Мы наяву живем, а не во сне...

Вечер и ночь явно удались. Тимур не спал ни минуты. И когда он все-таки добрался до дома, то сразу рухнул в кровать и уснул. Сегодня была запись Камеди днем, так что у него было время. Ну и на студии для него устроили выходной. Он не забыл о встрече с Сашей, но так как время они не обговаривали, то считал, что это будет ближе к вечеру. - Да твою мать! – Тимур, нашарил на прикроватной тумбочке телефон. Звонил кто-то из своих, судя по мелодии звонка. – Человек, если ты меня разбудил не для того, чтобы предупредить о начале ядерной войны или глобальной катастрофе, я тебя убью, кем бы ты ни был. Тань, если это ты, лучше сразу положи трубку, - пробубнил, даже не открывая глаз. - Как всегда, очень дружелюбный Батр, - Ревва весело усмехнулся. – Привет. Ночь была веселой? - Привет, - ответил Тимур, почему-то улыбаясь. – Ночь была просто отличной. - Я так понимаю, что помешал ее продолжению? - Ты помешал сну, - Тимур зевнул и сладко потянулся. - Извини. Тогда не буду мешать. Позвони, как проснешься. - Стой! Не клади трубку! – Тимур уселся на кровати и открыл глаза. – Я у Тани был. Друзья детства приехали в гости, мы всю ночь не спали. Ты действительно меня разбудил, но ничему не помешал, - сказал, словно оправдываясь. Тимур понимал, как глупо это звучит со стороны, но он уже это сказал. Он ничего не должен объяснять ни Саше, ни кому бы то ни было. Давно уже взрослый мальчик и может делать все, что хочет. И обычно так и делает, никому ничего не объясняя. С чего сейчас-то вдруг ему вдруг стало необходимо сообщить Ревве, что он ни с кем не кувыркался ночью в постели, а был у сестры и общался с друзьями? Можно подумать, тому не все равно. - Тимох, да я ж не прошу у тебя отчета, - Саша несколько удивился словам Тимура. Он ему не начальник, чтобы тот отчитывался перед ним, во избежание штрафа. - Я и не отчитываюсь, - пробурчал тот раздраженно. – Просто еще толком не проснулся. Естественно, раздражение у Тимура было на самого себя. На свое идиотское поведение. Как будто Ревва будет его ревновать. - Ну так спи дальше. - Не хочу. Ты говорил о встрече. По этому поводу звонишь? - Ну да… - Где? - Да без разницы. Тебе где удобно? - Если совсем без разницы, давай у меня? – Тимур посмотрел на часы. – Я тогда успею окончательно проснуться, поесть и собраться. - Хорошо, - согласился Саша и отключился от разговора. Тимур встал, быстро принял душ и к приходу Саши чувствовал себя уже человеком. Причем, вполне разумным человеком, который больше не будет выставлять себя идиотом. То, что может быть хотя бы сносно в маске, совершенно не прокатит без нее. И об этом нужно помнить, чтобы не натворить каких-нибудь непоправимых глупостей, о которых потом будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. - Смотрю, ты окончательно проснулся, - Саша, глядя на Тимура оценивающим взглядом, отдал ему пакет. - Ну да, - тот заглянул в него и рассмеялся. Сашка был в своем репертуаре. В пакете лежали фруктовые батончики и гематогешки, которые Тимур употреблял с завидным постоянством. - Выглядишь отлично, - Саша положил ему руки на талию, слегка повертел его из стороны в сторону и осмотрел критическим взглядом. – Похудел… Действительно, он только заметил, что Тимур явно сбросил несколько килограммов. Это не бросалось в глаза, но сейчас тот был в облегающей майке, через которую очень хорошо были видны и кубики пресса, и ставшие более заметными очертания ребер. - Наконец-то полноценно начал ходить в зал, - Тимур сделал шаг назад, разрывая контакт. Сашкины руки на собственном теле – это, конечно, его многолетняя мечта и идея фикс, и не только руки, если уж совсем быть честным, но не сейчас. Достаточно проявленного недавнего идиотизма. - Я тоже хожу. Но что-то не худеется, - Ревва похлопал себя по животу. - Да ты нормальный вроде, - включая чайник, сказал Тимур и сделал вид, что оценивает его фигуру. За это время, в котором было все-таки реально меньше активности, поправились все. И Сашка тоже. Хоть он явно и занимался собой, как и Тимур, но все-таки полноценных тренировок не хватало всем. Но ничего критического с их фигурами точно не произошло, особенно если участь, что Тимур знал Сашку в гораздо большем весе, и ему было на это абсолютно наплевать. Толстым он не был никогда. - Угу, нормальный. Только ремень застегивается на одну дырочку ближе. - Выброси его и купи новый. На какую застегнешь, на той и будет. - Прекрасный совет. Тебе бы фитнес-тренером быть, - рассмеялся Саша. - Твоим? – Тимур улыбнулся. - Я сдохну от твоих нагрузок. - Да с чего бы? - Ты не забывай, я старше тебя. - Ах, прости, я ж забыл, что ты уже бабушка, - заваривая чай, усмехнулся Тимур. - Ну, не всем быть зайцами и прыгать и не уставать, - Ревва в улыбке чуть поджал губы и пожал плечами. – Да, Тим? - Наверное, - Тимур изобразил полное безразличие на эту явную провокацию. – Все люди разные, - изрек философски. – И зайцы тоже. Наверное. - Ну да, ну да, - Саша взял чашку с чаем и сделал глоток, - но я не про зайцев пришел поговорить. - Да уж надеюсь, - Тимур тоже взял свою чашку. – Не моя тема, знаешь ли. Ревва изобразил лицом что-то, очень похожее на скепсис, но промолчал. - Ну и? Такое впечатление, что ты пришел сообщить мне что-то очень важное, но все не решаешься сказать. Если бы ты был женщиной, я бы подумал, что ты сейчас достанешь из кармана тест на беременность и положишь его на стол передо мной. - Все, как в лучших бульварных романах? - Типа того, - Тимур сделал глоток из своей чашки. – По сюжету бульварного романа я должен буду послать тебя подальше, ты, назло мне, станешь красивым и успешным, а я через много лет приползу к тебе на коленях вымаливать прощение. А вот прикинь, я сломаю сюжет и захочу жениться? - Ну что поделать. Будем жить долго и счастливо, - Саша развел руки в стороны. – Куда же теперь деваться при сломанном сюжете. - Угу. И умрем в один день, - Тимур скептически хмыкнул. - Тимох, я понимаю, что ты читал сказки. Все мы их читали в детстве. Но любовные бульварные романы… Ты серьезно? Так досконально знать сюжет… - Да ты не хуже моего знаешь, - съязвил Тимур. – Сам-то, поди, до сих пор почитываешь? Или перешел на аудио? - У меня Наташка читала и взахлеб мне пересказывала. - А у меня Танька. Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Быть братьями девчонок ох как нелегко. - Ладно, проехали, - Саша отломил кусочек от фруктового батончика Тимура и засунул его себе в рот. – Ты чем в июне занят? - Тур с Харламовым. - Понятно, - кисло сказал Саша и отломил еще один кусочек от батончика. - А что ты хотел? - Позвать тебя с нами в Испанию. Помнишь, как в семнадцатом? – он отправил в рот очередной кусочек батончика. - Угу, помню, - Тимур взял остатки и всунул их в руку Саше. – Доешь ты его уже. Или возьми целый. - Не хочу, - тот вытащил из обертки оставшийся небольшой кусочек и засунул его Тимуру в рот. – Я с Анжелкой там один с ума сойду. - С чего? Она все равно по подружкам и магазинам все время ходит. - Да если бы. Сейчас там все равно будут ограничения. Особо не походишь, как раньше. - Значит, придется терпеть, - хмыкнул Тимур. Да уж, в семнадцатом они с Сашей в Барселоне отжигали по полной. Ехать вместе решили абсолютно спонтанно, при этом, именно Анжелика первая сказала, что Тимур должен поехать с ними, иначе она с ума сойдет от Сашки. Знала бы она, кого зовет с собой. Впрочем, никакой опасности их семье Тим не представлял ни тогда, не представляет и сейчас. Он никогда не давал ни единого повода подозревать себя ни в каких чувствах к Саше, кроме дружеских. Но вряд ли она бы так легко потащила с собой на отдых мужика, зная, что он сходит с ума по ее мужу. Саша тогда поддержал эту идею, а сам Тимур не был против. Точнее, он был очень даже за. И они провели прекрасный отпуск, который оба вспоминают до сих пор. Но сейчас, даже если бы Тимур и не был занят, он все равно бы не поехал с ними. Тогда было как-то легче и проще. Сейчас все иначе. Он хочет общения, но не готов к подобному вояжу. Правда, если бы не занятость, Тимур абсолютно не был уверен, что к июню он бы не передумал и не бросился в этом омут с головой. И какое счастье, что есть график работы, в котором июньские гастроли плотно расписаны. - Придется, - прервал его мысли Саша. – Поеду потом к моим в Сочи. Хочешь со мной? - Посмотрим, - Тимур допил чай и поставил чашку на стол, проклиная Сашку за это его радушие. - Посмотри, подумай ближе к лету, - Саша тоже допил чай, встал и направился к выходу. – Мне пора. - Мне тоже, - Тимур пошел за ним. – Как хорошо, что это коронобесие заканчивается. - Ой, сплюнь, чтобы не сглазить, - усмехнулся Ревва, надевая куртку и приобнимая Тимура на прощанье. – Увидимся. - Ага, - тот тоже слегка приобнял его. – Пока. - Пока, - Саша вышел за дверь. – Будь на связи. - Я всегда на связи. Саша молча махнул рукой и быстро начал спускаться по лестнице. Он сел в машину и снова задумался о зайце. Тим сейчас был дома, потом у него запись с Харламовым, но это особо ничего не значит. Гораздо о большем говорят запахи. От Тимура сейчас пахло тем же парфюмом, что и обычно. И Саша специально успел посмотреть, нет ли где другого, но ничего не обнаружил. По крайней мере, на видных местах. И на его провокации Тим не отреагировал. Что, в общем, неудивительно, не будет же он себя сдавать намеренно, раз принял условия этого проекта и этой игры в секретность. Ну ладно, будем посмотреть, что называется. Тимур тоже собрался и поехал на запись Камеди. Весь день и вечер он был занят, а со следующего дня полностью погрузился в занятия вокалом, репетиции и постановку номера. Это был, пожалуй, самый ответственный и самый сложный номер для него. А точнее, самая сложная песня. Вот она была полностью посвящена Саше. Это было абсолютное откровение и открытие чувств Тимура. И ему было страшно. Но он бы все равно не остановился и не поменял ее на другую. Ведь именно для этого он оказался здесь – чтобы дать волю своим чувствам. Юля, увидев готовый номер, сказала, что это шикарно. Наташа обняла Тимура и заявила, что после этого аудитория зайца возрастет в разы, и что она не представляла, что Тимур может быть таким. Каким таким, уточнять не стала, а он сам не стал спрашивать, потому что примерно понимал, что она имела в виду. Серьезным и открывающим душу. С Сашей они за это время иногда созванивались, но больше не встречались. У обоих были дела, помимо Маски в том числе. Выход зайца в пятом выпуске был запланирован где-то на середине, поэтому Тимур приехал на запись уже во второй половине дня и даже успел порепетировать. Перед самым выходом он вдруг почему-то жутко разволновался. Он прекрасно понимал, почему. Потому что сейчас он будет один на один с Сашкой, несмотря на полный зал и других членов жюри. Но стоило ему выйти на сцену, как волнение пропало. Отступать уже было некуда, а значит, нужно идти вперед. Это ведь всего лишь лиричный номер для всех… Для всех, кроме Тимура. Но об этом никто не узнает. Точнее, Саша кое-что увидит. Поймет ли? Вопрос. На самом деле Тим шел на провокацию. Но все равно она ничего не объясняет, а лишь намекает на личность зайца, но этот намек будет терзать всего одного человека, если он вообще вспомнит об этом. Саша очень внимательно разглядывал зайца. Его рост очень даже подходил Тимуру, это однозначно. И сейчас уже казалось, что и костюмчик на ушастом сидит более свободно, чем сидел раньше. Зайка похудел, как и Батр? Какое совпадение! Саша почти не общался с остальными, все его внимание было приковано к стоящему на сцене человеку в маске зайца. И какие бы имена не перечисляли остальные, он их абсолютно не воспринимал. А Тимур, слегка подколов Киркорова, просто ждал, когда же уже начнется его номер. Сейчас, именно в этот момент, ему было не до шуток. И когда закончились подсказки, он наконец-то свободно выдохнул. Ну вот и начало… Или конец… В самом начале он прошел по сцене, остановился слева, повернулся спиной к залу и сделал характерный заячий жест пальцами. Характерный для всего зала, всех зрителей, всех судей, кроме одного… Саша, увидев это движение, опешил. Перед глазами предстала картина их номера с Тимом и гениальным Сашкой Пушным – признанным в КВНе Стингом. Этот номер они готовили для одной из игр в рамках «Голосящего Кивина» в составе сборной старичков. Это была очередная пародия, Тимур играл на баяне, а Пушной потом вступал на гитаре. В зависимости от реакции зала, Саша должен был это делать либо раньше, либо позже. И чтобы дать ему знак, был придуман этот жест. Тим делал его именно левой рукой, пока правой продолжал нажимать на кнопки. Заяц всегда на приветствии делал этот жест правой рукой, держа в левой микрофон. Сейчас он вполне мог сделать то же самое. Но почему-то именно сейчас он поменял руки и встал задом к залу. Все абсолютно так, как было когда-то, даже поза. И Саша просто не верил своим глазам. Если это не совпадение, то что? Знак ему? Когда заяц наконец повернулся и запел, Саше стало не по себе. Ему казалось, что и смотрит заяц, а точнее, тот, кто находится под маской, на него, и слова эти говорит именно ему. Чтобы скрыть свое замешательство и довольно странные ощущения, он начал танцевать с Валерией, разговаривая с ней и мило улыбаясь. Он сейчас отчетливо слышал голос Тимура, иногда бросал взгляд на сцену и снова отворачивался, чувствуя себя не в своей тарелке. О чем он вообще думает? Что вот там, на сцене, под плюшевой маской стоит Батр и почти открытым текстом признается ему в любви? Что еще бредовее он может придумать? Но на самом деле именно такое чувство он сейчас и испытывал, вслушиваясь в этот обволакивающий тембр, которого от Тимура он никогда не слышал. Саша искренне аплодировал зайцу, когда наконец-то номер закончился. Это действительно было офигенно и круто, несмотря на не самый лучший английский. С окончанием номера и его мысли несколько просветлели. Он обозвал себя идиотом и обратил все свое внимание на сцену. «Ну вот, Саша, ты сейчас все услышал. И я вижу, что понял. Не уверен, что все понял правильно, и слава Богу, но теперь ты точно знаешь, что это я. Я не представляю, что натворил сейчас. Но надеюсь, это не станет катастрофой». Тимуру было не по себе под этим пристальным взглядом, но еще хуже стало, когда он заметил в зале Анжелику с детьми. Но он не подавал вида. Благо, маска это позволяла. И Саше было все еще не совсем по себе. И он был бы рад, если под маской был Стасик Ярушин. Наверное, даже счастлив. Но он точно знал, что его там нет. Под маской зайца Тимур Батрутдинов, в этом нет никаких сомнений. Именно это он и озвучил в своей шуточной манере, успев до этого отправить сообщение Тимуру: «Я у тебя шарф не оставлял?» Ответ, как и всегда, пришел сразу. «Не знаю, буду дома – посмотрю». Следующее сообщение уже не было завуалированной проверкой. «Я не знаю, как ты это делаешь, но я знаю, что это ты». И снова ответ пришел через несколько секунд. «Саш, ты о чем? Ты кому это пишешь?». Больше он не стал ничего отвечать. Тимур поддержал шуточное общение. Это была абсолютно его стихия, и ему уже нужно было переключиться со своих мыслей о том, что он сейчас сделал что-то ужасно неправильное, и хуже всего, что, понимая это, он все равно не жалел. Было чувство, что пожалеет потом, и пожалеет очень сильно. Поэтому он снова принялся врать, говоря про то, что не одинок, что у него есть так называемая мама крольчат, на что Ревва категорично заявил, что нет у него никого. Да, Тимур мог обмануть кого угодно, но только не Сашу. Саша думал то же самое. «Кого угодно ты можешь обмануть, Тима, но не меня. И я очень хочу знать, что за представления ты устраиваешь и для кого. Для Тодоренко? А все вот это для того, чтобы я донес до нее личность зайца? Или что там у тебя на уме? Батр, сегодня ты меня заставил чувствовать себя идиотом, удивил, взорвал мой мозг и выбесил! Но ты же понимаешь, что все тайное становится явным? И оно станет». Когда заяц уже уходил со сцены, Саша показал ему их знак, но тот не отреагировал. И вообще, Ревве показалось, что походка зайца сейчас выдавала его усталость. С чего бы? Саша не понимал. А Тимур реально чувствовал себя жутко уставшим. Эта эмоциональная встряска отняла очень много сил. А чувство, что он переступил черту, которую, наверное, не следовало переступать, очень давило на него. Он дождался голосования, на котором стоял абсолютно безучастно. Ревва смотрел на него, и он это видел. Но уже было все равно. Хотелось лишь быстрее уйти со сцены, снять с себя всю эту амуницию, доехать до дома, лечь спать и уснуть, чтобы хоть какое-то время ни о чем не думать. Именно это он и сделал, как только покинул сцену. Он отключил телефон и домофон, решив, что никому не даст себя тревожить. После записи Саша набрал номер Тимура, но тот был недоступен. И он поехал домой, решив, что у них еще будет время для разговора.