Надкушенный персик

— Приготовьте мне ванну! Не успел Тэхён войти в покои, как уже начал поторапливать прислугу, в числе которых были исключительно омеги. Три десятка слуг низко поклонились и тут же занялись делами. Часть ушла подготавливать купальню, а остальные снимали с Тэхёна одежду. Чёрный ханбок из тяжёлой, плотной и до жути жаркой ткани, наконец, был снят с тонких плеч принца. Того же цвета вуаль слетела с лица одним резким движением, и Ким облегчённо выдохнул. В дверь покоев неожиданно постучали, и вошёл мальчик лет десяти, что прислуживает ему совсем недавно. Малец низко поклонился, держа руки на уровне талии, не смея поднять глаза. — Повелитель, министр Ван требует немедленной аудиенции с Вами. Просил передать, что это крайне важно. — Боже... — Тэхён недовольно прохныкал, откинув голову назад, и снял с себя тёмные нижние одежды. — Почему я, а не Чонгук?! — Повелитель, министр сказал, что это касается будущего императора. — Ладно... Проводи его. В один день я всё же снесу ему голову. Мальчик вышел из покоев, тихо прикрыв за собой дверь. Тэхён медленно осмотрел огромный выбор своих нарядов и выдал недовольное выражение лица. Он надевал уже их все и ему всё надоело. Он провёл тонкими длинными пальцами по тончайшему шёлку и указал на лазурный ханбок с серебряной вышивкой по краям дорогой ткани. Прислуга тут же подхватила его, медленно и бережно надев на принца сначала белое нижнее одеяние, а поверх — лазурное, что великолепно смотрелось на идеально гладкой загоревшей коже принца. Украшением к наряду шли небольшие золотые сережки-гвоздики и утончённая корона с аквамарином. Он сел на подушки в центре покоев, перед небольшим столиком, заставленным сладостями. В бокал принцу налили любимое красное вино, и министра пригласили войти. Пожилой мужчина в тёмно-синем ханбоке низко поклонился и после одобрительного кивка сел напротив. — Мой господин, извольте поднести вам не столь приятную весть сегодня. Знаю, вы и так в печали из-за смерти короля... — Министр Ван, я безумно ценю своё свободное время. Не тратьте его впустую, — Тэхён сделал небольшой глоток, тут же облизав вишнёвые губы. Кажется, министру жарко. — До меня дошла весть, что молодой повелитель после коронации собирается распустить гарем и жениться. Умоляю вас, повлияйте на него! А ещё он ни одной живой душе не признается, кто его избранник! А вдруг эта омега совершенно не подходит?! Господин, прошу вас, сделайте что-нибудь! — мужчина смотрел на того умоляющим взглядом, словно от этого зависела его жизнь. — Что ж... — Тэхён слегка нахмурился, немного сведя брови к переносице, и снова отпил вина. — Весть и правда сумбурная. Не волнуйтесь так, министр Ван, я сделаю всё что в моих силах. Ступайте отдыхать. Принц отмахнулся от него рукой, даже не посмотрев, не выражая ни единой эмоции на прекрасном лице. Тот ушёл, ещё раз согнувшись в низком поклоне. Большая часть прислуги вышла, сообщив, что купальня готова. Тэхён снова снял с себя дорогое одеяние и пошёл в заполненное паром помещение. Он лёг на высокое, но узковатое ложе обнажённым, прикрыв свою попку тканью цвета золота. За ним следом вошёл омега невысокого роста. Он набрал в ладонь масла, растёр и медленно начал сминать плечи и спину принца, скользя вверх-вниз по медовой коже. Из принца вырвался невольный тихий стон удовольствия, хотя он даже не собирался сдерживать свои порывы. Тэхён просто обожал массаж. Для него это было способом полностью расслабиться. После почти полуторачасового массажа Тэхён зашёл в воду, чтобы смыть с себя всю усталость и негатив, накопившиеся за день. Он нырнул с головой, зачесал рукой мокрые кудри назад и улыбнулся. Как же хорошо. Сегодня состоялись похороны его отца — бывшего короля, чей трон в скором времени должен занять старший сын-альфа — Чонгук. Почему Тэхёна не огорчает смерть родного отца? Да потому что когда наследником рождается омега, этому никто особо не рад. Вот и Тэхён всю жизнь чувствовал себя обузой, и только Гук вечно подбадривал его, не давал совсем опустить руки. Папа умер год назад, и Тэ понятия не имел, как бы выжил без него. Император хотел убить Тэхёна ещё при рождении, но муж короля заступился за невинное дитя. Так и выживал Тэхён изо дня в день, боясь ступить не туда и сделать не то. Легче стало, когда в их замке появился Чонгук. Он не был королю кровным сыном, но тот решил забрать его к себе из города, который сам и поджёг, и воспитать маленького альфу своим наследником, раз уж с родным не повезло. Про это знали только они. Ни единая прислуга, ни министры — никто. Чонгук рос под фамилией Ким. — Слышал, министр прибегал к тебе с жалованием, — внезапно в купальне зазвучал бархатистый голос альфы, а до Тэхёна, что лежал в воде с закрытыми глазами, донёсся терпкий запах ореха, перебивая ароматы цветов и эфирных масел, что их принц любил добавлять в воду. — Ага... И как займёшь престол, сделай мне одолжение: снеси ему голову. Бесит меня изрядно, — омега слегка нахмурился, вспомнив о надоедливом министре. — Кажется, он к тебе неравнодушен. Пару дней назад он говорил о том, что тебе пора жениться, — альфа хмыкнул, подходя ближе. — Вот поэтому ты и должен убить его. Грешки для казни найдутся у каждого. Принц с довольной улыбкой открыл глаза и обернулся к брату. — Ты — дьявольское отродье! — немного злостно бросил альфа, снимая с себя одежду и смотря прямо в лисьи глаза, не понимая, почему всегда подчиняется им. Тэхён ничего не ответил. Только прижался ближе к Гуку, вошедшему в воду. Его длинные пальцы заскользили по груди и прессу, а затем сплелись на затылке с прядями смоляных волос. — Ты был прав. Хватило всего пары капель. — Для нашего любимого короля только самое качественное. Даже яд королевский. Тэхён коварно улыбнулся, вспомнив, как король неожиданно застукал их в конюшне, пока он старательно отсасывал брату. Не трудно догадаться, какое решение собирался принять король. Вот только не успел. Тэхён подал ему в качестве извинений особый кофе. — Улыбаешься? Так доволен собой? — Чонгук нежно провёл ладонью по щеке. — Да, доволен. Мне надоело прятаться. Он обхватил его торс ножками, слегка скользнув промежностью по головке члена альфы. Тот не собирался ждать и тут же насадил его до конца, вырвав из груди стон, и тут же испил его поцелуем. Неделя после похорон была объявлена траурной, как и полагается обычаем. Окна завешены чёрной тканью, все цветы из палаца убраны, многие искренне скорбели по королю. На 8 день вся столица гудела о невиданной новости. Молодой император решил жениться в день коронации! Но мало того, ещё и никто не знал, кем будет его избранник. Придворные были в шоке, прислуга в шоке, но никто не знал как пойти против императора. — Умоляю вас! — министр падал на колени перед Тэхёном. — Заставьте его одуматься! — Он — взрослый человек, император, в конце концов. Его решение — это закон, министр Ван. Ему решать, что и как делать. Тэхён больше не обращал внимания на едва ли не плачущего чиновника. На него надевали тёмно-зелёный ханбок из тяжёлого атласа, красиво переливающегося под лучами восходящего солнца. На шее, где был до неприличия глубокий вырез, красовалось колье с изумрудами. Те же камни были и на массивной короне на голове принца. Началась церемония. Тэхён пришёл на место коронации первым, как и полагается обычаям. Со всех сторон играла музыка, зазывая горожан проходить ближе и увидеть исторический момент. На подушке зелёного цвета с золотой вышивкой лежала большая императорская корона. Её сделали специально для Чонгука. Вскоре по дорожке, усыпанной лепестками цветов, шёл Гук. В прекрасном наряде из тёмно-зелёного шёлка, украшенного изумрудами и меховой накидкой из белого барса. Он вышел в центр площади и встал напротив Тэхёна. Главный жрец произносил молитву вместе со всем народом на благословение нового короля, звучали барабаны, и все с нетерпением ждали. Принц стоял спокойно и непоколебимо, в то время как Чонгук раз за разом не сдерживал своей довольной ухмылки. Тэхён по окончании молитвы и небольшой речи жреца, взяв корону, подошёл к брату и надел на него. Гук взял свой меч, поднимая высоко над головой, и весь народ кричал имя нового повелителя. Тэхён молча стоял за ним, слегка улыбаясь. Он знал, что будет дальше. Министры, стоявшие в ряд неподалеку, и прочие высшие чиновники, начали с непониманием перешёптываться, когда Чонгук взял брата за руку, вместе становясь на колени. Их руки обвязали подвенечной лентой, и жрец зачитал ещё одну молитву. Наступила абсолютная тишина, ведь такого раньше никогда не происходило. Жрец развязал ленту, и братья встали на ноги. — Отныне с этого дня я, как император всей Кореи и Восточного моря, заявляю, что теперь принц Ким Тэхён является моим мужем и вашей королевой! — Вы брать... Министру, что посмел выразить неуважение и пытался перечить новому королю, двое солдат из личного отряда тут же снесли голову, заливая площадь кровью. — И так будет со всеми, кто пойдёт против моих приказов, — Гук взял брата за руку, выходя ближе к народу. — Он занимает половину моего трона и управляет вашими жизнями. Поклонитесь королеве всея Кореи и Восточного моря! И никто не посмел ослушаться. Войско, чиновники, народ — все склонили головы перед тем, кто раньше считался в палаце пустым местом. Бывало, что даже прислуга относилась к Тэхёну обыденно, словно он тоже никто, а теперь он — королева. Он возвысил Чонгука, а Гук — его. В палаце начался огромный банкет на более тысячи человек. Чонгук и Тэхён сидели во главе огромного стола, время от времени принимая послов с подарками или же почётных гостей. По всем залам играла музыка, прислуга постоянно подносила вина и блюда, чтобы гости на славу повеселились. Тэхён, все так же соблюдая полное спокойствие и мягко улыбаясь, взял с тарелки персик. Откусив, он тут же почувствовал безумную сладость фрукта, а несколько капель сладкого сока скатились с уголка губ омеги. Он, не задумываясь, с улыбкой протянул персик Чонгуку, желая поделиться наслаждением. Тот принял его из рук, громко сказав: — Видите, как он любит меня?! Так сильно, что забыл о собственном наслаждении! Король тут же втянул Тэхёна в поцелуй, положив руку на его щёку. Однозначной реакции не было, но противники этого союза вежливо молчали. Дело близилось к рассвету. Пока столица продолжала громко праздновать, Чонгук уже отправился в свои новые королевские покои. Ему помогли избавиться от основной одежды, а после он сел на кровать, ожидая свой главный подарок. Дверь открылась. В спальню, что освещала всего пара свеч, вошёл Тэхён в красном шёлковом ханбоке, расшитом жемчугом, и такой же цепочкой на шее и руках. Его лицо прикрывала полупрозрачная вуаль, но взгляд выражал все его нужные эмоции. Жажда. И это чувство у них одно на двоих. Резкий звук рвущейся ткани раздался по комнате, и лоскуты ткани упали на пол. Поверх посыпался жемчуг, сорванный с нежной кожи. — Ты знаешь, я терпеть не могу лишнее на тебе! — взгляд Чонгука зверский, голодный, словно у волка, что вот-вот разорвёт свою жертву и насытиться её горячей плотью. — А я просто обожаю, когда ты злишься. У Тэхёна голос тихий, размеренный, но он не похож на добычу. Он — тот самый зверь, что выслеживал свою цель долго, терпеливо, тихо... Он подходит к ней на минимальное расстояние, а затем одним рывком перегрызает глотку, не давая издать ни звука. Вот только кто из них опаснее? Тэхён оказался на кровати в тот же миг, а над ним нависло смуглое тело брата. У него манеры, изящность и грация в королевской крови, в отличие от Чонгука, рождённого в северных землях, где живёт воинственный народ, не знающий приличий. Смесь гремучая, опасная, ядовитая. Но она непобедима. Тэхён больше не сдерживал себя, больше не боялся, что их услышат. Они — повелители! Он стонал под братом во весь голос, не боясь сорвать связки, он царапал его спину и кричал со слезами на глазах, когда тот вонзил в него свои зубы, оставляя метку. Чонгук вгонял в него член всё глубже и быстрее, пока омега выгибался в пояснице и просил больше. Чонгук давал. И брал брата во всех прекрасных позициях, усеивая тело и особенно шею букетами багровых отметин. Тэхён отвечал тем же, и оба наполнили спальню стонами, вскриками, вздохами и протяжными мольбами: «Ещё!». Ароматы сплелись так, что их точно можно было учуять за пределами покоев. Им дали свободу, с этой ночи им некого бояться. Тэхён получил то, что хотел, — брата, Чонгук — власть. Но в реальности получилось совсем наоборот. Сам того не зная, Чонгук делал и говорил то, что ему по ночам на ушко шептал Тэхён, сам не понимал, что делает, а великим королём Восточного моря, уроженцем северных земель, альфой с диким характером правил его хрупкий братик. Омега, чей шёпот не мог заглушить крик всех красавиц мира.