Какая девочка? Какой мальчик? Я парень!!!

— Дорогие студенты и профессора. Сегодня, перед тем, как начать нашу трапезу, я хочу сообщить вам две радостные новости. Первая: Лорд Блек наконец-то разрешил раскрыть личность своего сына, — директор замолчал, так как после его слов в зале начались перешептывания. Как же, ещё один Блек. Парни увлеченно обсуждали, как будут соблазнять молодого Блека, уже делали ставки на то, кому же достанется такое сокровище и были в предвкушении новой охоты. А девушки… Девушки тихо завидовали. Ведь теперь всё своё внимание парни будут уделять только этому Блеку. И только стопроцентные натуралы, которых было добрых два десятка, и которые, собственно, учились на Пуффендуе, рассуждали о личности сына Лорда Блека. Из целой массы школьников выделилась только Гермиона: она тихо радовалась, что её друг наконец-то вернулся, и так же тихо сочувствовала мужской части Хогвартса. Свой шанс они упустили. — Вторая новость, — нарочито громко начал директор, привлекая к себе внимание, — к нам сегодня вернулись два наших студента, чтобы сдать ТРИТОН. Один из которых — бесследно исчезнувший месяц назад Драко Малфой. А второй — несколько месяцев назад перешедший на домашнее обучение Гарри Джеймс Поттер-Блек.       В зале тут же возобновились перешептывания. Кто-то прямо в голос возмущался по поводу того, как он мог не заметить в Гарри кровь Блеков, ведь чёрные волосы — явное доказательство, кто его родил, а кто-то радостно сообщал, что уже давно заметил Гарри и намерен заполучить Поттера. — Малфой-Поттер-Блек, господин директор, — в зал величественно, как и обычно, с надменным видом вошёл Драко Люциус Малфой собственной персоной, недовольно оглядываясь по сторонам и бросая злобные и предупреждающие взгляды на окружающих. Особое внимание было уделено парням. — Драко, мальчик мой, рад тебя видеть. Но я думал, что вы приедете к вечеру. — немного насмешливо сказал директор. Он-то, кажется, знал, что Малфой-младший уже за дверями и всё слышит, но было интересно посмотреть на его реакцию. — Отец настоял на том, чтобы мы приехали к обеду, — послышался из коридора мягкий голос, а потом в зал вошёл он, за последние несколько минут ставший мечтой каждого парня школы, и моментально ставший такой же мечтой, но уже недостижимой. Мягкие чёрные волосы теперь доставали до плеч и были собраны в аккуратный хвостик на затылке, расстегнутая изумрудная мантия, а под ней и идеально сидящие чёрные брюки и белая рубашка, не скрывали стройного тела юноши. И, конечно, очки в золотой оправе. Все это было единственным, что изменилось во всем знакомом Поттере, но черт, даже эти маленькие, почти незаметные изменения делали его неузнаваемым, что не могло не заставить нескольких парней вздохнуть с сожалением. Девушки же всё ещё смотрели на Поттера с лёгкой завистью, но эту зависть пересиливало умиление. На руках Гарри был маленький розовый свёрток, который он, легко покачивая, держал на руках. — Милый, где Лилия? — осторожно забирая свёрток из рук супруга, спросил Драко. — Выполняет свои обязанности. Кормит малыша Ли, — улыбнулся Гарри и добавил, — она присоединится к нам через несколько минут, пойдем, познакомим твоих родителей с их внучкой, а то они сейчас во мне дырку взглядом просверлят, а тебя вообще заживо сожгут, — смотря на учительский стол, сказал Гарри. — Ага, а твой папаша — та ещё умница, наверняка не забыл подлить масла в огонь, — смотря на то, как Сириус наклоняется и что-то шепчет Люциусу, язвительно заметил Малфой. Под восторженными взглядами девушек и уже завистливыми парней, пара направилась к учительскому столу. Но не дойдя, остановились: двери Большого зала снова открылись, пропуская молодую девушку, держащую на руках ещё одного ребёнка. Осторожно держа малыша, девушка медленно направилась к супругам. — Гарри, я закончила, — улыбнулась девушка, предавая свёрток парню. — Что бы мы без тебя делали, Лилия? — задал Гарри риторический вопрос. — Кормили из бутылочки? — предположила девушка. — Ха-ха, очень смешно, — яд в голосе Драко так и сочился. — И почему он меня так не любит? — грустно заметила девушка. — Ревнует, — усмехаясь, ответил Гарри. — Я всё слышу, — оборачиваясь, возмутился Малфой. — Милый, это, между прочим, правда, — проходя мимо него и коснувшись губ любимого мимолётным поцелуем, Гарри подошёл к тому месту, где сидел Сириус и Малфои. — Приветствую, отец, — поклон в сторону Сириуса, — Лорд Малфой, Леди Малфой, — поклон в сторону пары. — Гарри, вы задержались, — возмущенно начал Сириус. — Извини, твои внуки никак не хотели покидать уютную постельку, — улыбнулся Гарри. — Тем более, когда рядом спят тёпленькие папочки, — вставила свои пять кнатов Лилия. — Лилия, — возмутился Гарри, краснея. — Драко, я требую объяснений, — Люциус поднялся со своего места. — Я думаю, мы поговорим обо всём в отдельном кабинете, — настойчиво предложил Гарри, оглядываясь. В Большом Зале было подозрительно тихо, что не могло не насторожить, и поэтому, когда парень оглянулся, то не смог сдержать недовольства на лице. Все без исключения смотрели на молодых людей у учительского стола. Всех и каждого интересовала жизнь сына победителя Тёмного Лорда, а теперь ещё и оказавшегося сыном Блека. И Гарри это не нравилось. Ему не нравилось, что каждый пытается залезть в его личную жизнь без его на то разрешения. Драко, видя недовольство любимого, согласился с ним. — Мы будем ждать вас в Выручай-комнате, — сказал Малфой, после чего развернулся и направился к дверям, уверенный, что Гарри и кормилица их малышей последуют за ним. — Гарри, — выкрик на весь зал. Поттер остановился, смотря вставшему со своего места Рону прямо в глаза. — Лилия, возьми, пожалуйста, Ли, — Гарри осторожно передал свою ношу девушке, после чего подошёл к Уизли. — Привет, Рон, — начал он, чувствуя перед другом вину. Но не было ни ожидаемых криков и обвинений, лишь дружеская улыбка и еле слышимый вздох облегчения. — Я, конечно, не могу понять, почему ты с Малфоем, но я рад твоему возвращению. Правда, немного обижен, что ты ушёл, не попрощавшись, — Рон резко обнял друга. — Прости, друг. Я должен был всё рассказать, но боялся, что ты не поймёшь, — обнимая друга в ответ, произнёс Гарри, после чего обратился к сидящей Гермионе. — Герми, расскажешь Рону всё, — дождавшись кивка, он поцеловал девушку в щеку и ушёл. — Почему так долго? — недовольно спросил Драко. — Мерлин, Драко. Когда ж ты мне доверять-то будешь? — возведя глаза к потолку, взмолился Гарри. — Тебе я доверяю. Я не доверяю другим, — в тон ему ответил Малфой.

***

— Ну, молодые люди, я жду, — на уютном диване вальяжно расселся Люциус с бокалом красного вина. Рядом с ним села его жена, а в кресле напротив уютно устроился Сириус, и теперь с интересом наблюдал за тем, как его сын переодевает малышку Джесс, при этом старательно не обращая внимания на всё вокруг, словно сейчас нет никого и ничего, кроме него и его дочери. — Ну, вот и всё, — поднимая дочь на руки, улыбнулся Гарри. Глаз Люциуса нервно дернулся, ему не понравилось, что его проигнорировали. — Вот, дедуля, держи внучку, — Малфой-старший и не заметил, как Поттер подошёл и осторожно опустил розовый свёрток ему на руки. Он растерянно посмотрел вниз на ребёнка. Серебристо-голубые глаза девочки с интересом посмотрели на мужчину, после чего ребёнок улыбнулся, и Люциус не смог сдержать ответной улыбки. — Почему у неё чёрные волосы? — с интересом спросил Люциус, с укором глядя на Драко. — Унаследовала от папочки? — предложил Драко, пожимая плечами. — Раз она твоя дочь, то должна была быть блондинкой, — передавая ребёнка Нарциссе, заметил мужчина. — Не забывай, Люциус, что она так же и дочь Гарри. У ребёнка, рождённого от Блека, всегда будут чёрные волосы. Это то, что никогда не изменится, даже если у второго супруга цвет волос белый, и, по его словам, так должно быть всегда, — проговорил Сириус. — Кстати, малыш Ли тоже будет брюнетом, — как бы между прочим добавил Блек, любуясь удивлённым лицом Люциуса. — Невозможно, наследник Малфоев не может быть брюнетом, — последнее слово он практически выплюнул. — Смирись, дорогой сват, теперь в твоём роду будут исключительно брюнеты, — ухмыльнулся Сириус. Люциус бессильно опустился на своё место. — Отец, перестань, — возмутился Гарри. — Да, со стороны Лилиана все будут брюнетами, но Джессика может родить и блондина. Тебе не стоит забывать, что в малышах только четверть крови Блеков. И вообще, я вас сюда не за этим позвал. Нам нужно выбрать вторую пару крёстных… — Вторую? — прервал его наконец-то решившийся заговорить Драко. — Да, первую выбрал я, — улыбнулся Гарри, однако эта улыбка говорила о том, что даже если Драко и не понравятся его избранники, менять своего решения Гарри не будет. Поэтому Драко только вздохнул и спросил: — И кто же это, если можно узнать? — Крёстной Лилиана станет Гермиона, — как само собой разумеющееся, сказал Гарри. — Что? Грязно… — Драко, — предупреждающим голосом прервал его Гарри. Драко запнулся. — Ладно, магглорождённая, — исправился Малфой, — но всё равно это ничего не меняет. Гарри, магглорождёная и вдруг крёстная чистокровного мага? Ты издеваешься, да? Я не согласен. Это же позор для целого рода Малфоев. Что на это скажут другие…? — Драко, что для тебя важнее: счастье и благополучие твоих детей или мнение «остальных»? — спокойно спросил Гарри. Драко, как и ожидалось, растерялся. — Конечно же, благополучие моих детей, — пробурчал Драко, садясь обратно в кресло. Спорить с Гарри — всё равно, что стараться заставить Снейпа признать правоту Гриффиндорцев. Это он успел прекрасно усвоить, когда не согласился с Гарри в выборе имён для малышей. — Гермиона умная и сильная ведьма. Я уверен, она будет прекрасной крёстной для твоего наследника. В случае чего даст хороший совет и сможет многому научить нашего сына. Крёстного ему выберешь ты. Крёстным для нашей девочки станет Рон… — Что? — теперь со своего места уже поднялся Малфой-старший. — Драко, ты ужасно похож на своего отца. Ты знал об этом? Что Вы мне здесь «чтокаете»? Что не понятного сказал? Рон станет крёстным для моей дочери, что тут не ясно? — Нищеброд… — О, Мерлин, когда же появится лекарство от этой страшной болезни по имени «Чистокровность»? Лорд Малфой, этот, как Вы его там назвали, является родным племянником Вашей жены, я сомневаюсь, что Вы не знали об этом, и двоюродным дядей Ваших внуков. Что странного в том, что он станет крёстным малышки Джесс? — Он… — Предатель крови? Мне же это не мешает считать его своим лучшим другом. Рон прекрасный человек. Он будет любить мою малышку, как собственную дочь, и Джессика получит идеальную защиту в случае опасности. Я не намерен менять своего решения, — Гарри говорил спокойно, даже на мгновение не повышая голоса, что говорило о том, что юноша уже давно сделал выбор и был готов к протестам со стороны Малфоев, — а теперь, милый, ты выберешь крестного для Ли и крёстную для Джесс. И я надеюсь, что выбирать ты будешь с умом, а не с предрассудками о чистоте крови, — невинная улыбка Гарри заставила Драко насторожиться. — Пэнси и Блейз. Они мои лучшие друзья, и я полностью в них уверен, — вздохнув, проговорил Драко. Он рассчитывал, что его друзья станут обоими крестными для наследников, но что поделать: кажется, Гарри уже продумал всё наперёд. — Не стоит так мученически вздыхать, Драко. Я тебе доверяю и не буду протестовать. Однако, зная Пэнси, и уж тем более Блейза, я не потерплю, если вдруг они начнут наставлять наших детей, так сказать, «на путь истинный». Так что предупреди их заранее, что если в нашем доме хоть раз прозвучит «Ты же чистокровный маг! Ты не должен так делать!», я их больше и на шаг к детям не подпущу. И предугадывая твой вопрос, в своём последнем письме я отчетливо дал понять Гермионе, что и от них жду разумный действий. «Слизеринцы плохие, с ними нельзя дружить!» — запрещенная для них тема. Драко, я хочу, чтобы мои дети росли так, как полагается детям. Я хочу подарить им нормальное детство. И ещё одно. Лорд Малфой, даже не думайте, что я позволю Драко отдать их в Ваши руки. Я сам буду воспитывать детей, потому что ещё двух высокомерных и эгоистичных Малфоев я не выдержу. — Драко, не могу поверить, что ты со всем согласен. Ты же даже со мной не всегда во всем согласен, и можешь часами спорить. А тут… — начал возмущаться Малфой-старший, даже потеряв свою холодную маску из-за наглости новоиспечённого зятя. — У Гарри есть большой козырь в кармане, — вздохнув, проговорил Драко. — И что же это? — с интересом спросил Люциус. — Наше прошлое, — ответ пришёл от Гарри. Люциус около минуты вглядывался в изумрудные глаза зятя, после чего, улыбнувшись чему-то своему, спросил: — И как только шляпа допустила Слизеринца в Гриффиндор?