Мы наяву живем, а не во сне...

Почти всю неделю Тимур пропадал в Главкино. С «Кукушкой» было не все так просто. Даже когда Наташа говорила, что все хорошо, ему что-то не нравилось. А может, он просто боялся представлять ее на суд огромной аудитории. Это было настолько личное, что сначала хотелось, чтобы это услышал всего один человек, и неважно, сколько других людей будут его слышать. А потом вдруг стало страшно. Это ведь даже не «Shape of my heart». Здесь открытым текстом говорится о том, что в этой жизни он не чувствует себя свободным, он одинок и никогда не найдет поддержки окружающих. И он устал, очень устал от всего этого. Открыть вот такого себя тем, кто видит в тебе лишь клоуна, непросто. И Тимур уже хотел отказаться от «Кукушки». Но Юля с Наташей были категорически против. И в два голоса убеждали его, что и песня звучит классно, и номер выглядит круто. Тимур посмотрел запись репетиции и решил, что другой возможности сделать это у него не будет, и нужно петь именно «Кукушку». Ведь несмотря на все страхи и переживания, он хочет ее спеть. С Сашей они общались, но не встречались. У обоих были дела, а у Сашки, похоже, еще и личные. По крайней мере, пару вечеров он был недоступен для друзей и знакомых какое-то время. А перед днем записи следующего выпуска они встретились на дне рождения общего знакомого. Там же была и Регина. Тимур с Сашей хоть и общались, но Сашка по большей части флиртовал с какой-то молодой девушкой, приглашая ее танцевать и что-то рассказывая ей, от чего она то улыбалась, то смеялась, то кокетливо строила ему глазки. Тимуру весь этот флирт действовал на нервы. Он понимал, что это совсем не его дело. Тем более, что вряд ли Саша пойдет на что-то большее, чем флирт, учитывая, что он на виду у кучи народа, и кто-нибудь донесет Анжелике, а то, что он делает сейчас, это всего лишь часть имиджа, подобные сцены она уже давно научилась понимать и принимать. Но все-таки Тимур ревновал. Не к этой девушке, а к вниманию, которое Сашка уделял ей, а не ему. Абсолютная глупость, с которой он не мог справиться. Тимур не собирался напиваться, но после приличного перерыва ему оказалось достаточно выпить не так много, чтобы алкоголь ударил в голову. И пока Сашка зажигал с красивой незнакомкой, Тимур ушел в отрыв с Региной, которая была совершенно не против тусить с ним и в какой-то степени заигрывать. Впрочем, все было вполне прилично. По крайней мере, так казалось Тимуру. И когда к нему в какой-то момент подошел Саша и дернул за руку, обращая на себя внимание, Тимур даже не сразу понял, кто ему мешает. Тот извинился и сказал Регине, переключившейся тут же на компанию танцующих гостей, что на минутку уведет ее кавалера. Они вышли, а точнее, Саша вывел Тимура из зала, и остановились возле входа в туалеты. - Тим, ты чего творишь? – Саша посмотрел на него оценивающим взглядом. – Тебе зачем это надо? - Что это? – язык у Тимура уже слегка заплетался. - Ты знаешь. - А тебе зачем? – Тимур усмехнулся. – Ты что, ревнуешь? - У нее муж есть, чтобы ее ревновать! - А не ее. Меня к ней. Саш, ты меня ревнуешь? – наклонившись к его уху, громким шепотом спросил Тимур. - Нет! – Саша поставил его ровно. - А если нет, тогда отстань! – Тимур хотел его оттолкнуть и уйти, но Саша задержал его, приперев рукой к стене. - Тим, ты сейчас уже хорош. Заканчивай пить и езжай домой. Не создавай себе проблем. - Какие у меня могут быть проблемы? Я холостой и свободный! – Тимур продолжал пытаться уйти, но Саша его держал крепко. – Это ты не создавай себе проблемы. - Анжелика не дура, и прекрасно понимает, что это всего лишь игра. Я не идиот, чтобы на глазах толпы изменять ей! - Сашенька, - Тимур уперся в его плечи руками и встретился с ним взглядом, - дорогой мой и любимый друг. Так и это все игра. Игра, Саш, - он прислонился лбом к его лбу. – Всю жизнь игра. Всю жизнь я играю и кого-то изображаю. Можешь сказать Топалову, что я ему не конкурент. - Ты о чем? – Саша реально не понимал, что сейчас несет Тимур. - Ни о чем. - Что происходит? – он отстранил Тимура от себя и усадил на банкетку, стоявшую возле стены. – Тим? - Ничего, - тот уперся локтями в колени и закрыл лицо ладонями. – Все нормально. - Я бы не сказал… - А ты и не говори. - И все-таки, Тим? – Саша присел рядом с ним. – Я не хочу лезть тебе в душу, но ты же знаешь, что можешь рассказать мне, если захочешь? - Знаю, - кивнул Тимур. – Саш, ты хочешь меня ненавидеть? - Нет. - Тогда не спрашивай. - И что это значит? - Ничего. Это шутка, - Тимур едва сдержал рвотный позыв, вскочил и залетел в туалет. Его вырвало, и сразу стало легче. Голова тоже просветлела, и он, пока умывался, умолял Сашу свалить куда-нибудь и не дожидаться, пока он выйдет из туалета. Увы, тот сидел на банкетке и ждал его. - У-у-у, Тима, как же тебя развезло-то, - Саша встал и взял его за руку. – Полегчало. На ногах стоишь? - Стою, - кивнул Тимур и поморщился. У него начинала болеть голова. - Может, домой? - Может быть. Единственное, чего сейчас хотелось Тимуру, так это принять горизонтальное положение. - Поехали? - И ты со мной? - Ну, как минимум, доведу тебя до квартиры. Не хочу звонить Тане. - Неее, только не Таньке! – Тимур отрицательно помотал головой и снова поморщился. – Вези меня, Саня, в нумера! – махнул рукой и покачнулся так, что если бы Саша его не держал, то точно бы свалился на пол. – В Москву, в Москву! Карена мне, Карена!*** - Вот дебил, - Саша усмехнулся. – А кому-то ведь завтра по сцене в маске скакать. Поехали, придурок, - он достал телефон и вызвал такси. – Тебе завтра каким номером выходить? - Я всегда номер второй! Разве ты не знаешь? - Нет, Тим. Поверь, это не так. - А мне похрен! - И это не так. Поехали, - Саша повел Тимура к выходу, куда уже подъехало такси. – Надеюсь, тебе хватит ума не продолжить. - А ты проследи. - Я тебе не нянька. И Анжелика с девочками возвращается ночью. - А-а-а, ну, это святое, - Тимур уселся в машину. – Жена и дети – это святое. - Надеюсь, ты сейчас говоришь без сарказма. - Абсолютно. Саш, - Тимур привалился к его плечу, - абсолютно без сарказма, поверь, - сказал искренне. Каким бы пьяным он ни был, но язвить по поводу Сашиной семьи Тимур не позволил бы себе никогда. Какие бы там ни были отношения, и что бы иногда ни прорывалось у Саши в разговоре, но он никогда не говорил ничего плохого в адрес своей жены. А девчонок просто боготворил. И Тимур знал, что что бы ни происходило, Саша для семьи, и неважно, будут они вместе или нет, сделает абсолютно все. - Вот и хорошо. Тим, серьезно, просто ляг сейчас спать. Не ищи приключений на свою задницу. Ты ж понимаешь, как утром хреново будет. - Не будет, - Тимур пьяно усмехнулся. – Не переживай, Саш. Моя задница давно уже забыла, что такое приключения. - А сегодня решила вспомнить? – спросил Саша с сарказмом в голосе. – И отключила твою голову? - Не-а, не отключила. Если бы отключила… - Тимур прикрыл рот ладонью, его снова начало мутить. - Потому что я не дал отключить. Все, Тимох, заткнись и сиди спокойно. И давай просто доедем до твоего дома. Тимур действительно замолчал, ему было плохо. Кое-как добравшись до квартиры, он снова пошел обнимать фаянсового друга. А потом упал на диван, даже не дойдя до кровати, и тут же вырубился. Саша побыл с ним полчаса, понял, что все нормально, поставил ему бутылку минералки рядом с диваном, положил упаковку Зорекса и уехал к себе. Утром Тимур едва смог открыть глаза. Голова раскалывалась, все еще подташнивало, во рту было ощущение, что туда насрала стая котов. Он увидел минералку и таблетки и вспомнил, что домой его привез Саша. А еще припомнил и вечер. И со стоном снова закрыл глаза. У него был один вопрос – что он наговорил Саше и что мог сделать в том состоянии нестояния, в котором был. Хотелось думать, что ничего. В принципе, если у него все еще не разбита физиономия, и Сашка позаботился о его утре, можно надеяться, что он не сказал слишком много лишнего. Тимур выпил таблетку, полежал еще пару часов, но потом все-таки встал и начал приводить себя в порядок. Вторая таблетка вообще сняла головную боль, но само состояние разбитости все еще оставалось. Саша прислал сообщение с вопросом, как он, и Тимур ответил, что нормально. Больше они не общались до съемки. На сцену Тимур вышел не в самом хорошем состоянии. Он не подавал виду, что самочувствие у него паршивое. К тому же, это он виноват в этом состоянии. И объяснять что-то просто глупо. Нужно собраться и работать. Впрочем, не впервой. Тимур и не в таком состоянии это делал. Правда, давно. И себя тогдашнего он сейчас вспоминать не любит. Хорошо, что вовремя остановился и не слил свою жизнь в отходную яму. У него была заготовлена речь, и что-то менять в ней у него уже не было ни сил, ни времени. Поэтому слова «делим секс напополам», обращенные к Саше, который сегодня выглядел безупречно в строгом костюме, остались как есть. Да и сейчас, припоминая все-таки некоторые моменты вечера, можно было сказать, что это еще самое безобидное, что он мог ляпнуть. Саша усмехнулся на эту реплику, все-таки Тимур явно ожил и в состоянии хохмить. На подсказках заяц привычно развлекал зал, но когда начался номер, Саша даже не сразу понял, какую песню собрался петь Тимур. Когда же до него дошло, это стало шоком. Тим любил «Кукушку» и как-то сказал, что если он ее запоет, это значит все, либо он сошел с ума, либо его жизнь – это полный пиздец. На сумасшедшего Тим не был похож. Саша заметил, с какой силой Тим сжимал руку на словах «Моя ладонь превратилась в кулак». Словно и не играл вовсе. И Саше казалось, что весь номер заяц смотрит на него. - Ай, молодец! - не удержался от возгласа, оценивая скорее номер, потому что в его мозгу звучали слова песни, которые он знал наизусть. Кукушка – это абсолютно переносное значение жизни, ну, или судьбы. Поэтому к ней и идет обращение. «В городе мне жить или на выселках. Камнем лежать или гореть звездой» - жить полной жизнью или стать изгоем? Ничего не делать, или и в самом деле гореть звездой? «Солнце мое, взгляни на меня! Моя ладонь превратилась в кулак» - опять же обращение к судьбе. Или к кому-то? Ладонь превратилась в кулак – вечная борьба, противостояние. С кем, Тим? Чем дальше слушал Саша Тимура и реально чувствовал его взгляд на себе, тем больше он начинал понимать скрытый смысл того, что тот делал все это время на сцене. Он вспомнил и их разговоры, и их посиделки, и каждую песню, которую тот спел тут, и каждый знак… И вчерашний вечер предстал перед глазами очень четко и ясно. И все слова пьяного Тимура, смысл которых сейчас стал очевиден. «Где же ты теперь воля вольная? С кем же ты теперь ласковый рассвет встречаешь . Ответь. Хорошо с тобой да плохо без тебя. Головы да плечи терпеливые под плеть . Под плеть». Он устал от своей борьбы. Постоянное сопротивление и сражение. С собой? С окружающими? С Сашей? Черт возьми, как он всего этого раньше не видел? Саша был в шоке. Он не мог сейчас не играть свою роль судьи, но в его душе творилось что-то ужасное. Он все понял. Понял прекрасно, и это его испугало. Тимур всегда был другом. Очень близким другом для Саши. А вот Саша для него… Ну себе-то можно признаться, что Тим говорил и говорит ему о своих чувствах? Саша не понимал, что ему делать. К такому повороту событий он не был готов. Да и что он может сделать? Что хочет Тимур, если на то пошло? Сама мысль о том, что он может быть геем и испытывать чувства к мужчине, ну, конкретно к Саше, просто не укладывалась в голове. И как же хотелось ошибиться. Вот только стоящий на сцене и молчащий Тимур был слишком измотан, скорее, просто выжат как лимон, чтобы не понимать, что сейчас он не играл и действительно вывернул свою душу наизнанку. Саша слишком хорошо знал Тимура, чтобы не понимать, что сейчас происходило на сцене. - И вот он надевает эту маску и открывается. Он ничего не боится. И все это транслируется нам. И мы это чувствуем. И у нас мурашки по телу. Саше нужно было что-то говорить и он говорил, старательно переключая внимание на номер, а не на то, что стояло за ним. «Да, Саша, ты прав. Я надел маску и открылся», - Тимур перевел дыхание. Ему не хватало воздуха, а в голове стоял шум. И он уже мечтал уйти со сцены. Он не знал, что будет дальше. И надеялся, что Саша ничего не понял. И еще он думал, что нужно было настоять на своем и отказаться от этой песни. - «Но сейчас я уже жалею об этом. Я не хочу тебя терять. Не вникай, пожалуйста, в то, что здесь сейчас было». Все говорили очень долго, А Тимур стоял и просто ждал, когда же он наконец-то сможет уйти. Поднять взгляд на Сашу сейчас он не решался. И когда его все-таки отпустили, у него не было сил ни на какие шутки. Он просто ушел дожидаться голосования. И сидел в своей гримерке, никуда не выходя оттуда до самого выхода на сцену. Саша продолжал отыгрывать свою роль, но все его мысли были о Тимуре. И он понял, что абсолютно не готов принять его таким. Точнее, он готов принять его любым, но не с его чувствами к себе. Сейчас Саше было очень тошно. Он понимал, что их многолетней дружбе пришел конец. И он даже не сможет поговорить с Тимуром, потому что не готов к такому разговору. Он злился. «Зачем нужно было делать все это? Просто взять и наплевать на все, что нас связывало. Зачем, Тим? Интересно, ты вообще понимаешь, что сделал? Почему ты не мог продолжать молчать? И что делать дальше мне?» К моменту голосования Саша уже все решил. Ему было трудно говорить, он произносил дежурные фразы, не поднимая взгляда на сцену. Сказать Тимуру, что он хочет, чтобы тот ушел, было сложно. Но Саша это сделал. Он поставил точку, потому что не видел другого выхода. Заяц должен попасть в номинацию и уйти. Чтобы больше не было всего этого. Он просто не может и не хочет его видеть. Тимур горько усмехнулся под маской. Он не обижался на Сашу. Тот все сделал правильно. Только вот Тимур будет в финале. Так что придется им еще раз встретиться. И он не понимал причину, по которой Саша выбрал неваляшку, может, просто потому, что сам назвал ее невыбывашкой, но какой бы ни была причина, его решение Тимур считал правильным. Он слишком заигрался, хоть это и не игра для него. Саше такие игры не нужны. «Саш, я придумаю что-нибудь, чтобы исправить эту ситуацию. И поверь, больше не сотворю ничего подобного. Я уже сам об этом жалею. На финал мы пробовали писать одну песню, но ее в нем не будет. Это уже точно лишнее. Я знаю, что вы с меня первого снимете маску. И все будет чинно и благородно. «Белая ночь» не потревожит ничье спокойствие. И мое в том числе». На втором голосовании Ревва снова проголосовал за уход Тимура. Тим видел, что Саша даже не смотрит на него. И он все понимал. В общем, он сейчас сам все разрушил. Получится ли восстановить? Он не знал, но очень этого хотел. По крайней мере, он попытается. Последнее слово было за Филиппом, и он, естественно, оставил зайца. Саша понимал этот расклад, но не принимал его. Хотя, где-то очень далеко в глубине души был и немного рад. Не тому, что заяц остался. А что просто он не стал причиной того, что не дал Тимуру наконец-то до конца раскрыть себя. Тимур, приехав домой, хотел написать Саше, но не представлял, что именно он сейчас может сказать. И тот тоже молчал. Ни в этот вечер, ни на следующий день Саша не объявился. Лишь выставил в инсте фото с семьей. Тимур посмотрел на фото и молча кивнул. Это действительно был конец.