Умом нам женщин не понять, Их красоту не соизмерить. У них особенная стать: Им нужно… нужно просто верить…
/переделанные строки Ф. Тютчева/
Анна самодовольно усмехнулась: — Добро пожаловать в поместье Забалуева, господа! Два дворянина, два бывших офицера Царской Армии: барон Владимир Иванович Корф и князь Михаил Александрович Репнин с восхищением, изумлением и слегка уязвленной гордостью взирали на хрупкую девушку. Надо же: крепостная актриса благодаря своему незаурядному актерскому таланту помогла им пробраться в поместье Забалуева! Отвлекла на себя вооруженных охранников. Они втроем через окно вторглись в заброшенный нежилой дом. Михаил спустился первым и помог Анне, поддержав ее за талию, не забыв при этом в полутьме ласково провести рукою по лицу девушки. За ними следом спрыгнул и Владимир. Он закусил губу и отвел в сторону взгляд: слишком больно ему было видеть, что Анна и Михаил, несмотря на все его неблаговидные старания разлучить их, по-прежнему близки. На деле же все обстояло не так, как казалось Владимиру. Анна не была злопамятной, не желала своим обидчикам зла, однако ее коробило при невольных воспоминаниях о том, как холодно и пренебрежительно смотрел на нее Михаил после танца Саломеи. А сейчас, когда князь снова проявил ласку, память услужливо подсказала ей слова Репнина, брошенные Карлу Модестовичу в цыганском таборе: — Я и думать забыл об Анне! У меня теперь есть красавица-цыганка, чьи объятия жарки, а поцелуи страстны и сладостны… Я желал отомстить актерке за ложь! И хотел ее выкупить лишь для того, чтобы каждый день видеть, как она в моем доме на кухне картошку чистит да полы моет. Стирает белье… Князь не договорил. Его остановил саркастический смех Владимира. Анне же, притаившейся за кибиткой, показалось, что Михаил Александрович был весьма убедителен, когда говорил с Карлом Модестовичем… Едва противный управляющий скрылся, Анна вышла из укрытия и высказала все это Репнину. — Я хорошо чувствую фальшь в голосе, Михаил, — устало вздохнув, добавила она. Тот поспешил оправдаться: — Эээ, понимаете… Я сказал первое, что мне в голову пришло. Простите… — А мне показалось, вы были довольно искренним. Я даже поверила, что вы хотели сделать меня своей рабыней. — Разве только в страшном сне, — продолжал оправдываться запутавшийся в своих чувствах князь. … Анна тряхнула головой, прогоняя неприятные воспоминания. Сейчас не время таить обиду, размышлять… Она должна помочь друзьям, Михаилу и Владимиру, разоблачить завравшегося Забалуева и вернуть Корфовское родовое поместье. — Да… Ну и мрак! Запущенная усадьба, полусгнивший дом… Пустующие комнаты, — изумлялся барон, поднимая свечу и оглядываясь вокруг. — Анна, темновато здесь, зажгите фонарь, прошу… Платонова выполнила просьбу Корфа: при помощи еще одной свечи зажгла фонарь и подняла его на уровне головы. Полупустая мрачная комната озарилась приглушенным светом. Стены не имели обоев, в темных углах серели паутины, а в центре сего ужасного помещения стояла полуистлевшая софа. — А вон шкаф с лекарствами, — Репнин прошел в дальний угол. — Кажется, там хранятся яды. — Да, глядите: много склянок и пузырьков, но один из них похоже недавно кто-то забрал. Видите, друзья мои, следы на пыльной полке? — Владимир с азартом разглядывал находку. Мужчины принялись изучать надписи на склянках… Внезапно за их спинами раздался истошный крик Анны: она с перепугу выронила фонарь и тот сразу же потух. Комната снова погрузилась во мрак: ее освещала лишь оставленная Корфом свеча на шкафчике. — Что? Что с вами? — одновременно бросились к девушке Михаил и Владимир. Каждый из них был готов спасти и защитить ее от неведомого врага. — Там… там огромная жирная крыса, — дрожа, прошептала Анна и внезапно сделала два шага по направлению к Корфу и прижалась к нему. — Спаси меня! — Конечно, родная, — крепко обняв ее и успокаивающе погладив по спине, тихо сказал Владимир. А прочистив горло, громче произнес: — Не нужно страшиться, Анна, вы же такая смелая: не побоялись вооружённых охранников и очень помогли нам… Если бы не вы… Анна, все еще трепеща от потрясения, спрятала лицо в складках пальто своего спасителя. — Это же всего лишь крыса, — бархатным голосом продолжал Корф, по-прежнему сжимая свою тайную любовь в объятиях. — Смотрите, какая она милая… Несчастное животное и само нас боится: вон как трясется от страха и глядит на нас своими очаровательными зелёными глазками. Анна тихонько рассмеялась и еще крепче прижалась к Владимиру. — Однако нам следует поторопиться: охранники того и гляди очнутся, — недовольно напомнил притихшей парочке Репнин. — Анна, прекратите бояться и лучше посветите нам! Михаил был раздосадован и поражен поведением крепостной красавицы: она искала защиты и помощи у своего недавнего мучителя. А на него, спасшего ее от Архангельска и от самодура-театрала, даже не соизволила взглянуть… Хотя он в момент Аниной паники подошел к ней первым и находился совсем рядом, намного ближе Владимира. «Ведь Анна недавно призналась мне в любви… Она любила и любит только меня», — размышлял огорченный князь. Кто поймет этих женщин? Как постичь великую тайну женской души?..