Оставайся

***

Дождь безнадёжно и бессмысленно отбивает какие-то ритмы по крыше её дома, а она…? Музыкант со стажем, так сказать, принимает данный стук за колыбельную… Засыпает, не думает, не может думать о чем-то кроме него. Всё было слишком запутано в этих «недоотношениях». Недобрак? Недосказанность? Недолюбовь? И ещё много других -недо… Настолько запуталась, что не знает чего сейчас хочет больше, забыть или вернуть… хотя, наверное, больше всего хотелось спать и все составляющие к этому были: дождь, мягкая постель, одиночество. Этого достаточно. Но видимо кто-то был совсем не согласен с тем, что Пелагея вот так просто уснёт, нет! Телефон разрывается, надевая знакомую мелодию. Она резко разворачивается и берет телефон, хотя раньше не брала незнакомые номера. Если честно сейчас было пофиг кто звонит, она просто бы на него сорвалась, учитывая её состояние сегодня. — Привет… — послышались на той стороне трубки. До боли знакомый голос, но она не может его вспомнить, как бы не пыталась. — Не узнала? Конечно, я же номер опять сменил. Запиши его кстати. — продолжал голос по ту сторону. И кажется блондинка раскусила неизвестно абонента. — Ну и как тебя записать? — улыбнулась она, вспоминая все прозвища, которые успела придумать ему за все годы их дружбы (?) — Только не думай, что ты отделаешься каким-нибудь Димк или Биланидзе. Понял? — продолжала блондинка, вспоминая самое смешное его прозвище, которое ему только давала. — Пожалуйста, только не надо меня пугать, Пульхерия. — сказал мужчина, а у неё на лице появилась самая глупая улыбка, которую она только могла выдавить из себя. Он всегда заставлял её улыбаться, говоря очевидные вещи. С Димой связано слишком много всего, чтобы просто так реагировать на него. Так не работает с ней уже давно… — Ну ладно, Блинан, не буду! — сказала девушка, еле задерживаясь, чтобы не засмеяться прямо в трубку. Блинан — это долгая история с приготовлением простого блюда. Не тяжело догадаться, что блюдом были обычные «блины». На карантине они действительно очень хорошо общались… странно в обычное время, когда было доступно любое близкое общение, они редко виделись, а во время самоизоляции на расстоянии, сблизились. Всегда созванивались, переписывались, общались по видео звонку. В один из таких звонков, Дима устроил из приготовления блинов, настоящее шоу. Но только потом час дарил свой дом от того, что натворил. « Всё ради тебя, Полечка», — говорил он, громко смеясь. После карантина их общение постепенно сошло на нет, но сохранило доброе и тёплое отношение друг к другу. Вот и сейчас Поля очень рада звонку старого друга. — Ха-Ха! Ты до сих пор это помнишь? — в отличие от Пелагеи мужчина не сдерживал смеха. — Как такое забыть? — улыбнулась блондинка, вспоминая все лучше моменты с этим человеком. — Поль… Я же не просто так звоню. — начал он, развивать свою мысль. — Слушай, открой дверь. Если честно Поля ничего не поняла и поэтому предпочитала просто молчать в трубку. — Поль, я серьезно. — снова послышался голос. Поля медленно встала и пошла на первый этаж своего дома, чтобы убедиться в правдивости слов Димы. Не спеша поворачивая замок девушка, распахнула дверь. На одной из ступенек сидел чёрный силуэт мужчины. Он также держал телефон у уха и чего-то ждал. Пелагея никогда не боялась мужчин, теп более Димы, он казался ей самым добрым и рассудительным на свете, но сейчас он её пугал. Дождь сильно бился о крышу наполняя ещё более жуткую атмосферу. Она все все-таки отвалилась и села рядом с мужчиной. Она заметила как он легко был одет, хотя сама была одета тоже не по погоде: домашняя майка и шорты, а поверх большой плед, который она успела захватить по пути сюда. Она наклонилась на его плечо и подражая ему стала смотреть куда-то вдаль, как будто, пытаясь понять о чем он думает. От весёлого Димы не осталось и следа. Она, кажется, этому даже не удивлена. За несколько лет дружбы, она запомнила все его привычки. Одной из этих было резкое и переменчивая настроение. Он мог быть весёлым и открытым, казалось, что он заинтересован в разговоре с тобой, но на самом деле в этой голове сидел множество мыслей, которые Дима подумывает, переваривает и если одно из этих мыслей, заденет его, то он может молниеносно поменять настроение, просто игнорировать. В этих случаях Пелагея просто начинала молчать с ним, давая ему подумать и никогда не лезла в его голову, он этого жутко не любит. Но этот раз, видимо, станет исключением. — Дим, зачем ты приехал? — сказала она, накидывая половину своего пледа на мужчину. — А ты не рада? — вышел из раздумий он, ближе прижимаясь к девушке, принимая плед.  — Рада, но всё же зачем? — переспросила Поля, замечая напряжение Димы. Он молчал, опять пытаясь, что-то поймать, среди беспорядочно падающих капель. Она понимала, что сейчас ему тяжело, слышала от Гагариной и Добряковой о его несчастной личной жизни, разногласиях с Рудковской и тд. Но у неё дела обстояли тоже не лучшим образом. Развод, ругань, деление имущества и дальше по списку. Поэтому копаться в том, что она сама отлично понимала, не хотелось. Просто оставила его в покое. Тихо перепела их запястья, встала и повела прозябшего мужчину в дом. Помогла раздеться, кинув мокрую насквозь куртку на батарею, укутала в плед, посадила на диван, налила горячего чая и уютно пристроился рядом. Ей, наверно, этого и не хватало. Заботы о ком то… Она давно мечтала о ребёнке, но не с бывшим мужем, ни с другими претендентами на роль отца у неё этого не выходило. Она искала проблему в себе, хотя тесты и анализы говорят, что она полностью здорова, но это ведь не только дело медицины и здоровья. Ребенок — это подарок свыше. Таким образом, может просто кто-то там ограждать её от этого, давая понять, что она не встретила того самого. Дима сейчас был для неё как настоящий взрослый ребёнок, хоть и сам он давно был готов к семье. — Почему всё так несправедливо? — начал мужчина свою речь, после долго молчания. — Тебе ли это у меня спрашивать? Вся жизнь — это несправедливость, — ответила девушка немного отстраняясь от него, чтобы видеть его лицо, ловить каждое слово, сходящее с его губ. — Поль, вот чем он лучше меня? — промычал Дима и только тогда Пелагея поняла, что её друг уже успел принять успокоительное и её чай ему для соглева совсем не нужен. Обычно Дима никогда не занимается всей этой чушью: нытьё про бывшую, самосожжение и тд. Он делал это во-первых, когда действительно плохо. Во-вторых, делает он это обычно в нетрезвом виде и только тем людям которым доверяет. Ей конечно льстит, что она вошла в круг его близких людей, но также не вникала в его пьяные бредни. Не хотела… — Вот чем? — продолжал мужчина, будто она могла дать ответ. — Он хоккеист … — неожиданно для самой себя вырвалось у Поли. — Что? Нет, она по-моему была с каким-то бизнесменом, у которого есть ресторанов в Москве и… — Дима резко занялся, поняв, что он только что сказал. — Или ты про своего … бывшего мужа? — Диме было не приятно даже вспоминать об этом… не важно. Он был изначально против этого брака, из-за этого они с Пелагеей сильно поссорились. После конечно помирились, но неприятный след остался. Пелагея тихо отпустила взгляд в пол и в общем то и не знала, что сказать. Слишком больно в её голове отдаётся след его измены. Поэтому сейчас, ужавшись в диван, она тихо плачет, прямо на глазах Димы. Знаете, есть такие люди с которыми приятно плакать. Дима — именно такой человек, для неё… А Дима…? Что Дима? Ему стыдно, пришёл к Поле, совсем не заботясь о её проблемах, а ведь они у них так похожи. Просто молча обнимает дрожащее маленькое тело. Обычно, это всегда её успокаивало. — Прости, Поль… — шёпотом сказал Дима, прижимаясь ближе. — Поль, как я тебя сейчас понимаю. Девушка потихоньку успокаивается, не желая его отпускать, а он её в ответ.  — А ты любил её? — она сама не знала зачем это спросила, может из чистого интереса (?) — Не так сильно как тебя… — ответил он, оставляя невесомый поцелуй на её блондинистой макушке. Она улыбнулась и посмотрела на него, впервые за долгое время она улыбалась просто так, потому что хотела, не потому что обязана, просто хотела подарить ему свою улыбку. — Оставайся, Дим…? — она искренне надеялась, что мужчина проведёт оставшуюся ночь с ней… помнится как в 2014 хотела, что он провел оставшуюся жизнь с ней… — Правда? — мужчина как-то резко отреагировал на это предложение, будто ждал и надеялся, что она предложит это. — Да… Почему нет? — переплетая их пальцы, сказала она. — Я же вижу, что ты хочешь, — сказала она, ставя Диму в неловкое положение, но бежать некуда, это ведь правда. — Мне совсем не охота домой, там все напоминает о ней, а с тобой хорошо… — сказал он, пододвигаясь ближе. — Поцелуй меня…? — сказала Пелагея, вообще никак не комментируя свои действия дальше.