***
Неся коконы вместе с Кузьмой ко мне домой, мы разговорились о том, что произошло тогда. Рассказав основу, мы погрузились в молчание, но теперь я все еще размышлял о том, правильно ли я все делаю? Не лучше ли уничтожить эти коконы? Ведь еще не известно, что из них вообще может появиться. Да и по ощущению мой кокон весит вполовину меньше, чем среднестатистический человек. Шкура медведя была на мне, потому мне не было тяжело, в человеческом виде точно были бы проблемы с этим. Интересно всё-таки, кого я несу — Сергея или Анфису? Впрочем, это все равно не важно, так как мне с ними все равно поговорить не удастся. Их души каким-то необъяснимым способом находятся в этих коконах, а что в них находится — вообще не ясно. Это может быть как одна из этих гниющих туш, так и что-то совершенно иное. Даже возможно, что…да нет. Это слишком хорошо звучит, чтобы быть правдой. Однако через лапы я ощущал, что в коконе находится нечто живое, и что оно постоянно сокращается и находится в движении. Как будто оно…формируется? — О них задумался? — спросил меня Кузьма. Ответил я не сразу. Просто слушал звуки наших мерных шагов соприкосновений со снегом. Вроде звук простой, но помогал мне сосредоточиться на настоящем. — Да. Тяжело сознавать то, что несколько десятков лет назад совершил неправильный выбор. Вполне возможно, что Хозяин Леса так и дремал бы до сих пор, если бы эти двое были живы, — вымучено признался я, смотря вперед. — Как человек, который по своей глупости его разбудил, я вполне могу тебя понять. Тот самый неправильный выбор. Я буквально сам сделал свою супругу вдовой, а дочку лишил папы, а затем должен был сделать её Угощением, — с горечью проговорил Кузьма, зарычав на последнем слове. — Но сейчас ты обрел утраченное. Однако, ты потерял время, которое не вернешь. — Верно. Но я мог бы окончательно утратить все это, если бы не те трое. Я им искренне благодарен. — Потому ты и подчиняешься Алисе? — с легким укором спросил я, перекладывая кокон на левое плечо, на правом же плече остался след от слизи. -Ну уж точно не Антону с Егором. Один слишком наивен и поддается на провокации, другой же хоть и хитрый, но не умеет притягивать к себе людей как первый. Как видишь, на вожака они не тянут от слова никак. А даже если у них все это и было, то они слишком молоды и неопытны, — со знанием дела сказал Кузьма, убирая особенно длинную ветвь ели с их пути, отчего снег немного осыпался с ветвей. — Ну насчет Антона я не был бы столь категоричен. То, что его друзья сделали, открыло ему глаза на них, — с задумчивостью высказался я. — Посмотрим, посмотрим, — задумчиво проговорил он, пошевелив левым ухом и оглянулся, после чего сказал, — Рома молодец, почти не отстаёт от нас, а ведь он с твоей внучкой на руках идет. Я тоже оглянулся. Рома бережно прижимал к себе Полину, которая с видимым смущением держалась за его плечо. Вернув свой взгляд вперед, я увидел, что до дома уже оставалось недалеко, а это значит, что нужно снять шкуру. Но как быть с Кузьмой? Он хоть и носил одежду, но звериную морду увидит любой. Мы пустили вперед Рому с Полиной, чтобы они разведали, можно ли будет пройти спокойно. Вскоре в моем доме зажегся свет и потом подошел Рома с рогожей, дабы можно было прикрыть коконы, после чего он заторопился домой. Людей поблизости не было и мы спокойно внесли коконы в дом, а затем и в подвал. Положив их на деревянную поверхность, мы начали раздумывать, что делать дальше, ведь нужно заранее принять меры на случай того, если из коконов вылезут те же монстры. Кузьма предложил соорудить крепкую деревянную перегородку с дверью и окошком в ней, для того чтобы знать, что там будет происходить. В сарае у меня была заготовка для перегородки, что было весьма кстати. Благодаря столярным навыкам Кузьмы, мы её весьма быстро доделали и установили в ней подобие двери. Окошко было весьма небольшим и если его и разобьют, то выбраться из него все равно не выйдет. Со нашей стороны мы также еще дополнительно укрепили перегородку несколькими столбами, уперев их так, чтобы они её поддерживали. Даже если перегородка от ударов рухнет, то столбы её удержат. Но это все физические методы защиты. Энергетические, как это ни странно звучит, даже надежнее, но я даже примерно не понимал, против кого мне читать заговор. Против человека и оборотня? Или мясных туш? Скорее нужна защита именно от агрессии. Проведя необходимые заговоры, мы с Кузьмой вышли из подвала, и я запер дверь на ключ. Сегодня сделали все спешно и топорно, так как уже ночь, завтра сможем это все доделать. — Надеюсь, сюрпризов завтра не будет, и мы все спокойно сможем доделать, — облегченно и устало проговорил Кузьма, глядя в окно на луну. — Я бы на твоем месте так бы на луну не глядел, а то еще начнешь все крушить как оборотень из легенд, — подшутил над ним я. Сперва Волк оторопел, но потом улыбнулся. — А ведь действительно. Почему мы, оборотни, вопреки легендам не теряем контроль, когда луна не небе? Неужели это всё всего-лишь байки? — с любопытством спросил Кузьма, обводя луну в воздухе когтем. — Не совсем так. По поверьям вообще все по-разному выходит. Причем настолько, что диву даешься. У одних написано, что у оборотней была вообще только лишь звериная форма, и при этом всём они теряли память, по другим источникам — что они всё понимали и помнили. Правда, в этих случаях было указано, что это из-за колдунов они стали такими. Однако, есть ещё другие источники, в которых высказываются вообще противоположные мысли, и там есть оборотни, очень похожие на вашу Стаю. К тому же, не забывай вклад христианизации во всё это. Всей письменностью ведали тогдашние монахи, а частная письменность в виде берестяных грамот была по большей части в неизвестности до современности. Еще у меня есть теория, что люди, ставшие оборотнями, под воздействием так называемых «знаний» о природе оборотней, услышанных от верующих, стали считать себя монстрами и не смогли справиться со своей звериной частью, и тем самым подтверждали то, во что они и верили. Но это всего лишь моя теория, которую я толком еще и не проверил, — вдумчиво рассказывал я. Кузьма с одобрением выслушал мой рассказ. — Да ты, Харитон, прямо-таки волхв! Словеса прямо у тебя такие…заслушаться можно! — благодарно говаривал волк. Такое мне слушать было особенно приятно, однако я не чувствовал, что достоин называться теми славными людьми из далекого прошлого. — Ну чем ты не волхв то? — недоуменно продолжил Кузьма, глядя на мою растерянность, — пришел один к стае оборотней с железным посохом и пересчитал им косточки. Я же тоже в библиотеках сидел и в архивах также, дабы изучать славянскую архитектуру. Так что, помимо зодчества, также и другое почерпнул. Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть на это. Кузьма как-то странно посмотрел на меня. Ему как будто не терпелось что-то сказать. — Как думаешь, что из коконов именно появится? — с любопытством спросил он. — Не знаю, могу только догадываться про это, — по-простому ответил я. Волк довольно ухмыльнулся. — А я вот практически уверен, какую форму примет существо из одного из коконов. Правда, её состояние здоровья может быть абсолютно непредсказуемым. То немногое, что ты успел мне рассказать как мы шли с терема, дало мне пищу для размышлений, — крайне уверенно говорил Кузьма. Как он может быть уверен, какую именно форму примет тело Анфисы? Я могу чего-то не знать? — Откуда я это знаю? А ты подумай, Харитон. Вполне возможно, что бывшие проклятые уже это поняли.***
Спал я прерывисто — что-то не давало мне покоя. Я хотел действовать, но не знал, с чего мне начинать. Дело ясное, что мне нужно перехватить Алису у Снежанны, чтобы проконтролировать всю ситуацию с репортерами, так как я прекрасно помнил, что она хотела сделать для них. Мне хотелось предложить ей свой план, который позволит осуществить все без убийств. И если я не найду поддержки у других членов Стаи и людей, то на крайний случай придется действовать уже самому. Решено. Рывком встав с кровати, я заправил её и оделся. Посмотрев на часы, я убедился, что там пол седьмого. Значит, нужно двигаться потихоньку. Взяв ключ, я открыл дверь комнаты и осторожно прошел на кухню. Есть мне хоть и не хотелось, но готовить мне придется. Нужно воздать жертву Яриле, так как мне нужно все, что у меня есть, чтобы осуществить задуманное. Мне нужно было сделать блины. Яриле это понравится, ведь блины по форме солнце напоминают. Закрыв дверь поплотнее, дабы некого не разбудить, я стал делать блины. Вопреки известной пословице, мой первый блин был вполне сносным. Дальше мне только оставалось придерживаться готовки. Попробовав блин, я понял, что чего-то не хватает, да и блины были потолще, чем у мамы. Хорошо, что хоть они были вкусными, благодаря варенью в тесте. Отложив в пакет отложенные блины для жертвы, я продолжил уже готовить на семью. Когда тесто уже заканчивалось, на кухню вошла мама и, не веря своим глазам, уставилась на меня. — Сынок…решил мне помочь? — обрадованно сказала та и подбежала ко мне, обняв меня за шею. Мне очень сильно хотелось сказать ей «да», порадовав её этим. А если сказать правду, то я только расстрою её. Она и так уже постоянно беспокоится за меня, а тут я ей скажу, что меня снова целый день может не быть. Значит, придется сказать что-то вообще другое. — Да вот решил вот блинчиков приготовить с утра пораньше. Я тут отложил немного для Алисы, пойду сейчас к ней, а потом вернусь домой, — спокойно ответил я улыбаясь. Мама взъерошила мне волосы. — Хочешь Алису впечатлить? Как вернешься, дам тебе парочку советов, — хитровато сказала она, мягко отталкивая меня от плиты. Кивнув я вышел в коридор, оделся и вышел на улицу. На улице было темно, но было видно, что совсем скоро уже рассветет. Войдя в лес, я принялся искать подходящий пень. Найдя его, я убрал с него снег и почтительно положил половину блинов из пакета, вторая половина уже была для Алисы. И стал ждать. Закрыв глаза, я стал ждать пока не посветлеет. Ощутив как стало светлее, я открыл глаза и увидел, как лучи солнца преображают все вокруг меня, да и меня самого в каком-то смысле. Теперь нужно было славить моего покровителя. — «Коснись светом своим, Свет Ярило, моих рук да моего лица, одари меня лучом золотым, ясно солнышко. Будет луч твой моим сиянием, светом души, красою той, что краше одежд парчовых, ярче золота и каменей драгоценных. Научи меня, Ярило, свет твой в себе нести, не теряя во времени, когда тьма правит и земля в мрак погружается. Свет твой, Яр Ярило, от сердца идет, делением не уменьшается, в щедрости умножается» — нараспев пропел я, ощущая спокойствие и уверенность в себе.