Козы любят хризантемы, а я тебя и покурить

— Тэхен, ты не видел мою кофту? — Чонгук разбирал рюкзак со своими вещами и всё как-то нервно выдыхал, в поисках вещи, которую не мог найти, по какому-то предательски сложившемуся стечению обстоятельств, после того, как они вернулись домой с отдыха. Ответа не последовало. Тэхен счёл интересной игру в телефоне, а не что-то бормочущего друга. Чон вопрос повторно задаёт, смотрит на друга с угрозой в глазах. — Тэхен. Слышится ругательство и удар по спинке дивана. — Вот черт, проиграл, — альфа недовольно цокает языком и голову на друга поднимает. — Какую кофту? У тебя их миллионы. — Ну, такую, — Чон жестикулирует в воздухе, пытаясь описать вещь, но тщетно — Такую… с пуговицами. Ким бровь вопросительно выгибает, потупив взгляд. — Не знаю, — плечами пожимает, вновь внимание в экран телефона переводя. — Пользы от тебя никакой. — Ты даже вещь потерянную описать не можешь, так от кого ещё пользы никакой? Иди у Юнги спроси. Порой озарение снисходит до людей не сразу, но так резко, словно током бьет. То же самое произошло с Чонгуком. Лампочка над головой загорается, а перед глазами мелькает кинопленка, перемещающая альфу на два дня назад. Он вспоминает, что по-джентельменски одолжил свою кофту Мин Юнги. — Вспомнил. Она у коротышки, было же холодно и я её отдал, — альфа руки на груди складывает. — Надо же, даже не вернул. Тэхен не выдерживает: — Как он только терпит тебя? — Эй, ты эликсир храбрости хлебнул? — Родненький, игра саму себя не пройдёт, — сосуд терпения до краев заполняется. — Я не могу из-за тебя закончить её, иди уже за своей кофтой, будь добр, не трожь меня. — Какая ещё игра? Тунеядец. — Что это за язык ещё? Старческий? Достопочтенный, вы где фраз таких набрались? Младший глаза актёрски закатывает на подколку от Тэ, зовёт того лежебокой и велит в огород немедля отправиться, пока он будет держать курс к дому Мина. Ким друга не узнает, вопросов множество возникает, но все приводят к одному: Чонгук просто прикалывается. По крайней мере, надежда на это теплится в душе.       Долго добираться не пришлось. Казалось, считанные минуты и альфа уже стоит у калитки, уже приятного глазу дома. Чонгук зовёт громко, но хозяин не отзывается. Как известно, ждать парень не любит, медлить тоже. Поэтому, ни минуты не раздумывая, лезет через забор и оказывается на участке. Сказать честно, омега сам хотел и собирался отдать кофту её владельцу. Он не забыл. Нет. Просто, так распорядилась природа, а против неё не пойдешь. У Мина началась течка. Никаких таблеток в доме, он как назло, не обнаружил. Пришлось просить Чимина выручать и исправлять положение, Юнги очень просил, объяснял всю остроту проблемы. Паку дважды повторять не надо, он сразу же отправился в аптеку. — Дома есть кто? — Чонгук вглубь дома проходит, ответа всё не следует. Это настораживает. Никакой реакции, омега встречать его даже не выходит. Неужели Гук сделал что-то не так? Неужели обидел? Нет-нет, он не мог. Он же всё делал правильно. Что-то внутри сжимается, чувство странное душу альфы не покидает. Из-за этого в спешке дверь в комнату омеги распахивает. — Коротышка, почему не встречаешь? Запах ландышей после дождя бьет в нос. Кончиков пальцев касается, пробирается каким-то образом в кровь и мигом по венам движется в сердце. Юнги комочком свернулся, его среди полностью заваленных одеждой гор, совсем не видно. Но всей этой картины было достаточно, чтоб понять что к чему. Альфа нос резко прикрывает, где-то в подсознании раздается: «Бесполезно. Это не поможет». Он дверь за собой закрывает, подходит к чужой кровати, среди одежды свою кофту замечает. Юнги уложил её под голову и периодически утыкался в нее носом, из глаз омеги слёзы градом лились. Мин не услышал как в комнату зашёл гость, но он почувствовал это. Ведь усилился аромат, что ранее исходил лишь от кофты и был куда слабее, чем сейчас. Хвоя и табак. Как же это дурманило разум. Хвоя и табак. Как же Мину полюбился этот запах. — Зачем? Зачем ты пришёл, Чонгук? — голос старшего дрожит, боль низ живота пронзает — Уходи, пожалуйста. — Почему же ты не сказал, что у тебя намечается течка? — Чон несмело на край кровати усаживается. Тянет руку к лицу омеги, осторожно за подбородок приподнимает и в глаза напротив сразу же заглядывает. Мин приподнимается, сидит теперь уже напротив альфы. Волосы липнут к мокрому от пота лбу, и Гук их кончиками пальцев убирает. Поглаживает подушечками щеку, слёзы вытирает, подмечает для себя, что не хочет больше такого допускать. Юнги и слезинки в его руках ронять не должен. Омега глаза прикрывает, обхватывает двумя ладонями тёплую руку альфы, щекой о нее трется, вдыхая судорожно запах забившийся в каждый угол этой комнаты. Опять и опять. Хвойный лес перед глазами представляется, а в нем ландыши цветут и капельки росы с лепестков стекают, все это подкрепляет табачный дым, возникший из ниоткуда. То же самое чувствует Чонгук, что вдруг сдаётся и сейчас зарывается носом в волосы старшего. — Малыш, ты не будешь жалеть если я помогу тебе? Ты только скажи и я сделаю это. — Я не знаю, — Юнги звучит максимально неуверенно, он не может больше держаться, где-то внутри его разрывает от того, как истошно он кричит, умоляя Чимина быстрее вернуться и от того, как сильно омега альфу хочет. — Пожалуйста, Чонгук, пожалуйста. Я очень хочу, мне больно. Достаточно. Этого было достаточно, парень удобнее на постели располагается, аккуратно, с трепетом Юнги приподнимает и к себе на колени пересаживает. Руки под футболку чужую запускает, оглаживая бока. Губами на щеке всё ещё влажной от слез задерживается, оставляя за собой невесомый поцелуй. Омега жмётся ближе, к груди Чона прислоняется, умещая руки на шее и мычит от каждого его прикосновения. Младший дорожку поцелуев от шеи выше прокладывает и наконец завладевает губами Мина, целует и кусает жадно, будто вот-вот его кто-то отберёт, будто кто-то ещё на губы столь сладкие посягнет. Второй на это немного вздрагивает, тело мурашками покрывается, но на настойчивый, пылающий такой страстью поцелуй отвечает. Ёрзать при этом на коленях начинает, от чего ротик приоткрывает в глухом сквозь поцелуй стоне. Что-то звоном раздаётся в ушах альфы, мысленно он сам себе пощёчину даёт. Совесть грызёт и когтями дверь прямиком в душу скребёт, но он не хочет просто бросать Юнги в таком положении. Поэтому, прямо сейчас просит того чуть привстать и когда второй просьбу выполняет, парень стягивает с него домашние штаны вместе с мокрым, испачканным в природной смазке бельём. Ладони скользят по обнаженным бедрам и ягодицам. Гук слышит в ответ стоны наслаждения, чувствует как чужое дыхание сбивается к чертям и омега начинает неравномерно, прерывисто дышать. Старший прикрывает глаза и лбом в плечо альфы утыкается, под ухо тихо, но протяжно постанывая от каждого прикосновения ему подаренного. Проводит носиком по шее парня, а ладонь на затылок перемещает, оттягивая прядки волос. Чонгук подставляет к влажной дырочке палец и аккуратно проталкивает его, потихоньку двигает им и растягивает нежные стенки анала, постепенно темп ускоряется, добавляется второй палец. Он задевает подушечками простату и вынуждает омегу невольно вскрикнуть от удовольствия, протянув сладко имя парня. Мин оттягивает футболку альфы, оголяя плечо, губами кожи касается, после чего в ротик вбирает, посасывая до такой степени, что пятно алое теперь на коже красуется. Закатывает глаза от удовольствия, сам уже на пальцы насаживается. Позволяет себе ладонь под одежду Чона запустить, пальцами очерчивая кубики на торсе. Сам Гук из-за таких махинаций низко и гортанно стонет в унисон с Юнги, делает последние финальные толчки, доводит омегу до белых мушек перед глазами, от чего тот в немом стоне кончает, пачкая тем самым футболку и живот Чона. У альфы член колом стоит, разрядки требует, штаны жутко жмут и натирают. Но дальше действовать он себе не позволяет, понимает — это будет наихудшая ошибка, которую он только может допустить. — Ты в порядке ? — Первое, что спрашивает младший. На Мина резкая сонливость накатывает, он лишь кивает на вопрос и чувствует как его спаситель возбуждён сейчас, хочет ещё, но всё ещё боится. Эмоциональные качели берут верх и отправляют его в сонное царство. Младший слышит сопение, ответственность на себя всю берёт. Заботу проявляет. Он стягивает кое-как одеяло, укутывает старшего и ложится вместе с ним на постель, укладываясь при этом на бок. Юнги в плечо чужое носиком уткнулся, а Гук лишь обнимает крепко в ответ, периодически целуя того в щёку. Альфа не воспользуется им никогда и другим того же не позволит. Знает, что мудак. Чувствует, что клеймо это ещё не скоро отмоется. Но к сожалению, не знает, что омега таковым его не считает. Мысли прерывает вбежавший в комнату Чимин, омега губы размыкает, в попытке что-то сказать, но Чонгук его прерывает одним лишь жестом руки, глазами почти умоляя того скрыться за дверью и позволить остаться вместе с Юнги ещё на несколько минут. Вдвоём.