***
— Саске-кун, дальше я попрошу тебя идти одному, — Кисаме, сидя на сереньком камушке и свесив ногу на ногу, хищно ухмыльнулся. Саске, как и ожидалось, был не один. С ним пришёл ещё один мечник Тумана, Суйгецу, двуликий Джуго и миловидная девушка в очках, имевшая ярко-малиновые волосы, судя по всему, она из клана Узумаки. — Итачи-сан хотел, чтобы остальные подождали тебя здесь, — закончил мечник. Спутники Саске удивлённо переглянулись между собой, а затем уставились на Учиху, ожидая, чего тот скажет. — Саске, это глупо… — обратилась девушка. — Давай прикончим эту рыбину и пойдём вместе. — Н-да, эту рыбину они очень быстро прикончат, — насмешливо шепнул мне Хидан. — Карин, ждите меня здесь, — холодным, как сталь, голосом ответил ей брюнет, злобно смотря на неё. — Это моя месть, — Саске рванул дальше, оставив свою компанию с нами. Было тихо, разве что птицы еле слышно пели, сидя на ветках около своих гнёзд. Кисаме, с таким же хищным акульим оскалом, оглядывал присутствующих уже раз в пятый, останавливая на пару секунд свой взгляд на мечнике, владеющем мечем Демона Тумана Забузы. — Хошигаки Кисаме и его знаменитый меч Самехада, — наконец вымолвил Суйгецу, улыбнувшись почти также дико, как и мечник Акацки. — Уже забыли меня? Я - Суйгецу Хозуки, — парень потянулся за своим оружием, просверливая взглядом в Акуле дыру. — Как насчёт небольшой разминки, Кисаме-сенпай. Не хотите повеселиться? — Суйгецу, — напарники мечника глядели на него не слишком уж положительно и одобрительно. Двуликий пытался остановить друга. — думаю, нам стоит делать то, что велел Саске. Слова рыжего не дали толком никакого результата - уже через пару секунд Хозуки занёс меч на соотечественника, а тот, в свою очередь, отбивал удар. — Если ты не знал, этот меч, Самехада, был создан не для поединков, — прогремел бас Хошикаги. — И это он называет «повеселиться»? — прошептала сосредоточенная Узумаки, стоявшая неподалёку от меня. — Они же сейчас поубивают друг друга… — Мой тоже создан чтобы, — Суйгецу замахнулся ещё раз, злобно оскалившись. — Убивать. Бой продолжался. Суйгецу снова и снова заносил свой меч на Кисаме, а Хошигаки отбивал эти атаки. Лязгание металла о тупую поверхность звенело в ушах и сильно-таки уже раздражало. Периодически противный звук перекрывали рыки мечников, насмешливый - Кисаме, и чуть озлобленный - Суйгецу. — Что-то я заскучал, — улыбался мечник Акацки, ожидая следующую атаку, а затем вновь отбивая её. — Не пора ли тебе передохнуть? В бою Самехада поглощает чакру противника. Разве ты этого не заметил? Хозуки достаточно сильно устал от боя: он тяжело дышал и слегка трясся. К тому же, я прекрасно чувствовала, что чакры у него и правда поубавилось - постаралась Самехада. Сам Суйгецу пока не нападал на Акулу, так что тишина, хоть ненадолго, но, всё же, установилась. Все ждали, что будет делать владелец Головореза, а он, в свою очередь, когда пройдёт отдышка. Тишину прервал гром со стороны сражения Учих. Там будто земля на части разошлась. Все присутствующие уставились в ту сторону, ожидая, что же будет дальше. К сожалению, или же, к счастью больше ничего не последовало, ни вспышек, ни звуков. Из-под земли, между мечниками, выполз Зецу, при этом грозно шипя. — Прекращайте уже свои игры, — говорила чёрная сторона. Все уставились на алоэ. — Что с Саске? — Карин подбежала к подобию растения и чуть ли начала трясти его, норовясь узнать ответ. — Он в порядке, — ответил Зецу. — Саске победил. Друзья Учихи облегчённо выдохнули. Для них это, конечно же, как гора с плеч, а для меня что это значит? А для Хошигаки? — Что будешь делать, Кисаме? — прошипела чёрная сторона «растения». — Раз уж Итачи-сан мёртв, — пустым голосом вздохнул мечник. — Позволю себе немного расслабиться.***
Я находилась в тёмном помещении. Свет шёл только от маленькой восковой свечки, стоявшей на деревянном ящике. Тоби положил Саске, который, к слову, до сих пор был без сознания, на застеленную белой простынёй небольшую кровать, и сел рядом с ним. — Я позвал тебя сюда не только для того, чтобы ты помогла мне обработать его раны, — обратился ко мне Обито. — Как он очнётся, я покажу ему свой шаринган и представлюсь Мадарой. Итачи мог оставить мне какой-нибудь подарок по типу «сюрикен в печень - ты тоже не вечен». — И ты хочешь, чтобы я защитила тебя от этого «сюрикена»? — Агась, — брюнет достал откуда-то небольшую баночку с прозрачным раствором, которым обеззараживают раны, кусочек ваты и бинты. — Я собираюсь рассказать ему правду об убийстве клана. Зецу говорил мне, что Итачи поведал Саске историю про Мадару, только не правильную. — В каком смысле? — Он назвал Мадару и Изуну, его младшего брата, тиранами, что поубивали своих друзей, дабы получить мангекё шаринган, и захватили власть в клане, — Обито налил раствор на вату и прошёлся ею по ране, находившейся на правой ключице. — На самом деле, они родились наследниками, а мангекё у них появились во время битв… Кстати, Хидан же знает обо мне, да? — Я сказала ему только о том, что ты являешься Мадарой и наверняка выжил после взрыва Дейдары, — ответила я. — Что он сам об этом думает, я не знаю. — Хорошо, я понял, — Обито перебинтовал ключицу Саске. — Сходи, если не сложно, наверх и принеси стакан воды. — Хорошо, — кивнула я и без лишних слов прошла в коридор к лестнице. Лестница эта, между прочим, была необычайно старой и разваливающейся, поэтому легче было просто прыгнуть вверх и попасть, непосредственно, в логово Акацки, чем медленно ползти по гнилой деревяшке, молясь, как бы ступеньки не рухнули под весом тела.