Ученица мастера марионеток (дополненная версия)

— Сасори, можешь быть свободен, — взгляд риннегана поверх сплетённых пальцев. — Дейдара, задержись. Напарник бросает на нас косой взгляд (он явно в курсе, о чём будет разговор, впрочем, я тоже догадываюсь о его теме) и удаляется из кабинета Лидера. Перевожу взгляд с исчезающего за дверью Сасори-но-Данна на тёмную фигуру. После того как мне стало известно, что кукловод прячет в своей комнате девчонку, раз за разом продолжаются допросы по поводу её осведомлённости о нашей организации. Раздражает уже. — Речь ведь о девчонке Сасори-но-Данна, да? Почему вы не проверите её сами, мм? — задаю я наболевший вопрос, получив утвердительный кивок. — Это бесполезно, на её сознании слишком много печатей, да и в голове один сплошной «Господин», — вздыхает Лидер. — Сасори хорошо над ней поработал. — Тогда в чём проблема, хм? — никак не могу взять в толк, зачем столько заморочек, ведь девчонка… всё равно должна умереть. — Она не член нашей организации, но находится на нашей базе уже более четырёх лет, — взгляд риннегана вновь опускается к переплетённым пальцам. — Если она вдруг попадёт в руки наших врагов, то может стать ценным источником информации. Потому и важно знать, насколько опасна для нас её осведомленность об Акацуки. — Мм, — надоело уже, но на мгновение призадумываюсь. — Об организации она знает только то, что в ней состоит около десятка человек, хм. В лицо из которых она знает только четверых, но это включая покинувшего наши ряды Орочимару, да. А так… Зецу, я и Сасори-но-Данна, мм. О вас она знает только то, что вы есть, хм. На этом всё, да. — Хм, — риннеган останавливается на мне, а руки опускаются на стол. — Она совершенно ничем не интересуется, мм, — пожимаю плечами. — Даже попытки поговорить о её участи встречают яростный отпор, да. Она просто помешана на желании быть марионеткой Сасори-но-Данна, хм. Однако разговоры, подразумевающие хоть что-то конкретное относительно него, она переводит сразу же на другие темы. Сомневаюсь, что девчонка скажет хоть что-то, даже если попадёт к врагу, да. Она скорее умрёт, чем навредит своему «Господину», мм. — Странная девчонка, — тихо заключает Лидер. Устало вздыхаю и разминаю шею, намекая, что надоел мне этот разговор ни о чём. Но Пейн не торопится меня отпускать. Теперь-то что? Всё что есть, я уже сказал, да. Повисшее молчание прерывают стук в дверь и появившаяся следом недовольная физиономия Какузу. Вся его фигура пышет негодованием и раздражением. Проходит молча и ставит рядом со столом довольно большую сумку. Следом на стол выкладывается исчирканная записная книжка. — Я принёс всё, что было в списке, — мрачно рапортует финансист, выкладывая и выставляя на стол пакеты с травами, маленькие пакетики с порошками, склянки с жидкостями разного цвета и консистенции, а также свитки с замысловатыми подписями и явно химического происхождения содержимым, одним словом — целую кучу реагентов. — Хорошая работа, Какузу, — кивает Лидер, сверяясь со списком. — На эти реагенты ушла прорва денег, — раздражённо бормочет под нос это ископаемое (слыхал, он ещё на первого Хокаге покушался), скрываясь за дверью. — Дейдара, ты всё равно пойдёшь мимо, отнеси всё это Сасори, — пальцы вновь переплетаются, а риннеган смотрит куда-то в стену, — а точнее его марионетке. — Мм? — не особо удивляюсь я последней фразе. Но серая фигура растворяется в воздухе, а я остаюсь наедине с большой сумкой и кучей реагентов на столе. Ну и надо оно мне, мм? Нехотя сгребаю всё обратно и плетусь в комнату напарника. Если верить тому, что я знаю, то Какузу ничего о Кукле-чан не знает. А значит, в комнату Сасори-но-Данна ему доступа нет. Так Лидер меня из-за этого задерживал, мм? Осматриваюсь и стучу. Как я понял, Хитоми способна распознать меня по шагам и манере стучать. Так что о том, что пришёл именно я, осведомлены оба. Дверь мне открывают не сразу и очень неохотно. Только довод, что я здесь по поручению Пейна, смягчает напарника, и меня всё же впускают. После чего дверь тут же закрывается на ключ, так как вдалеке уже слышна цветастая брань Хидана. Да уж, этот и нос сунет, и шуму наведёт… Мельком глянув на сумку с реагентами, напарник кивает в сторону кровати, мол дескать, там оставь, и возвращается к прерванному занятию, прислушиваясь — ушёл ли матершинник восвояси. Оставляю сумку возле кровати. Нашли, блин, мальчика на побегушках, хм! Какое-то время придётся побыть тут, так что можно и осмотреться. А посмотреть-то есть на что! Сейчас вся комната освещена довольно хорошо. И в ней кипит бурная деятельность. Привычно аккуратно убранный стол завален раскрытыми свитками и заставлен пузырьками с чернилами. В одном из углов огромной горой свалены марионетки. Посреди комнаты стоят дополнительная пара столов и порядочных размеров чан с подозрительной фиолетовой жижей, из которого торчат рукояти мечей, катан и прочего подобного им оружия. Рядом с чаном — ещё ящиков пять с разного вида вооружением. Подхожу чуть ближе. На одном из столов в лотках лежат обработанные той самой жижей (так понимаю, это один из ядов Сасори-но-Данна) кунаи, куча сюрикенов и просто море сенбонов. Пол также застлан свитками. В центре этого бедлама расположился Сасори-но-Данна, лихо запечатывающий в очередную марионетку оружие и ставя печати с ловушками. Закончив с одной марионеткой, он тут же берётся за следующую. Помимо свитков и пузырьков с чернилами рядом с ним стоят лотки с обработанным ядом оружием, небольшой ящичек с маленькими свитками и короба с частями марионеток. Так понимаю, это подготовка к нашей следующей миссии. Ещё раз пробегаюсь глазами по комнате. — Ты что-то ещё хотел, Дейдара? — раздражённо спрашивает напарник, запечатывая марионетку в свиток. — Хитоми, у меня сенбоны кончились. — Сейчас, Господин, — раздаётся тихий и спокойный голос, а следом из-за чана выскальзывает затянутая в чёрную обтягивающую одежду фигурка девушки. Какая же она маленькая, что я её сразу и не приметил… Лотки со стола большой стопкой ставятся возле кукловода, а пустые возвращаются на стол. Затянутые в плотные перчатки тонкие пальцы при помощи щипцов выуживают из яда новые порции оружия и выкладывают их на приготовленные пустые лотки. Затем Кукла-чан добавляет в чан сенбоны из ящика. — Нет, мм, — ловлю себя на мысли, что уже довольно долго разглядываю живую марионетку напарника. Сейчас, когда вместо кимоно на ней обтягивающая водолазка и облегающие штаны, перестаёшь сомневаться, что ей и впрямь семнадцать… Миниатюрная, хрупкая. Её фигурка словно вылеплена рукой умелого мастера. Мой взгляд задерживается на обтянутых чёрной тканью холмиках. Вот это да. Оно, конечно, и в кимоно было заметно, что не совсем доска… Но оказывается, тут есть на что посмотреть и за что взяться, мм. Размер этак третий. Некисло для такой крошки. Затем взгляд приятно цепляет округлости аппетитной попы и стройные ноги. — Сасори-но-Данна, а во вкусе вам не откажешь, хм! — вырывается у меня после очередного осмотра марионетки с головы до ног. — Если у тебя всё, не задерживаю, — чеканит каждое слово напарник, буравя меня убийственным взглядом. — Господин, сейчас в коридоре другие обитатели базы, — тихо замечает Хитоми, продолжая начинять отравленными сенбонами деревянные футляры. — Тц, — недовольно прищёлкивает языком Сасори-но-Данна, позволяя мне остаться до тех пор, пока коридор не опустеет. И в самом деле, притихший было Хидан разливается новой тирадой, и к нему присоединяется ещё один голос. Похоже, это надолго. Беру стул и, оседлав его, наблюдаю за деятельностью этой странной парочки. А действуют они на удивление методично и ловко. Кажется, нет ни одного лишнего движения. Деревянные футляры с сенбонами выкладываются на стол. Лотки с обработанным оружием выставляются у рабочих мест. Пустые лотки заполняются тем, что уже успело побывать в чане. И новые порции оружия отправляются на протравку ядом. А главное, всё это в полной тишине, нарушаемой лишь звоном металла, хлопками запечатывающих техник, бульканием яда да скрипом марионеток. Ничего не скажешь: она и впрямь понимает его без слов, достаточно всего лишь взгляда или движения. А за дверью разворачивается весьма громкая перебранка Хидана и Какузу. Имён никто не называет, но густой мат фанатика трудно с чем-то спутать, впрочем, как и манеру речи его ископаемого напарника. Сасори-но-Данна лишь прищёлкивает языком, выражая своё недовольство шумом и, видимо, отсутствием возможности выпроводить меня из своей комнаты. Как я успел заметить, напарник всё ещё не желает никого видеть на «своей территории». Что касается Хитоми, то она вообще делает вид, что ничего не слышит и ей это нисколько не интересно, всё так же сосредоточена на своих действиях с отравленными клинками. Молчаливое действо продолжается: кукловод всё сидит и начиняет марионетки, а девчонка без лишней суеты курсирует между ним, чаном, столами и ящиками оружия. Когда она в очередной раз наклоняется, чтобы заменить лотки возле своего «Господина», обращаю внимание, что сквозь ткань отчётливо проступает узор кружевного белья. Присматриваюсь получше — так и есть. Тут же вспоминаю, что комнату она никогда не покидает, а следовательно… Одежду и бельё ей приносит… Сасори-но-Данна. Эта мысль тут же воплощается в отчётливую картинку, где напарник держит в руках чёрные кружевные трусики… Не в силах сдержаться, закатываюсь в приступе смеха. За что получаю два осуждающих взгляда. Однако картинка всё ещё назойливо стоит перед глазами, и я просто не могу перестать смеяться. — Простите, но я тут приметил, что вы, Сасори-но-Данна, любитель кружевного женского белья… ахах… И просто представил вас с ним в руках, хм… хах-хах, — через смех выговариваю я. Кажется, глаз напарника начал дёргаться, а взглядом он уже убил и расчленил меня методично и зверски. Хитоми же даже застыла на месте, осмысливая сказанное мной. Ей эта мысль в голову не приходила?.. Похоже, что нет. Встряхивает головой и, наградив осуждающим взглядом, возвращается к своему занятию по обработке оружия. — Хватит на неё пялиться, — злобно цедит кукловод, берясь за следующую марионетку. — Раздражаешь. — Мм, так ведь есть на что посмотреть, да, — пожимаю плечами. — У меня, считай, впервые появился шанс увидеть ваше искусство с этой стороны, хм! — краем уха прислушиваюсь ко всё не утихающей перебранке в коридоре. — Тц, — недовольный напарник тоже прислушивается и возвращается к своему занятию. — Кстати, а что за куча реагентов от Лидера, мм? — киваю на сумку возле кровати, продолжая разглядывать точёную фигурку Куклы-чан. Ей бы чутка здорового загара, ну хотя бы быть не настолько бледной, чтоб на человека походить, да эмоций… И была бы конфеткой. От которой и я б не отказался, мм. Поймав себя на этой мысли, встряхиваю головой, отгоняя такие выводы прочь. Взгляд кукловода, периодически касающийся меня, откровенно говорит о том, что своей собственностью он делиться не намерен. И всё же… Насколько же он промыл ей мозги, что она так его боготворит? Тем временем Хитоми без подсказок заменяет заполненный свиток чистым, а затем подставляет к марионетке лоток с сюрикенами, смазанными в яде другого цвета. Насколько же досконально она знает кукол своего «Господина»?.. Молчаливое действо по начинению кукол продолжается, не сбавляя темпа. Остаётся только поразиться слаженностью их работы. Если бы Сасори-но-Данна не был марионеткой, а живым человеком… Можно было бы считать, что они словно давно живущая вместе пара. Но мой напарник явно не интересуется девушками. Хотя вот эта девчонка точно занимает не последнее место в его жизни. Он красиво одевает её… На губы опять вползает улыбка. Ага, вплоть до нижнего белья… Мысли неминуемо съезжают к попыткам представить Хитоми в этом самом белье без пресловутой водолазки и штанов. А зрелище и впрямь должно быть живописное, мм! — Уже начинает раздражать это злоупотребление моей собственностью, — наконец оторвавшись от свитка, цедит сквозь зубы кукловод. — Мм? — я так увлёкся своими фантазиями, что не сразу вник в смысл сказанной только что фразы. — Время от времени я делаю разные лекарства по рецептам от Зецу-сана, — еле слышно поясняет Куколка, не отрываясь от сортировки обработанных ядом клинков. — У меня чакра заканчивается, — буднично роняет напарник, оторвавшись от своей работы. — Сейчас, Господин, — Хитоми заполняет последний лоток отравленными иглами и стягивает перчатки. Тонкие пальчики тщательно промываются водой. Берёт с прикроватной тумбочки стакан, наполненный подозрительного вида жидкостью, и высыпает на ладонь горсть цветных пилюль из непрозрачной склянки. Всё это выпивается залпом. Следом запивается парой стаканов воды. Сасори-но-Данна тем временем поднимается со своего места и садится на кровать, бесстрастно наблюдая за действиями своей живой марионетки. Хитоми так же усаживается на кровать и садится в позу лотоса, прикрывая глаза. Заметно, что она сосредотачивается, заставляя себя размеренно дышать. Вскоре нас обдаёт тёплым потоком чакры, исходящим от её тела. Тонкие пальчики ложатся на контейнер с надписью «Скорпион», и чакра отчётливо начинает перетекать прямо в него ровным мощным потоком. Это действо продолжается минут пять, после чего Куколка убирает руку и выравнивает сбившееся дыхание, а Сасори-но-Данна как ни в чём ни бывало возвращается к своему прежнему занятию по начинке и запечатыванию марионеток в свиток. На лбу Хитоми выступил пот, и дышит она тяжеловато, но опять выравнивает позу и сосредотачивается, приводя в норму циркуляцию чакры. Глубокий вдох и долгий выдох. По невероятно бледным щекам разливается румянец. А ей идёт, мм. Встряхивает головой и встаёт с кровати. На сей раз в ход идут пилюли из другого пузырька. Опять всё запивается парой стаканов воды, и Кукла-чан возвращается к столу, чтобы тут же сменить опустевшие лотки с оружием. Насколько же отлажен у них этот процесс? И насколько тонко она понимает его? Ощущаю лёгкий укол зависти и ловлю на себе убийственно тяжёлый взгляд напарника. Всё-таки его искусство требует слишком много сил и подготовки, осматриваю комнату ещё раз. Но взгляд то и дело упрямо возвращается к стройной аппетитной фигурке. Тяжело вздыхаю. Эх, будь у меня такая куколка, я бы тоже с ней поиграл. Но она собственность Сасори-но-Данна. И навряд ли хоть кто-то сможет это изменить, да. Последние отзвуки голосов стихли в коридоре ещё пару минут назад. Напарник вопросительно смотрит на свою живую марионетку. Хитоми прислушивается и кивает головой. Видимо, меня сейчас выпроводят. Ну да не буду ждать и уйду сам. Поднимаюсь и ставлю стул на место. — Я так понимаю, что путь свободен, и я могу наконец-то идти по своим делам, мм? — разминая плечи, с улыбкой интересуюсь я. Кукловод презрительно фыркает в ответ и, закончив печать, поднимается, проходит и останавливается у двери. — Ну до завтра, Сасори-но-Данна, хм! — потягиваясь, бросаю я, спокойно покидая комнату. — До завтра, — слышу я недовольное бормотание напарника, прежде чем дверь за мной закрывается. Наконец добравшись до своей комнаты, проверяю запасы глины и наполняю сумки. Кукловод готовит своё искусство более чем основательно. Не будем от него отставать. Перебираю и затачиваю своё оружие, чищу и настраиваю устройство для левого глаза. Вот вроде и всё. Принимаю душ и разваливаюсь на кровати. Я-то уже закончил, а вот Сасори-но-Данна с Куклой-чан, наверное, ещё возятся, хм. Может, искусство напарника и более тонкое… Но всё же, марионетки — это слишком уж много возни, да.