исход

Скрж-ж…-скрж-ж… — проскрежетал в двери ключ. Фингон подумал, что так скрежетал дедушка Финвэ, хотя в данном случае перепутать было нереально. Ш-шрх… — тихо дверь скрипнула, открываясь. Бам-м — со звоном упали ключи на когда-то желтый пол. Тихое шипение и шорох ругательства. Топ… Топ… Топ… — медленно прозвенели шаги, и в кухню растрепанным воробьем ввалился Финрод. С гитарой. Фингон сидел на стуле, перед ним на столе валялись восемь раскрытых один поверх другого конспектов, и вид у Финьо был очень одухотворенный и сосредоточенный, в нем все как бы говорило: «видишь, я занят», но на самом деле одухотворенно Финьо пинал балду. Фингон помохал другу рукой и осведомился: — Ты как? Устал? Финрод кивнул головой, даже непонятно, на приветствие ли, или на вопрос. Помолчал. Со вздохом утóпал обратно в коридор и через секунду вернулся в компании ключа. «Долго ты еще комедию будешь ломать?», — вздохнул про себя Фингон, но вслух промолчал. Финрод все также молча плюхнул ключи на стол и, любовно поглядев на гитару, которую он все еще держал в руках, аккуратно пристроил ее на край дивана. Плюхнулся туда же сам. Вздохнул снова. Притянул коленки к подбородку, улыбнулся чему-то. Терпение Фингона сдалось и с хлопком лопнуло. — Ну? Финрод снова улыбнулся, даже как-то чересчур торжествующе. И выпалил на одном дыхании: — Это было здорово, мы почти записали песню и начали придумывать музыку к новой, так классно! Фингон улыбнулся ему: — Я бы удивился, если бы тебе не понравилось. Тебя уж восемь часов как нет. Кто был-то, кроме Маглора? Финрод пропустил вопрос мимо ушей, или не услышал, еще раз вздохнул еле слышно и спросил чуть громче, чем нужно: — А ты тут что все это время делал? Теперь и Фингон решил, что стоит промолчать. Стало совсем тихо. Было слышно, как за почти картонной стенкой ругался сосед на свой невероятно сильно тупящий компьютер, как по лестнице топотали чьи-то быстрые шаги, и Фингону показалось, что он слышит, как скрипят медленно-медленно мысли дедушки Финвэ, когда он пытается понять очередную почти обидную несмешную шутку дяди Феанаро, который «не любит, когда его так называют». Молчание давило, и, переглянувшись, они рассмеялись, не в силах терпеть его сыпуче-медленный тяжелый ход. Отсмеявшись, Финрод произнес: — У нас есть пиво? Фингон посмотрел на него удивленно: — Нет. С тех пор, как ты последний раз приводил к нам своих, у нас в холодильнике вообще мыш повесился. Финрод в который раз вздохнул. Поправил волосы, запихал за острое ухо выбивающуюся непослушную прядку и спросил: — А зеленый чай? У нас ведь оставался. Фингон возмутился: — Я твою бурду не пью! Ее вообще кроме тебя никто не пьет. (Особенно с сахаром — вообще ужас!) На верхней полке так и стоит. Лицо Финрода приобрело умоляющий вид — ну прямо-таки котенок из Шрека. Фингон сурово нахмурился: — Даже не думай, чудовище. Вот сам встань и сделай, соверши подвиг. Финрод вздохнул, на этот раз осуждающе-обиженно. Вытянул ноги, с грацией выкопанной картошки соскользнул с дивана, встал на цыпочки перед шкафом, еле-еле дотянулся до верхней полки. Щелкнул чайник, зашуршали страницы конспектов. Жара пошла на спад. Дело продвигалось к вечеру. Фингон посмотрел в окно. Ему очень хотелось пива, выучить наконец весь материал и Маэдроса. Больше всего хотелось последнего. Словно прочитав его мысли, Финрод, размешивавший зеленый и чай, одновременно шаря по ящикам в поисках очередного пакетика сахара, подал голос: — Позвонил бы ты Маэдросу, а? Фингон, вынырнув из мыслей, отрицательно покачал головой: — Не могу, Финдэ, понимаешь, он занят, у него экзамены, да и вообще… — Он скучает, Финьо! Ты не делаешь его жизнь лучше, заставляя его еще больше скучать по тебе. Позвони ему, а? — Ты знал, что ты гад? — спросил Фингон, открывая ноутбук. Финрод улыбнулся, выдыхая тихое «угу» сквозь звук высыпаемого в кружку сахара. Финрод положил другу руку на плечо, заметив как дрожат тонкие пальцы, набирая пароль. Маэдрос ответил почти сразу. Они долго разговаривали, вспоминая, рассказывая друг другу, как жизнь вообще, какие новости, а за окном медленно-медленно, но слишком быстро темнело. Финдэ смотрел на друга, разглядывал и радовался, замечая, как он с каждой минутой становится счастливее, как выползающее на небо солнышко. В районе полночи (пф-ф, время детское!..) Финрод внимательно оглядел друга, и, попрощавшись с Маэдросом, учапал в душ. Искорки радости в глубине глаз его друга оставили ему надежду, что все будет хорошо. Когда Финрод возвращается, ноутбук Фингона уже закрыт, а глаза подозрительно красные. Ночь цветет темнотой по улицам, а они стоят на балконе, и уже почти ничего не важно. Финрод вглядывается в темноту, а затем говорит внезапно: — Самое главное, что он сейчас видит те же звезды.