Настоящий друг Рипслингера

      После кругосветного ралли…       Рипслингер чувствовал себя ужасно, он впервые почувствовал себя виноватым… и злым. Нед и Зед вопросительно посмотрели на него. Что — то было не так, они чувствовали это. — Гм, сэр… э-э-э… — Нед вздрогнул.       Зед закатил глаза. — Тихо, Нед. Итак… что нам теперь делать, сэр?»       Рипслингер не знал. Если бы у него были настоящие друзья, он бы их спросил. Рипслингер, в некотором смысле, посмотрел на Дасти снизу вверх. Дасти был отличным летчиком и честно выигрывал свои гонки. Если бы он мог, Рип сделал бы все по-другому. Он посмотрел на двух преданных гонщиков рядом с ним. Они будут следовать за ним через что угодно, чтобы привлечь к себе внимание. Это означало, что он должен терпеть их споры и забвение Неда. Он отвечал им прямо: — Я не знаю. — Эй, — сказал Зед, — Может быть, мы могли бы убрать старого Корсара… Я имею в виду, не убить его, просто… ты знаешь… Разве это не было бы здорово?»       Рипслингер почувствовал, что готов сбить близнецам крылья. Зачем нам это? Этого крылатого трактора пока нет, — Рип снова почувствовал себя виноватым. Откуда взялось это новое чувство?       Как раз в этот момент Дасти вкатился в ангар с довольно самодовольным видом. — Никаких оскорблений? Наверное, я уже не такой деревенский парень.       Рипслингер начал пятиться от ангара. Самодовольная улыбка Дасти превратилась в удивленное лицо. — Подожди! Рипслингер! Я хотел поговорить с тобой!       Рипслингер взлетел, как только его шины коснулись взлетно-посадочной полосы; он только хотел уйти от оранжевого кукурузника. — Давай, Рип! Притормози!       Рипслингер увидел, что модифицированный самолет догоняет его. — Пожалуйста, оставь меня в покое! — крикнул Рип через крыло. Он боялся, что Дасти сделает с ним то, что он сделал бы с Дасти. Затем Дасти выстрелил перед ним, заставив его наклониться. Дасти начал загонять его обратно на взлетную полосу. Шины Рипслингера заскрипели, ударившись о гудрон. Дасти повернулся к нему лицом. — Почему ты улетал? — Дасти тяжело дышал.       Рипслингеру хотелось исчезнуть: — Разве ты не сделал достаточно? Благодаря тебе я сейчас, наверное, самый смешной гонщик в мире. — Я хотел извиниться за то, что заставил тебя разбиться… Я знаю, что должен злиться на тебя. Просто мне жаль тебя. «Плохо для меня, почему? — спросил Рип.       Дасти заколебался: — Я не уверен. Я просто не знаю. Можем ли мы оставить мою глупость позади? Ты прощаешь меня?       Рипслингер вздохнул: — Наверное, но это я должен сожалеть. Я причинил боль тебе и твоему другу… Мне не следовало этого делать.       Глаза Дасти смягчились: — Я прощаю тебя.       Рипслингер вздохнул: — Так, может быть, мы сможем стать друзьями? — А почему бы и нет? Но как насчет твоих двух пиявок? — Ты имеешь в виду Неда и Зеда, — сказал Рипслингер, — Они могут измениться, по крайней мере, я так думаю…       Дасти посмотрел Рипу прямо в глаза: — Я не из тех, кто любит резкие слова, но думаю, тебе придется их отпустить.       Рипслингер колебался, не совсем готовый отпустить своих старых «друзей». — Ладно, — сказал он, — Думаю, я могу с ними расстаться.» — Не игнорируй их полностью, — предупредил Дасти, — Ты же не хочешь, чтобы они считали тебя предателем. Постарайся быть добрыми к ним, только время покажет, смогут ли они измениться.       Рипслингер отпустил Дасти и улыбнулся: — Наконец-то я имею настоящего друга…