Наш Час

Чан посмотрел вверх на яркую белую луну в небе, разливающую блестящий свет на воду. Пляжный песок был белым, ощущался холодным, когда Чан взял немного в руку и позволил ему упасть вниз сквозь его пальцы. Он глубоко вздохнул. Звук вокруг него был будто тихая мелодия для его ушей. Он мог слышать всплеск воды, когда та билась о камни, равномерный ритм волн и редкие всплески, когда вода случайно билась об остриё берега. Чан придвинулся ближе к воде, ноутбук стойко оставался рядом с ним. Темное ночное небо было чистым, полным звезд и созвездий всех типов. Мягкий бриз принес дуновения соленого воздуха в нос Чана. На этот раз он нашел хорошее место на комфортном расстоянии от воды, сел на мягкий песок, не волнуясь о том, что его черные порванные джинсы замараются. Он напевал мелодию, над которой начал работать на ноутбуке, находя это место прекрасной зоной для работы над песней. Он знал, что приходить сюда ради вдохновения было хорошей идеей. Почему он лучше всего работал в такие нечестивые часы, всегда было для него загадкой, но он все равно не мог заснуть. Хенджин мог слышать слабые напевания, исходящие с берега. Он запаниковал. Он перешел на место, которое было ближе к пляжу, потому что никогда раньше не видел и не слышал никого в такие поздние часы. Это человек? Что может делать человек здесь посреди ночи? Он украдкой выглянул из-за камня и увидел кого-то, сидящего на песке перед морем. Его голова была полна светлых блондинистых кудрей. Его черные наушники, подключенные к ноутбуку, блокировали его от звуков всего мира, полностью погружая в то, что он слушал. Хенджин мог утверждать о еле заметной улыбке на мужском лице. Как же Хенджин был заинтересован этой улыбкой. Несмотря на то, что Чан выглядел как любой другой человек, которого Хенджин видел до это, что-то в нем было странное. Через его связь с водой и близкое расположение парня к воде, Хенджин не чувствовал никакой энергии, исходящей от него. Его энергия была особенной, особо знакомой чувствам Хенджина. Хенджин нахмурился, уже слыша предупреждения хёнов о том, что он приближается к этому человеку, сидящему на песке. Его голова была наполнена худшими сценариями, тело желало вернуться обратно в воду, обратно в безопасность. Но в этот момент, он сделал что-то впервые в своей жизни. Он дал себе шанс. Чан был близок к тому, чтобы поиграть с высотой звука в настройках музыкального образца, когда услышал шаги. Его уши непосредственно сосредоточились на персоне, приближающейся к нему, но он пока не отрывал взгляд от экрана. Вместо этого он просто сидел там, слушая постепенное крещендо, исходящее от шагов незнакомца по белому песку. Чан снял свои наушники и отложил их в сторону, взгляд поднялся с черной тени на песке на фигуру человека. Его кожа была слегка поцелованной солнцем и его глаза горели под светом луны. У него была аккуратная родинка под глазом, пухлые губы и сбитый с толку взгляд на его неземном лице. — Что ты делаешь? — наконец-то спросил незнакомец после момента мирной тишины. Вместо того, чтобы ответить должным способом, Чан сделал то, что делал всегда, когда встречал заинтересованного им человека, слушал их звук. Все имело свой звук, и это не должно быть чем-то музыкальным. Как некоторые люди могли видеть чужие ауры, способности Чана были похожи на это, он мог слышать, как человек будет вести себя. Этот парень не был человеком, он мог с уверенностью сказать это. Высокий мальчишка звучал почти как волны моря позади него. Он, должно быть, имел крепкую духовную связь с водой, иначе бы Чан обнаружил, возможно, какие-нибудь другие звуки. Музыкальный колдун слегка наклонил голову. «Что ты делаешь?» — спросил он в ответ. Хенджин был немедленно шокирован. Окей, этот парень довольно странный. Возможно я могу просто уйти– — Просто гуляю, — невозмутимо ответил Хенджин. Он, должно быть, набрался смелости за минуту, потому что просто ответил, не задумываясь над словами, которые разливались из его рта. Кудрявый блондин мягко хмыкнул, казалось, что он совсем не убежден ответом Хенджина. Но выглядел так, будто решил не давить на него этим. — Ты… работаешь или что-то типа того? — спросил Хенджин, указывая пальцем на его ноутбук. Чан кивнул, глядя на морскую ведьму перед ним. «Я лучше всего работаю ночью. И находясь здесь, я нахожу вдохновение для своей песни.» — О, так ты музыкальный продюсер? — Что-то в этом роде, — Чан пожал плечами. Он поднял руку, протягивая ее в сторону Хенджина. — В любом случае, я Бан Чан. Как твое имя? — спросил он. Хенджин неловко пожал ему руку. Этот обычай был слишком человеческим для него. «Я Хенджин. Хван Хенджин» — ответил он. Чан похлопал по месту рядом с ним на песке и усмехнулся морской ведьме. «Хочешь присесть? Мне очень нужно чужое мнение насчёт этого трека.» Хенджин запустил руку в свои длинные блондинистые локоны, размышляя, стоит ему или нет остаться с незнакомцем. Он мог быть опасен для всех, кого знает. — Пожалуйста, Хенджин? — спросил Чан вновь, добавляя в этот раз больше игривых тонов в голос. Морской колдун захихикал, он звучал словно его брат БэмБэм. «Конечно, почему бы и нет?» — сдался Хенджин. Две ведьмы продолжали встречаться друг с другом каждую последующую ночь. Обычно Чан мог уйти из дома в полночь без вопросов от младших брата и сестры. Хенджин задавал Чану много вопросов о том, каково быть ведьмой и как он ощущал мир первое время, в то время как Чан спрашивал Хенджина, что он думает о его музыке. К удивлению Чана, у Хенджина был достаточно хороший слух для этого. Морской колдун объяснял, что в его семье постоянно поют или читают реп рядом с ним, в то время как Хенджин ни разу не изучал и не практиковался в музыке. — Почему ты принес микрофон, хён? — спросил Хенджин в один из дней, когда они сидели на песке. Узнав немного с первой их встречи, Чан принес одеяло, чтобы лежать на пляже, а также немного закусок и напитков с поверхности, чтобы Хенджин попробовал их в первый раз. Хенджин сейчас пил американо и ел какие-то желейные конфеты. — Я взял с собой микрофон, чтобы мы с тобой записали наши голоса, поющие и читающие реп из текста песни, — усмехнулся Чан. — Мы? — уточнил Хенджин. Хенджин помогал с креативностью процесса несколько раз, но совсем не похожее на это. Хенджин был обеспокоен. Он никогда не делал что-то такое раньше. — Да, мы, — посмеялся Чан, сталкиваясь плечами с Хенджином, — Я правда чувствую, что твой голос улучшит песню. Пляж не самое мое любимое место для записи, но мы заставим это работать. Перед тем, как Хенджин озвучил бы свое отношение к этому и сомнения, Чан уже надел свои наушники на уши Хенджина, вручая ему текст песни и объясняя ему, что нужно делать. Сначала Хенджин был скован, и Чан дал ему немного привыкнуть и позволил попробовать снова. И, набравшись смелости, Хенджин запел. И его голос был необычайным. Спустя несколько дней после того, как Чан наконец-то закончил песню, они прослушали ее вместе. Хенджин пел, пока Чан читал реп и немного пел на фоне. Он был горд собой, но особенно был горд за Хенджина. Морской колдун улыбнулся, когда они прослушали песню еще раз, и начал вставать на ноги. «Ну, теперь, когда ты закончил, я думаю, что больше тебе не понадоблюсь». Улыбка Чана постепенно угасла. «Больше мне не понадобишься? Что заставило тебя так подумать?» — Хорошо, я помог тебе с твоей песней, и несмотря на то, что ты очень хорошо относишься ко мне, я не уверен, что могу еще чем-то помочь тебе, — пожал плечами морской колдун. Чан следом поднялся на ноги и посмотрел высокому парню в глаза. «Теперь послушай. Я проводил с тобой время не потому, что мне нужна была твоя помощь. Я проводил с тобой время, потому что хочу быть твоим другом. Мне нравится разговаривать с тобой и видеть тебя.» Хенджин поджал губы и пристально посмотрел на море. Несмотря на то, что он и его семь братьев часто были вместе, он никогда по-настоящему не имел друга или крепкие отношения с кем-либо вне семьи. Остальные русалы обычно обходили стороной Хенджина, морские ведьмы имели не очень хорошую репутацию среди них. Но он привык к этому, и его братья сделали все, чтобы он знал, что его защитят так же, как стали бы защищать других русалок. Но никогда в его жизни не было человека, как Чан. Человека, кто протянул ему руку и захотел стать его другом. — О боже, ты плачешь? Хенджинни, прости меня пожалуйста, — извинился Чан, когда увидел, насколько стеклянными были глаза напротив. Он подошел для объятий, заключая торс младшего в свои руки. Хенджин не смотрел на Чана, вместо этого он пялился на море. Сквозь слезы, Хенджин улыбнулся. Он чувствовал тепло не его тела, что было новым для него, но очень комфортным. Хенджин испустил слабый смешок. «Все хорошо, хён. Я просто счастлив.»