Междустрочное

— Зацикленность на одном человеке тебя разрушит, — Ланс бросает это негромко в спину уходящему Лейфтану после их очередного выяснения отношений и обязанностей. Союзники, ага. Как же. — Что ты сказал? — остро, истинно демонически, оборачивает лже-лореалет, и Лансу кажется — глаза того чернеют. Может, не кажется.       «Он мне за нее точно однажды перережет глотку», — дракон только лишь мысленно усмехается тому, насколько находит это жалким, потому что из-за подобного рода привязанности Лейфтан становится уязвимым. — Что такое, — в глазах Лея пляшут черти, — внезапно проглотил язык?       Едва ли — Лей и сам это знает. Он даже сам понимает, что «зацикленность», как выразился «союзник» имеет место быть. И что в этом хорошего не так много — тоже. Но разрушит? Нет, это ему говорит этот дракончик? Лейфтан способен убить его при желании. Возможно, во всей Элдарии только он один и способен. Должен ли тот так наглеть? — Ты бы мог расценить это как дружеский совет, — сохраняя беспристрастное выражение, тогда выдыхает Ланс и, прежде чем продолжит, собеседник опять взрывается: — Если бы я придерживался твоих советов и уж тем более воспринимал их, как ты посмел сказать, дружескими — всё наше дело давно пошло бы крахом!       Ланс сдерживается, чтобы не закатить глаза. Без маски приходится всегда себя контролировать, но носить ее сутки напролет — тоже не вариант. Впрочем, не то чтобы мужчине это давалось тяжело. Что одно, что другое.       Просто иметь выбор — это всегда приятно. — Хорошо, — Ланс на секунду прикрывает глаза, — ты прав. Не слушай меня. Слушай сердц-, — «или что там у тебя» собирался сказать, но не смог — Лейф прижал его, уже перевоплотившись в аэнжела. — Ты серьезно полагаешь, — шепчет с максимальной концентрацией гнева в голосе, — что имеешь право ерничать подобным образом передо мной?       Еще немного, и своей хваткой Лейфтан действительно рискует сломать партнеру если не шею, то пару костей — вероятно, менее жизненно значимых — точно. Потому именно тогда отступает, посчитав, что продемонстрировал силу достаточно. — И с теми, кто с ней ошивается, — ворочая головой и приложившись ладонью к шее, тем не менее, хриплым голосом продолжает разговор дракон, — ты таким же способом разбираться будешь?       Лей, выпустив пар, реагирует не так взрывоопасно: — Не твоего ума дело.       Ланс ведет плечами и уходит, думая, что, конечно, разобраться с соперниками силой можно, но уж если сердце избранницы — какое удачное слово, девчонка ведь избранница во многих смыслах — не принадлежит Лейфтану, то никогда и не будет. Перебей он хоть всех в этом чертовом мире.       Лей смотрит в спину уходящего и, когда Ланс оказывается достаточно далеко, уходит восвояси и сам. «Такая глупость», — думает отстраненно, и это — обо всем. Он вообще-то действительно понимает, что именно пытался сказать Ашкор, он и сам… знает. Знает.       Только знание не способно изменить его чувства, пусть, если Ланс так хочет, зацикленность. Пусть, кажется, одержимость.       Просто единственное, что неподвластно пониманию Ланса — жертвенность. Потому что в этой зацикленности на Эрике Лейфтану именно она — во всех смыслах — и важна. И он не сможет — и не станет — вредить ей, даже если она предпочтет не его. И вредить тому, кого она предпочтет — тоже значит навредить ей. Нет, его чувства не об этом.       Но они о нем и его боли.       Правда, есть еще одна вещь, в которой Ланс оказался и прав, и не прав одновременно. О разрушении.       Лея это уже разрушило. И впредь — разрушает только пуще.       В этом правда — сама связь, тяга к кому-то одному, по своей сути исключительно разрушительна. И он, если так надо, вынесет это в одиночку на своих плечах. До самого конца.

04:00 14.05.21