Османская империя. 1448 год.
Лале замерла у пруда с картиной «заплесневелой лужи». Стража во главе с Явузом-паша образовала вокруг девушки и Влада с Асланом кольцо. Парни крепко держали в руках рукояти своих стальных мечей, но они казались ничем по сравнению с оружием султанской стражи. Всё равно, что отгонять слонов палкой. — Вы только посмотрите, наша безупречная Лале попалась на нарушении закона. Такой роскоши никто не позволял себе и из бедняков, а тут — королевская кровь! — Явуз насмешливо провёл рукой по портрету Сафие. — Позор! Вдруг во дворе показался и сам султан Мурад ||. На его старческом лице был отпечатан испуг. Все тут же поклонились. — Что тут происходит? — Властно заявил султан, обращаясь к визирю. — Вот, смотрите, чем ваша племянница занимается, пока сидит в замке! — Он резко отодвинулся корпусом и показал два портрета известных личностей. Лале не могла смотреть дяде в глаза, ведь понимала: за такую нелепую ошибку и исполнение чужих прихотей ей грозит смертная казнь. И кем бы ни был Мурад ||, отменить эту казнь не в его праве. Закон не меняют. Слёзы сами стали выпрыгивать из глаз, и вскоре намочили недописанную картину моря, которое Лале уже никогда не увидит вживую. Влад был сосредоточен на переговорах визиря и султана, но меч держал готовым. Аслан развернулся к девушке, которая не пыталась даже опровергнуть факт написания картин ею, и сожалеющие обнял взглядом. Может, это не она? Нет, она… Было бы так легко переменить судьбу. — Лале, это твои картины? — Твёрдо спросил султан. Девушка вздрогнула и кивнула, еле заметно водя носком туфли по камням. — По законам Османской империи, всякий, кто осмелится нарушить закон, будет лишён жизни. Это касается любого жителя нашей территории. Я верно говорю, падишах? — Верно, Явуз-паша. В этот момент жизнь Лале начала обратный отсчёт. Девушка только сейчас осознала, что картины найдены, ничто и никто не сможет помочь ей. Дядя не в праве переписать закон лишь для неё одной за пару минут, друзья за попытку помочь будут так же лишены жизни за подельничество. А что скажет Шахи-хатун? Будет ли лить слёзы Нурай? А Сафие… Стоит ли винить только что обретшую счастье девушку? Стража оттолкнула маленькую охрану Лале по обе стороны от неё, и, схватив под локти хрупкое тело девушки, потащила в сторону тюрьмы. Лале забилась в инертных движениях, обратно к Владу и Аслану, к дяде. Сильные слёзы полились из красных глаз девушки, но никто не смог изменить произошедшее.День казни.
В этот день на площади собралось много людей, почти весь город. Юную королевскую кровь решили повесить. И Лале ждала свою учесть… Когда её вели к эшафоту*, девушка покорно шла за стражей. Повернувшись к людям, она заметила всех дорогих ей людей: Шахи-хатун… Как бы она не была строга к ней и придирчива, Лале любила её. Вечные разговоры на тему одежды, причёсок и принадлежности Лале к миру богатых и значимых по-своему были дороги ей… Сафие… Эта чудесная девушка, готовая радовать лишь своим присутствием! Она всегда была верна долгу и чести, верна Лале… Аслан… Проводник в мир озорства и веселья, радости и гармонии. Верный друг и защитник, порой от самой Лале… Влад… Этот чужой и нелюдимый мальчишка стал как-то иначе дорог Лале. Из угрюмого и дикаря он превратился в настоящего мужчину, гордо носившему все присвоенные ему медали почёта, пусть только лишь и от юной племянницы султана. Кажется, она верила во Влада не потому, что в ней играла жалость, а какое-то другое, до селе неведомое ей чувство. Может, это была любовь?.. Все остальные, начиная от Дамета с рыдающей на его плече Сафие и заканчивая Зарой — были против казни Лале. И большая часть мирных людей, даже слуг, вступались за неё перед Явузом-пашой и султаном Мурадом ||, но все они были непреклонны, хотя султан был очень подавлен этой ситуацией. А визирь всё твердил, что исключений быть не должно, иначе поднимут бунт, и государству вовеки не стать великим. Султан сдался и явился на казнь. Пока Лале рассматривала всех, на её шее уже болталась петля, неприятно натиравшая чистую кожу. — Последнее ваше слово… — Тихо пробубнил палач**. Девушка, ожившая от мыслей, негромко сказала: — Таков закон… — И, когда рука палача потянулась к рычагу, она устремила свой взгляд на дядю и, увидев отдачу, слёзно прошептала: — Прости… Её красивое тело повисло в петле. Со всех сторон так и послышались крики, угрозы, плач. Один Явуз-паша был доволен смертью юной души, которая не желала зла народу и всем другим обитателям империи. Султан удалился с балкона, так и не досмотрев на душераздирающую трагедию, а в его голове так и отложилось детское «прости». Влад и Аслан пустили слёзы, но на смену им пришла ярость. В одну минуту разработав план, Влад убежал за ограду и подвёл коня, а Аслан, разогнав народ и, обвертев палача, забрал тело Лале и вместе с ним кинулся к Владу. Положив Лале на седло ко Владу, Аслан легко ударил Бардуша по задней части туловища, и тот пустился наутёк. — Я задержу их. За тебя, ласточка! — Аслан достал меч, и, крепко схватив за рукоять, принялся орудовать им и заодно отступать. Влад не хотел бросать друга в беде, но по их плану всё шло как нужно было. Спустя десяток минут, они были уже у озера, где когда-то все вместе сидели. Влад аккуратно спустил Лале на зелёную траву, и, сев подле неё, зарыдал. Он с ненавистью рвал цветы, пинал камни, с силой бросал их в воду, целовал холодные руки девушки. Но ничто это не могло вернуть её. — Почему?! Почему это происходит именно со мной?! Почему я теряю всех самых близких! — Кричал с пеной у рта Влад, уткнувшись лицом в талию мёртвой Лале. — Открой, открой глаза! Я многое не успел тебе сказать! Был бы шанс тебя оживить! На этой фразе Влад помрачнел. Казалось, он задел старую рану, причинившую ему много бед. На горизонте показался Аслан верхом на каком-то ишаке. Пустив его на все четыре стороны, парень кувырком спустился к Владу и Лале. Упав на колени, Аслан подхватил её на руки, убаюкивая и плача в волосы, пахнувшие оливками. Влад не мог ревновать, он лишь надеялся, что Лале будет жить, несмотря на то, что буквально полчаса назад она умерла на глазах тысячи жителей. От безысходности он был готов орать даже на весь этот мир… Парни, когда начало темнеть, соорудили некий шалаш, в который поместили Лале, а сами сели по обе стороны от него и молча смотрели на воду. Дождавшись, когда сильно потемнеет, Влад сказал: — Аслан, заботься даже сейчас о ней. — А ты что, куда-то уходишь? Убегаешь от горя, да? — Перешёл в нападки Аслан. — Нет. Я лишь знаю, как можно вернуть к жизни Лале. — Да, и как же? — За Валахией есть одни горы, в которых, по легенде, есть некий повелитель тьмы. И если… оказать ему услугу, то он поможет вернуть кого-то к жизни. Мне отец рассказывал. — Самое время вспомнить баллады о чудищах, Влад! Очнись, нашу Лале повесили! — Я пойду туда всё равно. И пойду один. — Что? С ума сошёл? — Я готов на всё ради Лале. Пусть даже и неживой, — Влад пожал руку и обнял Аслана. — Через час я отправлюсь к этим горам. И без дара чудища не вернусь. Позаботься о Лале. Аслан, предлагая Владу себя в помощники, ещё больше разозлил его и в итоге остался в Османской империи, охранять дорогую им девушку.Спустя год.
Мрачный лунный свет сдавался перед солнечным. Небольшой домик, в котором и поселился один из отважных героев, озарился светом, и его обитатель проснулся. — Новый день, новые трудности, — Прожужжал он, натягивая ботинки. — Что ж, Лале, это 375 день с ухода Влада из наших краёв. Вестей от него по-прежнему нет… Выйдя на улицу, где ходило в утренник время мало народу, Аслан прошёл к местному колодцу и набрал воды в ведро. Ничего не нарушало утреннюю идиллию, как вдруг какой-то парень с ужасом в глазах, увидевшими будто самого чёрта, нёсся прямо на Аслана. — Беги! Беги! Оно нападёт на нас! — Кричал парень, тряся рыжеволосого за плечи. — Кто он? Отвечай! — Само исчадие тьмы! Др.драк.дракула!!! — Завопил парень и, откинув в сторону Аслана, умчался в лес. — Исчадие тьмы, говоришь, — Процедил Аслан. — Вернулся наш блудный друг, Лале. Встречай. И назло всем ополоумевшим людям, бежавшим из города, над которым возник туман и чёрные тучи, рыжеволосый преданно нёсся в самый эпицентр. Оттуда доносились обрывки фраз, блеяние козлов и баранов, лай собак и странный свист. Когда Аслан подошёл к королевским покоям, то увидел чёрную высокую и мощную фигуру, которая рыла что-то в земле. По интуиции парень понял, что это существо ищет могилу девушки, которую год назад повесили за картины. — Влад! — Крикнул Аслан. Существо обернулось и прекратило рыть землю. Глаза приняли более осознанный вид, и тёмный монстр подошёл ближе к давнему товарищу. — Ты сберёг её, Аслан. Я рад видеть тебя живым, друг! — Он протянул свою когтистую лапу для рукопожатия. Парень без тени сомнения пожал её, хоть внутри всё и сжалось при виде огромного монстра, отдалённо напоминавшего Владислава Басараба. — И я рад тебя видеть! Под тихие переговоры Влад принял свой обычный облик, и, вернувшись к яме, достал оттуда разукрашенный гроб, от вида которого делалось не по себе. — И куда теперь? Ты получил силу возвращать к жизни? — Меня обманули… — Что? — Я продал монстру душу, но в обмен получил огромную силу и бессмертие, а не шанс воскрешать! Меня обманули, Аслан! — Заорал Влад, и вена на его шее начала выпирать, как и на лбу и руках. — Значит, этот год был потрачен зря. Не время было предаваться сказкам, Влад… — Аслан взъерошил волосы на затылке. — Но я буду ждать её реинкарнации. Как и твоей. — Влад, тебе на голову камни попадали? Какая ещё реинкарнация?! — Ваши души спустя время будут жить в других людях. Покуда я не имею смерти, то буду ждать вас. Сколько нужно. Аслан опешил и отошёл на шаг от Влада. — Эти тёмные силы сделали из тебя ещё большего сумасброда! — Всё ради Лале! — Будто я не дорожу ей! Пустая перепалка за девушку оставила неприятный осадок на душах обоих. — Аслан, я строю замок на окраине Молдовии. Скоро Валахия объединится с ней, и там мы спрячем Лале. Я всегда буду жить там. А ты? — Мне некуда идти, кроме как за тобой. О великий Влад Дракула! Друзья кивнули друг другу и исчезли из города так же, как и проникли сюда — бесследно. Вместе с ними исчез и гроб. Очень долго Мехмед и Мурад искали причины потери Лале из земель, но так и не нашли.Румыния.Замок Влада (действия до второго сезона) POV Лайя.
Я проснулась от какого-то кошмара. Но стоило мне проморгаться, как морок страха тут же исчез и я напрочь забыла сон. Смысла ложиться снова не было, поэтому я оделась, взяла свечу и пошла вон из этой комнаты. Миновав персонал, я вышла на улицу, но через другой, чёрный выход. Он вёл на заброшенную ограду, где по железным прутьям вился виноград и какие-то рыжие цветы. Трава тут была до голени и щекотала ноги. Мною овладело любопытство и я прошла чуть дальше, где тоже горел свет свечки. Там стояли две плиты. На них были высечены какие-то имена или даты. Или одно и другое. Стало жутко: а вдруг это кладбище? И Влад тут хоронил важных для себя людей? А я влезаю в это… Липкий страх тут же залез во все мои поры кожи. Но любопытство двинуло меня вперёд, и я села к одной из плит, у которой горела свеча. Было видно, что тут убирают, тропинка протоптана. Не то что бы вторая была неухоженной, но видно, что эта была важнее. Когда я прикоснулась рукой к каменной плите, то увидела всего две точно выведенные буквы: «Л» и «А». И дата: 1448. Боже, это что, могила в шесть веков?! — Лайя, куда ты забрела? — Сзади меня раздался вопрос знакомого мне человека. Моё сердце совершило пару кульбитов, и я, случайно задев рукой свечку, опрокинула её на тропу. — Лео, ты меня напугал! Тут и так жутко, но при этом сказочно таинственно, а ты крадёшься! — Ладно, прости, я просто пришёл, чтобы позвать на завтрак. Ко второй могиле я боялась и притронуться, поэтому приняла решение быстро уйти, поставив вместо упавшей свечи свою. Подправив всё тут и кивнув Лео, я убежала обратно в замок и села на кровать у себя в комнате, ещё долго не выдавая желания выйти и поесть.END POV Лайя.
Из окна левого крыла за этим наблюдал Влад, сложив руки по швам. На лице была полуулыбка, и, когда Лео и Лайя ушли, он сказал: — Наконец-то я вас нашёл.