Изменится ли всё? Удручённый воин

Стояла непроглядная тьма этой ночью. Всё небо заволокли тучи, закрывая свет звёзд и луны. И лишь одиноко горящий костёр, испускавший словно светлячков искры, позволял увидеть руины некогда стоявшего здесь храма, которые уже давно покрылись мхом, да зачахнувшее древо. И посреди этого места, недалеко от костра сидела нежить, которая как саранча, распространилась по всей земле Лордрана. К счастью или нет, но этот был одним из тех, кто ещё не утратил свой разум и не превратился в жалких, забывших самих себя полых. Его лицо было ничем не примечательно, за исключением того, что оно ничего не выражало. Да и сам он был абсолютно неподвижен, отчего можно было подумать, что это статуя потерявшего всё воина, если бы не редкое и бессмысленное подбрасывание веток в пламя. Одет он был в изрядно поношенный, но готовый ещё послужить своему владельцу, набор кольчуги. А из оружия лишь поржавевший меч. Наблюдая за медленными движениями языков пламени, которые будто звали его к себе в уютные объятия, он пытался ухватиться за последние воспоминания, которые ещё не были потеряны в этом, казалось уже, нескончаемом круговороте перерождений из пепла. И наконец, ухватившись за несколько таких отголосков воспоминаний, он вновь вспоминает, как он оказался у этого костра… ------- …В воздухе стояла вонь от гнилых продуктов и околевших животных. Дома были пронизаны дырами и где-то уже покрылись травой. Вся древесина, из которой они были построены, уже сгнила от влаги, затхлого воздуха и грибов. По улицам ходили жившие здесь люди. Их одежда, если таковая ещё была, находилась в ужасном состоянии: порвана во всех возможных местах, покрытая грязью и прочими «богатствами» местных улиц. Кожа была ещё более отвратительна на вид, напоминая таковую у мертвецов. Все эти люди либо слонялись по округе, либо бились головой об стены. Кто-то же просто сидел, приняв позу эмбриона. Именно так теперь выглядела большая часть деревень Лордрана..именно так теперь выглядел мой дом. Я уже не помню, сколько времени прошло с начала этой эпидемии. Может год, может пять, а может и вовсе только месяц. Когда пытаешься не привлекать внимания этих..мертвецов и не стать одним из них, начинаешь теряться во времени. Находясь в этом доме, который каким-то образом ещё остался цел, я множество раз думал о том, чтобы прекратить всё это и просто присоединиться к своим некогда надёжным друзьям, жизнерадостным соседям и любящей семье. Но я не могу этого сделать. Каждый раз, находясь перед дверью, которая отделяет меня от них, я не решаюсь открыть её. Может это трусость, а может остатки желания продолжить эту проклятую жизнь. А если это так, то, стало быть, я ещё могу испытывать хоть что-то, в отличие от полых. -И это значит, что я могу сделать хоть что-то для них и возможно, для себя? Вновь взглянув на «холодную» дверь, уже забывший своё имя полый, наконец решает открыть её. За дверью его ждёт полный страданий и боли путь изменений..путь избранной нежити... ------- …-Ну зачем нужно было оставлять на этой церкви, проклятых гаргуль?! Как по вашему, я, простой полый, должен пробить их каменную шкуру? Нет! Должен быть другой путь. Со стороны задней стены церкви в Уезде Нежити, доносились яростные, но приглушённые стоны несчастного полого. Поднимаясь по лестнице к заветному колоколу из пророчества, ему преградили путь каменные гаргульи, поставленные здесь, дабы проверить, достоин ли он и подобные ему стать той самой избранной нежитью, способной вернуть мирные дни Эры Огня. Не имея нужной силы, чтоб пробить их каменную чешую и пройти к заветному колоколу, воин решил пойти неожиданным путём. И именно поэтому, сейчас он поднимается по отвесной стене церкви, надеясь позвонить в колокол пробуждения и как можно быстрее забыть его стражей. "Только бы не сорваться во второй раз, не хочу вновь почувствовать сладостный, но обманчивый поцелуй смерти, стирающий остатки моих воспоминаний. Надеюсь остальные булыжник на этой стене будут покрепче". Наконец добравшись до заветного колокола, воин, пытаясь не издать и звука, а то, не дай Гвин, привлечёт внимания своих новых «друзей», осматривается. И найдя рычаг, не желая ни минуты больше провести в этом злосчастном месте, на скорую руку привязывает верёвку к колонне, чтоб после побыстрее спуститься. И увидев заветный рычаг, тянет к нему свои ручонки. "Пока вроде не заметили, — подумал воин посматривая на гаргуль, особенно на их, потерявшие былой белый блеск, алебарды - надеюсь так и останется". Держав рычаг обеими руками, неутомимая нежить ещё раз оглядела гаргуль и вздохнув подумала:"Люблю как собака палку, такие вот моменты». Приложив немалые усилия и доведя рычаг почти до упора, будто в усмешку, тот решил заскрипеть, да прям на всю округу. Гаргульи в тот же миг повернули свои головы на нарушителя их покоя. Из-за подобной неожиданности, пытаясь повернуться к привязанной для спуска верёвке, воин споткнулся об выступающий кусок камня в полу и потерял равновесие. Не успев ещё всем телом коснуться поверхности колокольни, как из груди полого уже торчал конец алебарды одной из тварей, на которой свисали куски плоти и внутренних органов. Не давая времени неизвестной нежити ещё полностью осознать всю ситуацию, как другая начала поливать её пламенем из своей глотки. И вот так, на вершине уже давно заброшенной церкви ранним утром, разразилась картина, как кричит один из представителей проклятых, испытывая неописуемую агонию под звук колокола пробуждения, который ознаменовал лишь начало тернистого пути, выбранного избранной нежитью… ------- …"Прошёл месяц, как я прозвенел в тот чёртов колокол, но врата, так и не открылись. Неоднократно возвращался я к ним, надеясь, что они всё же откроются, что нужно просто подождать..но я уже не могу отрицать, что это лишь бесплодные надежды моей заблудшей души, не имеющей больше цели. Сегодня, пожалуй схожу в последний раз, но если ничего не измениться, то..вернусь к близким и воссоединюсь с ними". Где-то через четверть часа дохожу до них и через силу заставляю подняться голову. И я вижу, что..ничего не изменилось. С потерявшими уже почти полностью блеск глазами, понимаю, что уже добрался до выхода из поселения нежити. Здесь стала проглядываться дорога, которая приведёт меня домой. Но совершая шаг за порог этого злосчастного места, откуда-то выпрыгивает полый с топором, одетый в тряпьё. "А может ну его, этот дом, какая разница где терять себя, там или здесь". Но вспоминая, ещё когда-то полный жизни и радости дом с родными, всё же отвожу в сторону слабую атаку этого несчастного и отсекаю ему голову. -Хмм, что это? — произнёс, уже выглядевший полностью удручённым, воин, собираясь идти дальше. Из-под тряпок напавшего полого, просматривалось, что-то похожее на дневник. Подняв его и протерев от остатков крови бывшего владельца, возможно из любопытства или ещё чего, удручённый воин решил его пролистать. Среди множества пометок и рассказов о жизни хозяина дневника, в конце было написано о пути избранной нежити. -Так значит и ты пытался стать им, — произнёс воин, посмотрев на труп. Собираясь уже вернуть дневник его законному владельцу, глаза полого цепляются за едва заметную пометку в самом конце. Прочитав её и крикнув что-то, полый воин развернулся и побежал обратно в город, бросив дневник. На открытой ветром последней странице, виделась та самая пометка: «Колоколов два, один на верхушке церкви в Уезде Нежити, второй же в отдаленных окраинах Забытого Изалита»… ------- …Где-то в канализации под городом, или теперь более известной как Глубины, раздавались звук удара тяжёлого мясницкого ножа. Им довольно ловко орудовал один из бывших мясников, теперь же каннибалов, разделывая очередную жертву. Отрубив сначала конечности, чтоб избежать попыток сопротивления или побега, он нарезал бедолагу, как колбасу. Отрезав очередной кусочек свежего и кровавого мяса, мясник-каннибал жадно облизал его, а после откусил половину, бросив другую своему уродливому псу, у которого виднелись оголённые кости по бокам, а в глазах нельзя было увидеть ничего, кроме тёмной и вязкой слизи. Всё это сопровождалось криками и слезами самой жертвы, которые не прекращались ни на минуту. Эта сцена продолжалась уже не один день, ведь когда на очередной «свинке» заканчивалась плоть, то он вливал ей в глотку её же эстус. Это продолжалось пока эстус жертвы не кончится или же мяснику не надоест это пиршество… ------- …Предаваясь хоть и не самым лучшим, но всё же воспоминаниям, которые доказывали, что он ещё не стал полым, удручённого воина отвлёк звук, напоминающий брошенный кусок грязи или мокрой половой тряпки. Прислушавшись к источнику звука, стало ясно, что тот исходит со стороны кладбища из нижнего города и становится всё громче. Вдруг это нечто, издавшее тот самый звук, по всей видимости врезалось в стену, на которой обычно сидит огромный ворон, на большой скорости и пробив её, остановилось возле колодца. -Что, Первое Пламя его спали, это за херня?! Этим нечто оказалась куча перемешанных и, по всей видимости, объединившихся в единый организм полых. Оно было высотой где-то в 2-2,5 метра и такой же ширины, а может даже больше. Со всех сторон торчали руки, ноги и лица множества несчастных. Особенно много конечностей было с одной стороны, видимо служа средством передвижения этой громадной туши. Впоследствии незабываемого, для любого зрителя, полёта, туша не проявляла признаков жизни. Рыцарь уже хотел подойти и получше осмотреть это, но вдруг оно стало шевелиться. И где-то через минуту-две из этого скопища вылез странно выглядящий, не только из-за, обволакивающих его, кусков плоти, внутренних органов и прочих букетов радостей, которые принадлежали туши, но и своей внешности, полый. После своего «побега» из этой туши, необычный полый осмотрелся и заметив удручённого воина, находящегося всё ещё в вихре из недоумения, страха и любопытства, произнёс: Это Храм Огня? — и упал на землю, возле костра.