Of Trust and Tenderness

— Ты собираешься хоть что-то уже делать? — говорит Джек, вытягивая шею и приподнимая бровь. — Заткнись. — ворчит Наиб, потому что Джек действительно не в том положении, чтобы язвить с ним, когда обе его ноги перекинуты через плечи Наиба. — Дай мне немного времени. — Он слегка ёрзает бёдрами, прикусывая губу. Это не первый раз, когда они делают это, но это первый раз, когда Наиб не будет лежать под Джеком. Его ноги дрожат, а дыхание прерывистое. Джек был тем, кто предложил идею Наибу быть сверху, и он с энтузиазмом согласился, но теперь, когда они на этом волнующем моменте, он понимает, что это намного страшнее, чем ему представлялось ранее. Он не уверен в своей способности угодить партнёру, просто…. Джек — охотник. Он больше, сильнее и быстрее Наиба или любого из его товарищей по выживанию. Он мог бы легко подчинить Наиба, если бы захотел. Но он этого не делает, и каким-то образом им удалось построить это доверие между собой. Наиб позволяет Джеку раздевать его и трахать, потому что он знает, что Джек не причинит ему вреда и не использует это против него. Теперь Джек делает то же самое для него, и Наиб, возможно, недооценил, насколько это ужасно, когда кто-то вкладывает своё сердце в твои руки. Джек вздыхает. — Ты можешь хотя бы-… — О, господи, Джек, — фыркает Наиб. Он прижимается плотнее, чтобы войти в него, всё, что ему нужно было сделать, это покачивать бёдрами, и он готов это сделать, правда готов, просто… … он никогда не заканчивает эту мысль, потому что Джек устал ждать и берёт маленькую инициативу на себя, двигаясь вперёд, застигая Наиба совершенно врасплох. Внезапно Наиб оказывается внутри. Джек тёплый, плотный и идеальный. Он не может сдержать стона, бёдра слишком быстро двигаются вперёд, но его бормотание извинений заглушается сдавленным вздохом, который Джек издаёт ему в ответ. Он слегка дрожит, но Наиб всё равно чувствует это, и от этого по его спине пробегает искра возбуждения. Ха. Очевидно, боль для него не такая уж и проблема. — Чёрт, — шипит Наиб сквозь зубы. — Ты так хорош. — Он немного не привык хвалить его, обычно того, кто получает слишком слащавые комплименты, но Джек — тот ещё тщеславный ублюдок, и, чёрт возьми, Наиб хочет сделать ему хорошо. Он снова толкается, но на этот раз медленнее, и не может отрицать тот факт, как сжимается его сердце от того, как трепещут ресницы Джека, как напрягаются его ноги под хваткой Наиба. Как странно красиво. Наиб наклоняется, чтобы поцеловать его, затем начинает задавать правильный темп, быстрый, но не слишком требовательный. Он не уверен, что Джек когда-либо достигал кульминации раньше, и он не собирается просить его о помощи, чтобы не попасть в неловкое положение, поэтому он ошибается в сторону осторожности. По крайней мере, сейчас. Однако, если Джек склонен умолять… Это мысль для другого раза. Наиб резко возвращается в настоящее, когда Джек прикусывает его губу, слишком острые зубы опасно близки к тому, чтобы пронзить плоть. Наиб отвечает более резким ударом и кусает в ответ, и если бы у Джека была кровь, он обязательно слизал бы её. — Сопляк, — выдыхает он, как только их рты, наконец, разделяются. — Как будто ты какой-то, …ах… другой, — отвечает Джек. Он откидывает голову назад, и Наиб пользуется случаем, чтобы всосаться в его шею и оставить там засос. Как только он устроился в удобном для них обоих темпе, ему стало гораздо легче забыть о своём первоначальном беспокойстве. Помогает то, что Джек так красиво выглядит под ним. Охотникам не нужно дышать, поэтому, когда Наиб видит, как вздымается грудь Джека, он очень тронут тем, что Джек прилагает такие усилия только для того, чтобы устроить для него незабываемое представление. К сожалению, Наиб долго не тянет; прошло довольно много времени с тех пор, как он в ком-то был, и он никогда не был с кем-то, кто чувствует себя так хорошо, как Джек. Наиб целует его, кусает в шею и челюсть, сжимает пальцы вокруг бледных бёдер Джека и делает всё возможное, чтобы оставить следы. Чёрт бы его побрал, Джек оставляет достаточно много меток на нём и ему не терпится отплатить ему той же монетой. Толчки Наиба становятся всё более беспорядочными по мере того, как он приближается к освобождению. Он тяжело дышит, жар скручивается внизу живота, и он предупреждающе стонет на ухо Джеку, когда кончает, твёрдый и горячий, отпускает ноги другого, чтобы как следует обхватить его руками. Джек издает вскрик, который Наиб будет лелеять в течение долгого, долгого времени, пока Наиб наполняет его. Ногти Джека разрывают простыни, когда он вскоре кончает, рот беззвучно шевелится, глаза закатываются, пока не остаются видны только белки. Боже, Наиб хочет видеть это выражение лица снова и снова. Он задаётся вопросом, сможет ли он заставить Джека стонать громче, заставить его действительно потерять контроль. Они медленно спускаются с пика блаженства, хотя Наиб ещё не выходит из Джека. Он наслаждается ощущением их такой близкой связи. Джек наклоняется для ещё одного поцелуя, убирая прядь волос за ухо Наиба. — Ты прекрасно справился, дорогой. — Затем он облизывает щёку Наиба, просто чтобы показаться грубым. Наиб морщит нос. — Ты такой странный. — Мм… Тебе ведь это нравится. — Печально. — Ауч, а вот это больно. — Джек усмехается, откидываясь на подушки. — Должен сказать, я всё ещё испытываю жажду. — Дай мне минутку, и я заставлю тебя пожалеть об этом. — Наиб не уверен, откуда взялись эти смелые слова, но если улыбка Джека стала каким-то признаком, то она явно не является нежелательной. — Сдержи своё слово, дорогой.