━━━━━━━━━━━ ∙ʚ♡ɞ∙ ━━━━━━━━━━━
Только вернувшись домой и стянув с себя верхнюю одежду, Феликс тут же отправляется в свою комнату, закрывая за собой дверь на замок и сам не понимая зачем. Просто сейчас он хочет закрыться от всех и от всего, от всей этой бездумной реальности, которая причиняет слишком много боли. Усевшись на кровати и поджав колени ближе к себе, парень утыкается в них носом, пытаясь отогнать от себя всё ненужное и уж слишком навязчивое. Он просто всего лишь устал, слишком устал, поэтому ему и мерещится весь этот бред. Нет и не может быть никакой связи между его рассказом и реальностью. Просто Феликс. Просто он слишком много думает и навязывает себе это. Стоит ему только захотеть и это всё закончится. Вопрос лишь в том, хочет ли блондин этого окончания. Он зарывается пальцами в свои и так потрёпанные волосы, и, откинув голову назад, ударяется ею об изголовье кровати. — Ащ, — ругается Ли, потирая место удара и удобнее укладывается на подушке. От мыслей отвлекает неожиданный сигнал телефона, оповещающий о том, что ему пришло сообщение. Парень нехотя тянется за телефоном. Джи: Дома?Ликс:
Да, только вернулся.
Почему сбежал от меня?
Джи: Хотел дать возможность пообщаться. Кстати, как прошло?Ликс:
Ничего нового. Он всё так же помешан
лишь на Минхо.
Джи: Грустишь? Может мне стоит прийти?Ликс:
Нет, всё хорошо.
Чем ты занимаешься?
Джи: Я, Чанбин и Сынмин с Чонином собрались в клуб. Может с нами? Что? Феликс в немом удивлении поднимается на кровати и потирает свои глаза. Нет, он точно не ошибся. Джисон действительно собрался в клуб. Недолго потупив, парень быстро набирает номер друга. К счастью на его звонок отвечают почти сразу же. — Ликс, что-то случилось? — удивляется младший, отвечая на звонок друга. — Джи, ты ещё дома? — чуть ли не крича, спрашивает его парень. — Ну да, вот одеваюсь, собираюсь выходить, — он натягивает на себя куртку и хватается за ручку двери, чтобы покинуть помещение, — а что? Хочешь, чтобы я и за тобой зашёл? — Нет, не надо, — блондин вновь зарывается пальцами в свои волосы, — и ты тоже никуда не идёшь! — Чего? — Хан готов был от неожиданности упасть на пол, но лишь вновь закрывает дверь, замирая на месте. — Ты всего прекрасно слышал, Хан Джисон, ты не идёшь сегодня ни в какой клуб и это даже не обсуждается! — Ликс… — Джисон, если ты до утра сделаешь хоть шаг на улицу, то ты можешь забыть о нашей дружбе! — Феликс не понимал почему так злился. Точнее он то понимал, но вот как объяснить это своему другу? Услышав подобное, Хан точно сдаст его в психушку. — Хорошо, Фел, — Хан поворачивает замок, закрывая дверь и старший спокойно выдыхает, расслабляясь на постели, — сегодня я останусь дома, только при условии, что ты мне всё объяснишь. — Ты мне веришь? — почти шёпотом спрашивает его блондин. — Конечно, что за глупый вопрос? — Вот и сейчас, Хани, просто поверь мне. — Хорошо, — спокойно отвечает друг, скидывая с себя обувь, — я скину фото в качестве доказательства о том, что я дома. Джисон отключается. Он бы послушал Феликса, всегда. Выполнил бы его любую просьбу. Но сейчас неожиданное и странное поведение друга пугало, и Хану нужны были объяснения этого странного поведения. Блондин расслабляется на кровати. Может быть для его друга это и было слишком грубо, но для Феликса это было единственным способом, остановить своего друга. Неважно насколько действительно был реален его сон. Важнее избежать всех этих глупых совпадений. Через минуту вновь слышится сигнал телефона и парень тянется за ним. Джи: *1 вложение* Ты ведь знаешь, что я в любом случае люблю тебя?Ликс:
Ты ведь знаешь, что я тоже?
Джи: Спокойной ночи.Ликс:
И тебе.
Спокойной ночи? Интересно только, когда настанет та самая спокойная ночь у Феликса? Но время уже было за полночь, так что пора действительно было ложиться спать. Желание писать сегодня что-либо абсолютно не было. Поэтому, отложив телефон в сторону и скинув с себя всю лишнюю одежду, парень зарывается под одеяло, медленно погружаясь в сон. Или всего лишь в другую реальность, во вторую свою жизнь?✻ ═════ •❅• ═════ ✼
— Малыш уже проснулся, — вампир улыбается, подходя к парню и садясь рядом с ним на кровать. — Как ты? Ты очень напугал меня. — Прости, — Ликс тянет руки к любимому и тот тут же ныряет в его объятия. — Надеюсь в этот раз твои сны были лучше, — вампир убирает прядь волос за ухо парня и медленно целует в висок. — Ни один сон не сравнится с тобой, — Ликс ластится ближе, обнажая свою шею. — Не сегодня, — темноволосый улыбается, оставляя на шее парня лишь короткий чмок, вместо укуса. — Почему? — парень обиженно дует свои губы. — У тебя есть кто-то ещё? — Милый, — Джинни усаживается у изголовья кровати, притягивая парня к себе на колени, — зачем мне кто-то ещё, когда рядом со мной такой ангел? — Ликс вновь обнажает свою шею, подставляя её к клыкам вампира. — Уверен? Парень, лишь улыбнувшись, кивает, а после чувствует на своей шее до дрожи холодные пальцы, которые обнимают её, прижимая ещё ближе, а после — острые клыки, которые больно впиваются в плоть, оставляя за собой маленькие отверстия, которые уже вскоре заживут. Джинни не пил его кровь, лишь кусал, каждый раз наслаждаясь тем, как дрожит тело над ним, как извивается и подаётся навстречу острым клыкам. Любое разумное существо бежало бы от этого прочь, но Ликс никогда не отличался особым разумом и всегда искал себе неприятностей. И, кажется, вампир был единственной его приятной-неприятностью. — Лисёнок, — вампир отстраняется от парня, заглядывая в его дурманящие глаза. По всем поверьям, легендам, сказкам, стереотипам и прочему — это вампиры обладали гипнозом, но Джинни был точно уверен, что тот, кто обладает этим даром — был точно не он, а этот маленький милый мальчик с россыпью веснушек на щеках. — Что случилось? — парень поворачивает свою голову, обращая внимание на вампира. — Меня посещает странное ощущение, — вампир проводит кончиками пальцев по щекам парня, от чего тот вздрагивает, — ты странно ведёшь себя последнее время и твоё состояние. — Всё хорошо, — Ликс обнимает его, утыкаясь своим тёплым носом в его холодную шею, оставляя на ней короткий поцелуй, — просто немного устал. — Тебя что-то тревожит? — Джинни руками забирается под рубашку парня, проходясь пальцами по позвоночнику. — Ты, — чуть шепотом отвечает Ликс, — точнее твои чувства ко мне. — Сомневаешься? — старший переворачивает парня, укладывая его спиной на кровати, а сам нависает сверху, расставляя руки по обе стороны от его головы. — Боюсь, что однажды ты найдёшь мне замену. — Ли… — Почему ты любишь меня? — чуть дрожащим голосом спрашивает его блондин, а после добавляет. — Если это вообще любовь. — Потому что ты моё солнце, — грустно отвечает вампир, внимательно смотря на парня под собой, — ты ведь знаешь насколько я был жесток, — одна из рук старшего проходится от шеи до талии парня, немного сжимая её, — как много я убивал и как мне сложно было сдерживать себя, — холодные губы спускаются к горячей плоти, оставляя на ней ещё один укус, — но до того, как стать монстром — я тоже был человеком. И я очень любил плавать. Море было моим всем. Но когда надвигается шторм, непроглядный туман или самая тёмная ночь, единственное, что ведёт моряка — это его путеводная звезда или свет маяка. Моя путеводная звезда, мой маяк и моё солнце — это ты! Во всей этой темноте, ты мой луч спасения… — Солнце убивает тебя, — немного шёпотом и грустно улыбаясь, перебивает его парень. — Даже если мне суждено умереть от твоей руки, — вампир берёт руку парня в свою и начинает целовать на ней каждый палец, — думаю это будет самая достойная смерть. Джинни наклоняется вперёд и жадно целует губы парня, сразу же проникая языком в чужой рот. Ликс, потупив пару секунд, отвечает вампиру на его ласки. Руками нежно обнимая его холодную шею и притягивая ещё ближе. И всё было хорошо, только мысли в голове «Ты умрёшь из-за меня» не давали ему покоя. Вампир отрывается от парня, подходя к одной из тумбочек в комнате, он находит нужную для себя вещицу и, улыбаясь, поворачивается к парню. — Поиграем? — он прикусывает свою губу, оставляя на ней следы от клыков. «Ты умрёшь из-за меня, но пока это возможно, я буду наслаждаться тобой». — Конечно, — блондин улыбается и пододвигается ближе к изголовью кровати. Джинни вновь усаживается на кровати, рядом с парнем, оставляя вещицу лежать пока на краю. Он вновь припадает губами к такой манящей шее, выцеловывая её, покусывая или всасывая в себя небольшие участки кожи, попутно пальцами расправляясь с пуговицами на рубашке парня. Несмотря на то, каким на самом деле был холодным вампир, Ликс плавился под ним, как под самым горячим солнцем. Он подаётся бёдрами навстречу, прижимаясь к холодному телу. Блондин сладко стонет от таких холодно-горячих поцелуев, пальцами проходится по бледной коже вампира, оставляя на ней красные царапины от своих ногтей, которые так эстетично смотрелись на теле старшего. Рубашка слетает с худощавого тела куда-то на пол и следом за ней летят брюки и нижнее бельё парня. Джинни слегка приподнимается, взглядом пробегаясь по такому хрупкому, словно самый дорогой хрусталь, телу парня и нежно целует, поднимаясь он пальчиков ног всё выше. От каждого прикосновения парень под ним вздрагивал. Было холодно, очень холодно и до невыносимости жарко, тело покрывалось то волной мурашек, то окутывалось в приятное тепло и наслаждение. Словно самая дикая лихорадка, спад температуры, как максимум до пятнадцати градусов и резкий подъём, как минимум до сорока. Ликса бросало, то в самую жаркую пустыню, то вновь возвращало на Аляску. Парень ёрзал по постели, не зная куда деть себя от этих ощущений, хотя девать себя по сути было некуда. Джинни был везде и всюду, пальцы рук нежно поглаживали бёдра парня, иногда немного сжимая и оставляя на них пока ели заметные царапины. Губы поднимались, с каждым разом всё выше и сейчас уже выцеловывали пресс парня, оставляя за собой красные метки, которые вскоре расцветут ещё больше. Вампир вновь отрывается от тела парня и приподнимается, глядя на него своими почти чёрными глазами, разглядывая каждую свою метку и каждый укус, из которых медленно выступали капельки крови, на уже измученного и потрёпанного Ликса, который приводил своё дыхание в норму, смотря на старшего своим самым невинным взглядом. — Хитрый Лисёнок, — Джинни улыбается и тянется за вещицей на краю кровати, которая уже давно ждёт своего применения. — Глупый Вампир, — Ликс улыбается, обнажая зубы и пробегается по ним своим юрким язычком. Старший лишь тяжело вздыхает от вида такого невинного, но в то же время слишком развратного Ликса. Он сводит руки парня вместе, обводя запястья тугой верёвкой и соединяя их с изголовьем кровати, не слишком затягивая её, оставляя немного простора, достаточного для того, чтобы кровь продолжала нормально циркулировать, но не достаточно для того, чтобы младший мог высвободиться. С рук верёвка спускается к шее, обводя её и немного перекрывая доступ к кислороду. К телу, выделяя мышцы груди и пресс, и наконец к ногам, к каждой по отдельности, чтобы вампир мог свободно устроиться между ними. Это скорее было не для контроля, а для полной эстетики парня под ним. Джинни вновь пробегается взглядом по всему телу, оценивая свою работу. Красная грубая верёвка идеально смотрелась на худощавом, почти бледном теле младшего, аккуратно обводя и выделяя его мышцы, а засосы и укусы вампира придавали этой картине завершённости. Красиво. Блядски красиво и невыносимо, чтобы на это просто смотреть. Ликс сглатывает скопившуюся слюну от волнения и от такого пристального взгляда старшего, из-за чего верёвка начинает ещё больше сдавливать его шею, перекрывая доступ к такому нужному сейчас — кислороду. Не то чтобы это был их первый подобный опыт, но для парня это каждый раз был как первый. — Я буквально готов съесть тебя, — вампир медленно приближается к своей «добыче», — прям сейчас. — Так сильно хочется? — С трудом выдавливает из себя парень и улыбается. — Очень, — старший проводит ногтями по талии парня, вызывая у того новую волну мурашек, — ты даже не представляешь насколько сильно. Ликс больше ничего не говорил, лишь наклонив голову немного в бок, тем самым больше обнажив свою шею, подставляет её под клыки вампира. Добровольно отдаваясь и соглашаясь на все пытки. Вампир, улыбнувшись, проводит кончиком языка от мочки уха до шеи, оставляя за собой мокрую дорожку слюны, затем, немного отстранившись и заглянув в глаза парня, в которых читалось явное согласие и безумное желание, старший вновь припадает к его шее. Клыками больно впиваясь в горячую плоть. Кровь медленными каплями стекала с уголков рта, капая на постель и на тело младшего, но всем на это было плевать. Джинни продолжал медленно посасывать и пропускать свои клыки вглубь тела, пока не почувствовал на своих плечах горячие руки парня, которые аккуратно сжимали его кожу. Вампир отстраняется, с его губ маленькими капельками падала кровь, пачкая тело парня. Ликс тянется к нему и уже через секунду чувствует на своих губах чужие, со вкусом свежей крови. Он уже давно привык к этому. Так что кровь не вызывала отвращения, скорее придавала больше новых и незабываемых ощущений. Старший грубо проникал в чужой рот, сплетая свой язык с языком парня и медленно посасывая его или покусывая, сжимал своими клыками губы напротив, терзая их в кровь и наслаждаясь этим. Ликс из-за этого только больше терялся, стараясь поспевать за темпом старшего, что удавалось не всегда. Кислород в лёгких слишком быстро заканчивался, из-за чего сознание мутнело, а тело расслаблялось. Вампир горячими поцелуями спускается ниже, доходя до груди парня. Пальцы одной руки начинают медленно поглаживать один из сосков, пропуская его меж ними, иногда немного сжимая, пока холодные, до дрожи губы, заигрывали со вторым, кусая и посасывая его, иногда еле касаясь, проходился по нему языком. Безумный контраст льда и пламени. Младший ёрзал по постели, пока с его глаз откровенно бежали слёзы удовольствия, а с губ срывалось всё больше громких стонов. Темноволосый поцелуями доходит до паха младшего, сначала оглаживая его пальцами, а после проходясь от основания до головки, своим острым языком. Ликс от наслаждения громко стонет и подаётся бёдрами навстречу, старший, лишь улыбнувшись, позволяет ему это. Редко было, когда старший ему хоть что-то запрещал. Под этим гипнотическим взглядом младшего никто бы не посмел ему что-то запретить. Вампир вбирает в себя лишь головку члена, немного задевая её своими клыками, от чего парень под ним покрывается мурашками и вновь подаётся бёдрами навстречу. Старший, лишь улыбаясь, продолжал изводить младшего, вбирая лишь одну головку и не опускаясь ниже. Ликс стонал и дрожал, руки затекали от такого положения, а грубая верёвка всё больше натирала запястья. Он старался двигать бёдрами, но выходило это плохо, Джинни всё равно останавливался лишь на одной головке, а парню этого было мало, слишком мало. Вампир выпускает из себя пенис парня с характерным хлюпом. Он тянется к одной из подушек на кровати, под которой лежала небольшая баночка смазки. Достав её, Джинни обильно смазывает в ней свои пальцы, пока Ликс как завороженный наблюдал за его действиями. — Нравится? — с ухмылкой спрашивает старший. — Больше нравится, когда они во мне, — парень показательно выгибается дугой, закатывая свои глаза в наслаждении и предвкушении. Джинни, улыбнувшись, вновь возвращается на своё место. Холодные пальцы быстро находят анус парня и проникают в него. Сначала один, но достаточно резко и грубо, чтобы Феликс сорвался на крик и попытался отстраниться, но свободная рука старшего вновь притянула его за талию, возвращая в прежнее положение. Губы вампира расплываются в довольной улыбке, когда парень под ним наконец расслабляется и медленно начинает вилять бёдрами. Темноволосый языком проходится от головки до основания, доходя до мошонки и немного всасывая её в себя, пока второй палец вновь грубо врывается в тело парня, выбивая из того очередной гортанный стон. Вампир готов был слушать всю свою вечность, видеть только это растрёпанное и податливое тело под собой. Только Ликса так до безумия хотелось. Только с ним всё это было так ярко. Длинные пальцы старшего покидают нутро парня, заменяясь языком, который ловко проникает внутрь, нежно оглаживая стенки ануса. Ликс готов был взорваться в любую секунду, член изнывал в нетерпении. Всё это было слишком хорошо и хотелось уже получить долгожданный финал, но Джинни специально издевался. У него сил и выдержки было гораздо больше, чем у обычного человека. — Ах, Джинни, — задыхаясь, выдавливает из себя парень и верёвка на шеи сдавливается всё больше, от каждого его не правильного движения, — прошу, пожалуйста… я правда больше не могу терпеть… — Чего хочет мой Лисёнок? — вампир знал, точно знал, но поиздеваться над парнем любил больше. Язык вновь сменяется пальцами, уже тремя, которые без особого сопротивления входят в тело парня и, найдя заветную точку, начинают двигаться в этом направлении. — Тебя, — почти хнычет парень, — прошу… я хочу, сильно хочу тебя, — с глаз вновь бегут дорожки слёз. — Вот так? — Джинни пальцами грубо проникает в парня, останавливаясь на заветном комочке. Блондин мечется по постели, стараясь вырваться из оков, которые связывали его, но всё бесполезно. Верёвка на его теле только больше стягивалась и душила его, из-за чего парень начал задыхаться и кашлять. Джинни сразу же немного ослабил верёвку на его шее, давая младшему вновь более-менее нормально дышать. Пальцы покидают нутро блондина и вампир нависает над ним сверху, жадно осматривая его. — Мы не в музее, — улыбается Ликс, — тут трогать можно. Темноволосый лишь улыбается в ответ. Он быстро избавляется от собственной одежды, скидывая её куда-то на пол, а после подставляет свой член к сжимающемуся колечку мышцы. Старший резко проникает в тело парня до основания, задерживаясь в таком положении и давая немного времени привыкнуть, чтобы продолжить вдалбливаться в это тело с новой силой. Ликс от такой неожиданности почти закричал, а с глаз брызнули дорожки слёз. Навряд ли на утро он сможет сказать хоть слово, но кого это сейчас волнует. Вампир клыками впивается в шею блондина, пока он медленно начинал двигаться в нём, руками сжимая хрупкую талию парня, оставляя на ней явные следы. Толчки с каждым разом становились всё грубее и резче, и младший знает, что долго он не выдержит в таком темпе. Клыки старшего продолжают впиваться в горячую кожу на шее и груди парня. Участки которых уже были покрыты капельками крови и это возбуждало вампира ещё больше. Он языком проходится по груди парня, слизывая остатки крови, а парень под ним начинал дрожать от переизбытка наслаждения за этот вечер. — Всё хорошо, Лисёнок? — волнуясь, спрашивает Джинни, немного замедляясь. — Всё слишком хорошо, — в бреду шепчет парень и подаётся бёдрами навстречу. Вампир вновь возвращается в прежний темп. Сжимая в своих руках член парня и надрачивая ему в такт своим собственным толчкам. Ликс громко стонет и, толкнувшись ещё раз навстречу старшему, чувствует, как горячая жидкость покидает его тело, пачкая руку вампира и его живот. Джинни покидает тело парня и тянется к изголовью кровати, чтобы наконец освободить его. По рукам младшего тут же проходится неприятная дрожь. Размяв немного руки и приведя их в чувство, он толкает Джинни на кровать и нависает сверху. — Лисёнок разве не устал? — вампир улыбается, запуская пальцы в волосы парня. — Устал, — блондин целует холодную шею, медленно спускаясь ниже и доходя до сосков, — но очень хочет сделать тебе приятно. Младший сжимает один из сосков зубами, а со вторым играет пальцами. Вампир зарывается в его волосы ещё больше, прижимая ближе к своему телу. Верёвка на Ликсе всё ещё неприятно стягивала, но это мало кого волновало, его руки, которые жадно блуждали по телу темноволосого, были свободны, а это сейчас было самое главное. Младший спускается ниже, доходя до члена старшего и сразу же вбирает его в себя на половину. Вампир от такого, громко застонал, подаваясь бёдрами навстречу и сжимая в своей руке блондинистые волосы. Сначала Ликс двигался в своём собственном темпе, медленно насаживаясь на член, заигрывая с головкой или просто вылизывая его. Джинни не настаивал и позволял младшему двигаться в своём темпе, вновь набраться сил, чтобы после он мог вновь выбить из него их. Блондин почувствовав свободу действий, специально начал изводить старшего, мелко целуя или лаская лишь одну головку. Показательно улыбаясь, зная, что вампир долго в таком темпе не выдержит. И он был абсолютно прав. Вторая холодная рука легла на голову парня, грубо насаживая его на свой член до основания и задерживаясь в таком положении. Горячее горло младшего приятно обволакивало головку и сжимало её, из-за чего старший вновь делает грубый толчок, пока Ликс давился собственной слюной, а с глаз бежали слёзы от нехватки кислорода. Джинни отпускает парня, и тот, немного отстранившись, начинает жадно глотать воздух. По подбородку и шее бежали слюни вперемешку со смазкой Джинни, из-за чего вид Ликса был слишком блядским. Блядски красивым и старшему от этого срывало крышу. Младший вновь вбирает в себя член вампира, но уже не так активно. Вначале медленно и понемногу, постепенно ускоряясь и помогая себе у основания руками. С губ старшего срывались стоны и он подаётся навстречу горячему рту парня, вновь сжимая в руке его волосы и немного оттягивая их назад. Сделав ещё несколько таких толчков, темноволосый обильно изливается в рот младшего, а Ликс и не против. Он всё принимает и, проглотив, укладывается рядом на постель. — Ты в порядке? — Джинни укутывает его в свои объятия, нежно поглаживая по волосам. — Даже лучше, чем было, — Ликс искренне улыбается и целует вампира в щёку, а после укладывает свою голову на его груди. — Лисёнок. — М? — лениво отвечает парень, медленно погружаясь в сон. — Ты спрашивал почему я люблю тебя… — Мгм… — Но я не люблю, — вампир поднимает голову парня, заглядывая в его дурманящие глаза, — люблю это слишком мало, чтобы описать, что я чувствую к тебе. Ты моя жизнь и моё спасение. Просто знай это! — старший, улыбнувшись, целует парня в лоб. — Спи, ты очень устал! — Я люблю тебя, Джинни, — почти всхлипывая, отвечает младший, сильнее сжимая чужое тело в своих объятиях, — очень сильно люблю! И как только можно отпустить свою несуществующую реальность, когда она настолько прекрасна?━━━━━━━━━━━ ∙ʚ♡ɞ∙ ━━━━━━━━━━━