The Little Mouse problem

–... Ну и уйду, раз я так тебе мешаю!- крикнул мальчик, выходя из квартиры и быстро спускаясь по лестнице, вскоре выходя из подъезда своего дома, пускаясь прочь от этого здания и не оборачиваясь до тех пор, пока ноги не привели его на безлюдную улицу. Уже давно было темно, а скоро должен был быть час ночи. Конни только вернулась с работы, застав сына, собирающего куда-то на ночь глядя вещи и подбирая себе наряд. Женщине довольно надоело каждый раз выслушивать предупреждения охранника старого депо или полиции, которая находит её сына в всяких заброшенных зданиях и типо того. Нет, конечно, она была не против того, чтобы ее сын общался с друзьями и гулял до поздна, но полиция. Казалось, что иногда мать Бресслера просто забила на своего сына и дала ему волю делать, что он хочет, хотя это было не так. На этот раз она остановила своего бестолкового сына и наругала. Теперь в серьёз наругала, наказывая почти на целый месяц и собираясь звонить всем его друзьям, сообщая, что последний месяц лета Джейк проведет дома в качестве наказания. Из-за этого возникла ссора и сейчас парень на улице. *** Поправив свою лёгкую домашнюю кофточку, которая осталась на нем во время такого "побега", юноша остановился возле стены какого-то здания, зло выдыхая и ударяя ее со всей силы, вскоре сгинаясь и шипя от боли в костяшках кисти. Невольно замечая, что гнев потихоньку испарился, Джейк ещё раз ударил со всей силы стену из-за чего содрал кожу до крови, но теперь полностью успокоился и стал трезво мыслить о дальнейших действиях. К Трикки или Фрэшу не пустят, к Ютани не вариант, ведь ее дедушка начнет задавать вопросы и подумает, что парень связался с плохой компанией. К другим ребятам либо не пустят, либо те не дома, а звонить в такое время он не хотел. Со всей обидой всхлипнув и опустившись на корточки возле стены, только сейчас Бресслер понял, что наговорил своей матери и как ей сейчас, наверное, обидно, что она вырастила такого неблагодарного сына, как он. Мальчик залился слезами, но какая-то обида и гнев на Конни не давали ему вернуться домой, поэтому было принято решение слегка успокоиться и вспомнить адрес Фрэнка. *** Лэджер в это время спал, спокойно лежа в своей кроватке и даже не подозревая, что сейчас к нему в квартиру позвонит его мальчик. Раздражённо и слегка сонно мужчина накинул на себя халат, решив даже не завязывать его, вскоре оказываясь возле двери и недовольно открывая дверь, собравшись прогнать того, кто его разбудил. Но этого ему не дали сделать жалобные, тихие всхлипы Джейка и его крепкие объятия, с которыми он накинулся на агента, когда тот только-только открыл дверь. – Мышонок? Что ты тут делаешь в такое время, что случилось?- обеспокоенно и слегка хрипло изо сна спросил Фрэнк, обнимая Бресслера в ответ и закрывая дверь, заводя его в теплое помещение. Кожа юноши была холодной и покрыта мурашками, что говорило о том, что тот пробыл на улице достаточное количество времени и по-любому успел замёрзнуть. Мальчик же принялся рассказывать то, как поругался с матерью, не переставая плакать и обвинять себя в том, что она обиделась на него, что она им недовольна, что он просто ужасный сын и из-за него только одни проблемы. Агент внимательно слушал сквозь его громкие всхлипы историю, под конец аккуратно касаясь пальцами подбородка Джейка и приподнимая так, чтобы тот посмотрел в спокойные, строгие глаза старшего, которые просто принуждали успокоится. Тот аккуратно поцеловал парня в губы, прижимая к себе и стараясь успокоить его до конца, что потихоньку получалось сделать. – Тише, малыш, тише. Давай ты сначала успокоишся, а потом мы с тобой что-нибудь придумаем? Пошли в кроватку, тебе нужно поспать,- наверное, если бы не Лэджер, то мальчик так бы и продолжал плакать, строя ужасные догадки и все больше ловя себя на мысли, что именно он виноват в таком беспокойстве и недовольстве Конни. Он кивнул, не желая больше плакать и поднимать себе температуру такой истерикой, вскоре прижимаясь к своему мужчине и утыкаясь носиком в его грудь. С ним было спокойно, даже как-то тихо и безмятежно. В квартире вновь наступила тишина, которую прерывало тихое тиканье часов где-то на кухне и гудение машин, но это никак не мешало Джейку полностью успокоиться. С агентом даже тишина становилась какой-то особенной, а свет от вывесок никогда не спящего города вовсе не мешал глазам, хотя раньше юноша бы с недовольством бы закрыл окно шторками. Спустя какое-то время слёзы полностью высохли на щечках Бресслера, а тот успокоился, хотя этого не было видно. Мужчина гладил его по спине, иногда чмокая в лоб или в носик, помогая успокоиться. Эти действия не были с каким-то сексуальным контекстом или домогательством, нет. Они пропитаны заботой, нежностью, беспокойством за своего малыша, ведь тот с такой истерикой ворвался в его квартиру. Лэджер сильно испугался, но старался не показывать этого парню, посчитав, что лучше сейчас его успокоить. – Не волнуйся. Завтра я отвезу тебя домой, а ты извинишся перед Конни, скажешь, что больше такого ты делать не будешь и исправишся,- тихо заговорил мужчина, невесомо погладив Бресслера по щеке и оставив свои пальцы на ней, аккуратно заглянув в его глаза, чтобы окончательно успокоить. Они были красными из-за слез и ещё мокрыми, хоть щеки давно высохли. Казалось, что в этой печали можно было утонуть, да и возможно больше никогда не всплыть обратно, ведь с такой грустью на него ещё никто никогда не смотрел. По крайней и мере напрямую никто так не смотрел.- Купим ей подарок какой-нибудь, а ты извинишся перед ней и все будет хорошо, правда ведь? Джейк долго молчал, смотря в глаза агента напротив, будто размышляя о таком предложении и готовясь ответить, но этого не сделал. Вместо ответа мальчик требовательно впился губами в губы старшего, взяв в руки его лицо и прикрыв глаза, ожидая, что такой намек он поймет и поймет, что именно сейчас юноша хочет. Конечно, Лэджер понимал, что именно тот хочет, но вот так воспользоваться моментом его истерики и сорваться он не мог. Нет, совесть вовсе не позволяла это сделать. Сейчас это решение спонтанное, не обдуманное, слишком требовательное. Перехватив инициативу, мужчина навис над Бресслером, который было уж успел подумать, что его поняли и сейчас произойдет то, что по его мнению должно произойти. Нет, секс, чтобы заглушить печальные эмоции, не самый лучший выход. Потом парень будет жалеть об этом и проклинать, что им воспользовались. Медленно спустившись к шее мальчика, Фрэнк оставлял лёгкие и ненавязчивые поцелуи, иногда аккуратно покусывая кожу или слегка оттягивая её, но не в коем случае не оставляя свои метки, понимая, что мать юноши не правильно поймет. Кофта была приподнята, но не снята, а горячие губы старшего коснулись напряжённых сосочков Джейка, начиная ласкать и играться с ними, принося тому лёгкое удовольствие, хотя и его было достаточно, чтобы младший начал издавать тихие вздохи с стонами, извиваться и выгибаться под горячими ладонями, ползующими по оголенным бокам и оглаживающими ягодицы через ткань. Лэджер стал спускаться ниже, оставляя приятные поцелуи везде, где-то только можно, не спеша приступить к делу и наслаждаясь такими откровенными звуками своего мальчика, с огромным желанием начиная приносить ему ещё больше удовольствия. Шорты были спущены до колен Джейка, наконец открывая вид на его вставший член и заставляя того начать дико смущаться от такого взгляда агента. Ухмыльнувшись, Фрэнк дразняще чмокнул головку юноши, начиная покрывать весь ствол такими чмоками и одновременно ласкать его поглаживаниями на бёдрах, иногда приятно сжимая их. Мужчина довольно быстро перешёл к самому делу, начиная вбирать член мальчика в рот и ласкать его языком, не забывая поглаживать его, наслаждаясь такими громкими, несдержанными из-за удовольствия стонами. Бресслера хватило всего на несколько минут, а после тот выгнулся в приятном оргазме, вовсе забываясь в ощущениях и наслаждаясь каждым моментом близости с страшим. Лэджер одел обмякшего парня, накрывая одеялом и на его возмущения по поводу того, что тот нечестно довел его до оргазма, начиная тихо шептать, что в следующий раз он будет весь его и только его, а юноша сможет делать с ним все, что душе угодно. Через пару мгновений Джейк вовсе уснул под нежный шепот каких-то глупостей, обнимая агента и прижимая к себе, таким образом не давая уйти, если тот вдруг куда-то соберётся.