«Вы брать-то будете?» — типичное приложение-барахолка с объявлениями о продаже вновь уведомляет о новом сообщении, а Антон всё сидит с раскрытым ртом, не в силах оторваться от нескольких простых фотографий. Ему их прислали буквально несколько минут назад для того, чтобы он убедился, что джинсы хорошо сидят и вообще охуенные, но вот Антон смотрит почему-то далеко не на фактуру ткани или её цвет, не на блеск пуговиц и ровные стежки, а на изящность стройных бёдер, на тонкие голени, выглядывающие лодыжки и, чёрт возьми, сексуально светлую кожу под рваными краями на коленях. Красиво. Охуенно блядски красиво.
«Ещё как буду брать», — на какой-то эйфории бездумно отвечает Антон, а после тяжело выдыхает. Вот нахуя в этом мире быть такими сексуальными, как этот ноунейм с интернетика? Арсений, кстати, если верить подписи. Антон вот не оставил своего имени. —
«А вы не могли бы показать ещё сзади? Хочу убедиться, что швы аккуратные и ровные».
«Мужчина, я ведь всё уже показал… Ладно, подождите немного, сейчас сделаю».
Антон сжимает в руках телефон всё крепче и не дышит, ей-богу. Как теперь сосредоточиться на работе? Как вообще сегодня выжить и не думать об этом чудике, зачем-то продающем такие охуенные джинсы? Нет-нет, поправочка: джинсы, которые слишком охуенно сидят именно на его красивых ногах.
Через несколько минут приходит новая фотография (господи, он ведь правда делал её прямо сейчас), где в высоком напольном зеркале отлично видно ноги и задницу, обтянутую джинсой. Антон засматривается, приближает фото и отдаляет его, снова приближает, сглатывает слюну и облизывается, не в силах сдержать внутренний животный порыв. Он представляет, как сминает эту задницу, как выглаживает ладонями бёдра, как кусает и вылизывает, медленно стягивая край джинсов всё ниже и ниже…
«Ну так что?» — прерывает входящее сообщение его размышления, и Антон нехотя закрывает фото, чтобы ответить.
«Знаете, всё очень красиво, но я как-то не уверен. Мне кажется, что на вас они смотрятся слишком хорошо. Почему вообще вы их продаёте? Может, есть какой-то подвох».
«Они мне маловаты, слишком обтягивают. Поэтому и продаю, ничего особенного».
Антон вновь открывает фото и приближает его, вглядываясь в этот раз в швы. Правда стараясь смотреть только на то, что нужно, но взгляд невольно скользит по действительно вплотную облепленным джинсой ягодицам, и даже в собственных штанах всё ебануться как шевелится от этой охуенности.
— Пиздец, — тихо произносит Антон, забывшись, и к нему тут же подходит сзади вернувшийся от кулера Димка, набравший кипятка в чашку с растворимым кофе.
— Что за пиздец, опять клиент чумовой?
— Не представляешь насколько, — с тяжёлым придыханием выдаёт Антон и просто показывает экран телефона Позову, который тут же прокашливается, отводя взгляд в сторону.
— Мне стоит спросить, что это за задница?
— Да я одежду смотрел, а там джинсы прикольные, по размеру вроде моё, ну я и написал…
— Так-так, — приговаривает Димка с намёком, чтоб продолжали, а сам кофе попивает из чашки, уже догадываясь о продолжении истории.
— Ну, а он покидал фоток. А там такой пиздец, ты только глянь…
— Антон, не нужно, я верю… — пытается остановить Дима, но Антон уже открывает другие фото и листает их. — Ну зачем ты… бля.
— Понимаешь? Это пиздец. Просто пиздец, — тяжело вздыхает Антон, остановившись на одной из фотографий и приблизив, чтобы показать всю эффектность красивых ног. — Я влюбился.
— В ноги, Шастун? Серьёзно? Ты лицо-то хоть видел? Сколько ему? Кто это вообще?
— Это Арсений, — объясняется Антон, искренне считая, что этого достаточно. — Лицо… лицо. Лицо. Где-то тут… — Антон открывает одно из фото, где Арсений немного оборачивается на зеркало, в котором фотографировался. Его лица полностью не видно, но можно заценить тонкие губы и родинки на лице. — Смотри… бля, какой же он, я не могу, а.
Дима тяжело вздыхает и качает головой.
— Я, конечно, не психиатр, но готов поставить тебе диагноз.
— Да иди ты в жопу, — машет рукой Антон почти обиженно, отвернувшись.
— Ну, это по твоей части.
— Тогда на хуй.
— Это тоже, — смеётся Позов, и Антон с усмешкой ударяет его по бедру, придавая ускорения, чтоб отъебался, наконец.
И только тогда он возвращается к переписке, нетерпеливо облизнувшись.
«Вообще-то, я считаю, что вам они очень идут. Идеально ведь сидят. Мне бы так не пошли. А вы не могли бы снять видео? Чтобы я посмотрел как в жизни».
Он так и чувствует, как его собеседник закатывает глаза. Но джинсы-то недешёвые, продать хочется, а потому через какое-то время (приходится подождать) без всяких пояснений к нему прилетает видео.
Антон открывает его нетерпеливо и не отрывает взгляда, слишком внимательно всматриваясь в каждое шевеление. Арсений на видео крутится, показываясь то спереди, то сзади, отходя немного, чтобы покрутиться вдали, и подходя ближе, чтобы показать чуть ли не каждый шовчик. Или просто откровенно красуясь?..
Антон останавливает видео, когда кадр показывается на голой коленке, и чуть ли не стонет, желая прижаться губами к коже. Как же красиво. Сглотнув, он продолжает смотреть видео; в конце слышен насмешливый голос: «Сейчас-то всё рассмотрели?», и Антон смеётся. А после… переслушивает фразу ещё раз, прижав телефон динамиком к уху. И ещё. И ещё.
Господи, какой же Арсений красивый.
Лица Антон всё ещё не видел, но всё, что успел заметить, красивое. И голос, и тело, и ноги, и даже терпеливая попытка вежливо общаться, хотя к нему откровенно доёбываются. Всё красивое.
«Может, встретимся?» — приходит минут через десять.
Антон удивлённо смотрит на сообщения и замирает над ними. Встретиться?
«Хотите встретиться со мной?» — пишет он, а после чуть ли не ударяет себя в лоб ладонью, осознав, что речь и не о том вовсе, о чём он думает. —
«А, на примерку. Да, конечно. А вы можете быть в них?»
«Что? Странная просьба».
«Хочу посмотреть на них прямо на вас. Пожалуйста».
«Господи, хорошо. Адрес указан в объявлении, приезжайте сегодня, буду в них, так и быть».
Антон ухмыляется.
«Часов в семь пойдёт? Я после работы заскочу».
«Да, конечно. Наберите, как подъедете, код от домофона скажу».
Антон тяжело выдыхает, откладывая телефон, и пару раз, широко улыбаясь, вертится в стуле на колёсиках, ловя на себе взгляд Димки с другого конца кабинета и только ухмыляясь ему. Дима, кажется, явно понимает, к чему всё идёт, а потому только закатывает глаза и возвращается к работе.
***
— Слушай, что ему надо, а? — возмущённо выдаёт Арсений, показав переписку Серёге. — Он заебал. Если нравятся джинсы, то бери их, в чём проблема-то?
— Ты уверен, что он не яйца к тебе катит? Всем хватает пары фоток, и они едут уже, если им интересно, а этот даже видео просит.
Арсений закатывает глаза, цокая.
— Серёж, я понимаю, что у тебя складывается не очень верное впечатление о людях, но далеко не каждый мужик на планете интересуется другими мужиками.
— Ну, этот вот точно интересуется тобой. Ещё и комплименты строчит, ты посмотри-ка.
— Да нет, он просто…
— Просто что? Просто говорит, что на твоей жопе они круто сидят, вот и всё.
Арсений косится хмуро на Серёгу, а после смотрит вновь на телефон.
— Ничего не понимаю.
— Ну и не понимай. Домой только не зови, — ворчливо выдаёт Матвиенко, набрасывая на себя куртку. — Где-нить в магазине встретьтесь, чтоб до примерочной дойти.
— Ага, — размыто как-то отвечает Арсений, листая переписку. — А то заманьячит, выебет и убьёт, ну в самом деле.
— Так и будет. А ты мне ещё пятихатку должен, — Матвиенко хлопает по локтю Арсения и ухмыляется. — Ладно, я полетел работать. Пиши там, если чё.
Арсений закрывает за другом и вздыхает, некоторое время думая, стоит ли вообще отвечать странному покупателю, но в итоге просто решает подойти к зеркалу вновь и записать-таки нужное видео, чтобы окончательно отбросить все вопросы. Отправив видео, он на всякий случай набирает в поисковике номер покупателя, который виден сразу в диалоге, и смотрит высветившиеся в гугле страницы.
Объявления — например, совсем недавно продавал тачку, видимо, успешно, — и какая-то явно рабочая страница с кучей банальных рекламных фразочек о самом лучшем продукте на свете. Продажник, выходит. Арсений недолюбливает таких. Зато… на странице есть фотографии, на которые Арсений немного залипает, усевшись в кресле. Красивый ведь парень. Тридцатник недавно стукнул, если верить информации на странице. Помладше немного. И на фотографиях в полный рост видны длинные и тонкие ноги. Арсений улыбается. Ну да, размерчик подходящий.
И на маньяка точно не похож. Вроде.
Вздохнув, Арсений открывает переписку в приложении и пишет:
«Может, встретимся?», а после, получив в ответ
«Хотите встретиться со мной?», смеётся в голос, запрокинув голову.
Может, Серёжа и прав.
***
Подъезжая, Антон действительно набирает Арсения и улыбается его голосу в телефоне. Арсений коротко объясняет, как пройти к нужному подъезду (потому что дом крайне витиеватый, и хрен доберёшься, не потерявшись среди арок), дожидается терпеливо и сообщает код от домофона и номер квартиры заодно. Напоследок узнав этаж, Антон влетает в подъезд и убирает телефон в карман лёгкой куртки, взволнованно оглядываясь, будто бы впервые вообще попал в подобное помещение.
От него пахнет духами чуть сильнее обычного — под конец рабочего дня он обтёрся водой под рубашкой, чтобы освежиться, и заодно освежил и свой аромат, и теперь это невозможно упустить из виду. Чуть небритый, глазки бегают, диагноз точно легко поставить, и этот диагноз — «влюбился в ноги; долбоёб».
Когда Арсений открывает дверь, и Антон встречается с ним взглядом, то становится очевидно, что влюблённость эта, во-первых, очень сильная, а, во-вторых, она во всё. Абсолютно во всё. В форму носа, в цвет глаз, в тёмные ресницы, в чуть заметную улыбку на губах, в оправу очков, в то, как неловко Арсений поправляет короткие волосы, заприметив излишне внимательный взгляд, а после, засуетившись, пропускает в квартиру, только поздоровавшись.
— Вау… — тихо выдаёт Антон, заходя и закрывая за собой дверь, и Арсений поднимает непонимающий взгляд, приподняв брови. — Джинсы красиво сидят, — посмеивается Антон и только после опускает взгляд на ноги, перепугавшись, что Арсений может быть сейчас и не в них.
Но всё в порядке. И оба чуть неловко посмеиваются.
— Да, джинсы хорошие. Даже жаль их продавать. Что вы делаете?..
Антон опускается на корточки, совсем забыв про то, что нужно бы думать хоть немного о своих действиях, и он не слышит голоса Арсения, а только всматривается в то, как красиво облегает ткань сексуальные бёдра. Красиво, с ума можно сойти. Так и тянет их потрогать.
— Вы… — Арсений мнётся и пытается отойти на полшага.
— Я Антон, — и он тянется рукой к бедру, чтобы огладить сбоку и удержать возле себя. Арсений, ошалев от такой наглости, хватается руками за чужие плечи и напряжённо смотрит перед собой. — Меня зовут Антон.
— То есть вы решили сейчас познакомиться со мной чуть ли не на коленях?
— Готов поспорить, что с вами ещё никто не знакомился, стоя перед вами на коленях, — посмеивается Антон и поднимает взгляд, тут же замечая, с каким горящим интересом в глазах на него смотрит Арсений.
— Вообще-то, никто. Вы тоже не совсем на коленях, — Арсений насмешливо щурится, и Антон приподнимает бровь, едва сдержав ухмылку.
Кажется, они друг друга понимают.
И Антон, чисто ради выеба, показательно опускается с корточек ниже, вставая на колени, а после опускает взгляд на оголённую коленку перед собой, по которой тут же ведёт тёплыми пальцами.
— Да что же вам неймётся? — Арсений чуть вздрагивает рефлекторно под прикосновением, но почему-то не сдвигается, а Антон тянется вперёд, совершенно сбивая с толку коротким поцелуем в нежное и чувствительное колено. — Господи… Антон.
— Вот и точно познакомились, — Антон мягко улыбается, поглаживая бёдра и влюблённо глядя на них. — Моё имя вы уже запомнили, — его горячие ладони медленно опускаются по бёдрам ниже, оглаживая изящные икры под коленками. — И я запомнил ваше, Арсений.
— Можно Арс. Вы брать-то будете? — почти жалобно и тихо интересуется Арсений, с силой сжав плечи Антона.
— Буду брать. Но джинсы оставьте себе, слишком вам идут, — отвечает Антон, и Арсений опускает на него удивлённый взгляд. Что тогда Антон брать собрался?.. Ах да. Кажется, доходит. — Давайте сходим куда-нибудь. Прямо сейчас. У вас свободен вечер?
Арсений сглатывает и отводит смущённый взгляд, чуть улыбаясь. Вот же настырный. Но отказать ему просто невозможно.
— Видимо, уже не свободен. Занимайте. Только поднимитесь, я прошу вас.
Антон смеётся.
