Парадокс встречи

— Кхе-Кхе, — усмехаясь, Пруссия заходит в небольшой ресторанчик в центре Берлина вместе с офицером, которого также командировали на отдых, как и пруссака. Они совсем недавно отчитались на поле боя, и обоих забрали обратно на их родину. По прибытию решив выпить шнапса, оба посетили знаменитое в столице заведение. Живая музыка ласкала слух, а ритмы танго очаровывали. Все взгляды посетителей были прикованы к танцующей в центре парочку, лица которой пока не были виды. Девушка с белой кожей, белокурыми волосами, собранными в элегантную прическу, в белом платье с чёрными кружевами, а рядом с ней солдат в форме цвета «берлинский голубой». Подтянутый юноша, который легко и непринуждённо кружил со своей дамой в танце произнёс: — Прекрасная пара, достойная Рейха. — заметил офицер, смотря как эти двое кружатся в танце. Альбинос же был увлечён разговором с официанткой, которая извинилась, так как мест нет и если танцующая пара согласится, то их посадят к ним за стол. Оба были согласны с таким решением. Однако стоило паре показать свои лица в движении, как пруссак узнал в девушке Россию, ту самую Анну Брагинскую, которую он оставлял позади, на поле боя. Загнанную в угол… а сейчас… Сейчас она здесь, беззаботно кружится в танце: — …со мной — наконец и лицо солдата стало видно, заставляя обоих посмотрел друг на друга. Пруссия ясно чувствовал, что это именно он. Другой он, но всё же… — Что за чертовщина? — повторил Пруссия, пока офицер стоявший рядом, вызвал полицию, прибывшую буквально за минут пять. В это время пара элегантно поклонилась хлопающим и прошла к своему столику, влюблённо воркуя между собой и непринуждённо болтая о своём. Байльшмидт молча смотрел на них и не верил своим глазами: манеры, повадки, даже доносившаяся интонация голоса! Всё совпадало и просто кричало внутри немца, что там сидит русская, а рядом он! Мирно болтающий с ней. Но не успел никто из посетителей сообразить, как солдаты ворвались со всех сторон и окружили парочку, вызывая на их лицах недоумение. И пока остальных вывели из заведения, к парочке подошёл немецкий офицер и глянул на них с презрением. Аня, завершив твою трапезу, спокойно вытерла губы предложенной салфеткой и кинула её на стол, достав из сумочки зеркало и помаду, поправляя свой макияж: — Чтож, признаю, ты был прав, Гилберт*. — спокойно произнесла она имя своего партнёра, чем насторожила молча наблюдавшего за всем Байльшмидта. — Это заведение и вправду прекрасно! — закончив подкрашивать губы и захлопнув зеркало посмотрела на такого же спокойно Гила, пившего пиво из своей кружки. — Вы — враг нашей родины и подлежите немедленному аресту, а вашу дальнейшую судьбу решат в Гестапо. — громко объявил офицер, однако парочка вообще не обращала на него внимания. Взгляд русской прошёлся по залу и остановился на Пруссии, стоящим позади этого конвоя. Абсолютно холодный взгляд, отличающийся от той Ани на поле боя. Взгляд человека, готового убить любого, лишь бы защитить саму себя. Эта аура, которая исходила не только от этой России, но и сидящего рядом с ней Гилберта. Словно они единое целое, словно старики, расслабленно сидящие перед неразумной молодежью. Слишком мудрые и уставшие от жизни. — Кто вы и откуда? — подал голос Пруссия, подходя к ним, когда обоих заставил конвой встать и пройти в машины. Когда парочка проходила мимо задавшего им вопросы Байльдшмидта, взгляд последнего зацепился за крест. Награда совершенно не соответствовала времени, ведь на дворе был сорок первый год, а на кресте красовались цифры сорок третий. Уже в здании самого Рейха парочка беззаботно расположилась на креслах, переговариваясь и шутя друг с другом, чем вводила в ступор всех вокруг. Солдаты терялись в догадках, как им действовать, ведь это вроде и их командир, который пока его вели сюда успел в ними перекинуться парой фраз и даже выдать пару уж совсем личных фактов. — Ты бывала здесь? — вдруг Гилберт задал вопрос, практически расползаясь в кресле. — Надо домой такие же заказать. — расслабленно выдал он, поворачиваясь к России. — Анька? — Да, в сорок третьем, забыл уже? — посмотрела она на Гилберта с улыбкой. — Стареешь, милый, теряешь хватку. — не без подколки произнесла она, улыбаясь ему лучезарно и кокетливо хлопая глазками. — Я тебя сегодня вечером так допрошу в спальне, что ты у меня стонать будешь от удовольствия. — фыркнул он, посмотрев на Брагинскую властным взглядом. Перепалка между этими двумя так бы и продолжалась, если бы Байльшмидт не ворвался в их разговор своим вопросом, заданным ранее: — Кто вы и откуда? — громко произнёс он, привлекая внимание обоих. Однако парочка не спешила отвечать на этот вопрос. Вместо этого они зачем-то стали махать друг перед другом кулачками, после этого русская показала раскрытую ладонь, а Гилберт ножницы: — Что вы делаете? — не выдержал Пруссия. — Спокойно, — выставил вперёд ладонь Гилберт, а после посмотрел на Россию. — А это никак не повлияет на историю? — когда русская покачала головой, тот выдохнул и снова перевёл взгляд на себя из прошлого, доставая из нагрудного кармана несколько бумажек разного цвета, после чего выбирая красную и громко читая с неë текст: — Я это ты, но из очень далекого будущего. — произносит Гилберт, пока в это время Аня достаёт карманные часы и открывает их, смотря на электронный циферблат: — Гилберт, у нас три минуты до возвращения домой. — поторапливает его Брагинская, поднимая взгляд на собравшихся. — Я быстро. — успокаивает её и продолжает читать. — Я не могу сказать тебе, сколько времени прошло, но Рейх победил, это моя жена. — последняя фраза уже была отсебятиной, чистой воды, что было видно по взгляду Ани. — И я решил ей доказать, что в этом времени, готовили самое лучшее пиво, во всей истории немецкой нации! — на этих словах солдаты заулыбались и опустили оружие. — Что за бред! — Пруссия чувствовал неладное, однако парочка встала со своих мест, над ними появился сверкающий кристалл, окутавший их белым светом, заставляя всех присутствующих выпучить глаза и раскрыть от удивления рты. Последним, добивающим фактором для Байльдшмидта был тот факт, что он из будущего взял Аню за талию и притянув к себе поцеловал в губы, а после произошла яркая вспышка света, оставляя всех присутствующих в огромном недоумении.

***3758 год, Особняк Российской Федеративной Империи***

— Аня, а это нормально, что мы были в другом измерении, где идёт такое вот время и навешали им такой лапши на уши? — оказавшись дома, в их общей спальне, Гилберт развалился на кресле, стоявшим возле балкона с выходом в сад. — Гилберт, не мы первые туда ходим, не мы последние. — успокоила его русская, снимая с себя платье. — Всё равно, там нет будущего. Там нет ничего. — Как так вышло? — тихо спросил Гил, поднимая взгляд на неё. Аня действительно его супруга и они друг друга любят, но то ситуация, где они оказались из-за глупого спора всё равно его не отпускает. — Что-то сломалось и время стало закольцованным там. — пожала плечами, смотря в ответ.