***
Ночь, улица, фонарь, бордель «У Дмитрия34». Недавно положенный узбеками из Ростова асфальт после дождя заставлял то ли задыхаться, то ли вдыхать ещё глубже, чтобы наполнить лёгкие спёртым, грязным воздухом и не проснуться. Последнее, что сейчас хотелось, так это созерцать лужи, падающие с листьев капли, мошкару и толпы людей, собравшихся в эту пятницу после работы отдохнуть. Кто-то до сих пор ходил с раскрытым зонтом, хотя ливень прекратился достаточно давно, кто-то пел серенады своей любимой в караоке, кто-то в приступе эйфории или чего потяжелее валялся в грязи, проговоривая что-то вроде: «Господи, помилуй, забери меня назад, завтра защита проекта, я не выдержу», а кто-то старался не смотреть по сторонам, то ли смущаясь за происходящее вокруг, то ли за самого себя. Маргарита была во второй категории. Сгорбившись сильнее, чем после трёх пар, и опустив взгляд под ноги, она старалась шагать как можно быстрее, не опасаясь подскользнуться и упасть. Её щёки были ярко розового цвета, синяя шевелюра растрёпана, а глаза бегали из стороны в сторону в надежде не найти знакомое лицо. Она напоминала неуверенную версию Соника, когда так же быстро, как и он, забежала в подворотню, минуя толпы зевак и алкоголиков. Это место было трудно не заметить: четырнадцатиэтажный небоскрёб среди пятиэтажных домов посёлка сельского типа или же отдалённого района города, как говорили сами жители этой деревни. Марго вбежала в здание и выдохнула. Наконец она может на минуту расслабиться и позабыть о смущении. Но эта минута не может длиться вечно. Переодевшись в рабочую одежду, Маргарита поприветствовала юных девушек и мужчин, так похожих, к сожалению или счастью, на персонажей популярной в то время новеллы. У всех были идеальные тела, точёные скулы, высокий рост, и всего лишь два брюнета из всего состава были без щетины. Кажется, клиенты звали их ВитяАк47 и Джони-Джони. Марго явно отличалась от своих коллег отсутствием этой стандартной приторной красоты. А, может, она сама себе это надумала, поскольку редко видела свои большие глубокие глаза в отражении. В её глазах горел блеск, в отличие от других. В какое бы время Маргарита не пришла сюда, эти люди всегда были здесь. Они вообще возвращались домой? Она обхватила ладонью запястье другой руки и выпрямила обе ножки, когда к ней сзади подошла знакомая. — Привет, — тонкие пальчики с дорогим маникюром прошлись по шее, ожидая увидеть уже привычную для этой девушки, но не самой Марго, реакцию. Это была одна из лучших работниц месяца, и это было заметно. Розовые шпильки, колготки в сеточку, ничего не прикрывающая кожаная юбка, чёрный топ с бретельками и страусиные перья до пола на острых плечах. Одним словом — эпотаж. Если бы не миловидное лицо и тонкие запястья, можно было бы подумать, что это Дрэг-квин. Кажется, эта девушка не была такой до работы здесь. После одного случая в этом месте, где она заплатила за ночь с роботом с лицом её возлюбленного, оказавшимся впоследствии каким-то знаменитым актёром, она, мягко говоря, свихнулась. Больше не осталось той прежней прилежной ученицы, на её место вступили секс, ментовка и фрутоняня с абрикосом. — А-ах! Да, здравствуй, — попыталась промямлить Марго. Она не привыкла к подобному вниманию со стороны адекватных (в какой-то степени) людей. Эта девушка была одной из немногих, кто замечал её, да и просто уважал. — Что-то прячешь? — она заглянула в карман Марго, из которого едва заметно выпирал краешек ярко-алой ткани, — может, подарок мне? — Скорее уж флаг СССР, судя по цвету. Он. Это был он. — А-ха-ха! Конечно, Артём, это он! — максимально неестественно и резко протараторила девушка, взмыв руки вверх, — Мог бы быть, если бы я была тобой. — Извини, родная, я скорее либерал. Он ушёл так же быстро, как и вошёл сюда. — Ла-а-адно, — девушка приобняла Маргариту за талию, прижимаясь к ней своим хрупким телом. — Сходи сейчас, пожалуйста, на седьмой этаж. Клиент скоро будет, — чмокнув Марго в розовую щёчку, она убежала, разнося по коридору звонкий звук каблуков. Вот и настал шестой рабочий день здесь.***
— Эй! Пшла отсюда, не видишь, занятно! — Дорогой, может, она присоединится к нам? — Я была бы не против. Марго резко захлопнула дверь. Опять не вовремя. Кто додумался делать целый этаж для оргий и тройничков, если люди всё равно устраивают их даже в подсобном помещении, как сейчас? Им не мешают ни полки, ни вёдра, ни швабры, они всё равно умудряются застрять там на час. Собрав необходимое в другом месте, Марго вошла в 705 номер. Не думала она, что после школы будет драить комнаты борделя после разных непонятных людей, будучи студенткой, чтобы хоть как-то подзаработать. Встав на четвереньки, она взяла щётку и начала оттирать от паркета что-то, от чего хотелось блевануть. Работа не из приятных, зато покрывает ежемесячные расходы на аренду квартиры вблизи колледжа и еду. — А, ой, ты здесь, — в дверном проёме вновь показался он. — Артём! — Марго уже собиралась подбежать к своему давнему другу, приятелю, товарищу, как вдруг опрокинула уже пустое ведро, поскольку всё содержимое разлилось по опять грязному полу. — Что же ты такая неаккуратная, девочка моя, иди сюда, — Марго уже не помнила того Артёма, которого знала до начала его самостоятельной жизни. Когда они только познакомились, он не мог и пельмени себе пожарить, а сейчас, спустя столько лет, учит её разным методам уборки пентхауса за 5 минут для чайников, которые посмотрел во время пары по ОБЖ. — Спасибо тебе большое! Извини, наверное, я для тебя одна большая проблема. И в детстве, и сейчас, — голос дрожал, ноги подкосились, глаза изучали невероятно, как оказалось, красивый и интересный пол. — Бери швабру, а не нюни мне тут пускай. Была бы хозяйка здесь, она бы твоими волосами пол мыла. — Разве она настолько жестокая, эта Эл… — Молчи! Ты не должна ни знать, ни произносить её имя! Ты разве не знаешь, что недавно приезжал маленький турок из Московской области? Он нам все компы починил, да ещё и камеры со звуком установил. — Что? Но здесь же люди занимаются… — Сказал вроде, что будет на даркнете онлайн трансляции проводить с них. Но это слух. Наша хозяйка Дмитрий34 сказала, что это ради безопасности наших работников. Они все подписали соглашение, как и клиенты, на съёмку. — Это снизило уровень насилия над работниками? — Не знаю, но точно повысило уровень бюджета, — за разговором, казалось, пролетела вечность, и уже вся комната блистала, словно здесь был мистер Пропер. Нет, это был мистер Артём. — Слушай…а здесь сейчас ты работать будешь? — Хочешь посмотреть? — Н-нет, не хочу, — она тут же прижала швабру к своей груди и скрестила ноги, — просто интересно, кого ты обслуживаешь. — Ох, это…постоянная клиентка. Милая, на самом деле. Она заходит сюда каждый день. — И ты выдерживаешь? — Я не настолько старый! Он бросил своё тело в кресло, снимая с себя маску главного мужского хоста в заведении. Его тёмные круги под глазами было невозможно не заметить, кожа отливала желтизной, позвонки были заметны даже через слои одежды, пальцы были необычайно тонки, а ногти искусаны. — Слушай…ты хотя бы отдыхаешь? — У меня нет на это времени. Дистанционная учёба, клиенты, рефераты — всё так осторечтело, — он вытер выступивший на лбу пот шершавой тыльной стороной ладони. Марго сразу же открыла окно на проветривание. Видимо, у предыдущих гостей не осталось сил, чтобы это сделать. Перед глазами явился образ маленького рыжего мальчика, что протянул ей листочек бумаги в парке с просьбой написать его портрет, увидев, что она рисовала. Он не был разговорчив, но его улыбка вдохновляла. Нет, она освещала любой мрачный и дождливый день. Тепло, расплывающееся по груди при взгляде на него, переворачивало весь мир вверх дном. Тот мальчик, что утешал её во время грозы и согревал зимними ночами, сейчас сидит в полуживом состоянии с ней в одном номере борделя. Она достала алый платок и протёрла им его лицо. — Что ты делаешь? — её пальцы блуждали по его щекам, подбородку, скулам, как бы невзначай смахивая пот. — Пытаюсь тебе хоть как-нибудь помочь. — А-а, что ты делаешь, таким флагом нельзя убираться, — он, словно шутя, убрал её руки от своего лица. Но сделал он это слишком резко. — Тёма, это не флаг. — Да неужели? — слышалось какое-то раздражение в его словах, но она старалась этого не замечать. — Смотри, — Марго раскрыла платок полностью. — Что ты видишь? — Ну, э-э-э, цветы? — Правильно, а какие? — Ты же в курсе, что я историк и правовед, а не ботаник, Рит? — он называл так не только её, но и свою младшую двоюродную сестру. — Я думала, ты догадаешься. — Справа ромашки? — Нет, Маргаритки. — О-о-о, символично. А слева тогда? — Хризантемы. Они символизируют здоровье. — А как они связаны? — Ну, знаешь, — Марго помедлила, не решаясь произнести свои мысли вслух, — твоё имя ведь… Стук в дверь. — Стрингимэ-э-эн, ты зде-е-есь? — Вот чёрт! Артём вскочил, отряхивая свой костюм, Маргарита начала впопыхах собирать все вещи, отправляясь в ванную комнату. Клиент не должен видеть своего компаньона с другими людьми. Пока она бежала, из рук вывалился алый платок. Артём схватил его и сложил в нагрудный карман своего пиджака. Тишина. Маргарита почти не дышит. Клиентка точно не могла бы услышать её дыхание за закрытой дверью, но разум не хотел этого осознавать. Стресс, паника, — вот какова работа уборщицы борделя. — Я…скуч…льно, — громкий, но нежный женский голос было всё же трудно разобрать, лёжа в ванной. — Люб…тебя. «Артём? Это сказал Артём?» В ту же секунду Марго прижалась к холодной двери. Сколько грязных рук её трогало? Тишина. Нет, есть какие-то звуки. Уже? Прям с порога? Она дверь хоть закрыла? Кто-то сел на кровать. — Давай обсудим наш план. «Она так досконально готовится к подобным вещам?» — Говорю же, всё в порядке. — Да ты же тут в рабстве! — Тише! Да и разве я виноват в этом? Если бы наша подруга не написала песню обо мне в чёртовых красных стрингах, хозяйка никогда не узнала бы о моём существовании. Марго чувствовала себя максимально неуютно. Она вспомнила ругань из-за стены её родителей, во время которой она мечтала на время стать главной героиней «Сотворившей чудо». — Откуда я знала, что Маша всерьёз отправит её в группу борделя, а Эллина её услышит? «Маша? Эллина? Кто все эти женщины?» — Эй! Она Дмитрий34! — Я могу называть её, как хочу. — Нет, ты же знаешь, что идёт запись… — Да. Именно поэтому я сделала маленькую хитрость. Повисла пауза. Судя по всему, Артём догадался, что сделала его знакомая, но не хотел в это верить. — …ты же пришла сюда одна? Ответом послужила тишина. — Если это то, о чём я думаю, то Эллина действительно не может смотреть в камеры… — Да, Марина может заговорить кого угодно. «Слишком много имён» — А тот хакер? — Уэ, не люблю его. Мастерица троллинга сейчас пишет ему везде «hlp pls» и в это же время ищет его аккаунт в даркнете. «Артём, почему я впервые слышу об этих людях?» — Боже, зачем… — Ты же знаешь, я сделаю всё, чтобы спасти тебя. — Дорогая, пожалуйста… — Поздно, Настя вышла на его след. Мы пробили его по базе и выследили все совершённые операции. У нас есть все улики и доказательства. Это не бордель — это торговля людьми. — Но мой контракт истекает совсем скоро, я уже через месяц получу деньги, чтобы оплатить учёбу на международных… Кто-то резко встал. — Ты правда думаешь, что я могу это терпеть?! Я уже не вывожу! Мы видимся лишь здесь, ты живёшь здесь, ты даже на улицу не выходишь! Мне плевать на контракты, всё это нелегально в принципе! Мы прикроем эту лавочку, что использует женщин и мужчин как вещи! Голос сорвался и охрип. Было слышно, как кто-то ударяет кулаками то по столу, то по дивану, то по Артёму. — Пожалуйста, будь тише… — Нет, не буду! Я хочу помочь, я хочу видеть тебя чаще! Где тот Артём, что обнимал меня, целовал мои руки, гулял с нами? Со всей нашей компанией! Маша, Марина, Настя! Ты не думал о них? А обо мне? У тебя были тяжёлые времена, я это знаю, я всегда была рядом, я всегда поддерживала тебя. А потом ты постишь красные стринги и пишешь: «Я больше никогда не буду онлайн»! — Это был не я! — Вот-вот! У тебя отобрали телефон, у тебя отобрали твою свободу, у меня отобрали тебя! Я же тебя…! Швабра упала. — Что это? Шаги. Дверь открывается, а вместе с ней падает Марго, устремив лицо в пол. Нога до сих пор дрожит и роняет не только швабру, но и метлу. Блондинка в недоумении медленно перебрасывает взгляд то на лежащую девушку, то на Артёма. — Пожалуйста, — почти неслышно раздаётся снизу, — пожалуйста, скажи, кто это? — Ри… Уборщица, как давно вы здесь? — Тёма… — Она твоя фанатка? — Да, любимая, видимо. Не могли бы вы уйти? Я не расскажу начальству, что вы сделали, но, пожалуйста, выйдите. Дверь захлопнулась, в коридоре раздавались крики из каждой щели. Она подошла к окну и обняла себя за плечи. — Дорогая, — по плечу пробежали уже до боли знакомые острые ноготочки, — иди ко мне.***
Говорят, в ту ночь многое изменилось. Бордель настигла росгвардия, но, к счастью или сожалению, о существовании некоего Дмитрия34 полиции разузнать не удалось. Все работники бросились в объятия своих близких, что не видели годами, обвиняя в насилии всё своё начальство, кроме одной дамы на шпильках. Новость разлетелась за пределами страны. Компания ООО «Бордель у Дмитрия34» оказалась одной из самых масштабных и могущественных корпораций на чёрном рынке. Команду из нескольких человек в лице четырёх юных девушек, раскрывших все преступления компании, наградили почётными званиями в борьбе с коррупцией и насилием. В народе их прозвали ДМпИ — Девушки Маат против Исфета, в честь греческих корней главной предводительницы и организаторши Нелли, которую в будущем все знали как главную активистку страны.***
Спрятав в дальний ящик стола фотографию, найденную когда-то в Инстаграме Нелли, Маргарита решилась пройтись. Обняв на прощание свою жену с уже простым маникюром, она направилась на знакомый бульвар. Прежде тайная главная точка мирового чёрного рынка теперь была завешана рекламными постерами, а само здание стало обычным торговым центром и сливалось с остальными панельками района. Воспоминания оставили глубокий шрам внутри и заставляли возвращаться на седьмой этаж всё снова и снова. Что она собиралась там найти? Что она говорила продавцам, которые уже привыкли к старушке, каждый месяц стоящей у окна? Ветер развевал русые локоны, обрамлявшие морщинистую кожу пожилой Марго. Внизу, возле лавочки, стояла девушка лет четырнадцати. Её каштановые волосы на свету отливали рыжим, а в кармане красовался тускло-алый, как огонёк, платок, чьи края были расшиты хризантемами и маргаритками.