Красный песок

Лиза сидела на последнем этаже высотного ишварского здания и наблюдала за местностью. Прижав к себе родную снайперскую винтовку, она смотрела в прицел, на неровный отрядец внизу, идущий как караван, через равнодушные пески пустыни. Сегодня охранять этих солдат на данной местности было ее задачей. Вверенный ей отряд зачистил соседнюю зону номер 3 и теперь возвращался в лагерь, успешно выполнив миссию. Хотя, по сути, это была миссия для одного человека – солдатика, идущего впереди строя, а остальная группка должна была помогать ему, поддерживать его и, если понадобится, подставиться вместо него под пулю. Потому что жизнь Огненного алхимика ценилась выше жизни рядового солдата. Человеческое оружие. Великий Огненный алхимик, один из самых сильных и смертоносных солдат на поле боя. А на деле мальчик, которому нет и 25, чьи наивные идеалы и прекрасные мечты о справедливом мире были погребены в кровавом песке. Собственно, как и ее. Девушка тихо вдохнула горячий ишварский воздух, в котором будто совершенно не было кислорода, и попыталась сдуть спутанную челку с потного лба. Волосы отросли… надо будет подстричься, когда это все закончится и она, наконец, выберется отсюда. Если. Если она выберется. Лиза уже не была уверена, вернется ли она и, что еще хуже, не знала, хочет ли. Не потому что она была чокнутым убийцей, как Кимбли, а потому что не знала, что ей делать там, на свободе в мире счастливых, беззаботных людей, когда ее собственные руки были по локоть в крови, а в карих глазах отражается не ее любимое поле у дома, а песок и трупы. Сможет ли она так жить? Девушка вздрогнула и отчаянно замотала головой, из-за чего белокурые волосы полезли в глаза. Нет. Долой такие мысли. Она пройдет этот ад сама и обязательно выведет Роя за собой. Сдаваться было нельзя. Она кивнула сама себе и снова сосредоточилась на своих подопечных. Они удалялись все дальше, с каждым шагом приближаясь к лагерю. Лиза немного расслабила затекшие плечи. Все хорошо. Она обязательно защитит Роя. В конце концов, кому как не отличнице Военной Академии охранять одного из самых сильных Государственных алхимиков? Но тут внимание Лизы привлекло нечто странное. Какой-то отблеск из здания напротив. Девушка нахмурилась и перевела прицел на настороживший ее объект. На вершине здания, спрятавшись за полуразрушенной стеной, сидел снайпер. Совершенно такой же, как она. Маскировочный плащ, грязная синяя военная форма, даже по цвету волос человек был блондином. Лиза удивленно подняла брови. Ее не информировали, что отряд Огненного алхимика будет охранять еще один снайпер. Руководство сомневается в ней? Нет… что-то здесь было не так… На все вопросы Лизы очень красноречиво ответил сам снайпер. Пока девушка думала, он успел прицелиться и положить палец на курок. Раздался выстрел. Затем второй. Лиза выстрелила, как всегда идеально, в голову, без шансов. Но ее выстрел был вторым. А первый… Девушка судорожно перевела взгляд на солдат внизу. Они бегали как маленькие испуганные муравьишки у разоренного муравейника. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, в кого стрелял снайпер. Отряд Огненного алхимика обступил раненного командира так, что Лиза не могла видеть, в каком состоянии находится Рой. «Да отойдите вы, а то перестреляю всех!» - отчаянно подумала девушка, пытаясь найти угол, откуда она могла бы увидеть Мустанга. Но единственное, что удалось разглядеть Лизе – это кусочек черноволосой головы и буквально несколько сантиметров плеч. Строй свернул с назначенного пути и направился куда-то на северо-восток где, как могла предположить девушка, находился полевой госпиталь. О, как бы ей сейчас хотелось все бросить и побежать за ними, растолкать его людей, увидеть Роя и удостовериться, что с ним все хорошо, и он не умрет прямо здесь и сейчас. Но она не могла оставить свой пост. До конца ее смены было еще около двух ужасно долгих часов. Поэтому единственное, что она могла сделать – это следить за удаляющейся вдаль группкой солдат и надеяться, что они успеют вовремя. Лиза глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Ей нужно успокоиться. Огромным усилием воли она заставила себя снова устроиться на грязном полу и попыталась взять свои эмоции под контроль. Ей нужно вести себя как профессионал, а не как какая-то деточка-кадеточка. Но ее воображение отказывалось сдаваться так просто. Выстрел был. В Роя точно попали, иначе не было бы всей этой суеты. Но куда попала пуля? Сердце, голова? Нет, нет, он явно был жив, а с простреленной головой люди не живут, это может подтвердить тот снайпер, в здании напротив. Тогда, может быть, легкое? Вполне возможно. Если так, то это плохо, очень плохо. Травма легкого – дело серьезное. Солдаты просто не успеют донести раненного командира до медицинской палатки, и он умрет, например, от гемоторакса*. Лиза изо всех сил замотала головой. Нет, нет, нет. Давайте мыслить более позитивно (в данный момент ни один вариант конечно нельзя было назвать позитивным, но все же). Может, это была конечность? Нога, например. Тогда понятно, почему Рой опирался на подчиненных – у него просто прострелена нога. Этот вариант нравился Лизе больше, чем легкое. Но в ноге есть бедренная артерия, не забыла? Попади в нее – и ему конец. Истечет кровью до смерти за пару минут. А что на счет живота? Там тоже есть мноого всего интересного. Разные органы. Что, если пуля разорвет один из них? Девушка зажмурилась и сжала зубы до боли в челюсти. Давайте лучше вернемся к конечностям. Почему бы пуле не попасть куда-нибудь в предплечье? Может быть, сломает лучевую кость, но все же. Это лучше. Ага, скажи еще, что лучше правую. И зачем тогда фюреру будет нужна сломанная игрушка? Лиза зажмурилась еще сильнее. Ей хотелось закрыть голову руками, не слушать противный голос, говорящий все эти ужасные вещи, но девушка понимала, что этот голос – голос разума. - Хоукай, – произнес низкий мужской голос с хрипотцой откуда-то из-за спины. Лиза вздрогнула и обернулась. В том, что раньше было дверным проемом, стоял лейтенант Норрис с тяжелой обшарпанной винтовкой за спиной. Это был тот самый долгожданный человек ей на замену. Она вскочила и тут же поморщилась от боли. Все ее мышцы ужасно затекли. - Лейтенант Норрис, сэр! – Лиза вытянулась по струнке из-за чего, как ей показалось, в позвоночнике что-то хрустнуло, и отдала честь. Мужчина устало посмотрел на нее. - Вольно, Хоукай, – бросил он, подходя к ней. – В облаках витаешь, я пока по лестнице шел, пол Ишвара разбудил, уж думал, что как поднимусь, мне здешний снайпер пулю в лоб всадит, а тебе вон, хоть бы хны, лежишь тут, как на пляже. А если бы я был врагом? Снайпер не должен становиться целью, Хоукай, запомни это, – он не кричал на нее, а говорил все таким же усталым тихим голосом. Было неприятно это признавать, но он был прав. Девушка совершенно потеряла голову и выпала из реальности. - Прошу прощения, сэр! Больше не повториться! – Лиза слегка покраснела и опустила голову в пол. Ей действительно было стыдно за свою беспечность. Она услышала, как лейтенант тяжело вздохнул. - Иди в лагерь, отдохни. Лиза кивнула и начала собирать свою винтовку, пока сам Норрис устраивался в удобной позиции. Закинув оружие на плечо, девушка спросила: - Лейтенант? - М? – он не поднял на нее глаз. - Где здесь ближайший медицинский пункт? На этот раз Норрис повернул-таки к ней голову. - Ты ранена? - Нет, я не… я… нет… - Лиза не знала, что придумать. Она сама была не ранена – это было видно, но она не могла сказать правду. Что проворонила Огненного алхимика, что хочет узнать, как он, а на вопрос «почему?» ответить «потому что люблю его». - К северо-востоку отсюда, пройдешь немного, меньше километра, увидишь большой ишварский храм, ну, то, что от него осталось, от него свернешь налево, а там эти палатки уже и видны будут, – видимо лейтенант устал ждать внятный ответ, и решил не мучить девушку. - Спасибо, сэр! – Лиза в последний раз отдала честь уже не смотревшему на нее Норрису и побежала вниз по лестнице. Она быстро шла в указанном направлении. Песок хватал ее за сапоги, затягивая, мешая идти. От быстрой ходьбы винтовка на ее плече раскачивалась и больно била по затылку и коленям. Наконец, Лиза увидела разрушенный, но все еще величественный ишварский храм. Когда-то, он, должно быть, был жемчужиной, эталоном простой, но красивой архитектуры Ишвара. Но сейчас, как и все здания и люди в этой проклятой пустыне, он был просто развалиной. Она вздохнула и повернула налево, надеясь, что ее цель уже близко. Как и сказал Норрис, вскоре она увидела желанный зеленый брезент медицинских палаток. Лиза побежала изо всех оставшихся сил, желая быстрее преодолеть этот последний рывок. Однако метров за десять она остановилась и перевела дыхание. Лиза хотела войти в палатку спокойно, создавая впечатления человека, у которого все под контролем. Она выпрямилась, поправила винтовку на плече, высоко подняла голову и пошла к своей цели. Но проблемы начались сразу. Во-первых, Лиза не знала, можно ли ей просто так взять и войти в палатку. Все-таки она недаром называлась медицинской и к раненым просто так не пускают, так ведь? Девушка не знала. Лиза закусила губу и огляделась в поисках помощи. Не найдя никого и ничего, что могло бы ответить на ее вопросы, набравшись смелости, она все же откинула презент палатки и встала на пороге. Ее взору открылся весьма интересный вид: туда-сюда с деловым видом сновали медсестры в белых фартуках, какие-то раненые, способные на это, сидели, а какие-то обессилено лежали, кого-то перевязывали, мимо нее промчался довольно молодой мальчик, несущий что-то в руках, видимо доброволец на помощь врачам. Работа кипела, каждый был занят своим делом и не обращал внимания на робко стоящую у входа девушку. Сама Лиза отчего-то не решалась войти и просто переминалась с ноги на ногу. Наконец, она увидела, как к ней приближается женщина. В белом халате, марлевой маске и «стерильных» латексных перчатках. Ну как стерильных. Все знали, что такое война и как на ней порой сложно найти самые простые, но необходимые вещи. Например, медикаменты. Повезет, если вам хватит обезболивающего на солдата с оторванной ногой, а что уж говорить о такой расходной вещи как перчатки. На войне не было слова «одноразовый» и после использования перчатки просто мыли с мылом или обрабатывали спиртом. Так что в стерильности этих перчаток Лиза сильно сомневалась. Женщина подошла к снайперу, спуская марлевую маску на подбородок и стягивая перчатки. Ее одежда говорила сама за себя – она была не просто медсестрой, а доктором. Женщина была блондинкой с голубыми глазами – настоящая аместрийка. Она была старше самой Лизы и Роя, но тридцати ей, кажется, еще не было. Однако небольшие морщинки от постоянного стресса и тяжелой работы уже начали появляться на ее объективно красивом лице. - Тебе что-то нужно? – спросила доктор. - Я… мне… - начала Лиза, пытаясь сформулировать вопрос и мысленно ругая себя. За спиной этой женщины десятки раненых, а она отнимает ее действительно драгоценное время. Эх, надо было прорепетировать диалог, пока шла сюда. Собрав мысли в кучу, Лиза продолжила более уверенно. – Я хотела узнать, не поступал ли к вам сегодня майор Рой Мустанг, Ог… - тут девушку оборвали. - Огненный алхимик, я в курсе, – спокойно сказала женщина. В душе Лизы зародилась надежда, которая судя по реакции доктора, слишком явно отобразилась на ее лице. Женщина устало вздохнула. - Около часа назад майор Мустанг был доставлен к нам с огнестрельным ранением. - И как он? – не подумав спросила Лиза. Доктор смерила девушку оценивающим взглядом. - Нам запрещено раскрывать информацию о пациентах посторонним. Какое ты имеешь отношение к майору? – строго спросила женщина. Лиза смутилась. Доктор была права. Информация о пациентах, а особенно о Государственных алхимиках была строго конфиденциальной. А она кто такая, чтобы ей что-то рассказывать? Да, в общем-то, никто. Но Лиза отказывалась сдаваться так просто. Она уже здесь и узнает все, что ей надо, во что бы то ни стало. - Я снайпер, охраняющий группу Огненного алхимика. Руководство послало меня узнать, в каком состоянии сейчас находится майор Мустанг, – отчеканила Лиза, стараясь не выдать своего волнения. Ложь не была ее сильной стороной. Женщина еще несколько секунд посверлила маленького снайпера взглядом, а затем, вдруг рассмеялась. - Не умеешь ты врать, девочка, – улыбнулась доктор. Внутри у Лизы все похолодело, а на лбу, наоборот, выступил пот. Несмотря на странную реакцию женщины, которую девушка ну ни как ни ожидала, она решила не сдаваться и идти до конца. - При всем моем уважении, я не лгу. Пожалуйста, скажите мне интересующую генералов информацию и я уйду, – Лиза надеялась, что ее тон переубедит женщину. Но нет, доктор продолжала улыбаться и лишь покачала головой: - Нет, врешь. Майора Мустанга принесли сюда его люди и ушли только тогда, когда судьба их командира стала окончательно ясна. Так что, я думаю, что они во всех красках уже рассказали начальству, что и как произошло, – рассудила женщина. Лиза опустила глаза в пол. Ну, вот и все. Ее раскрыли. Но тут девушка почувствовала, как чья-то рука мягко легла ей на плечо. Она вскинула голову и встретилась взглядом с синими, но почему-то теплыми глазами доктора. - Не беспокойся… - женщина сделала паузу, ожидая, что Лиза назовет свое имя. Снайпер ойкнула, вытянулась по струнке, из-за чего рука упала с ее плеча, и отдала честь. - Кадет Лиза Хоукай, – отчеканила девушка. - Кадет… - грустно протянула женщина, но затем снова улыбнулась и протянула Лизе руку. – Сара Рокбелл, очень приятно. Лиза пожала Саре руку, уже чувствуя, что проникается к этой женщине теплыми чувствами. - Взаимно, – впервые с начала разговора улыбнулась девушка. - Ну вот и улыбнулась, - как-то по-матерински сказала Сара, - а то такая грустная пришла. Зашуганная. Тебе надо чаще улыбаться, ты ведь такая хорошенькая. Лиза смутилась и слегка покраснела. Во-первых, так тепло и по-домашнему с ней уже давно никто не разговаривал, а комплименты в своей жизни она вообще не получала. Ну ладно, получала. От одного черноволосого мальчика, жившего в ее доме, она все же слышала приятные слова. Но это было давно, Лизе казалось, что вообще в другой жизни. А во-вторых, кто приходит в медицинскую палатку веселым? Раненый солдат на грани жизни и смерти вряд ли будет улыбаться во все тридцать два зуба. Да и человек, принесший его, тоже будет явно не весел. Сара, увидев такое смущенно-непонимающее выражение на грязном, испачканном грязью, но все равно красивом молодом лице, не выдержала и снова засмеялась. - Извини, не хотела тебя смущать, – сказала женщина снайперу. – Давай вернемся к нашей главной теме. Тут снайпер энергично закивала, нетерпеливо смотря в голубые глаза доктора, будто там находятся все ответы. - Как я уже сказала, майор Мустанг действительно был доставлен к нам сегодня с огнестрельным ранением в живот, – начала свой рассказ Сара. - Значит, все-таки живот… - шепотом, себе под нос сказала Лиза. Однако женщина все же услышала лепет снайпера и поспешила успокоить девушку: - Но не беспокойся, он потерял много крови, это да, но ни один орган или особо крупный сосуд не были задеты. Ваш снайпер мазилой оказался. Лиза выдохнула. Значит живой. Значит, не умрет сегодня из-за ее ошибки. - Это хорошо, – только и смогла выдавить девушка. С ее сердца действительно свалился огромный камень. - Да, хорошо, – согласилась Сара. – Операция тоже прошла успешно. Пулю мы вытащили, кровотечение остановили, рану обработали. Будет твой алхимик как новенький. Лиза снова смутилась, и на щеках снова выступил легкий румянец. «Твой алхимик» звучало так… желанно. Да, она хотела, чтобы он был именно ее и только ее. И, как она считала, она имела на это полное право. Но окружающим о ее мечтах знать не нужно было. Из раздумий ее вырвал голос доктора. Сара снова заговорила: - Правда, - аккуратно начала она, - во время операции у нас все же возникла небольшая проблемка. Что? Проблемка? Какая проблемка? Сара ведь сама сказала, что все хорошо… В душу девушки снова прокрался холодный липкий страх. - Что Вы имеете в виду? - Ну, ты же сама знаешь, что у многих военных врачей не хватает медикаментов и мы, к сожалению, не исключение, – Сара вздохнула. – У нас не осталось анестетиков. Глаза Лизы расширились. - То есть… операция проводилась наживую? Без анестезии? – в ужасе спросила девушка. - Ну, в общем-то, да, – призналась доктор, но увидев полные страха карие глаза девушки, поспешила хоть как-то успокоить ее. – Но он молодец, очень старался не дергаться и не терять сознания. Конечно, без помощи все равно не обошлось, все-таки в таких критических ситуациях тело не слушается своего хозяина, но он действительно старался. Лизу это, конечно, ни капельки не успокоило. В ее воображение сформировалась картина, как Рой лежит, вцепившись руками в операционный стол, стараясь не дергаться, не кричать от боли и не позволяя себе потерять сознание и погрузиться в приятную темноту забвения, пока врачи уже измазанные в его крови копаются в его внутренностях, а потом зашивают рану, как будто латают простую тряпичную куклу. - Если хочешь, я проведу тебя к нему, – мягко сказала Сара. – Он, скорее всего, еще спит, но ты хотя бы удостоверишься, что он живой и все хорошо. Девушка вынырнула из своих мрачных мыслей и яростно закивала. В конце концов, именно для этого она сюда и пришла. Сара потянулась и взяла Лизу за руку из-за чего снайпер чуть не подпрыгнула. Женщина лишь снова тихо рассмеялась и потянула девушку за собой куда-то вглубь палатки. Они обходили раненых и натыкались на медсестер, с которыми Сара мило здоровалась, а Лиза лишь скованно кивала. Она вертела головой, пытаясь понять, куда ее ведет доктор и все же различить знакомый силуэт. И вот, наконец, она увидела его. Сара привела ее в самый дальний угол палатки где, на неудобной койке, безвольно лежал Рой. Он казался не просто бледным, а каким-то сероватым, круги под глазами стали больше, чем были, лицо было расслабленным, но очень уставшим. Грудь медленно, но спокойно вздымалась и опускалась. Бинты не были видны из-под накинутого на него одеяла, но она и без того отчетливо представляла себе и их и то, что было под ними. Сердце ее сжалось. Это не правильно, так не должно быть. Он не должен лежать здесь сейчас. Майор Мустанг должен был привести свою группу в лагерь и получить заслуженный отдых хоть на несколько часов, а не пулю в живот от снайпера-предателя. Но в жизни не всегда все так, как надо и как хочется. Хотя… - Доктор, - обратилась Лиза к Саре, - а сколько майор проведет в лазарете? Сначала женщина смутилась, не поняв, зачем снайпер задала этот вопрос, но затем на ее губах расцвела понимающая, но грустная улыбка. - Если все пойдет хорошо и в рану не попадет инфекция, то он проведет здесь где-то неделю. Ну, плюс-минус. Лиза понурила голову. - Понятно, - тихо сказала она. Сара вновь взяла девушку за мозолистую руку, чтобы та подняла на нее глаза. - Я знаю, почему ты спрашиваешь, - сказала доктор, - но ты должна понять, что у нас тут не курорт и мы не можем держать его тут вечно. Я понимаю, что ты хочешь, чтобы он как можно дольше не выходил на передовую, но это решать не нам. К тому же, он Государственный алхимик, а это значит, что за ним все равно придут и начальство не посмотрит, восстановился он нормально или нет. Если держится на ногах – то вперед в бой. Не в моих силах что-то изменить, даже при всем моем желании. – Сара ласково погладила сгорбившегося снайпера. Лиза на речи Сары ответила лишь кратким грустным «угу». Девушка понимала, что доктор права и от этого ей становилось противно. Ведь действительно, высшие чины даже не дадут Рою нормально оклематься и пошлют его в следующий бой без раздумий. Слишком уж не рационально иметь такой актив и не использовать его по максимуму. - Ну, я тут, в общем-то, на обход шла, так что вынуждена тебя тут оставить, - как-то слишком беззаботно сказала вдруг Сара, выпустив руку Лизы из своей. Доктор лукаво подмигнула девушке и, развернувшись, зашагала прочь от койки куда-то в сторону входа в палатку. Лиза улыбнулась уголками губ. Умная женщина эта Сара. Девушка была ей благодарна. За все. За то, что не дала Рою умереть, за то, что рассказала, что с ним и провела к нему и за то, что оставила их наедине. Снайпер вновь перевела взгляд на спящего командира. Постояв несколько секунд, она нагнулась и аккуратно взяла Роя за запястье. Со стороны могло показаться, что она просто считает его пульс, но это было не совсем так. Сомнительный способ держаться за руки, но большего они себе позволить не могли. Конечно, врачи вроде Сары сразу все поймут, но большинство людей не врачи, и Лиза сейчас была в относительной безопасности. Подержав руку Мустанга еще несколько мгновений, снайпер положила ее обратно на кровать, а сама вытянулась по стойке смирно и, приставив руку ко лбу, громко отчеканила бессознательному майору: - Майор Мустанг, сэр! Кадет Хоукай прибыла так быстро, как только смогла. Прошу простить меня за мою грубую ошибку. Я прекрасно осознаю, что если бы не быстрота реагирования Ваших людей, моя ошибка могла стать фатальной. Но все же прошу дать мне второй шанс. Я клянусь своей жизнью, что такого больше не повторится! «Я тебя люблю и никогда не оставлю» После произнесенного ею «рапорта», Лиза резко развернулась на каблуках своих грязных военных сапог и зашагала прочь, стараясь не оборачиваться. Она выяснила, что Рой жив и в надежных руках. Сейчас ей было этого достаточно. На выходе из палатки Лиза встретилась взглядом с Сарой и благодарно кивнула ей. Доктор тепло улыбнулась в ответ. Откинув полог медицинской палатки, девушка на минуту остановилась и прикрыла глаза, а затем, поправив винтовку на плече и зябко поежившись от холода наступающего пустынного вечера, отправилась в лагерь, где проведет следующую неделю в одиночестве.

***

Сара грустно посмотрела на выходящую из палатки девушку, а затем, громко позвала: - Ури! Откуда-то из недр палатки послышался мужской голос: -Чего? - Подойди, - вновь выкрикнула Сара. - Зачем? – голос звучал удивленно и немного настороженно. Женщина закатила глаза, хоть ее собеседник и не мог этого видеть. - Тебе жалко, что ли? Послышался недовольный бубнеж и уже через минуту к Саре шел довольно высокий блондин с голубыми глазами. Подойдя к жене, он сложил руки на груди. - Что? - Обними меня, - просто сказала Сара. Выражение лица Ури тут же сменилось на обеспокоенное. - Что-то случилось? – спросил он, заглядывая жене в глаза. - Нет, все хорошо, просто обними меня, пожалуйста, - все так же просто ответила Сара. Ури подошел вплотную к жене и крепко обнял ее, притянув к себе. Сара ответила на жест, обвив руками торс любимого человека. - У тебя точно все нормально? – еще раз переспросил Ури. - У меня – да, но я не единственная любящая женщина на этой войне, - тихо ответила Сара и крепче прижалась к мужу. Ури свел светлые брови к переносице. Он не понимал, о чем говорит его жена и с чего вдруг она стала такой сентиментальной. Это пугало мужчину. Он уже открыл было рот, чтобы выразить свое непонимание, но жена опередила его: - Не обращай внимания, я просто хандрю, - весело сказала Сара, но Ури все равно уловил нотки грусти в ее голосе - Пойдем, нам еще обход делать. С этими словами женщина встала и, чмокнув растерянного мужа в щеку, направилась в сторону коек с раненными солдатами.