Дипломатическая миссия

Кэйа резко вдохнул и вскочил на кровати. Потер ладонями сонное лицо, отгоняя марево очередного кошмара и тупо уставился на свои ноги, скрытые тканью одеяла. Он проводил в Ли Юэ уже четвертый месяц, выступая в качестве амбассадора от Мондштадта на переговорах. Все проходило довольно мирно и мило, язык у Кэйи подвешен что надо, Цисин слушали и не могли наслушаться теми сладкими речами, что охотно предоставлял им Альберих. Они были согласны абсолютно на все условия Мондштадта, разумеется, выставляя свои грани — и всё это только заслуга Кэйи. Вот только... Удушающая тоска по родным местам сдавливала его с каждым днём всё сильнее. Ладно, родные места тут вообще не при чем, это он так себя обманывал, чтобы не признаться самому себе — он скучает по Дилюку. Что бы там между ними не было, какими острыми фразами бы не бросался Рагнвиндр, Кэйа находил во всём этом отдушину. Ему хотелось снова ощутить на коже пронзительный взгляд, услышать хотя бы раздражённое "Сегодня только сок, или ты валишь". От недостатка всего этого хотелось выть. Было мерзко от самого себя. Унижается уже который год ради объедков чужого презрительного внимания. Как собака. За окном занимался рассвет, окрашивая Ваншу во все оттенки розового. Кэйе бы спать ещё и спать — до следующей встречи с десяток часов, однако сон не шел. Потонул в пучине самокопаний и тоски. Кэйа встряхнул головой, отгоняя назойливые образы. (Образы почему-то удивительным образом были красноволосы и даже в видениях смотрели свысока). Нужно было отвлечься, поэтому он принял решение выйти к воде и потренироваться с мечом. В этом не было надобности, но физическая активность здорово отсекала мозговую и навязчивую, поэтому Кэйа набросил рубашку, натянул сапоги и выскочил на свежий, пахнущий дождем воздух. Альберих оказался прав, небольшая разминка с ледяными манекенами очистила разум. Он возвращался обратно в гостиницу, чтобы с чистой совестью доспать оставшиеся пару часов, как заметил возле комплекса торговую повозку. Профессиональный навык, отмечать даже мелкие детали. Значит, сегодня в гостинице ночует какой-то купец. Кэйа хотел привычно обменяться с Верр утренними любезностями, как сердце ухнуло вниз, и так и затрепетало где-то там, в области пяток. Ошибки быть не могло — в темном силуэте у стойки, в красных волосах и усталом голосе точно узнавался Дилюк. Кэйа помялся на ступенях, не зная что делать. Подойти, поздороваться? Он с дороги, пошлет раньше, чем Кэйа откроет рот. Мысленно махнув рукой на всё, капитан направился к ступеням в свою комнату. — Доброе утро, Верр, — с улыбкой бросил он. — И вам, сэр Кэйа. Не спится? Нечасто вас увидишь так рано на ногах. — Решил совершить небольшой утренний променад, знаете ли. Отлично помогает проснуться да и вообще, в здоровом теле — здоровый дух, — отозвался Альберих. — И то верно. Кэйа взбежал по ступеням, стойко игнорируя взгляд между лопаток. А он там был. Дилюк, заполняя документы на бронь комнаты, отвлекся на их милый диалог. Мастер нахмурился и повернулся к хозяйке. — И давно сэр Кэйа прохлаждается тут? — в голосе не было ни одной эмоции, которая могла бы его скомпрометировать. Но сердце никогда не лжет. Сейчас оно, например, заходилось в неровном стуке. — Это конфиденциальная информация, мастер Рагнвиндр. Поинтересуйтесь у самого сэра Кэйи, если вам так интересно, — с вежливой улыбкой ответила она, подмечая, как сжались чужие пальцы на пере. Дилюк рассеянно кивнул, протянул документ и мешочек с морой. Взамен получил ключи от номера и пожелание приятного отдыха. Насчёт приятного... Тут Дилюк уже не был уверен. Последние четыре месяца он провёл в неведении. Кэйа как в воду канул. Интересоваться о его делах у Ордо Фавониус он не планировал, поэтому тихо недоумевал о пропаже. Спустя три недели после его отъезда Дилюк заподозрил неладное — смены в таверне стали скучными, обычными. И он готов был съесть свой ремень, лишь бы не признавать, что это потому, что Кэйа не приходит. Было на удивление тоскливо. Ещё через неделю Дилюк всё-таки признался сам себе — ему не хватало Кэйи. Очень. Он скучал. По остроумным (хоть и раздражающим) шуткам, по взглядам, брошенным из-под ресниц, по лукавым улыбкам, адресованным только ему. И сейчас, встретив Кэйю там, где меньше всего ожидал увидеть, Дилюк не знал что ему делать. Оставив душевные терзания на потом, он наскоро принял душ и упал лицом в подушку. Следующая их встреча состоялась тем же вечером. Кэйа только что вернулся с очередных успешных переговоров и сейчас сидел за столиком у перил на балконе последнего этажа, потягивая здешнее вино. Дилюк в это время только-только выполз из своего номера, дабы начать охоту на блюда Ли Юэ. Он планировал поесть в одиночестве, но его заметил Кэйа. Переборов внезапный приступ неуверенности в себе, он махнул Дилюку рукой и пригласил за свой стол. Дилюк склонил голову к плечу, поразмышлял пару секунд, но всё-таки сел напротив, водружая на стол поднос с тарелками. — Ну привет. Какими ветрами здесь? — робко начал разговор Кэйа. Дилюк бросил на него взгляд исподлобья, вытер губы салфеткой. — Торговыми. Ветрами, в смысле. Ходят слухи, что некоторые торговцы продают вино "Рассвета" под своей акцизной маркой. Вот, еду разбираться. А ты? — Почти также. Налаживаю оборону границ Ли Юэ и Мондштадта, а также договариваюсь о защите торговых путей и караванов. Дилюк уважительно кивнул. — Довольно успешно, как я понимаю. По пути не встретил ни одного лагеря хиличурлов. Кэйа гордо задрал нос. — Да, всё проходит хорошо. Ты здесь надолго? — На несколько дней, здесь и будет происходить встреча. А ты здесь все четыре месяца? Альберих глупо моргнул и расплылся в улыбке — он заметил его отсутствие и даже посчитал, сколько его уже нет в городе. Прелесть. — Ну вроде. Каждый день мотаться в гавань — то ещё удовольствие, но в самом городе гостиницы стоят ощутимо больше, чем мне платят в месяц. Дилюк разбирался со своей порцией нефритовых мешочков. Выглядело нелепо: палочками он владел на самом базовом уровне, поэтому тонкие листы капусты постоянно норовили расползтись и в рот попадали крохотные кусочки. Дилюк выглядел почти расстроенным. — Помочь? — внезапно спросил Кэйа. Дилюк посмотрел на него как на умалишенного. Альберих тут же смутился, отгоняя назойливые образы, как он мог бы кормить Дилюка с рук. Он встал и подошёл к Рагнвиндру со спины, невесомо взял его руку в свои, положил палочки как следовало и сел обратно. Получаться стало гораздо лучше, по крайней мере, Дилюк уже ел, а не пытался что-то ухватить. — Спасибо, — смущённо пробормотал винодел с набитыми щеками. — Всегда пожалуйста, — бросил Кэйа и отвернулся, глядя на прекрасный вид. Справедливости ради, стоило признать, что самый прекрасный вид для Кэйи сидел напротив него и незаметно ворочал палочки в пальцах. Но Кэйа был искусным лжецом, поэтому наврать самому себе — плевое дело. Наконец, Дилюк доел. Официантка унесла грязную посуду, и в воздухе повисла неловкость. — Прогуляемся? — внезапно предложил Кэйа, вставая. — Пожалуй, — согласился Дилюк. Озера у гостиницы покрывались причудливой дымкой — нагретый после жаркого дня воздух спотыкался о прохладную воду и образовывал пар. Сквозь него просачивались лучи закатного солнца, окрашивая в оттенки красного. Красиво. Воздух свеж и кристально чист, пахнет растущей неподалёку шелковицей, вокруг порхают сверкающие золотом кристальные бабочки гео. Кэйа искренне наслаждался прогулкой вдоль берега, заложив руки за голову и неспеша вышагивая. Дилюк что-то тихо рассказывал и Кэйа иногда смеялся или отпускал уморительные комментарии, вызывая улыбку на чужом лице. Когда они последний раз вот так спокойно разговаривали? Без издевок, насмешек, тонны презрения и завуалированного флирта в попытке выторговать бокал вина? Давненько. И Дилюку язвить не хотелось, атмосфера была на редкость умиротворяющей. Они сели на лавочку возле воды, Кэйа запустил блинчик. — Одиннадцать, — с гордым видом резюмировал он. — Ловко! — подметил Дилюк. Помялся. Его мучил один вопрос, который он всё никак не решался озвучить. — Почему ты уехал, ничего не сказав? Кэйа вскинул брови и отложил камень, который готовился запустить. — Ордо Фавониус в курсе, я от них и поехал, а кому ещё я должен был сказать? — Кэйа знал ответ на этот вопрос. Ему хотелось услышать это от самого Дилюка. Рагнвиндр нахмурил брови. — Мне, например? — А с какой целью? Тебя не особо волнуют дела ордена, я решил не докучать. — Ты буквально исчез из города на четыре месяца! Что я, по твоему, должен был думать? — Мной ты тоже не интересовался, — веско и немного обиженно добавил Кэйа. Дилюк опешил. Вздохнул. Им определённо стоило поговорить гораздо раньше. Он развернулся к Кэйе вполоборота и сложил руки на коленях, не зная, куда их деть. — Кэйа, я всегда интересуюсь тобой. Я этого не показываю, разумеется, но я знаю обо всех твоих травмах и похождениях по Мондштадту. Ты всегда был мне важен, даже после всего случившегося. Ты буквально единственный оставшийся у меня близкий человек. К концу его небольшого монолога брови Кэйи грозились оказаться на затылке. — Именно поэтому из таверны ты меня выгонял чуть ли не метлой. И на каждую мою попытку заговорить с тобой реагировал максимально враждебно. Дилюк осунулся. Прав ведь. Слова — не его конёк, Дилюк всегда предпочитал витиеватым конструкциям действия. Поэтому он взял обе ладони Кэйи и поднес их к губам, оставляя невесомые поцелуи на костяшках. Альберих, кажется, забыл как дышать. — Я скучал. Без тебя в городе скучно, и я понятия не имею куда себя девать от этой скуки. Что мне делать с этой тотальной нехваткой тебя — тоже. Я во многом неправ, во многом поступал неправильно по отношению к тебе. Я простил тебя ещё во времена, когда путешествовал, а это всё... Показное. Не стану отрицать, меня дико раздражают твои маски и твое притворство, таким, открытым и искренним, ты мне нравишься гораздо больше. Хотя, признаться честно, ты мне любым нравишься. Дилюк зажмурился, ожидая чужого гнева. Его не последовало. Зато последовали чужие губы, ласково коснувшиеся его собственных. Кэйа покрывал поцелуями всё его лицо и шею, что-то заполошно шепча. — Люк... сокровище моё, я так тебя люблю, я так устал это скрывать, я устал бояться быть отвергнутым, о, архонты, Люк... И Дилюка повело. Он принимал все поцелуи, которые дарил ему Кэйа, отдавал ещё больше, с пылом касаясь его губ своими и проводя языком по ровному ряду зубов. — В гостиницу, — скомандовал он. Обратно до Ваншу они почти бежали, держась за руки. Кэйа ввалился в номер Дилюка спиной, тот захлопнул дверь ногой и принялся сдирать многочисленные слои одежды с капитана. Альберих с радостью подставлялся под горячие сухие ладони, жадно блуждающие по его телу и запрокидывал голову, освобождая место для новых поцелуев. Воздух вокруг нагрелся и Дилюк оторвался от чужих губ, прижимаясь лбом ко лбу, всё ещё держа руки на лопатках. Сам он был ещё непозволительно одет. Кэйа рыкнул и повалил его на кровать, распахивая тяжёлый сюртук и припадая губами к ключицам. Дилюк что-то выдохнул и прогнулся в пояснице, притираясь пахом к колену, услужливо поставленному между ног. Член стоял уже почти болезненно, но Кэйа не спешил стягивать с него брюки и сам оставался одетым по пояс. Тогда Дилюк решил проявить инициативу и спустил руки к чужой ширинке. В ответ получил глухой рык и перехваченные у изголовья руки. Дилюк лежал под Кэйей — красный, с опухшими губами и наливающимися синевой засосами. Кэйа отпечатал эту картинку у себя на роговице, убежденный, что ничего красивее он в жизни не видел. — Кэйа, ну! Сними эти чёртовы штаны и трахни меня наконец, ты- Договорить ему не дали — заткнули поцелуем. Альберих принялся лихорадочно освобождать их обоих от брюк, попутно оглядывая комнату. — В сумке... масло... — Загнанно прохрипел Дилюк. Дважды Кэйе повторять не надо, уже голый, он в два прыжка настиг несчастную дорожную сумку и выудил оттуда масло для рук. Дилюк шумно выдохнул, наблюдая за выдирающим зубами из флакона пробку Кэйей и призывно расставил ноги, откидываясь на подушки. Теперь пришла очередь Кэйи шумно дышать. Он плеснул масла на пальцы, нагнулся над распростёртым телом и мокро лизнул в шею, медленно вводя палец. Дилюк двинулся навстречу и прерывисто задышал, царапая спину Кэйи. Альберих в отместку оставил след от зубов на шее, да повыше, чтобы никак нельзя было скрыть и ввел второй палец, раздвигая сжатые мышцы, разглаживая и разминая, входя глубже и осторожно нажимая на комок мышц. Дилюка выгнуло и подбросило, он широко раскрыл глаза и выстонал что-то невнятное. Кэйа добавил третий палец и раздвинул их, преодолевая напряжение. Решив, что Дилюк уже достаточно готов, он развернул его на живот, подложил подушку под бёдра и одну ногу взял под колено, укладывая на сгиб локтя. Рагнвиндр задушенно захныкал и закусил угол подушки, когда Кэйа вошёл и замер, давая привыкнуть. — Двигайся, пожалуйста, — почти скуля попросил Дилюк. Кэйа зарычал и начал вколачиваться отрывистыми толчками в податливое тело. Он намотал длинные волосы партнёра на кулак, заставляя выгнуться и нашёл ту самую точку. Дилюк задрожал и застонал на высокой ноте. — Ну же, давай, двигайся, Кэйа, ну! И Кэйа двинулся снова, возвращая Дилюку стон. И ещё, наращивая темп. Рагнвиндр уже не стеснялся и открыто стонал во весь голос, отзываясь на звонкие шлепки кожи о кожу, Кэйа склонился над ним и укусил за загривок, замедляясь и чувствуя свой предел. Дилюк натурально выл, балансируя на грани. Член тёрся о подушку, Кэйа плавно скользил головкой по простате и от количества ощущений сносило башню. Кончил он под подозрительный треск изголовья кровати, которое обхватил пальцами. Кэйа достиг черты вслед за ним, расчертив белесыми полосами бледную спину и рухнул рядом, не в силах дойти даже до ванной. — Только попробуй ещё раз слинять из города ничего не сказав, — пробормотал Дилюк и закинул на него ногу, погружаясь в сон. Кэйа чмокнул его в висок. — И в мыслях не было.