уровне. Стив любопытно хлопает глазами — у него явно нет никакого понимания, что сейчас будет. Тони кладёт ладонь ему на плечо, ведёт по шее, зарывается пальцами в волосы и неловко прикасается губами к губам. Стив тихо и удивленно вздыхает. — Это поцелуй? — немного отодвинувшись, спрашивает он. — Поцелуй — это когда кусаешь лицо? — В его голосе звучит неприкрытое сомнение, и вид у него озадаченный. Тони не может сдержать смеха — да уж, в таком ключе он о поцелуях никогда не думал. — Чем-то это похоже на укус. Только в основном без участия зубов. Разве что тебе понравится с зубами. Некоторым нравится именно так. Только, кажется, Стив не из таких. — Это… приятно. — Похоже, Стив пытается определиться со своими ощущениями. — Я за то, чтобы повторить. Мне нравятся... — он указывает на лицо Тони, — волосы. Они мягкие. И губы у тебя мягкие. Хм, видимо, у русалов не растут усы. Впрочем, если Стив ещё способен полноценно мыслить, Тони делает что-то не так. — Это лишь один из видов поцелуев. Если хочешь попробовать, есть и другие. Стив обвивает его руками и притягивает ближе. Это значит «да». Тони ласково проводит языком по губам Стива — скорее всего, ему тем приятнее, чем влажнее. А когда Стив стонет, открыв рот, Тони скользит языком внутрь, и… Стив просто с ума сходит, сам прижимается, судорожно втягивает в себя воздух, ахает, обнимает всё крепче. Сплошной хаос, никакого столь любимого Тони изящества, но Стиву, кажется, так нравится больше. Когда Тони прерывает поцелуй, Стив тяжело дышит и смотрит так потрясённо, словно ему открылись невиданные чудеса. Тони смакует пьянящее чувство: вот какое удовольствие он способен подарить Стиву. — Вау. Это… это так… Тони легко целует его. — Рад, что тебе понравилось. — Ещё? Пора определить, как далеко они зайдут. Стив упоминал, что конечная цель всего этого — спариться, и Тони… о да, Тони абсолютно за, боже правый, тело чётко сигнализирует, что абсолютно за. Но сперва нужно убедиться, что они оба думают об одном и том же. — Ну, если мы собираемся, кхм, спариться, то сейчас самое время начать избавляться от одежды. На Тони надето не так-то много, но Стив подцепляет пальцем ворот его майки и резко выдыхает, словно обнажённый Тони — это самое возбуждающее зрелище, какое только может быть. Мысль явно его заводит. Почему-то. Сам Стив, понятное дело, и так обнажён, но Тони не понимает, что с этим всем делать дальше. Ладно, как-нибудь они разберутся. — Я никогда, ну, — смущается Стив, — никогда не видел человека без одежды. — Полагаю, верхняя часть такая же. — Тони строго приказывает себе не волноваться из-за чёртовых шрамов после операции. Отодвинувшись, он одним движением, пока не передумал, сдирает с себя майку. Взгляд Стива ничуть не меняется: в нем горят всё те же восторг и желание. Он нерешительно протягивает руку, замирая всего в дюйме от груди Тони. — Можешь потрогать. Так Стив и делает. Против ожидаемого, он не задерживается на шрамах, а поглаживает кончиками пальцев волосы на груди, как будто для него это в новинку. Видимо, у русалов их нет. Это до странного приятно, как неизвестный фетиш; если Тони правильно помнит, до этого никто на них вообще внимания не обращал. — Мне нравится. — Стив обвивает несколько волосков вокруг пальца. — Тут… тут мы отличаемся. Это как у тюленя, но не совсем. У нас здесь волос нет. Такие мягкие. — Только теперь он осторожно обводит край одного из шрамов. — Ты бывал в бою? Не в бровь, а в глаз. — Бывал. Много раз. Но это после операции. — Стив повторяет незнакомое слово одними губами. — Э-э… лечения? — Я дрался с акулой в прошлом месяце. У наших целителей есть заклинания против шрамов. — Стив неуверенно улыбается. — Я думал, русалы будут меня недооценивать, если у меня на боках останутся следы укусов, понимаешь? Но теперь, когда я смотрю на тебя, то думаю, что это, пожалуй, вообще не имеет значения. Ты всё равно… всё равно… — Замолчав, он улыбается шире. — Я не знаю никого такого же, как ты, но ты великолепен. Ладонь Стива опускается ниже, на живот, следуя за дорожкой волос. — Ты очень храбрый. — Тони искренен — он сам бы поостерёгся связываться с акулами. — Ты говорил, что спасаешь мир. Значит, ты тоже храбрый. Пальцы Стива дёргают за резинку боксеров. Возможно, он даже не осознаёт, как этим дразнит Тони. Член вздрагивает, твердеет, Тони изо всех сил сдерживается, чтобы не начать тереться о чужую ладонь, но, боже, пожалуйста, ну пожалуйста, чуть-чуть ниже… — Как насчёт того, чтобы я это снял? — немного сдавленно предлагает Тони. Стив азартно кивает. Что ж, была не была. Тони поднимается и скидывает с себя боксеры. Он подмечает, как Стив пялится на его полувставший член, — и, кхм, похоже им придётся ещё немного пообщаться, потому что взгляд у Стива совершенно обалделый. Обалделый и при этом до ужаса возбуждённый — странная смесь, но Тони она вполне устраивает. — Так, ладно. Кажется, ты совсем не этого ожидал? Стив вскидывает голову. Его лицо залито румянцем. — Я, ну… Да. Нет. То есть, это… выглядит примерно так же, но… твои гениталии висят просто так? — Да, — недоумённо отвечает Тони. — А где ещё им быть? Стив указывает на себя, но Тони не понимает, куда смотреть, потому что там, где всё должно быть, нет ничего. Гладко и пусто. — Внутри, конечно же, — как само собой разумеющееся, поясняет Стив. — В кармане. Их достают только когда… надо спариться. Хм. Нельзя не признать, что это рационально, однако к человечеству природа была не столь благосклонна. — Не-а. У нас только так. Люди так устроены. Люди мужского пола. Конечно, большую часть времени мы прикрываемся одеждой, но под ней, да, всё просто висит. — Стив всё ещё таращится во все глаза. — Это… это для тебя проблема? — Нет, м-м… — Стив уже красный как рак. Интересно, он может обгореть на солнце? — Просто это как будто ты… ты постоянно готов к спариванию, и я… — Он облизывает губы. — Тебе нравится эта мысль? — заканчивает за него Тони. Стив кивает, полыхая щеками. — Мне… мне очень нравится. — Ну, я не то чтобы постоянно готов к спариванию, если честно. Например, прямо сейчас — ещё не совсем. Мне сперва нужна, кхм, небольшая стимуляция. Потрогать там, или потереть, или… о господи... Он обрывает фразу, когда Стив берётся за его член. Пальцы у него гладкие, хватка сперва немного неуверенная, но быстро становится твёрже, потому что Тони, вздрогнув, опирается на его плечо, пытаясь устоять на ногах. Господи, если Стив не остановится, он кончит секунд за десять. Яйца ноют, смазка течёт Стиву на ладонь, и тот смотрит, как заворожённый. Глубоко вдохнув, Тони придерживает его за запястье. Стив поднимает взгляд. — Я сделал что-то неправильно? — с тревогой спрашивает он. — Ты всё делаешь очень, очень правильно, — заверяет его Тони, тяжело дыша. — Если продолжишь в том же духе, я кончу супербыстро. Решил, что стоит тебя предупредить. — А! — Губы Стива кривятся в лёгкой самодовольной улыбке — он явно польщён. — Значит, в этом мы не так уж отличаемся. Мы тоже иногда вот так, ну, трём. Ещё? Хочешь? — Конечно. — Тони уже вне себя от желания, и, судя по всему, других способов удовлетворить его тут нет. — Конечно, да, хоть как, пожалуйста. Улыбка Стива вдруг становится коварной. — А хочешь потереться о мой хвост? Тони так накрывает, что у него отвисает челюсть и он лишается дара речи. Он вспоминает, каково было касаться тела Стива, и нет ничего проще, чем представить, как будет скользить член по тёплому и мягкому. А потом представить, как расплескается сперма по блестящей чешуе. Одной этой мысли достаточно, чтобы подтолкнуть Тони к самому краю. — Если не хочешь, — у Стива вытягивается лицо, и только тогда до Тони доходит, что он вообще-то ещё ничего вслух не сказал, — то ничего страшного. Я понимаю, тебе это всё непривычно… О боже, нет. Нельзя, чтобы Стив так думал. — Мне так этого хочется, — хрипит Тони. — Такого ни у одного человека ещё не было, так ведь? Давай попробуем. Облегчённо улыбнувшись, Стив тянет его к себе и целует, то есть, скорее, просто прижимается губами к губам, но это ничего — они ещё только узнают друг друга. Очко им за межвидовую дружбу. За межвидовое что-у-них-там. Подходящую позу удаётся найти через несколько полных неловкости моментов. Стив сидит всё на том же выступающем из воды камне, потому что он не может выползти дальше на твёрдую землю, и у Тони с трудом получается забраться на его хвост. Толком целоваться теперь они не могут, потому что Стив сразу теряет равновесие, но зато его сильные руки теперь придерживают Тони за талию. Одной ладонью Тони цепляется за плечо Стива, другой за его затылок — чтобы не свалиться и чтобы вместе с тем иметь возможность двигаться под нужным углом, и да, да, это должно сработать. Тони толкается на пробу; опустив головы, они оба следят за тем, как член плавно скользит по гладкому хвосту, по ярко мерцающим чешуйкам, — и о да, о да, это определённо работает. Долго Тони не протянет, он это знает наверняка; чёрт, он это знает с того самого момента, как впервые увидел Стива. И тот явно не против, так что Тони отпускает себя и совершенно бесстыже трётся о мягкое и тёплое. Здесь некому застать их врасплох, а Стив… ну, Стиву хочется понаблюдать, по нему заметно. Стив переводит зачарованный взгляд от члена Тони на грудь, от груди — на лицо, от лица — обратно на член, словно желает охватить всё и навечно зафиксировать в памяти. Его крепкая хватка направляет Тони; Стив улавливает ритм и начинает двигаться сам, помогая. — Ты такой красивый, — говорит Стив как-то так, что понимаешь: для него это чистая правда. Он будто видит Тони каким тот есть, безо всякой внешней шелухи. — Ты такой красивый сейчас, Тони. Тони со стоном откидывает голову назад и закрывает глаза, полностью отдавая себя. Он не знает, слышит ли Стив что-то сквозь грохот волн, бьющихся о камень, но его руки сжимаются сильнее, и это идеально. Оргазм вздымается внутри такой же волной, готовой обрушиться на берег. — Я сейчас… — выдыхает он. — Я сейчас кончу, можно… можно на тебя? Стив сдавливает его талию и стонет так, будто это ему тут дрочат. — Пожалуйста, — вырывается у него, хотя просить должен совсем не он. — На мой хвост, давай, пожалуйста, хочу увидеть на себе… Этого более чем достаточно. Финиш. Удовольствие нарастает и выплёскивается через край, сперма белыми каплями оседает на хвосте Стива, который ни на секунду не отпускает дрожащего Тони. Он то ли клонится, то ли падает вперёд, утыкаясь лбом в плечо Стива, но это ничего, Стив держит его, надёжно держит. Тони горячо дышит в его влажную кожу, и окружающий мир переливается тёплыми яркими красками. Когда он находит в себе силы поднять голову, Стив улыбается ему. Тони не помнит, когда в последний раз чувствовал себя так хорошо. Он расслаблен как никогда. Хотя всё вокруг словно во сне, Стив кажется самым реальным из всех, с кем Тони довелось переспать, — единственным, кто увидел его настоящего. Это как полёт: пугает и поражает воображение одновременно. — Ты как? — спрашивает Тони. Только тогда Стив убирает одну руку, чтобы провести пальцами по сперме, размазывая её по чешуе. Господи, Тони сейчас бы преотлично кончил ещё раз, если бы мог. — Ты был так прекрасен, — шепчет Стив. Улыбка не сходит с его лица. — Кажется, ты получил огромное удовольствие. Тони кивает. — Так и есть. — Он делает паузу. Ничего же, если он спросит, так? — Я могу отплатить тебе тем же? — Я бы очень этого хотел, — с готовностью отвечает Стив, но у него на лбу возникают тревожные морщинки. — Только… я никогда не занимался этим вне воды, не уверен, что я… Может, для русалов это то же самое, что для людей — дрочить недоминирующей рукой? — Ну, попытка не пытка, верно? Кивнув, Стив кладёт руку на хвост там, где был бы член, будь он человеком, разводит в стороны вроде бы сплошной ряд чешуек, открывая небольшую щель, и вынимает оттуда член. Тот очень похож на человеческий, разве что весь покрыт какой-то вязкой жидкостью. У Тони начинает течь слюна. Интересно, как Стив отнесётся к минету? Впрочем, это пока чересчур, пожалуй. Для первого раза лучше ограничиться чем-нибудь попроще. Хм, если он уже рассчитывает на второй раз, что это о нём говорит?.. Стив с тревогой посматривает на него, не торопясь убирать руку от члена. — Всё нормально? — Всё восхитительно, — заверяет его Тони. — Можно потрогать? Стив кивает с благодарной улыбкой, и Тони больше не медлит. На ощупь это непривычно, ствол более гладкий и влажный, он словно от природы покрыт лучшим лубрикантом в мире. Тони нравится — а ещё ему нравится смотреть, как член скользит сквозь кулак на фоне блестящей чешуи, покрытой подсыхающей спермой: фантастическое и непристойное зрелище. Но когда он заглядывает в лицо Стива, то замечает, как тот старается не кривиться: что-то явно не так. Тони замирает. — Стив? Я делаю что-то неправильно? Стив качает головой и краснеет. — Нет, ты всё делаешь хорошо. Не в этом дело. Просто… кажется, мне лучше заниматься этим в воде. А то слишком сухо. Извини. — Ничего страшного. Можем перебраться в воду. Стив косится на него с недоверием. С таким же недоверием, какое у него сперва вызвал поцелуй-«укус». В чём-то это даже мило. — Вообще-то, я умею плавать. Особенно когда меня не сковывает сломанная броня. Кроме того, ты не дашь мне утонуть. Стив оглядывается на волны, плещущиеся о камень. — На другой стороне острова поспокойнее. Если ты согласен погрузиться в воду, то лучше уж в заливе. — Увидимся там. Когда он поднимается, Стив с ухмылкой опрокидывается спиной назад и грациозно ныряет. Тони видно, как солнечные лучи и волны ласкают его кожу. Он бьёт хвостом по поверхности, и… господи, как же он красив. Тони бегом добирается до противоположного конца острова. Стив, как и обещал, ждёт его в маленьком заливе. Здесь и правда поспокойнее: прибой почти не чувствуется. Тони спускается, и Стив улыбается ему. — Что дальше? — спрашивает Тони, бредя ему навстречу. — Мне надо плыть вместе с тобой? Я могу ненадолго задержать дыхание… Стив качает головой. — Нет, не надо. Скорее всего, мне будет достаточно, чтобы моя нижняя часть оставалась под водой. И… — он прикусывает губу. — Я тут подумал, что, может, ты не будешь против повторить те твои поцелуи, если это не слишком сложно… Господи. Стив хочет, чтобы Тони его одновременно целовал и трогал. За последний час у Тони возникло столько новых фантазий, которым суждено воплотиться в жизнь. — С огромным удовольствием. Он опирается спиной и плечами на гладкую вертикальную скалу и одной рукой подхватывает Стива под затылок, а другую кладёт ему на член. Стив прижимается вплотную, чтобы не дать Тони погрузиться ниже; поза, пожалуй, немного странная, но зато всё получается как надо. Тони целует, не давая Стиву передышки, лихорадочно, со слюной, — кажется, именно так тому нравится больше всего. Он берёт, берёт и берёт, а Стив лишь послушно подставляет губы. Кулаком Тони непрерывно двигает по члену, теперь он скользит ещё более плавно и гладко — и да, именно это Стиву и требуется. — Сильнее, — выдыхает он. — Да, ещё, вот так, только сильнее… Непонятно, что он имеет в виду, но Тони на всякий случай налегает и на поцелуи, и на дрочку. Стив начинает дрожать, дрожать так сильно, что Тони думает, неужели он пропустил его оргазм. Однако Стив вдруг стонет и распахивает совершенно стеклянные глаза — нет, он завис на самом краю. — Мне нужно... — Стив разрывает поцелуй. Думать у него явно получается с трудом. — Нужно… я почти… прости, мне только… ты на сколько можешь задержать дыхание? У Тони у самого мысли путаются. — На тридцать, может, сорок секунд. — Хорошо. — Стива всё ещё трясёт. — Вдохни. Тони кивает, делает максимально глубокий вдох, и Стив утягивает его вниз. Когда он открывает глаза, то великолепный в прозрачной воде Стив, выгнувшись, обвивает хвостом его ноги. Это похоже на рефлекс, и, боже, как же это приятно. Целоваться они больше не могут, но Тони ни на секунду не отпускает Стива и крепче сжимает пальцы на его члене. Стив, содрогнувшись, беззвучно открывает рот и ещё туже свивает хвост. Из члена вырывается мутное облачко. Стив прекрасен: сейчас он кажется Тони знакомым и незнакомым одновременно. Все ещё подрагивая, он расслабляет сведённые мышцы и отодвигается, давая увидеть свою улыбку. Он вытаскивает Тони из воды, чтобы тот наконец мог вдохнуть. Несколько секунд они приходят в себя, а потом Стив первым целует Тони. — Это было невероятно, — говорит Тони. — Спасибо. Стив смотрит на него как на сумасшедшего. — Тебе спасибо. — Нет, я серьёзно. Это было… ты был такой красивый. И когда в конце ты схватил меня и обвил хвостом… Стив краснеет. — Прости. Это, ну, инстинкт. — Пожалуйста, не извиняйся. Мне понравилось. И я был бы не против повторить. Стив смущённо улыбается, и лодыжек Тони вдруг нежно-нежно — легче пёрышка — касается плавник. — Вот так? — уточняет Стив. Тони вздрагивает от щекотного ощущения. Ни один другой человек такого не испытывал. Какой же он счастливчик. — Именно. Тони улыбается в ответ. Это… это и есть счастье.***
Они оба, конечно же, знают, что Тони надо уходить. Тони взбирается на берег и натягивает обратно свою жалкую одежду — ну, уж какая есть, а Стив качается в волнах, наблюдая за ним. — Я буду по тебе скучать, — говорит он. — Да, — отзывается Тони, — я тоже. Должен же быть какой-то способ. Способ вернуться. Может, получится передать сообщение Нэмору? Нэмор наверняка знает всё о морском народе. У Тони с трудом получается думать. Ему надо идти. Надо добраться домой. У него есть команда. Компания. Он нужен там. — А как именно работает твоё заклинание? — Ну, я не то чтобы профессиональный маг. Я не знаю теорию, я знаю только, как его накладывать. Мы используем его для хищников. Оно… выкидывает их за границы нашего мира и отправляет домой. Где бы ни был их дом. — Звучит здорово. — Тони, конечно, лукавит. Он не хочет, чтобы это заканчивалось. — Готов? — У Стива печальные глаза. — Готов. Хочешь ещё поцеловаться напоследок? — Спрашиваешь. — Стив приподнимается из воды, и Тони касается губами его губ. Стив шепчет какое-то магическое слово, и мир вокруг снова накрывает тьма.***
Тони просыпается лицом в песок. Волны лижут ступни. В руке как будто что-то зажато. Рывком встав, он открывает глаза. Кони-Айленд. Прямо у фабрики «Старк Индастриз». Удобно. Спасибо Стиву, что перенёс его именно сюда. Внезапно кажется, что он только что очнулся ото сна. Только это не было сном. Тони уверен, что его воспоминания реальны. Что русалы реальны. Он познакомился с одним из них. И… и переспал с ним. И, боже помоги, похоже, влюбился. Чувствует ли Стив то же самое? Как бы это выяснить? Тони опускает взгляд. Он всё в тех же майке и боксерах. Отлично. И всё-таки в руке и правда что-то есть. Ну-ка, если повернуть... Это раковина морского ушка. В солнечном свете она поблескивает серебром. Красиво. Стив ведь говорил про подарки. И чтобы обязательно блестящие. Так русалы ухаживают друг за другом. Тони подарил Стиву броню, а Стив ему — блестящую ракушку. Так или иначе Тони добьётся своего. Они снова встретятся. Он это точно знает.