Относительная погрешность

sorry about the blood in your mouth i wish it was mine -----

- Вы вообще понимаете, о чем я говорю? - потеряв терпение, повысила голос директриса. - Конечно, - тут же отозвался Годжо, не поднимая глаз от табеля. Это было полное вранье - Мегуми был уверен, что Годжо не понял ни слова из всего разговора, даже не стал пытаться понимать, отключился, едва начался выговор. У него всегда было такое выражение лица, когда он не слушал, не находил то, что ему рассказывали, интересным: а интересными он находил довольно мало вещей. Табель с оценками Мегуми определенно в этот список не входил. В документ он упорно всматривался последние минут десять, будто его чудные глаза могли рассмотреть там что-то особенное сквозь бумагу и чернила для принтера. - И что вы собираетесь по этому поводу делать? - не ведясь на его согласие, продолжила директриса. - Я? - искренне удивился Годжо. Мегуми устало прикрыл глаза на секунду. Все это было просто невыносимо. - А кто еще? - в голосе директрисы послышалось возмущение. - Вы, как опекун должны принять какие-то меры. - Ооо, - сказал Годжо, приподнимая брови, будто действительно только сейчас вспомнил о своем опекунстве. - Да, точно, точно. Директриса перевела недовольный взгляд на него, будто требоуя объяснений. Мегуми просто пожал плечами. Она хотела видеть “кого-то из взрослых” - вот пусть и разбирается теперь. - И? - М? - Какие меры вы собираетесь принять? - А, вы про это! - радостно сказал Годжо. - Мы с Мегуми поговорим. Он протянул руку и положил ему на предплечье, но так и не убрал - Мегуми напрягся, изо всех сил уставился перед собой, чтобы случайно не глянуть вбок. - И если окажется, что он в гробу видел вашу школу и ваши табеля, мы просто перейдем в другую, - все так же радостно закончил Годжо и расплылся в самой обворожительной из своих улыбок. Мегуми поморщился, ожидая крика, но из кабинета их вышвырнули на удивление быстро и без единого комментария. Они прошли дальше по коридору школы и вышли во двор, не разговаривая. Годжо уткнулся в телефон, что-то набирая - он выглядел довольным, даже едва слышно мычал что-то музыкальное. Было очевидно, что молчал он не потому, что нагнетал обстановку, или пытался выглядеть строго - просто не видел смысла что-то говорить. Мегуми с досадой пнул пустую банку, попавшуюся под ноги, слишком уж сильно: жестянка жалобно звякнула о низкий бортик дорожки. Вот это уже привлекло внимание Годжо. - Пфф, - сообщил он. - Смотри! Он быстро обошел его, поддел отлетевшую банку носком ботинка, подкинул ее вверх и одним ловким ударом отправил ее в мусорку. - Ву-ху! - едва не подпрыгнул он. - Ты видел, Мегуми? Эй, видел? Мегуми сжал зубы. Естественно, он видел, сложно было упустить хоть что-то, когда постоянно на кого-то пялишься. Естественно, он не собирался в этом признаваться. - Мы вообще будем это обсуждать? - мрачно спросил он. - Обсуждать что? Ооо, хочешь еще раз посмотреть, как хорош мой удар? Я не сомневался. - Нет, - перебил его Мегуми. - Обсуждать что сказала госпожа директор. - Зачем нам это обсуждать? - удивленно поднял брови Годжо. - Ты что, правда думаешь, что я буду выговаривать тебе за школьные оценки? Это же чушь. Боже, он даже не понял, что в табеле был выговор не за оценки, а за поведение. Он не то что не слушал, он даже не обратил ни малейшего внимания на происходящее, кроме того, что кто-то пытался давить на него авторитетом и этого кого-то нужно было поставить на место - его любимое хобби. Мегуми внезапно почувствовал, как глаза стали очень сухими, и тут же поспешно сморгнул, отвернулся. - Даже если меня выгонят? Годжо пожал плечами. - Какая разница? Как будто тебя здесь научат чему-то важному. Какая разница. - Тебя-то точно никогда не выгоняли. Годжо хмыкнул, снова улыбнулся. - Я не учился в школе, - развел руками он. - Был на домашнем обучении. Мегуми мгновенно переключился - мысли лихорадочно заметались. Годжо никогда и ничего не рассказывал о себе: сколько раз он не пытался обходными путями узнать хоть что-то, каждый раз тот уходил от ответа, переводил все в шутку. Особенно обидным было то, что о нем самом Годжо знал все, самые банальные детали: ему приходили их счета (которые он просто оплачивал, не глядя), их табеля (которые он подписывал, все так же не глядя), черт, да даже его больничная карточка заводилась вместе с ним (это вероятно было последним в списке того, что его интересовало). Он напряженно перебрал несколько вариантов вопросов, которые он мог бы задать, чтобы вытянуть из него хоть какие-то детали. - Почему ты учился дома? - осторожно спросил он. Потому что он из какой-то неадекватно богатой судя по его тратам и отношению к деньгам семьи, тупица, тут же одернул он себя. - Ну знаешь, - пожал плечами Годжо и одарил его лучезарной улыбкой. - Я был особенным ребенком. Кто бы сомневался, мрачно подумал Мегуми. Куда уж особеннее, чем Годжо Сатору. На что он вообще надеялся? Это все было глупо. - Зайдем по пути за мороженым? - предложил Годжо у ворот, не давая шанса продолжить разговор. - Мне надо домой, - коротко сказал он, тут же отворачиваясь и чуть ускоряя шаг. *** Цумики опаздывала - Мегуми не знал, почувствовал ли расстройство или облегчение, когда получил ее сообщение о том, что ей придется задержаться после уроков. Они уже давно не оставались с Годжо наедине, кроме как на тренировках: Цумики всегда была здесь во время его визитов, которые в последнее время сократились едва ли до пары в месяц. С ней было полегче - хотя бы потому, что можно было оставить разговоры на нее и просто мрачно отмалчиваться, его любимый способ коммуникации. Сейчас, когда они были вдвоем, ему пришлось бы участвовать в разговоре - не то чтобы бесконечному потоку слов, вечно лившемуся из Годжо, нужен был кто-то, чтобы его поддерживать, но все равно молчание было бы совсем неловким. - Первогодкам выдали по первому заданию, - сообщил Годжо, разваливаясь на диване и занимая собой почти все пространство. На диване спокойно помещались и Мегуми, и Цумики, но бесконечные конечности Годжо с легкостью уничтожили все свободное место, делая самого Годжо центром внимания - как, впрочем, и всегда. Он начал носить повязки вместо очков - глухие черные линзы не прилегали достаточно плотно, чтобы хоть как-то облегчить натруженное зрение. Ну как тебе, радостно спросил Годжо, когда опробовал первый способ перевязки бинтами. Уродство, мрачно отшил его Мегуми, пытаясь ничем не выдать, как его расстроило то, что дурацкая повязка закрывала почти половину лица, лишая его большей части эмоций. Годжо вытащил закрепленный кончик повязки, раскрутил один слой и утомился, откинул затылок на изголовье дивана. - Мегумииии, - протянул он. - Мне нужна помощь. - Ничего подобного. - Нужна! - Годжо поднял руки вверх и тут же бессильно уронил их вдоль спинки дивана. - Мои руки внезапно перестали работать. Как бессердечно с твоей стороны оставлять сенсея в беде. Мегуми вздохнул. - Ты мне не сенсей, - сообщил он, подходя ближе и опираясь одним коленом на диванные подушки. - Еще как минимум до следующего года. - Уже почти! Мегуми досадливо цыкнул, взялся за свободный кончик ткани. Годжо все так же сидел, откинув голову назад, прижав задние слои повязки к изголовью, так что он, не задумываясь, протянул руку и просунул ладонь под затылок, приподнимая голову. Годжо как-то удивленно выдохнул, и Мегуми тут же резко сообразил, что он мог просто сказать ему поднять голову самому. Ровно так же резко он сообразил, что стоял над ним, скрючившись, слишком уж близко, держа его за затылок и глупо пялясь. Во рту пересохло, и он на автомате сглотнул, нечаянно метнулся взглядом к губам - Годжо хмыкнул, разведя их в улыбке, и этот звук, к счастью, смог вывести его из состояния транса этой бесконечно растянувшейся секунды. Мегуми поспешно выпрямился, потянул Годжо вперед, усаживая ровно. Тот надулся, но послушно сел прямо. Подбритый затылок приятно колол ладонь, его хотелось почесать, будто собаку за ухом: Годжо всегда держал при них Бесконечность ничтожно тонкой, так что можно было даже пощупать текстуру волос. Мегуми внезапно порадовался, что технику он не снимал, было бы довольно неловко, если бы он заметил, как у него вспотели ладони. Он принялся разворачивать слои повязки, один за другим, как давно привык: первые, прижатые чуть плотнее, не особо заботясь об осторожности, тонкие нижние, которые Годжо пропитывал иногда лекарствами для глаз, максимально аккуратно, отлепляя самыми кончиками пальцев чуть влажную ткань от паучьих лапок слипшихся ресниц. Было немного боязно открывать ему глаза - Мегуми ждал с некоторым замиранием, скажет ли он хоть что-нибудь на этот раз. Должен был сказать, не заметить было невозможно. Он осторожно снял последний слой, и Годжо близоруко заморгал, прищурился, привыкая к свету и к обычному зрению. Глаза тут же заслезились, он сморгнул влагу, вытер ее пятками ладоней: от покрасневших белков дивные радужки казались еще более яркими. Он проморгался еще и принялся пялиться на него снизу вверх - без повязки или очков он всегда выглядел странно, потому что из-за постоянно работающей техники глаза у него были широко открыты, будто он был вечно удивлен. Годжо уставился на него своими дурацкими прожекторами, глупо захлопал своими не менее дурацкими ресницами. - Что? - с вызовом сказал Мегуми. - Ничего, - пожал плечами Годжо, все так же пялясь, и усмехнулся. - Если хочешь, сходим к Сёко, быстрее заживет. Мегуми втянул в рот разбитую губу: кровоподтек был свежим, еще пульсирующим от боли, он беспокоил рану еще со вчерашнего дня, раскрывая ссадину раз за разом, ощущая железистый привкус крови во рту, трогал кончиком языка разошедшиеся края. Подбитый глаз и ссадина на скуле беспокоили его куда меньше - все таки, не в первый раз. Хуже было когда он в прошлый раз решил, что ему все таки сломали нос: дышать было сложно несколько дней, но в итоге все сошло. Повисло молчание: Годжо, видимо, ждал ответ, Мегуми ждал, скажет ли он что-нибудь еще. Он не смотрелся сегодня в зеркало с самого утра, но знал, что выглядит откровенно потрепанным, на этот раз он влез в драку вообще не рассчитав силы. От досады от сильнее прикусил губу, ощущая острый укол боли от кровоподтека, снова почувствовал во рту металл: корочка ссадины лопнула, закровила. Он досадливо утерся предплечьем. Годжо все так же смотрел широко открытыми глазами, даже не моргая. Очевидно, ничего больше он говорить не собирался - Мегуми внезапно почувствовал себя полным дураком. Какое ему вообще могло быть дело? Что он ожидал услышать? Он развернулся, чтобы, наконец, отойти, но тут же замер, когда почувствовал, как на его запястье сомкнулись пальцы. Он рванул руку чисто машинально, но хватка у Годжо была железная: он развернул его к себе без особого труда, снова притянул ближе. Мегуми неловко сгорбился над ним, не зная, куда деть взгляд - от лица Годжо его отделяло всего ничего, он мог рассмотреть все лазурные вкрапления в голубой радужке. Годжо деловито повернул его лицо из стороны в сторону, осматривая лопнувшую губу, невесомо надавил пальцем на кровоподтек под глазом, проверяя насколько далеко он разошелся. Удовлетворившись осмотром, он поднял к лицу руку, которую так и не отпустил, осмотрел кровавые корочки на свезенных костяшках, взял вторую ладонь, хмыкнул над синюшным задранным ногтем. Мегуми задержал дыхание - если уже Годжо настолько задержал на чем-то внимание, он точно должен был хоть что-то сказать, хотя бы на этот раз. Хлопнула входная дверь, и Мегуми дернулся от неожиданного звука, высвободил руки из пальцев Годжо и сложил в теневую фигуру. Годжо мгновенно потерял интерес, откинул голову на спинку дивана, глядя на Цумики снизу вверх, широко улыбнулся. - Годжо-сан! - помахала ему Цумики, и тут же строго нахмурилась, переведя взгляд на него. - Вы ему что-нибудь сказали? - М? - скосил глаза на него Годжо. - Его лицо! Он снова ввязывается в драки. С этим надо что-то сделать! - О, конечно, - довольно улыбнулся Годжо. - Мы будем больше тренироваться, чтобы он выигрывал во всех драках. - Годжо-сан! *** Удар он принял на блок, но мощь была такая, что его сбило с ног, приложив спиной о стену. Он перекатился, уворачиваясь от добивающего, не стал тратить время, чтобы встать на ноги, и вызвал шикигами с колен. Куро и Широ рванулись вперед, еще даже не сформировавшись целиком из теней, молча, без единого звука разевая смертельные зубастые пасти, но клыки сомкнулись на пустоте. Звуковая ударная волна телепорта, как всегда, запоздала на долю секунды, когда он уже увидел рядом Годжо - увернуться от удара ладонью плашмя чуть пониже уха он не успел. Зрение на мгновение помутилось, все вокруг поплыло - он потерял концентрацию, и шикигами тут же растеклись черной теневой лужей. Годжо, не теряя инерции разворота, приложил его открытой ладонью в солнечное сплетение: из легких выбило воздух, и Мегуми, беспомощно взмахнув руками, глупо шлепнулся на задницу, не удержавшись, упал назад, больно ударился о пол локтями. Годжо уселся перед ним на корточки и расплылся в довольной улыбке. Он даже не запыхался, идеальная в своей выверенной небрежности прическа даже не растрепалась. - Четыре - ноль, - радостно сообщил он, будто Мегуми не знал, что ему так и не удалось ни разу выиграть. Пока не удалось. Он, резко приподнявшись на локтях, выкинул ногу вперед, подбивая Годжо лодыжки: он не успел порадоваться, как удивленно поднялись его брови, времени было всего ничего, доли секунды, пока выбитый из равновесия Годжо не сместил центр тяжести. Подняться из лежачего положения сам он бы не смог, так что он отчаянно напряг средоточие проклятой энергии в теле, и тени послушно отозвались ему, жестко ткнув его в лопатки. Этого вполне хватило: он качнулся вперед и перенес вес, пихнув Годжо в плечи, навалился всем телом. Это был шанс, и Мегуми им воспользовался по полной - не было никакой возможности, чтобы Годжо успел увернуться или перекатиться, он должен был шлепнуться на спину. Он ошибся, опять, уже который раз, пора было уже привыкнуть к тому, что Годжо нельзя было описать словом “возможность” - он давно вышел за эти границы, в его случае это было скорее “невозможное”. Барьер Бесконечности чуть расширился, будто создавая между ним и полом невидимую подушку, Годжо уперся пятками и, перехватив его плечи в ответ, без труда сместил равновесие в обратную сторону, снова уложив его на лопатки. Мегуми со всей дури стукнулся затылком о пол, зажмурился от боли. От удара снова перехватило дыхание, и он хватанул воздух ртом, но вдохнуть все равно не вышло. Годжо деловито уселся на него сверху, на грудь, прижал коленями руки, уперся ладонями в пол, свесив голову вниз и разглядывая его. - Пять - ноль, - все так же радостно объявил он новый счет. - Что теперь? Мегуми дернулся, пытаясь вывернуться из-под него. Бесполезно - он был в ловушке. Годжо чуть усилил давление коленей на прижатые руки, когда пальцы Мегуми дернулись, будто он мог сложить фигуру одной рукой. - Думаешь, я сдамся? - зло сказал Мегуми. Он падал и вставал, раз за разом, пока еще оставалось хоть немного сил. Годжо никогда не останавливался, все так же раз за разом раскатывая его - это было их необсуждаемое негласное правило. Он был уверен, что Годжо остановился бы, если бы Мегуми его попросил, но просить он не собирался ни за что. Более того, он почти был убежден, что Годжо тут бы растерял весь интерес к их тренировкам, если бы он хоть раз попросил остановиться - проверять он это не собирался. - Думаю, что ты найдешь какой-нибудь способ продолжить, - весело прервал поток его мыслей Годжо. Он не воспринимал его всерьез, и это было обиднее всего: вряд ли был кто-то, кто мог бы стать наравне в качестве противника Годжо, но собственная слабость его раздражала - да, у него был козырь в рукаве на крайний случай, возможность продать свою жизнь как можно дороже, с тех самых пор как он выучил призыв десятого шикигами, но это было разовым событием, последним, если быть точнее. Судя по лицу Годжо, которое утратило обычный собранный вид, с которым он обычно дрался, тот решил, что раунд уже окончательно за ним, и снова потерял интерес: обычно они тренировались до тех пор, пока Мегуми еще мог встать. Ну нет. Мегуми закрыл глаза, снова концентрируясь - проклятая энергия прошлась по телу колючей волной, сконцентрировалась в солнечном сплетении. От напряжения он почувствовал, как из носа щекотной струйкой пошла кровь, но не обратил внимания. Тень под ними взметнулась и опала, растеклась черным озерцом и он почувствовал, как пол под его спиной исчезает, как они оба проваливаются в вязкую смолянистую темень - недолго, всего на секунду, но этого вполне хватило, чтобы вывернуться из хватки и перекатиться, снова встав на ноги. Тени рассыпались черными кляксами, поспешно расползлись по углам. Мегуми внезапно почувствовал себя чудовищно усталым, колени подкосились и он тяжело оперся плечом на стену. Годжо был в полном восторге. - Территория, - пояснил он, возбужденно жестикулируя. - Расширение! Еще немного потренироваться, и ты уже освоишь азы техники! Ну конечно, подумал Мегуми. Естественно он никогда не будет достаточно хорош. Потом сознание, державшееся только на адреналине, покинуло его и он резко упал вперед - почему его лицо так и не встретилось с полом, он не запомнил. *** Он и не собирался идти на эту дурацкую вечеринку, которую устраивал его дурацкий выпуск, но Цумики случайно обронила “Что, конечно же не пойдешь?” и теперь ему пришлось сюда тащиться просто из принципа. Кто-то умудрился раздобыть две упаковки пива, так что вышло почти по банке на человека - более чем достаточно для каждого здесь, еще почти не нюхавших алкоголя. Мегуми опять же собирался отказаться, но потом решил, почему бы и нет? Все равно никому до этого не было дела. На вкус было отвратительно, но он выпил, не поморщившись. Вначале было интересно: алкоголь быстро разогнало по крови, он почувствовал, как краснеют щеки, как мысли становятся быстрыми и простыми, как ему внезапно хочется с кем-нибудь поговорить. Он даже перекинулся парой слов с подсевшей к нему девчонкой: краем глаза он заметил, что все разбились или по парочкам, или по группкам, горячо что-то обсуждая. Мегуми даже не понял, на какой вопрос отвечал, когда посреди фразы вдруг сообразил, что он совершенно трезв - алкоголь выветрился так же быстро, как и дал в голову. Он удивленно огляделся по сторонам: судя по блестящим глазам и раскрасневшимся лицам, неожиданный эффект отдачи коснулся только его. Девчонка, с которой он болтал, выжидающе подняла брови - видимо, он сбился прямо посреди фразы. - Эй, ты в порядке? - обеспокоенно спросила она. Мегуми еще раз осмотрелся по сторонам, резко ощущая себя лишним, не подходящим. Комната, полная людей, вдруг показалась бесконечно огромной. Он рванул ворот майки, будто ему стало тяжело дышать. - Мне надо идти, - невнятно сообщил он девчонке. - Тебе плохо? Дать воды? - Ничего не надо, - перебил он ее, поднимаясь на ноги, чтобы поспешно сбежать. Снаружи было легче: он закрыл дверь дома и прислонился лбом к прохладному стеклу. Свежий ночной воздух немного прочистил голову. Он сунул руки в карманы и пошел в сторону ближайшей станции метро, потом передумал и достал телефон, набрал номер, почти не задумываясь. Трубку взяли после первого же гудка. - Можешь забрать меня? - Мегуми немедленно возненавидел себя за то, как жалко это прозвучало. - Что-то случилось? - мгновенно напрягся Годжо. - Нет, я просто… Он просто что? Не смог напиться? Не смог вписаться? Чувствует себя несчастным и одиноким? - Ты ранен? - Нет, - снова поспешно перебил его Мегуми. - Все в порядке. Я цел. Извини, ничего не нужно, я зря набрал. Прости за беспокойство. - Где ты сейчас? - Не важно, я же говорю, ничего не нужно. - Я сейчас поднимусь куда-нибудь повыше и найду тебя по сигнатуре, оставайся на том же месте. Мегуми едва не застонал. Чем он вообще думал, когда звонил ему? - Все в порядке, - снова, как заведенный повторил он. - Прости, я зря набрал. Я возвращался домой и подумал, может ты где-то рядом. Я уже почти возле метро. - Вышли мне адрес, - торопливо перебил его Годжо. - Я скоро буду. Мегуми? Эй, Мегуми, не клади трубку. Он прикрыл было устало глаза, но голова тут же закружилась. - Я тут, - сказал он. - Я скоро буду, - повторил Годжо. - Никуда не уходи, подожди меня. Мегуми уселся на парапет, чувствуя себя полным дураком. Отсюда до их дома на машине было почти полчаса езды, и он только мог себе представить это неловкое молчание, пока они будут ехать домой. Машина затормозила рядом минут через пятнадцать, тонированное стекло пассажирского сиденья опустилось и оттуда радостно замахал Годжо. О, все было еще хуже, чем он себе представлял: Годжо был в форме, и машина была той самой черной машиной без номеров, на которой их с Цумики иногда забирал Иджичи-сан, если сам Годжо был занят. Замечательно, значит он выдернул его прямо с миссии. Сейчас где-то на свободе разгуливает проклятие такого класса, что понадобилось вызывать Годжо Сатору, а он выдернул его сюда своим неуместным звонком. - Прости, что отвлек от работы, - сказал он, упершись взглядом в собственные колени, когда сел на пассажирское и закрыл за собой дверь. - Я разберусь, - легкомысленно отмахнулся Годжо. Потом повернулся к нему, повел носом. - Ты что, пил? - удивленно сказал он. Мегуми с вызовом повернулся в его сторону. - Да, - нахально сообщил он. - И что? Да, вот и оно. Может, он наконец-то выйдет из себя, скажет ему искренне, что думает о том, что ему приходится с ним возиться, что-то о том, как следует знать свое место и проявить хоть немного благодарности взамен на терпение. Что-то, что дало бы зацепку, триггер, возможность распутать это все, прояснить раз и навсегда. - Я первый раз попробовал только в колледже, - хихикнул Годжо. - Гадость редкостная. Тебе хоть понравилось? Мегуми уставился на него, не в силах поверить, что он собирался и это спустить на тормозах. Что он вытащил Годжо посреди ночи с миссии, для того чтобы тот забрал его с вечеринки, еще и с отягчающими, а тот в ответ сводит это все в ничто, в очередное не требующее внимания происшествие. Он откинулся на подголовник сиденья и раздраженно выдохнул воздух через зубы. Годжо осекся, удивленно повернулся в его сторону. - Что еще я должен сделать? - мрачно спросил Мегуми, не глядя в его сторону. - Что? - Что я должен сделать, чтобы ты обратил на меня внимание? - чуть злее повторил он. - Что должно произойти, чтобы тебе стало не все равно? То, что дурацкие отметки и хорошее поведение тебя не интересует, я понял уже давно. Не менее дурацкий бунт и дерьмовое поведение - тоже. Что и в какой момент я сделал не так? - Что? - опять глупо переспросил Годжо. - Вначале ты торчал у нас дома большую часть недели, потом все выходные, потом все реже. Последний год тебя вообще не затащить. Я думал, мы подросли и ты решил, что хватит вытирать детям сопли - это бы я понял. Но Цумики сказала вы общаетесь чуть ли не каждый день, черт, да я был уверен, что у нее появился бойфренд, и не лез с расспросами, пока однажды не выяснил, что это ты ей написываешь. Ему стоило заткнуться прямо сейчас, закрыть рот и не портить все еще больше, но он уже не мог остановиться, только распалялся все сильнее и сильнее. Вероятнее всего, Годжо сейчас просто отошьет его и пошлет его подальше - но пути назад уже не было. Ну да и плевать, не так уж и хотелось ему в этот дурацкий Магический Колледж - единственная причина, по которой он был уверен, что после школы зависнет там, была в том, что Годжо никогда не рассматривал других вариантов, это было само собой разумеющимся. Мегуми издал смешок. - Знаешь, я даже не успел задать ей вопрос, она все поняла по моему лицу, и дико оскорбилась, что я так подумал. Но в другом я оказался прав, дело все-таки во мне. Так что и когда я сделал не так, что ты меня избегаешь? - Я не избегаю, - как-то невнятно сказал Годжо. - О, черт, - Мегуми потер переносицу, голова разболелась нещадно. - Значит, тебе все-таки все равно. - Мне не… - Ты думаешь, я ничего не вижу? - еще больше распаляясь, перебил его Мегуми. - Ты думаешь, я не перепробовал все способы, чтобы получить от тебя хоть какую-то реакцию? Черт, да если я тебя так раздражаю, то хоть скажи мне это в лицо, не надо ходить к нам, как на обязаловку, мы уже не дети. Он перевел дыхание, чуть успокаиваясь. Что ж, пути назад не было. Может оно и к лучшему. - Я не понимаю только одного, - устало закончил он. - Зачем было приучать меня есть у тебя из рук, прежде чем оставить. Лучше бы ты просто свалил в самом начале, прямо как… Договорить он не успел - Годжо перегнулся в его сторону и, цепко ухватив за подбородок, поцеловал. Мегуми оцепенел, широко раскрыл глаза, потом, после секундной заминки, вцепился ему в воротник формы и еще ближе притянул к себе, не давая отодвинуться. Годжо потерял равновесие, тяжело оперся рукой ему на бедро, и Мегуми будто прошило током - он с силой пихнул его назад, сам перелез через коробку передач, кое-как уселся ему на колени, ударившись попутно локтями и спиной обо все подряд. Только после этого он оторвался от Годжо, все так же цепко держа его за воротник, влажно задышал открытым ртом. Годжо был совершенно не в форме - первый раз, когда он видел его таким. Осоловевший взгляд, крупные детские пятна румянца на скулах, растрепанные волосы. Он выглядел совершенно потерянным, дивные глаза шарили по его лицу, будто пытались рассмотреть заново, саккадически дергались время от времени. Мегуми ухватил его за лицо, отчаянно сжал в ладонях, ощущая под пальцами только нескончаемое искуственно-гладкое. - Убери, - задыхающимся голосом сказал он, бессмысленно шаря руками. - Убери это. Кожа под пальцами была холодная, чуть наэлектризованная, колющая кончики пальцев. Зазор Бесконечности был ничтожным, меньше миллиметра, было видно, как упруго пружинит кожа под нажатием, но он все равно был. - Я не могу, - как-то несчастно сказал Годжо. - Не получается. Я слишком долго высчитывал, уравнение идеальное, я всегда держу в голове расчеты. - Найди погрешность, - перебил его Мегуми и снова ткнулся ему в рот, отчаянно вылизывая холодные, как у статуи губы. Он успел только рассмотреть, как у Годжо на мгновение закатились глаза и на белках резко полопались сосуды. Потом невидимый барьер исчез с едва слышным хлопком, резко запахло озоном, будто после грозы. Кожа под его ладонями внезапно из ледяной оказалась теплой, и Мегуми машинально отдернул руки. Годжо перехватил его за запястья, вернул обратно, потерся щеками о его пальцы, страдальчески заломив брови. Мегуми неверяще ощупал его лицо - подушечки пальцев жгло от ощущения текстуры, хотя кожа была гладкой, мягкой. Зато она была живой: не холодным идеально ровным барьером, будто бы он щупал манекен. Мегуми потрогал острую линию подбородка, высокие скулы, тонкие крылья носа, обвел теплую и тонкую границу губ, прикоснулся к пушистым кукольным ресницам, обвел нежную кожу век, подсвеченную голубоватыми венками, зарылся пальцами в волосы: жесткие от укладочного средства они были мягкими и тонкими у корней. Годжо наклонился вперед, еще сильнее вжимаясь в него, невозможно близко, и Мегуми по инерции откинулся назад. Автомобильный гудок прозвучал так громко, что он подпрыгнул, дернулся, со всей дури вписался макушкой в крышу машины, снова пахнуло озоном и стрекотнуло наэлектризованным хлопком Бесконечности. Годжо подскочил, обхватил его руками, прижимая к себе. Мегуми уткнулся ему в шею, уцепился за плечи, и они оба застыли, переводя дыхание. Потом Годжо засмеялся. - Можем перебраться на заднее сиденье, - предложил он. - Там больше... - Нет, - резко оборвал его Мегуми. Он сказал быстрее, чем сообразил, и тут же чуть ли не испуганно вдохнул, готовый извиниться за свой тон, но Годжо только шире раскрыл глаза, послушно закивал, сияюще глядя на него снизу вверх. - Нет, - куда тише повторил он. - Не уходи. Признаваться в том, что его привела в ужас мысль о том, будто оторвавшись друг от друга хотя бы на минуту и немного охолонув, кто-то из них может передумать, он не собирался. - Никогда, - пообещал Годжо, упираясь подбородком ему в грудь, и снова потянулся за поцелуем. Мегуми отпихнул его ладонью, и Годжо, смеясь, лизнул ему пальцы. Он поерзал бедрами, усаживаясь удобнее, и тут же покраснел - Годжо с извиняющимся видом пожал плечами, но судя по его лицу, ему было ни черта не жаль. Мегуми плоско уперся ладонью в крышу машины, оставив вторую на приборной панели позади себя, еще раз двинул бедрами, уже целенаправленно. Годжо застонал через прикушенную губу, положил руки ему на талию, чуть направляя. Через два слоя одежды было неудобно, при резком движении даже больновато, но остановиться никак не выходило - Мегуми ускорил движения бедер, еще плотнее вжимаясь в Годжо. Он успел отстраненно подумать, что если бы их сейчас не разделяли слои одежды, он бы сейчас точно отключился - но и мысль о том, что Годжо сейчас перед ним без своей Бесконечности, а он довольствуется только его лицом, была невыносима. Здраво оценив свои возможности сейчас, он даже не стал пытаться расстегнуть брюки, задрал трясущимися руками пиджак формы и кое-как вытащил из-под ремня рубашку, запустил ладони под ткань, облапил ребра, плотный корсет мышц. Годжо высоко и как-то жалобно вздохнул, попытался отпихнуть его руки, выгнул спину, кожа под его пальцами дернулась, будто от спазма. Он не успел сформировать рациональную мысль, что от тактильной депривации гиперчувствительность должна была быть выкручена на максимум, скорее понял это на уровне ощущений, усилил нажим пальцев и мокрым поцелуем уткнулся в шею, двинул бедрами вкруговую. Годжо пробило дрожью и он с силой обхватил его руками, до боли сжимая ребра, сдавленно выдохнул ему в грудь, потом обмяк. Они посидели, переводя дыхание. Туннельное зрение размывалось, Мегуми отстраненно заметил, как в машине было душно, как запотели стекла. Майка потно прилипла к хребту, дыхание Годжо жарко ощущалось грудной клеткой. Волосы кольнули подбордок, когда Годжо поднял голову и откинулся, рассеянно глядя на него. - Это было быстро, - с насмешкой сказал Мегуми. - Эй! - оскорбленно отозвался Годжо, сбиваясь, чтобы вдохнуть. - Когда ты успел стать таким жестоким? - Учился у лучших, - пожал плечами Мегуми. Годжо выдохнул смешок. Мегуми попытался скрыть улыбку ему в ответ, но тут же резко растерял всю свою самоуверенность, когда одна ладонь Годжо соскользнула с талии, мягко огладила бедро и плоско легла ему на пах. - Ты не… Мегуми стремительно скинул с себя его руку и против воли покраснел. Годжо снова расплылся в своей самодовольной улыбке. - Мы все-таки можем перебраться на заднее сиденье. - Ты понимаешь, что мы практически на улице? - одернул его Мегуми. Мысль об этом пришла ему в голову только сейчас, когда способность соображать хоть немного вернулась. Он протер локтем оконце на запотевшем стекле и попытался рассмотреть, что было снаружи - бесполезное, в прочем, занятие, все равно там была темень. - Там никого нет, - пожал плечами Годжо и потерся о него лицом, словно огромный кот. - Но если кто-то увидит? - Я могу расширить территорию. - Нет! - Почему? Мегуми-чан же ведь хотел моего безраздельного внимания! - Что? Я никогда такого не говорил. И не зови меня так! Годжо засмеялся. Мегуми с досадой ткнул его в щеку пальцем - на болезненно-белой коже тут же появился красный след. Он внезапно сообразил, что вынудил его снять Бесконечность, вообще не задумываясь о том, что высокоточная запущенная техника требовала невероятной концентрации и осознанности - если вдруг что-то пошло бы не так, дело было бы совсем плохо. - С твоей техникой, - пытаясь подобрать слова, чтобы не звучать совсем жалко, спросил он. - Все будет в порядке? - О, ты был прав, - оживился Годжо. - Я не учел погрешность измерения - я всегда брал в учет абсолютную величину и ее процент расхождения, знаешь, это в математической статистике позволяет оценить границы, в которых лежит истинное значение, стремящееся к бесконечности, поэтому я всегда считаю в этом интервале, чтобы поддерживать расчеты, не тратя много умственных усилий на... - О боже, - перебил его Мегуми. - Просто скажи, в порядке ли ты. Годжо хмыкнул. - Конечно, - снова улыбнулся он. - Хорошо, что ты напомнил, что в любом барьере есть слабость. Он снова засмеялся, получив очередной тычок, на этот раз в плечо. - Так что насчет… - Нет!