Прожить чужую жизнь

      Когда сознание прояснилось, я обнаружил, что в моём положении ничего не изменилось, и я по-прежнему нахожусь в подвешенном состоянии в сплошной темноте. Впрочем, нет — не в сплошной… Периодически во мраке проскакивали цветные искры, неуловимые, как пресловутый двадцать пятый кадр, который используется для внушения на уровне подсознания и из-за слишком короткого времени демонстрации просто не оставляет времени для того, чтобы мозг сумел проанализировать, что же увидели глаза. Вот и эти вспышки были так быстротечны, что возникало сомнение в их реальности. Эти кратковременные вспышки, улавливаемые лишь краем глаза, создавали иллюзию движения. Правда, было непонятно: то ли это моё тело неслось во мраке с огромной скоростью, то ли само пространство пролетало сквозь меня.       Неожиданно одна из вспышек не скользнула блуждающим огоньком по краешку подсознания, а взорвалась волной яркого света, больно резанув по глазам и вынудив меня зажмуриться. Когда я решился приоткрыть глаза, то обнаружил, что нахожусь в незнакомой комнате. Неприхотливая, даже аскетичная обстановка, состоящая из письменного стола, лёгкого кресла и книжных полок указывала на то, что я каким-то образом очутился в чьём-то кабинете. Единственным предметом, который не вписывался в интерьер, было роскошно инкрустированное зеркало в человеческий рост, висевшее на стене.       У меня не было никакого логического объяснения тому, как я умудрился попасть в эту комнату и где вообще нахожусь. Единственным утешением было то, что Арка смерти таковой не являлась, раз я до сих пор жив. Но тогда возникал вопрос — где Гермиона? Ведь в Арку мы упали вдвоём… Мелькнула мысль, что эта комната может быть всего лишь видением. Чтобы проверить это, я положил руку на стол и ощутил прохладную поверхность отполированного дерева, затем взял в руку лежавшую на столе книгу и почувствовал тяжесть увесистого фолианта. Всё было реальным… Пройдя пару шагов, я обернулся, чтобы посмотреть в зеркало, и обомлел… Вместо моего отражения на меня с изумлением смотрела Гермиона. За её спиной виднелись всё те же книжные полки и тот же стол, который я только что ощупывал, чтобы убедиться в его реальности. Не понимая, что происходит, я оглянулся, но в комнате, кроме меня, никого не было. Окинув взглядом видимую часть своего тела, я убедился, что никаким чудесным образом в Гермиону не превратился. Да и мой магловский свитер и джинсы ничем не напоминали школьную мантию, в которую была одета моя подруга. Моя мантия вместе с пророчеством и мантией-невидимкой, которые находились в карманах, таинственным образом исчезла.       Закончив собственный осмотр, я снова обернулся к зеркалу и понял, что Гермиона вовсе не повторяет мои движения, чего следовало бы ожидать от добропорядочного отражения. Она стучала кулачками по зеркальной поверхности и что-то беззвучно кричала. Происходящее не укладывалось у меня в голове. Ведь не может же быть, чтобы мы с Гермионой попали в параллельные миры и теперь находимся по разные стороны зеркала? Уж скорее я поверю, что это не зеркало, а просто окно, за которым находится точно такая же комната. Но если это окно, то его можно разбить. Достаточно одного «Редукто»… На этой мысли я запнулся. Когда я упал в Арку — в моей руке была бузинная палочка, а сейчас её не было. Это было серьёзной проблемой. Очутиться в неизвестном мире без какой-либо защиты… Значит, колдовством разбить стекло не получится, но я же могу это сделать любым тяжёлым предметом…       Видимо, эта же мысль пришла в голову и Гермионе, потому что моя решительная подруга подтащила кресло и с усилием запустила им в зеркало. Я инстинктивно шарахнулся в сторону при виде летящего мне в лицо предмета мебели. Ожидаемого звона разбитого стекла не последовало. Зеркало или окно даже не поцарапалось.       Положив ладони на зеркало со своей стороны, Гермиона что-то шептала, а по её щекам катились слёзы. По движению губ я догадался, что она снова и снова повторяет моё имя. Мне безумно захотелось коснуться её, и чтобы создать хотя бы иллюзию прикосновения, я положил свои ладони на её.       Но прикосновения не получилось… Я почувствовал, что мои руки проваливаются внутрь зеркала, словно я попытался опереться на воздух, и мгновение спустя я вывалился по другую сторону зеркальной рамы. Ни комнаты передо мной, ни зеркала за моей спиной не было…       Со всех сторон меня окружал лес. Я растерялся, не понимая, куда мне теперь идти и где искать вновь пропавшую Гермиону. Единственным утешением было то, что светило солнце, и, по крайней мере, лес был хорошо освещён, за исключением густых тенистых зарослей. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь кроны деревьев, падали на землю островками света. Задумчиво глядя перед собой, я вдруг заметил, что в одном из таких островков появилась тень в виде силуэта женской фигуры. Тень нерешительно топталась на месте, словно размышляя, в какую сторону ей идти. Я ошарашенно оглянулся по сторонам, но, кроме меня, здесь больше не было никого, а тень однозначно была не моя.       Силуэт тени до боли напоминал хрупкую фигурку Гермионы, а движения в точности повторяли изученные мною до мелочей жесты подруги. Видимо, тень наконец-то приняла решение, куда ей двигаться, и исчезла из островка света, чтобы появиться в соседнем. Потом — в следующем… Я задумался. Может, эта тень пытается мне указать путь к Гермионе? Ведь не зря же она настолько похожа на неё, что если бы не знать, что кроме меня, здесь больше нет людей, то можно было бы с уверенностью утверждать, что это её тень.       Я понял, что если замешкаюсь, то она исчезнет из моего поля зрения, и я упущу единственную возможность отыскать подругу. Тем временем тень отдалилась от меня уже приблизительно на двадцать футов, и если я хотел её догнать, то мне следовало поторопиться. Я бросился вслед за тенью, а она, словно поняв, что я бегу за ней, тоже ускорила шаги.       Лес вовсе не был похож на ухоженный английский парк. То и дело приходилось перепрыгивать через стволы поваленных деревьев, обходить кучи валежника и довольно глубокие ямы. Через полчаса такой гонки я уже был мокрый от пота и дышал, как загнанная лошадь, а тени, казалось, всё было нипочём, и она легко скользила из одного островка света в другой, неизменно находясь впереди меня футов на десять.

* * *

      Гермиона бежала по лесу, продираясь сквозь заросли колючего кустарника, спотыкаясь о сухие ветки, в изобилии валявшиеся под ногами, и оскальзываясь на гнилой прошлогодней листве. Невидимое чудовище, преследующее её, не отставало ни на шаг. Топот ног, хруст ломающихся сучьев и тяжёлое хриплое дыхание слышалось за её спиной буквально в нескольких шагах. Оглядываясь, она каждый раз видела только лес. Ни силуэта, ни марева, ни даже движения воздуха — ничто не выдавало, что здесь есть ещё кто-то, кроме неё. Неизвестность пугала больше всего. Если бы за ней гнались Пожиратели или какие-нибудь лесные хищники — это было бы, конечно, страшно, учитывая, что у неё нет волшебной палочки, чтобы защититься, но эта опасность хотя бы укладывалась в логические рамки. Иными словами — это была бы привычная опасность. Тогда как опасность невидимая пугала именно своей непредсказуемостью и обретала в её подсознании мистическую окраску.       Гермиона привыкла, что всё происходящее в её жизни всегда можно было объяснить с точки зрения логики или магии, привычно разложить по полочкам и относиться к этому соответственно. Но этот мир не поддавался никакому анализу, происходящее здесь не укладывалось в её понимание, и это раздражало и пугало одновременно. Здесь не было ни библиотеки, в которой можно было бы найти ответы на все мучающие её вопросы, ни преподавателей, которые могли бы что-то объяснить. Здесь вообще никого не было! Если бы только Гарри был с ней… Вместе они непременно бы что-нибудь придумали и нашли бы выход из этого положения. Рядом с ним ей было бы не страшно, рядом с ним она всегда чувствовала себя сильной и уверенной в себе. А ещё… жизненно необходимой. В той непонятной комнате с зеркалом Гермиона обрела надежду, что Гарри где-то здесь и у них ещё есть возможность встретиться. Она была готова действовать, идти напролом, лишь бы только вновь ощутить руку друга в своей руке. Или… не просто друга?.. Никто из ребят, кроме него, не вызывал у неё таких сильных эмоций. Прикосновения Дадли или Невилла воспринимались ею так же, как и прикосновения Луны или Сьюзен, то есть просто как тактильный контакт, и не более того. И только прикосновения Гарри пробуждали в ней такой фейерверк чувств и ощущений, что ей самой становилось страшно. Гермиона гнала от себя эти несвоевременные мысли, пытаясь убедить саму себя, что она не легкомысленная дурочка, вроде той же пустоголовой Лаванды, чтобы тратить своё время на подобные сентиментальные глупости. Но стоило ей встретиться взглядом с Гарри — и она снова тонула в знакомых зелёных глазах, позабыв про все свои правильные рассуждения.       А сейчас она оказалась непонятно где, в одиночестве, за ней гонится невидимый монстр, и она даже не может понять — действительно ли Гарри упал в Арку вместе с ней или это ей только померещилось. Не заметив торчащий из-под земли корень дерева, присыпанный прошлогодней листвой, Гермиона зацепилась за него ногой и грохнулась на землю. Топот преследователя всё приближался, и, не выдержав, она в отчаянии закричала:       — Гарри!       Ей очень хотелось, чтобы он пришёл на помощь. Он никогда не оставит её в беде…

* * *

      Туман свалился неожиданно, как снег на голову. Вот только что над лесом ярко светило солнце, а в следующий момент всё вокруг затянуло густой пеленой тумана. Я резко остановился, опасаясь в этой беспросветной мгле налететь на какое-либо дерево. Смысла гоняться за таинственной тенью больше не было. Какая уж тут тень, если даже пальцев вытянутой руки не видно?       — Гарри! — отчаянный крик Гермионы раздался так близко, словно она находилась в двух шагах от меня.       Судя по интонации, подруге угрожала какая-то серьёзная опасность, и я немедля бросился в том направлении, откуда, как мне казалось, послышался крик. О возможности натолкнуться на дерево я уже не думал, но, к счастью, ни одного дерева на моём пути не возникло. Пробежав несколько футов, я сообразил, что вероятность случайно наткнуться на Гермиону в таком тумане практически равна нулю.       — Гермиона, где ты? — крикнул я, рассчитывая, что смогу сориентироваться по голосу.       — Я здесь, Гарри! — радостно откликнулась подруга где-то за моей спиной.       Получается, что я не только не шёл навстречу ей, но наоборот — двигался в противоположную сторону. Развернувшись, я отправился назад. Пройдя, по моему предположению, достаточно для того, чтобы встретиться, но никого не обнаружив, я решил уточнить координаты.       — Где ты?       — Здесь, — прозвучал немного растерянно голос, гораздо левее от того места, где я находился.       — Ты стоишь на месте? — поинтересовался я, двигаясь в том направлении.       — Нет, я пытаюсь тебя найти, — послышался ответ, почему-то уже справа.       — Как же мы сможем найти друг друга, если каждый куда-то идёт? — возмутился я. — Стой на месте и что-нибудь говори. Я попробую найти тебя по голосу.       — Хорошо, — покладисто согласилась Гермиона. — А что нужно говорить?       — Да что угодно. Мне нужен звук голоса, по которому я буду тебя искать. Хоть про Живоглота рассказывай.       — Живоглот — это мой любимый котик. У него пушистая рыжая шубка и большие жёлтые глаза, — послушно начала свой рассказ Гермиона, но не выдержала и фыркнула от смеха. — Гарри, я не могу. Это звучит, как полный бред. Давай, я лучше расскажу о том, что со мной произошло. Когда ты прикоснулся к зеркалу, комната с зеркалом вдруг исчезла, и я очутилась в лесу. Немного поразмыслив, я решила, что, стоя на месте, вряд ли можно рассчитывать на какие-то изменения, и для того, чтобы куда-то выйти, нужно куда-то идти. Вначале всё было нормально, а потом я вдруг услышала за спиной чьи-то шаги. Я оглянулась, но позади меня никого не было, а шаги по-прежнему слышались, словно кто-то невидимый приближался ко мне. Мне стало так страшно, и я бросилась бежать. Невидимое существо тоже перешло на бег. Я постоянно слышала за своей спиной его топот и хриплое дыхание. А потом я упала, и вдруг появился этот туман…       В моей голове сложились кусочки паззла.       — Замечательно, — усмехнулся я. — Получается, что я за тобой бегал по лесу, а ты от меня убегала, приняв за какого-то монстра.       — Ты? — удивилась Гермиона. — Но почему я тебя не видела?       — А сейчас ты меня видишь?       — Ну, сейчас понятно — туман, а раньше ведь его не было…       — Тебе, может, и понятно, а вот мне — не очень, — проворчал я. — Откуда вообще взялся этот туман? Да и лес тоже куда-то подевался.       — В смысле? Разве мы не в лесу?       — Если мы в лесу, то как ты объяснишь, что, бегая столько времени в тумане, я ни разу не натолкнулся ни на одно дерево? Потому и не натолкнулся, что их здесь нет.       — Но как мог исчезнуть целый лес, чтобы мы, находясь в нём, этого не заметили? — растерянно пробормотала Гермиона.       — А как мы могли заметить, если вокруг нас сплошной туман?       — Собственно, да… — принялась размышлять вслух подруга. — Комната ведь тоже исчезла, превратившись в лес… И ведь это не иллюзия. Всё, что нас окружает — вполне материально. Такое ощущение, что вокруг нас постоянно сменяются декорации, как в театральной постановке.       — Знать бы ещё — кто режиссёр этого спектакля? — проворчал я. — И зачем ему всё это нужно?       — Насчёт режиссёра ничего не могу сказать. А вот с целью, по-моему, всё ясно. Кто-то не хочет, чтобы мы с тобой встретились. Смотри… В зеркальной комнате мы с тобой были по разные стороны зеркала. Могли видеть друг друга, но и только. Потом в лесу… Я тебя слышала, но не видела. Судя по тому, что ты только сейчас выяснил, за кем ты гонялся в лесу — ты тоже меня не видел.       — Я видел только твою тень.       — Вот именно. Ты видел тень, но звуков не слышал? — дождавшись моего утвердительного ответа, Гермиона продолжила: — Я думаю, что даже если бы мы догадались, то прикоснуться друг к другу мы бы не смогли. Ни звук, ни тень не способны на тактильные контакты.       — Но если твоя теория верна, то каким же образом нам теперь позволили встретиться?       — Гарри! Очнись! Никто нам не позволил встретиться. Судя по твоему голосу, ты находишься максимум в десяти футах от меня, но, тем не менее, бегаешь вокруг меня уже не меньше пяти минут и до сих пор так ко мне и не приблизился.       Я остановился, понимая, что она абсолютно права. За то время, что я двигался якобы ей навстречу, я бы уже мог добраться от Хогвартса до квиддичного поля, а не то что пройти несчастные десять футов.       — Значит, если я иду навстречу тебе, то мы никогда не встретимся? — задумался я. — А что будет, если я пойду в другую сторону?       — Какого ответа ты от меня ждёшь? — вздохнула Гермиона. — Тут всё непредсказуемо. Может, мы встретимся, может, тебе позволят идти куда угодно, лишь бы подальше от меня, а может, ещё что-нибудь новенькое придумают.       — Значит, я пошёл, — заявил я и решительно направился в противоположную от места, где, судя по голосу, находилась Гермиона, сторону.       Долго идти не пришлось. Уже через пару минут, сделав очередной шаг, нога не ощутила под собой твёрдой поверхности, и я рухнул в какую-то яму, впрочем, успев ухватиться руками за её край. Туман мгновенно рассеялся, и я с ужасом обнаружил себя висящим на краю пропасти.