Карамельная ваниль

Гермиона шагнула на последнюю ступеньку, затаив дыхание. Она быстро прошлась пальцами по непривычно коротким волосам, поэтому её рука невольно дошла до конца спины. Грейнджер быстро одернула себя и толкнула невзрачную дверь внутрь. Она стояла на пороге Астрономической башни. Перед ней был открытый балкон, на полу лежал небольшой плед и две подушки. Гермиона огляделась и заметила рядом стоящего Теодора. Он молча курил сигарету, не оглядываясь по сторонам и смотря в пол. На нём была надета не школьная форма: теперь на нём была черная толстовка и такого же цвета прямые брюки. Темные волосы были скрыты под капюшоном, лишь челка торчала в разные стороны. —Ты и правда приготовил всё... это?— удивленно спросила Гермиона, побольше закутываясь в свою бежевую куртку. —Да,— Тео оторвался от разглядывания своих ботинок. Он затушил сигарету и сел на плед, указывая Гермионе рукой на место напротив. Грейнджер села и оперлась об колонну спиной. Она быстро наколдовала вокруг них купол из согревающих чар, и тут стало ещё уютнее. —Я на девяносто процентов уверен, что Пэнси не хладнокровна к тебе,— сразу перешёл к делу Тео. —А остальные десять?— с сомнением спросила Гермиона. Она чувствовала себя не в своей тарелке, поэтому подогнула колени к себе и обняла их руками, внимательно слушая Нотта. —А остальные десять уходят на то, что девичья фамилия её матери — Сен-Жермен. Я не особо знаком с этим родом, но зато прекрасно знаком с Паркинсонами, ведь моя мать была именно Паркинсон,— с каждым последним словом его голос становился всё тише и тише. Он нахмурился, а затем поднял взгляд на Гермиону.— Она умерла во время родов, так что... —Мне очень жаль, Теодор,— прошептала с сочувствем Гермиона, стараясь вложить как можно больше интонации в эти четыре слова.— Получается, Пэнси приходится тебе каким-нибудь родственником? —Да, двоюродной сестрой, если быть точнее,— ответил Тео без энтузиазма. Гермиона раскрыла в шоке глаза. Теодора это только позабавило.— Пэнси считает, что я ей докучаю своей опекой, поэтому мы не очень много общаемся. Она говорит, что я занудный. —Ты тоже называл меня занудной, знаешь ли,— Гермиона усмехнулась.— Видимо, мы с тобой чем-то похожи. —Думаю, да,— Тео пожал плечами и уставился на ворсинки пледа. У Теодора было не так много родственников женского пола, поэтому всю свою любовь, которую должен был отдавать матери, он пытался отдать Пэнси. Но она это не слишком ценит. Гермиона подумала немного придвинуться к Тео и взять его за руку в знак поддержки и понимания, но вовремя передумала. Они не настолько близки. Он может вспылить, прозвать её «грязнокровкой» и послать куда подальше, и тогда у Гермионы ничего не получится сделать правильно. —Так вот, мне важно, чтобы Пэнси не повторила ошибку и не связалась с таким, как Малфой. Ты должна знать эту историю,— он посмотрел прямо на неё, и Гермиона неуверенно кивнула. —Не всю историю, лишь основную суть... —И этого достаточно. Вне зависимости от амулетов, Малфой — не лучший человек для Пэнси. Давай поступим так: я расскажу тебе, что примерно нужно делать. Но пока мы не опираемся на амулеты, просто смотрим на поведение Пэнси. Мы договорились? —Договорились,— уверенно ответила Гермиона. *** Этого придурка уже нет два часа. Ушёл как можно тише и как можно незаметнее, стараясь явно не привлекать к себе внимания. Пэнси поправила свою рубашку с чёрными бабочками и начала стучать ногтями по столу. Все младшекурсники уже разбежались по спальням, остались лишь сёстры Гринграсс. —Прекрати, Пэнси!— взвизгнула Астория, которая делала себе маникюр. Безвкусный красный. —Заткнись, а,— лениво бросила Паркинсон, стараясь сдерживаться в выражениях при Дафне. —Тео — взрослый мальчик и сам разбрётся,— сказала из-за журнала Дафна.— Нечего так переживать... —Он что-то задумал...— не обратив никакого внимания на Дафну проговорила Пэнси, стараясь не начать пристукивать ногой по полу в ожидании. Около входа показался сам Теодор, и Пэнси еле сдержалась, чтобы не встать и не наброситься на него. —Где ты был?— требовательно спросила Паркинсон через всю гостиную. Теодор лениво взглянул на неё. Черная толстовка. Он в маггловской одежде. —О, я рад, что ты решила обо мне вспомнить, сестричка,— Тео подмигнул ей и уже собрался пройти к спальням, как Пэнси всё таки встала и перегородила ему путь. —Ты что-то замышляешь, да?— Паркинсон достала палочку. Сёстры Гринграсс уже куда-то смылись, но ни один не обратил на это внимания. Тео ловким движением сомкнул свои пальцы на запястье Пэнси и чуть надавил, и палочка выпала из её руки. —И что же именно я по твоему замышляю?— он бы с лёгкостью мог оттолкнуть Пэнси, но сейчас это не являлось его приоритетом. —Без понятия! Отпусти меня!— взвизгнула Паркинсон, и Тео отпустил. Она подняла свою палочку и положила в карман рубашки.— Ты очень часто смотришь на эту Грейнджер, так что же ты в ней такого нашёл?!— быстро проговорила Пэнси. Гостиная погрузилась в гнетущую тишину. Паркинсон затаила дыхание и опустила взгляд в пол. Она облажалась. —А ты что в ней такого нашла, Пэнси?— очень тихо спросил Теодор, чуть наклонившись к девушке. Пэнси нахмурилась и шумно сглотнула, а затем с вызовом посмотрела на брата. —Ты с ума сошёл?— прошипела она.— Ты думаешь, я лесбиянка? —Я думаю, что ты бисексуалка,— поправил её Теодор и чуть наклонил голову вбок. —Это не твоё дело... —Я всё таки буду стоять на своём... —Да пошёл ты!— она резко толкнула его обеими руками в грудь. От неожиданности парень пошатнулся, и Пэнси выбежала из подземелий. *** —Слушай, отстань от неё, ладно?— Рон встал на сторону Гермионы и ободряюще сжал её плечо, но девушка была на пределе, поэтому резко отстранилась.— Она ведь хочет, как лучше! —То есть ты за то, чтобы спрятать учебник Принца, да?— с неодобрением спросил Гарри, держа крепко книжку в своей руке. —Я за то, чтобы ты не оскорблял Гермиону, ладно? —Может быть, Гарри, стоит успокоиться?— вмешалась Джинни, которая до этого молча наблюдала за перепалкой из кресла. —Это лишь книга, Гарри. Я думаю, она не стоит разрушения нашей дружбы,— Гермиона несколько секунд вглядывалась в зелёные глаза друга, а затем подхватила сумку и вышла из гриффиндорской башни. Она слышала, как Рон окликнул её, но не развернулась. Глаза начало неприятно щипать, и она остановилась на несколько секунд и зажмурилась. Гермиона возобновила движение. Она обещала себе не плакать из-за родителей, но из-за Гарри она может позволить себе слёзы. Она так устала. От Паркинсон, которая непонятно как смогла ей понравиться. Из-за Поттера, который, кажется, в этом году стал ещё более агрессивным. И эта дурацкая книжка Принца-Полукровки. Гермиона смотрела в пол, поэтому в кого-то врезалась. Её сразу же схватили чьи-то пальцы, не давая обоим повалиться на пол. —Смотри, куда идёшь, Грейнджер,— тихо сказала Пэнси ей на ухо и отстранилась. Гермиона подняла свои покрасневшие глаза на Паркинсон. Выражение лица Пэнси тут же поменялось, её чёткие брови изогнулись в непонимании.— Что с тобой? Они стояли достаточно близко к друг другу. Пэнси около стены. При отсутствии слёз, стоящих в глазах, Гермиона смогла бы рассмотреть несколько веснушек под левым глазом у Пэнси, изгиб её губ и волнение в болотных глазах. Сейчас Паркинсон волнуется за неё, а она даже не может этого рассмотреть. Увидеть. —Просто садись с ней в гостиной, начинай разговор на нейтральные темы... —Главное — постепенность действий. Да, возможно это займёт время, но так будет правильней... —Запомни: ни в коем случае не лезь первой. Пэнси может тебя просто загнобить в конце... Все эти советы дал ей Теодор сегодня вечером. Постепенность. «Это просто жизнь. Она пройдёт, а ты и глазом моргнуть не успеешь» — вспомнила слова Джинни Гермиона. Гермиона зажмурилась и быстро прильнула к губам Пэнси, пока она не успела передумать. Губы Паркинсон были холодными, на них всё ещё витал вкус яблока, съеденного на перекус. Пэнси прижалась к стене, из её грудной клетки вырвался вздох боли. Гермиона поймала этот воздух своим ртом. И тут Гермиона медленно отстранилась. Пэнси смотрела на неё во все глаза, тяжело дыша от шока. Глаза Грейнджер округлились. Она поцеловала Пэнси. Она ослушалась Теодора. Но это было не главным. Она поцеловала Пэнси Паркинсон. Гермиона быстро побежала в другую сторону, её сумка выпала из рук. Она могла лишь слышать свои шаги, которые эхом отдавались в коридоре.