Фокус

Электронное табло показывало двадцать три часа тридцать минут . Дым от сигареты сносило порывами холодного ночного ветра. Рома затянулся в очередной раз. «Объявляется посадка на скорый поезд номер ноль, ноль, два А. Поезд находится на….» дослушивать он не стал, выкинул окурок в урну и направился к нужному пути. С собой были только рюкзак и сумка с компьютером. Протянуть проводнице паспорт, открыть в телефоне электронный билет со штрихкодом, наконец-то оказаться в вагоне. Это была незапланированная поездка. Еще сутки назад он не думал, что вот так сорвется в Питер. Самое смешное, что он был до отвратительного трезв, а ситуация тянула по сюжету на то, что обычно происходит, когда напиваешься с друзьями в баре. Друзей не было, бара тоже, он был один. В купе он оказался первым и, кажется, единственным. Расположился на нижней полке, вытащил комп из кейса. Спать он все равно сейчас бы не смог – нервы ни к черту, поэтому лучшим решением виделась работа. Пока они не тронулись, Котков успел просмотреть личную, корпоративную почту, быстро раскидать короткие ответы по коллегам. То, что требовало более пристального внимания, оставил на долгую дорогу. Скачал документы с какими-то деловыми рекламными предложениями – с момента премьеры прошел лишь месяц с небольшим, а им поступило столько писем с восторгами и вопросами о сотрудничестве, сколько издательство, кажется, не получало за все десять лет своего существования. Все это не без участия пиарщиков, сммщиков, фанатов, которые яростно продвигали продукт в массы, а также великолепного профессионального каста. И не без одной бесстыдной, красивой рожи с красными очками наперевес, точнее, на переносице. Именно благодаря яркой внешности и поведению Сергея они смогли привлечь внимание новой публики. Как пятнадцатилетних девочек, так и ушлых продажников, которые поняли, на чьем образе можно будет делать бабки. Конечно, само издательство тоже постаралось, от себя они выпустили подкасты со всеми актерами, интерактивные видео, сюрпризы фанатам. На видео с Горошко и Чеботаревым было больше всего просмотров, Рома сам вчера проверял. Допроверялся. Он пересматривал этот дурацкий подкаст с Сережей, который раз, и все ему было мало. Но именно вчера слух и сердце зацепила собственная фраза «Ты так меня и не пригласил в свой театр», брошенная как шуточное обвинение, но видно было, что Сережа стушевался, попытавшись возразить. Рома пересматривал это видео, потому что действительно не помнил, как они его писали, но очень хорошо запомнил, что после записи приглашения все так же не последовало. Подкаст был сделан тоже где-то месяц назад. И за этот месяц они почти не виделись и не общались, и приглашения все так же не было. А вчера официальный аккаунт Серегиного театра запостил обновленную афишу. Ближайшим спектаклем был «Наш класс», играть собирались в это воскресенье. Видимо, звезды рандома так сошлись, что Котков просто психанул, купил билет на представление, купил билет на поезд, а теперь сидел в пустом купе и пялился на Москву, остающуюся за его спиной. «Всегда мечтал провести выходные в другом городе». Только вот он никогда не думал, что выходные в другом городе случатся настолько спонтанно. Поток мыслей прервала проводница, которая занесла белье и взяла документы на повторную проверку. Мужчина попросил принести черного чая с сахаром. Язык чесался затребовать что покрепче, потому что подобные события в своей жизни главный редактор предпочитал встречать под шафе. Так он ничего и не заказал. Сидел в тени верхней полки, подобрав ноги, цедил горячий сладкий чай, тупо пялился в темноту за окном. Поезд разогнался, фонари мелькали теперь совсем быстро. Также быстро мелькали мысли в голове у парня. «Зачем сорвался, даже не предупредил. Это сюрприз. Какой к черту сюрприз, тебе тридцать лет и три года, взрослый мужик, а все туда же. Куда. За этими оболтусами малолетними» – он вспомнил как Горошко один раз ночью просто приперся к нему под окна и названивал, пока Котков не спустился и не дал ему люлей, а точнее, пошел с ним в бар. «Ну я давно хотел в театр, вот еду в театр. Посмотрю хоть на парня в деле. Дебил, два года съемки шли, не насмотрелся? Никакой театр тебе нафиг не упал, ты просто выискивал предлог, чтобы увидеть его. Но просто позвонить и сказать было бы зашкварно, потому что бухать вместе это одно, а переться в другой город ради человека – совершенно другое. Нифига себе сюрпризы у него, романтик недобитый, ты хоть адрес его питерский знаешь…» Совершенно другое. И он это слишком хорошо понимал. Но усиленно делал вид, что ничего не происходит, что ничего не изменилось. Что это не рыжую макушку он видел в неясных теплых снах, после которых просыпаться было отдельным мучением. На самом деле, после премьерных показов и автограф-сессий , почти вся команда разъехалась и занялась своими делами. Сергей больше не появлялся в Москве, весь материал был отснят заранее. Больше не было смешных стримов, пьянок до рассвета, а главное, не было теплых рук, крепких объятий и случайных прикосновений друг к другу, когда они вусмерть бухие перлись домой, вися друг на друге. Некого было погладить по голове, придушить, сжать за плечо. Не было рядом непоседливого, чересчур громкого и иногда совсем тактильного рыжего парня, который глубоко забрался в сердце продюсера. Сначала Рома списывал все свои смутные переживания на тактильный голод, отсутствие праздника жизни каждые выходные, но за этот период что-то вызрело и надломилось прямо в центре грудной клетки. То видео было лишь триггером, который сработал как надо. Роман больше не мог отрицать, что ему нравился этот парень. И не просто нравился - он втрескался в него до ужаса, до банального просто, но от этого не менее страшно. Как влюблялись в него те самые несчастные девчонки. Это был форменный провал. Дальше покупки билетов он не думал. А сейчас он вдруг понял, что даже не знает как будет объяснять ранний подъем. Будить актера звонком в дверь и объяснять, что он приехал к нему утром на спектакль, который состоится в семь вечера, было весьма неумно. В очередной раз мысленно обругав себя Котков вернулся к сортировке и чтению документов. Сосредоточиться не удавалось, в голову лезли назойливые и неприятные мысли. Сергей был не в курсе. Не в курсе того, что к нему утром завалится продюсер, не в курсе того, что у этого продюсера были какие-то романтические чувства. Получится очень глупо, если он ему признается на пороге, вывалит все на голову, а потом будет ждать ответа от сонного и ошарашенного парня. Чем только думал, действительно. Однако пути назад были отрезаны. Ему этот билет театральный чуть карман не прожег, пока он на вокзал ехал. Пусть разговор будет каким угодно, а вечером все равно придется идти на спектакль и смотреть на этого человека уже совершенно иначе. Роман не был уверен, что ему хватит сил и мужества, но когда сам затеваешь какие-то дела, доводить их надо до конца. Эта привычка, выработанная годами труда в издательстве, пришлась сейчас очень кстати. Тихо клацали клавиши ноута, он почти на автомате удалил несколько шаблонных заявок, попытался сконцентрироваться на каких-то более интересных письмах. Даже записал себе контакты на будущее, сохранил в отдельную папку на компьютере. Сходил за чаем еще раз, но сахар добавлять не стал. На часах было около четырех часов утра, мужчина вздохнул, погладил себя машинально по бороде, раздумывая, в результате разорвал упаковку комплекта постельного белья, расстелил себе простыню и заправил подушку. Поставил будильник на восемь и, накрывшись кожаной курткой, отключился. Усталость и переживания сделали свое дело, сон навалился почти сразу же. В город на Неве они прибыли утром, в полдевятого. Внезапно, на улице было тепло и солнечно. Сильное утреннее солнце приятно согревало лицо, голубые тени постепенно прятались у подножия зданий. Первым делом Котков нашел цветочный магазин. То, как ласково встретил его Питер, воодушевило парня, и он, поддавшись вдохновению, решил попытать счастья. Из салона выходил с аккуратным букетом кремовых роз. Они были чуть розовые, чуть золотистые, и вообще, напоминали кое о ком слишком сильно. Главное, этому кое-кому сейчас ни в коем случае не звонить. Быстро вызвал такси в приложении, вбил заветный адрес. Водитель подъехал достаточно быстро. Рома скинул вещи назад, а сам сел на переднее сидение, с букетом наперевес. Водитель одобряюще посмотрел, но уважительно промолчал, решив не докучать раннему клиенту. В машине его снова накрыл мандраж и совершенно необъяснимая дрожь в коленках. Детский сад, - подумал про себя Котков, а потом усмехнулся – в каком-то смысле это действительно был детский сад, учитывая возраст его романтического интереса. Ладно, в крайнем случае можно будет сделать вид, что это такая неудачная шутка и поздравление с огромной популярностью, он ведь теперь кино-звезда. Он не был уверен наверняка, не был уверен, что ему вообще откроют, что не обматерят, что не посмотрят как на больного ублюдка и больше никогда не позовут пить пиво вместе… Утренний Санкт-Петербург растворялся в солнечном свете, глубокие тени становились все более акварельными, прозрачными, а потом и вовсе исчезали. Нева уже поблескивала в каналах. Пока они ехали, Рома успел найти этаж и номер квартиры в переписке – Сергей как-то ему скидывал. Только когда они уже были на месте, он вдруг вспомнил, что не знает номер домофона. Вот это он действительно не учел. Проблема. Из машины он выходил снова нервный и накрученный, чуть ли губы не кусал как персонаж Сергея в фильме. Но наверное этот день был кем-то благословлен, потому что, о чудо, дверь в Сережин подъезд оказалась открытой – кто-то подпер ее кирпичом, а домофона не было и в помине. Вероятно, это была плановая переустановка. Котков, наверное, впервые в жизни подумал о ЖКХ не только матом. Дом, в котором жил Горошко, был старым, очевидно, лифта внутри не предполагалось. Это нимало не смущало Романа, он буквально бегом добрался до пятого этажа, и, оказавшись на узкой лестничной клетке, замер перед одной из трех дверей. Звонок оказался на месте, никаких изменений с того раза, как он однажды здесь побывал. Нажать на кнопку и ждать. Он попытался спрятать букет за спиной, но вышло так себе, поэтому он просто его опустил вниз и постарался немного убрать руку. Надо было что-то сказать, надо было извиниться, если он разбудил Сережу. Или не надо. Боже, наверное он не откроет. Еще рано. А если он не один. А если... Много всяких если. Стало совсем дико и неуютно, и когда Котков уже приготовился разворачиваться и маршировать обратно на выход, за дверью зашуршали. Защелкал замок, проворачиваясь два раза, и на пороге возник Сергей собственной персоной. На голове было гнездо, а на теле, внезапно, болтался халат Разумовского. Рома моргнул. Потом вспомнил, что он лично помогал стырить эту тряпку со съемочной площадки. Оба, конечно же, были страшно пьяны. -О, Рома…- тупо произнес актер, медленно оглядывая продюсера с головы до ног. Уголки рта медленно поползли вверх. -Стоп, в смысле! Рома?? Привет, ты откуда здесь?! – взгляд Сережи медленно прояснился, и теперь уже вверх ползли брови. -Откуда…из Москвы, Серег, - не менее тупо ответил Котков. Голос сел к черту, как только он увидел этого неземного человека. Щеки стали наливаться румянцем. Он действительно не ожидал от себя, что стушуется. -Я тут, в общем, к тебе на спектакль приехал. И еще…вот, - он сунул букет под нос Сергею. – Нам с тобой надо поговорить. Сегодня, сейчас… Горошко посмотрел на букет, на краснеющего Рому с дрожащими ресницами, и внутри стало совсем тепло и радостно. В первые секунды он подумал, что это все действительно какой-то бред и видения, звонок в квартире вытолкнул его из сна, заставил выбраться из теплой уютной постели. Но, кажется, это действительно стоило того, чтобы проснуться. -Кофе будешь? – спросил он, одной рукой затаскивая Коткова в квартиру, а второй закрывая дверь. Это было хорошее утро.