***
Исао был хорошим парнем: весёлым, отзывчивым, добрым, честным, храбрым, всегда отвечал за слова, заступался за слабых и был человеком чести. Я бы наверное ещё много бы мог рассказать об Исао, но сам я не понимал кто он такой, откуда я его знаю. Самое главное, что Исао — мой товарищ погибал на моих руках, и что-то мне подсказывает что это был, возможно, первый подобный случай, но уж точно не последний. Я пытался что-нибудь сделать применял Мистическую руку, в своём ужасном исполнении, вливал в него огромное количество чакры, с помощью которой можно было сжечь пару хороших городов. Наконец пришёл ирьёнин, и только покачал головой. Но умирающий Исао не потерял своей бодрости, он всё с той же улыбкой на лице, спросил меня про окаменение от режима сеннина, и узнав об этом побольше, он просит влить в него природной чакрой, уверяя что в его смерти виноват не я. Согласившись я влил в Исао сенчакру, а он не окаменел сразу, наоборот казалось, что он приобрёл много энергии., он поманил меня за собой, и я еле успевал его догонять в режиме сеннина, так что природная чакра возымела свой эффект. Он привёл меня на живописную поляну с озерком, через которое протекал ручей, сел возле озера в позу лотоса и потихоньку начал окаменевать. Как я и думал, скорее всего природная чакра вошла в резонанс с моей и он смог войти в режим сеннина. Перед окончательным окаменением он сказал, что я не должен винить себя в его смерти. И с блаженным выражением лица он окончательно превратился в статую. Хотя, возможно, он и не умер, никто не может узнать, что происходит с человеком в форме «сенстатуи». Не успел я обдумать, произошедшее, как в глазах снова потемнело.***
Открыв глаза я увидел перед собой вход в госпиталь, и точною цель — мне в этот госпиталь надо. Поднявшись на нужный этаж я увидел заплаканную Цунаде, стоящую рядом с палатой, предоставляемой Сенджу, я вошёл в палату и увидел молодого паренька — Наваки Сенджу, брата Цуны, и очень хмурого Орочимару, которого сильно потрепали, да так что у него обе руки на половину отсутствовали. Увидев меня, он только горестно вздохнул, и отвернулся к окну. Потом я подошёл к пареньку и обнаружил, что его сердце уже не бьётся. Паренька было жалко, но мёртвым уже не помочь, поэтому надо помогать живым. Поэтому я сразу направился к Цунаде, а дальше само пошло. Она плакала вытираясь об моё плечо, а я утешал, теми словами которыми мог. Около дня я почти не отходил от Цунаде, а потом приехал Дан Като. Как только я отошёл от Цунаде, в глазах снова потемнело. Открыв глаза, я увидел почти тоже самое: Цунаде плачет, Орочимару стоит рядом ещё хмурее. В этот раз погиб Дан, его не было так жалко, как Наваки, но я отдал долг павшему товарищу, намного сильнее мне было жаль Цунаде. Орочимару на Като было откровенно плевать, он пришёл сюда только для того что бы поддержать Цунаде. История повторилась вновь, я остался утешать Цунаде, а Орочимару ушёл по своим делам, всё-таки война в разгаре. В этот раз почти сразу Цунаде достала саке, и я не стал отказываться, как только я поднял первую рюмку, в глазах потемнело.***
Уже другая история: я с командой стою напротив троих детей, и беру над ними опеку, отвергая предложение Орочимару. Я обучаю этих детей. Среди них один ребёнок имеет риннеган. Я отпускаю их в свободное плавание, мне грустно прощаться с ними, но служба Конохе не ждёт. Картинка снова пропадает. В этот раз вид от третьего лица: У одного из детей глаза другого, и ещё у пяти тел тоже, где главный? Я пишу подсказку Наруто на жабе. Мне пронзают штырями, но я не умираю, а падаю в воду. Тут взрослый я резко поднимаю голову и смотрю прямо туда где нахожусь я, то есть моё сознание. Тело складывает печати. Я запоминаю их. В моём сознании появляется фраза: «Я не ты, но в этом мире мы одно», и всё пропало***
В это время Фокку наблюдал за находящемся в трансе Джирайей, и терпеливо ждал, пока подопечный вернётся в осознанное состояние. Потому что вырвать человека из такого транса в сто раз хуже чем разбудить лунатика. Когда Джирайя не вышел из транса через сутки, что-то начало подсказывать Фокку, что время синхронизации с камнем превышает все его ожидания. Да — паренёк был перспективный, но с чем нужно резонировать, чтобы потратить так много времени, со скалой что ли? , — подумал Фокку. Так как Фокку был чистокровным Узумаки, а дело было не таким серьёзным, он решил отлучится, развеселиться и захватить чего-нибудь поесть. Вернувшись в долину, Фокку почувствовал чье-то присутствие. Через считанные секунды из кустов выпрыгнул огромный волк, и Фокку не успевал защитить Джирайю. Волк бы даже не успел сомкнуть бы пасть, и был бы отбит Фокку, но это уже могло бы заставить Джирайю выйти из транса. Но тут Джирайя сам решил свою проблему, откинув волка в небо, при этом не выходя из транса. Всё-таки он был в режиме мудреца. Остановившийся в ступоре рядом с Джи Фокку увидел странное зрелище: ученик попытался подмигнуть ему, но из-за того, что он сидел закрытыми глазами, получилось весьма комично. — Грёбаная скала! Можно было сразу предупредить, что так тяжело будет? — сказал не понятно кому очнувшийся Джирайя и сразу же уснул. Фокку молча пожал плечами, подхватил Джирайю и понёс его многострадальную тушку домой.