Кошмары и Каваки

      Серия взрывов, длившаяся около получаса, всё ещё отдавалась звонким шумом в голове у шестнадцатилетнего мальчика, стоявшего на обрыве. Его серые глаза сейчас были в слезах, а руки предательски дрожали, держа окровавленное тело, такого родного ему человека. Иногда ему казалось, что он чувствовал к нему что-то большее, чем любовь сына к отцу. Слегка приоткрытые серые глаза уже не казались такими бесчувственными, сейчас они были наполнены болью и страданием. Его ноги не выдержали этой нагрузки, бросив тело мужчины, которое только что держал, он упал с обрыва. До земли оставалось пару метров, как вдруг он резко подпрыгивает на кровати, весь в слезах и холодном поту. Ему с трудом верилось, что он уже проснулся, поэтому для достоверности сходил на кухню и выпил стакан воды. Придя обратно в комнату, Каваки, а именно так звали мальчика, лёг на кровать в надежде заснуть. Но через полчаса он понял, что уже не сможет заснуть. Чувство тревоги не покидало его. Каваки, взвесив все "за" и "против", решил пойти и попытать удачу поспать в другой комнате. Выйдя и закрыв дверь он спустился на первый этаж дома. Он остался один на втором этаже из-за Кары, которую победили ценой жизни многих мирных жителей, шиноби, Боруто, Хинаты и случайно попавшей под взрыв Химавари. На первом этаже была комната Наруто и Хинаты, туда-то и отправился Каваки. Тихонечко приоткрыв дверь, заглянув в комнату, он увидел мирно спящего седьмого Хокаге. Но он решил не останавливаться на этом, поэтому, закрыв дверь изнутри, он подошёл к кровати. Бесшумно лёг на край и прижался к левому боку Хокаге, вслушиваясь в тихое, но чёткое сердцебиение второго. Тот никогда не запрещал ему ложиться с ним. Наруто, на автомате развернувшись, как по его мнению, к подушке, обхватил её и прижал к своей груди. Каваки, не ожидавший такого поворота событий, сильно покраснел. Опять закололи нежные, слегка пухлые щёки Каваки. Ему нравилось это ощущение, ведь его мог создать только Седьмой. И только теперь он осознал, что влюбился в Хокаге. Ведь, каждый раз, когда он видел Хокаге сердце начинало биться чаще. А когда тот трепал его волосы Каваки начинал краснеть, ощущая покалывание на своих щеках. Именно в эти моменты он чувствовал себя беспомощным кроликом не способным отказаться или хотя бы спрятать свои чувства. Но каждый раз ничего не получалось и он просто отворачивался при это тихо выговаривая оскорбления в его сторону. "А если..." - последняя мысль прозвучавшая в его голове, перед тем, как быстро, но в то же время нежно, чтобы не разбудить, взял лицо Каге и прижал свои губы к его. Мирно спавший Наруто, почувствовал, что-то прохладное на своих губах, но в тоже время тёплое настолько, что не захотелось открывать свои глаза, но он всё-таки Хокаге, поэтому резко открыв глаза. Тот увидел Каваки, прижимающего свои губы к его. Наруто впал в ступор на несколько секунд. Он ожидал увидеть что угодно и кого угодно, но не его. Того, к которому всегда старался быть ближе, старался прикоснуться, чтоб почувствовать ту теплоту исходившую от Каваки. В их первую встречу у Наруто что-то кольнуло в груди и после того случая при каждой их встречи сердце начинало биться так сильно, что Наруто иногда думал, будто оно вот-вот выпрыгнет из груди, разорвав грудную клетку на тысячи мелких кусочков. Но, быстро оправившись от шока, Наруто аккуратно взял подбородок "атакующего" и опустил его вниз, тем самым открыв его ротик, начиная хозяйничать в нём своим языком, исследуя каждый миллиметр открытого рта. Сердце забилось чаще у обоих. Щёки Каваки покрылись предательским румянцем, создавая ощущение горения собственных щек. Если раньше они просто немного щипали, то сейчас просто горели, не давая и шансу тому на успокоение. Пока первый не выходил из шока, язык второго уже вовсю танцевал вальс с языком Каваки. Да у Наруто тоже был румянец, но не такой сильный, а лёгкий, больше его дурманил запах исходящий от Каваки. Тот пах персиками и кофе, заваренный утром для лучшего пробуждения от сна. Когда Каваки всё-таки вышел из шока, он отпустил лицо седьмого и прикрыл глаза в наслаждении. Их поцелуй был мокрым, тем, который оба запомнят на всю жизнь, и долгим, ведь никто не хотел отпускать это чувство умиротворения и спокойствия во время танца языков переплетающихся друг с другом, уже более двух минут. Одинокая капля пота скатилась по лбу младшего, слишком уж жарким был этот поцелуй для подростка. Он хотел моментально отползти от него, но крепкая хватка старшего не позволила этого сделать, поэтому первому ничего не оставалось, кроме как прижаться обратно и наклонить, красное, как у рака, лицо вниз. Каваки уже хотел начать объясняться, почему он разбудил героя войны, но сам герой не дал этому случиться. Аккуратно, чтобы не спугнуть, Наруто начал гладить того по голове своей настоящей рукой. Наруто чувствовал лёгкое покалывание на руке от острых волос возлюбленного, которые всегда были вразнобой. Его длинные и нежные пальцы немного путались в слегка длинных чёрных волосах мальчика. Рот Каваки, который уже успел открыться, моментально закрывается и издаёт настолько тихий стон наслождения, что даже Наруто пришлось прислушиваться. Глаза сами прикрываются, от чувства шершавой, но в тоже время нежной и мягкой ладони, а ротик расплывается в тёплой улыбке. Наруто был доволен результатом, поэтому свободной рукой обхватил талию мальчика и прижал её к себе. Настоящую руку переместил на затылок, а сам уткнулся носом в его макушку. Каваки понял, что седьмой устал за день (ну Хокаге и всё такое) просто зарылся лицом в его грудь. Только Каваки хотел закрыть глаза и провалиться в царство Морфея, как он услышал приглушённый голос сверху: "Спокойной ночи". На душе того сразу стало ещё теплее, он приподнял уголки губ и ответил: "И тебе хороших снов". После этого уже радостный Каваки закрыл глаза. Чувства Наруто не отличались от младшего, поэтому он быстро смог проволиться в царство Морфея.