Я уже не помню, кто ты

— Егор... Я ухожу из группы. Эти слова поразили его ножом в сердце. Рой вопросов вертелся у Батова в голове, но вымолвить вслух он не смог ни одного. Женя молча обнял его, а Егор автоматически положил дрожащие руки ему на спину. — Боюсь, мы больше не сможет видеться вообще. Я уезжаю на постоянную работу в Московскую область, и я... — Было слышно, что барабанщику тяжело подобрать нужные слова. Дальше Егор слушать не стал. Он молча уткнулся в плечо Тарцуса, не выпуская его из объятий и угрюмо глядя в стену. Он слышал Женино тревожное сердцебиение, ощущал его дыхание на своих волосах. И не мог поверить, что этот близкий ему человек так близко, но уже так далеко. — Егор, мне пора... — шёпотом, чтобы почти не нарушать тишину, сообщил Женя и попытался осторожно отстраниться от Батова. Тот покорно отпустил его и закрыл глаза. Егор не мог больше смотреть на него, чтобы не причинять себе боль. Он чувствовал на себе долгий взгляд барабанщика, но не мог поднять голову и заглянуть в его бездонные глаза. Егор не знал, сколько прошло времени. Возможно, он даже уснул. В любом случае, когда он снова открыл глаза, в комнате уже никого не было. Её пропитали тишина и одиночество. Квартира показалась Батову невероятно пустой и огромной, а тишина была настолько оглушительной, что басисту пришлось до боли стиснуть зубы, чтобы удержать слёзы в глазах. Егор лёг на кровать и снова зажмурился. Одиночество разрывало его изнутри, сжигало дотла. Телефонный звонок вырвал его из мыслей. Брать трубку не хотелось, но лежать здесь и поддаваться самобичеванию и эмоциям не было выходом. Егор ответил на звонок, даже не взглянув, кто это, и выдал в трубку бездушное "алё". — Сегодня репа, ты идёшь? — из динамика послышался бодрый голос Кирилла. — Как сегодня... Концерты же только через три месяца... Плюс у нас же уже нет... — Барабанщика? На этот счёт не переживай, мы нашли отличного чувака! Да и не через три месяца концерты, а через две недели, ты чего? — Две недели... — повторил Егор и привстал на кровати. — Какое сегодня число? — Двадцать третье мая. Просыпайся давай, а то ты сам не свой какой-то. Иди кофейку бахни, что-ль. Уже весна? — Егор... Женя ушёл из группы три месяца назад. Я понимаю, тебе не сладко, но возвращайся в реальный мир, пожалуйста. Три месяца назад? — Да... Я приду, — прохрипел Батов и тут же сбросил звонок. Егор всё никак не мог прийти в себя. Он быстро оделся, собрал вещи и выскочил на улицу. Тёплый весенний воздух принёс душевный покой и здравый рассудок. Батов запрыгнул в трамвай и прислонился лбом к окну. За все три месяца Женя ему ни разу не написал. Не позвонил. И эти три месяца пролетели, как один день. Абсолютно на автомате. Нужная остановка чуть не осталась незамеченной, но Егор быстро взял себя в руки и постарался сконцентрироваться на окружающей его архитектуре. Вернутся в реальный мир. Егор открыл до боли знакомую скрипящую дверь, за которой его встретило тесное душное помещение с «бабушкиными» коврами на полу. Как оказалось, Батов пришёл первым. Или нет?.. — Привет! — перед Егором предстал высокий молодой парень, которого басист сразу не заметил. Батов в недоумении склонил голову, но протянул незнакомцу в ответ руку. — Я Никита Карасёв, но можно просто Кит. Новый барабанщик у вас. — Никита улыбнулся и энергично встряхнул Егора за руку, не обращая внимания на его отстранённый взгляд. — Тебя же предупредили, верно? — Ага... Разумеется. — Батов впервые поднял взгляд на Карасёва и заглянул ему в глаза. Тот был одет в чёрную потрёпанную толстовку и рваные джинсы, во взгляде серо-голубых глаз плясали лукавые огоньки. — Ты теперь вместо... Жени? Последние слова басист процедил сквозь зубы, а отвращение к новому участнику лишь возрастало. Пусть даже не пытается задружиться с ним, ведь на его месте сейчас мог быть Тарцус. Егор прищурился и отвернулся. — Женя? А, ну да, наверное. Я с ним не знаком, но, видимо, это ваш бывший барабанщик. Так вот, что я хотел сказать... — ...Да, прикинь! — Тарцус засмеялся, помешивая ложечкой чай. Егор поддержал его смех, относя уже пустую кружку в раковину. — Как планируешь провести выходные? — поинтересовался Батов, возвращаясь на своё место напротив барабанщика. — Пока не знаю. Думаю, найду какую-нибудь подработку, может сгоняю куда-нибудь, как сессионный. — Женя пожал плечами и взъерошил кучерявые волосы. — Ты только о работе и думаешь, — улыбнулся басист и покачал головой. "Странный он какой-то... — подумал про себя Карасёв, — Да и замкнутый слишком..." Он уже виделся из группы с Андреем и Кириллом, когда приходил на прослушивание. Бабиев показался ему немного импульсивным и дерзким, но в целом милый парень, а Грязнов был сдержан и не сильно многословен, и он точно знал, о чём говорит. А этот... По идее, его зовут Егор. Такое чувство, что его что-то гложет, Никита это отлично понимал. И почему-то ощущал виноватым в бедах Егора себя. Карасёв сел за установку и немного неуверенно начал разыгрываться, бросая косые взгляды на странноватого басиста, с которым ему придётся делить одну сцену не один концерт. Всё-таки, стоит попытаться найти с ним общий язык, ведь они вынуждены долгое время играть в одной группе, где человеческий контакт чуть ли не на первом месте. Мысли Кита прервали Андрей с Кириллом, которые зашли в студию, увлечённо о чём-то споря друг с другом. — Доброе утро! — зевнул вокалист, и, судя по его заспанному лицу, Бабиев был бы не против вздремнуть ещё несколько часов. — Саня опять опаздывает? — Ага... — проворчал Егор, настраивая бас-гитару. — Позвони ему, что-ли. Никите показалось, что, несмотря на плохое настроение, Батов всё равно был дружелюбнее по отношению к старым коллегам. Всё-таки, это имело какой-то смысл. Карасёв решил не обращать слишком много внимания на басиста и подошёл к Грязнову, дабы уточнить некоторые технические нюансы. Но всё равно что-то в Егоре зацепило Карасёва, да так, что он не мог всю репетицию выкинуть из головы мысли о нём. Он постоянно оборачивался на Батова, но так ни разу и не поймал его встречный взгляд, будто бы басист избегал смотреть в его сторону. — Слушай, — когда все разошлись, Карасёв выловил момент и подошёл к Егору. — Может быть мы... — Нет, — отрезал Батов, даже не повернувшись к барабанщику. — Мне пора домой. — Как скажешь, — пожал плечами Никита и, перекинув рюкзак через плечо, вышел на улицу, даже не попрощавшись с Егором. Карасёв был совсем обескуражен и потрясён. За что Егор так с ним? Может он сделал что-то не так? Может Кирилл с Андреем болтнули что-то лишнее про него? Может дело в Жене?.. А вот последнее предположение имело смысл.