***
Шан Цинхуа потащил Мобэй Цзюня обратно в комнату. Он активировал еще один портал, чтобы доставить их обратно во дворец в надежде найти кого-нибудь, кто сможет помочь Мобэй Цзюню, но безрезультатно. Конечно, никто из этих бесполезных подчиненных, названных по размеру и шарам, не знали, как делать СЛР! Шан Цинхуа научился этому много лет назад, на самом деле несколько десятилетий, еще когда учился в средней школе. Он до сих пор помнил, как примерно её делать, он делал её несколько раз во время тренировочных сборов. Он сел на Мобэй Цзюня и прижал ладони к его твердой груди. Тело Мобэй Цзюня все еще было холодным, и он не просыпался. Ничего не происходило. Шан Цинхуа глубоко вздохнул и опустился на колени рядом с Мобэй Цзюнем. Он держал красивое лицо, сжимал челюсть и раздвигал губы, чтобы дать воздуху проникнуть внутрь, прежде чем прижаться губами к холодным губам Мобэй Цзюня. Шан Цинхуа не знал, как долго он оставался так, пытаясь вдохнуть жизнь обратно в Мобэй Цзюня. Все, что он почувствовал, это то, как в одно мгновение холодные руки внезапно двинулись, чтобы обхватить его тело. Шан Цинхуа ахнул и оторвался от губ Мобэй Цзюня. По его щекам потекли слезы. — Мой Король, ты очнулся. Мобэй Цзюнь кивнул. — Цинхуа. — Мой Король, я... так беспокоился, что ты не очнешься, я... - Шан Цинхуа больше ничего не мог сказать, потому что его душили слезы. Мобэй обхватил ладонями его лицо. Потом притянул его к себе и поцеловал. Шан Цинхуа захлопал глазами. Ледяной демон перекатился и перевернул их тела так, что Шан Цинхуа оказался под ним на полу. Их одежда все еще была мокрой и липла к телу, а волосы в беспорядке прилипали к лицу и шее. Мобэй Цзюнь углубил поцелуй, просунув язык, чтобы раздвинуть губы и полностью насладиться вкусом омеги. Запах их феромонов смешивался, сильно отдавая похотью и желанием. Шан Цинхуа подумал, что он, должно быть, дал слишком много кислорода ранее, потому что теперь задыхался он, его сердце колотилось, как будто он только что пробежал марафон. Это был поцелуй. Это был поцелуй, правда? Шан Цинхуа медленно прижал мокрые ладони к щекам Мобэй Цзюня. — Мой Король... это был поцелуй? Мобэй Цзюнь поднял бровь. — А что еще это может быть? Разве ты не понял? Челюсть Шан Цинхуа несколько раз открылась и закрылась, прежде чем он покачал головой. — Я не понял. Ты должен сделать это снова! Легкая ухмылка появилась на лице Мобэй Цзюня, и, боже, было ли что-то сексуальнее этого? Шан Цинхуа осмелился поставить все свое состояние на то, что ничто не сможет превзойти её. Мобэй Цзюнь наклонился и прошептал ему на ухо его имя, прежде чем снова завладеть его губами. — Непослушный Цинхуа. Шан Цинхуа почти взорвался, как фейерверк, только услышав это, но Мобэй Цзюнь прикусил его губу, и Шан Цинхуа потерял весь здравый смысл, который у него оставался. Губы Мобэй Цзюня были холодными, но его прикосновения обжигали. Демон пососал нижнюю губу, а затем облизнул собственную, когда закончил. — Теперь ты понял? Нет. — Нет, — захныкал Шан Цинхуа, и Мобэй Цзюнь наклонился, чтобы поцеловать уголок его губ и щеку. Он усмехнулся. — А что насчет этого? — Нет... нет. Я все еще не могу понять, — произнес Шан Цинхуа. Мобэй Цзюнь осыпал легкими поцелуями его щеки, виски, лоб, кончик носа. Странный звук донесся от Шан Цинхуа, и демон начал целовать его челюсть, шею и ключицы. Его руки отодвинули влажную одежду, прилипшую к телу Шан Цинхуа. Взгляд Мобэй Цзюня задержался на бледно-белой груди, на которой торчали две красных горошинки, жесткие и дерзкие от холодного воздуха. — Мой... Мой Король. Я... — Шан Цинхуа обнаружил, что не может говорить, так как не может поверить, что Мобэй Цзюнь делает это с ним. Он не может поверить, что они целуются и что инициатором этого был Мобэй Цзюнь. Он ущипнул себя за щеку. — Интересно, сплю я или нет? Может быть, это я тонул ранее? Мобэй Цзюнь посмотрел на него и взял руку, которая щипала его за щеку, поцеловав костяшки пальцев. — Это не сон. Но если это не сон, то в этом нет никакого смысла. Потому что зачем тогда Мобэй Цзюнь держит его в своих объятиях и целует так нежно? Неужели Мобэй Цзюнь действительно влюблен в него? Неужели он все это время просто тупо не понимал, или его мозг сгорел после стольких напряженных дней? Мобэй Цзюнь погладил его по щеке и прошептал на ухо: — Цинхуа… Я действительно хочу тебя. Шан Цинхуа посмотрел на Мобэй Цзюня широко раскрытыми глазами и разинутым ртом, губы все еще были припухшими от поцелуев. Мобэй Цзюнь хочет меня? Правда хочет меня? Меня? Таким образом? Вся комната пропахла их желанием, которое Шан Цинхуа не мог отрицать, они оба думают об одном и том же. Шан Цинхуа также понимал, что у Мобэй Цзюня сейчас не гон, потому что ни один альфа в гоне не будет таким нежным, особенно такой, как Мобэй Цзюнь. Мобэй Цзюнь любил его. Шан Цинхуа не мог поверить, что он был настолько глуп. Демон буквально забрался в его постель и пришел к нему домой, чтобы искупаться в его запахе! Мобэй Цзюнь был не из тех, кто просто маструбирует перед кем бы то ни было, почему, черт возьми, как он не понял этого с того раза?! — Я знаю, что ты хочешь подождать… и благоприятный день был бы лучше... — Я хочу тебя сейчас! — выпалил Шан Цинхуа. Он так долго тосковал, как идиот, пускал слюни на мужчину, который любит его. Какого черта он будет ждать еще, когда они оба так жаждут друг друга? — Я уже достаточно ждал. Мой Король, пожалуйста, возьми меня сейчас. Глаза Мобэй Цзюня расширились. Он прищурился. — Правда? Но подарки… Мне не нужны никакие ухаживающие подарки! — Мне нужен только ты. Мобэй Цзюнь ухмыльнулся. Господи, Шан Цинхуа знал, что он уже мокрый, но эта ухмылка сделала его ещё более мокрым. Мобэй Цзюнь снял с них мантии. Сердце Шан Цинхуа бешено колотилось. Наконец-то он покончит со своим девственным проклятием, которое преследовало его с прошлой жизни. Шан Цинхуа уже собирался снять штаны, когда Мобэй Цзюнь внезапно накинул на него светло-красную ткань. “??” Прежде чем Шан Цинхуа успел возразить, что сушить их тела бессмысленно, так как они все равно испачкаются, Мобэй Цзюнь поднял его тело и вынес наружу. “...” Разве они не собирались сделать это? Ткань закрывала ему обзор, но Шан Цинхуа чувствовал, что они вошли в более холодную комнату. — Твоя рука, Цинхуа, — сказал Мобэй Цзюнь. Шан Цинхуа послушно поднял руку и слегка поморщился, почувствовав на ней небольшой укол. Затем ему в руку вложили маленькую чашечку. Рука Мобэй Цзюня обняла его, и он услышал приказ ледяного демона: — Пей. Он одним глотком выпил все, что было в чаше, и слегка закашлялся, когда оно обожгло ему горло. Мобэй Цзюнь забрал у него чашу и снова понес его, на этот раз обратно в комнату и положил на большую кровать. Он снял ткань с Шан Цинхуа, и Повелитель пика Аньдин увидел, что Мобэй Цзюнь сменил свою обычную одежду на другую красную, небрежно накинутую на спину, открывающую его скульптурные грудные мышцы и точеный пресс. Как будто до этого он недостаточно жаждал. Мобэй Цзюнь отбросил красную накидку, прежде чем забраться в постель и лечь на Шан Цинхуа, который с большим нетерпением приветствовал его приближение. Он наклонился, чтобы поцеловать Шан Цинхуа в макушку, затем между бровей и, наконец, в приветливые губы. Их губы оставались сомкнутыми в течение долгого времени, пока их руки исследовали друг друга. Шан Цинхуа нашел в себе мужество запустить пальцы в волосы Мобэй Цзюня, когда губы демона задержались на его шее и груди. Пальцы Мобэй Цзюня ловко сняли с них остатки одежды, когда он двинулся вниз, целуя грудь, талию, живот. Он снова двинулся вверх, и Шан Цинхуа ахнул, когда почувствовал, как холодный язык коснулся его правого соска, в то время как длинные тонкие пальцы смяли его ягодицы. Шан Цинхуа закрыл лицо руками, внезапно почувствовав смущение от того, что Мобэй Цзюнь сейчас смотрит на его (и прикасается!) обнаженное тело. Может быть, его животик слишком мягкий? Или у него слишком тонкие ноги? У него не было шрамов, но он был далеко не так совершенен, как Мобэй Цзюнь- — Тише, Цинхуа, — прошептал Мобэй Цзюнь и убрал руки Шан Цинхуа от его лица. — Ты прекрасен. Ах, он, должно быть, опять что-то пробормотал вслух, сам того не замечая. Как неловко. — В твоем теле нет ничего постыдного. Этот Мобэй наслаждается каждым дюймом, который он видит и касается, — сказал Мобэй Цзюнь, медленно раздвигая ноги Шан Цинхуа. У Шан Цинхуа отвисла челюсть, когда Мобэй Цзюнь нетерпеливо сорвал с себя остальную одежду, оставив себя голым. Мужское достоинство Шан Цинхуа было нормально пропорционально его телу, но на фоне чудовищного демонического члена Мобэй Цзюня заставило его чувствовать себя немного неадекватным. Кроме того, это действительно поместится внутри него? Мобэй Цзюнь начал тереть друг о друга их достоинства, и все мысли вылетели из головы Шан Цинхуа. Он услышал свой постыдный стон и поспешно прикрыл рот ладонью, но Мобэй Цзюнь завел его руки за голову. — Дай мне услышать твой голос. Посмотри на меня, Цинхуа. Шан Цинхуа так и сделал, сглотнув. Мобэй Цзюнь выглядел опасно красивым. Его тело было совершенным. Его эрекция терлась о него, и Шан Цинхуа мог видеть, как из кончика его собственного меньшего мужского достоинства вытекае предэкулят. — Мой... мой Король, я так долго не протяну… Мобэй Цзюнь передвинулся и слегка приподнял бедра Шан Цинхуа. Повелитель пика Аньдин напрягся, когда почувствовал, как пальцы пытаются вонзиться в его хризантемку. Он собирался пожаловаться, что это было слишком неожиданно, но в тот момент пальцы, слегка массирующие вход, чувствовались так хорошо, облегчали зуд, который он чувствовал там. Он услышал легкое хлюпанье, когда пальцы медленно вошли и понял, что уже весь промок. Это было странное, чуждое чувство, которое было неприятным, но не настолько болезненным, как он думал. Мобэй Цзюнь пошевелил двумя пальцами, исследуя область, к которой никогда не прикасались, и Шан Цинхуа не смог удержаться, чтобы не дернуть бедрами. На лице Мобэй Цзюня появилась ухмылка, и, чувствуя себя немного пристыженным, Шан Цинхуа машинально попытался отодвинуться, но демон удержал его за талию. — Мой Король, пожалуйста, не дразни меня, — заскулил он. — Мне нужно убедиться, что ты готов. Холод и размер принесут тебе дискомфорт. Шан Цинхуа захныкал. Он боялся боли, но теперь его охватило отчаяние. Он хотел почувствовать, как холодный стержень трется внутри него, чтобы его мозг никогда не ошибался в воспоминании о том, как Мобэй Цзюнь занимался с ним любовью. Кончик эрекции Мобэй Цзюня ткнулся в его розовый, скользкий вход. Чувствуя нетерпение, Шан Цинхуа дернул бедрами, чтобы Мобэй Цзюнь полностью вошел в него. Плохое решение. Мало того, что внезапный холод шокировал его, Шан Цинхуа до этого был девственником, а Мобэй Цзюнь был больше среднего. Он чувствовал себя так, словно его разорвали на части, а ещё он не мог сдвинуться. Шан Цинхуа открыл рот, но не смог даже вскрикнуть. Он был уверен, что сейчас выглядит очень уродливо, с искаженным лицом и звуком, похожим на задушеного хомяка. Мобэй Цзюнь нахмурился и держа его талию на месте. — Расслабься, Цинхуа. Ты слишком сильно сжимаешь меня. Как я могу расслабиться?! В моей дырочке ледяной столб, и я не могу винить ничего, кроме собственной глупости! Мобэй Цзюнь поцеловал его в лоб. - Тебе больно, и мне тоже. Расслабиться. - Ах...ох, - выдохнул Шан Цинхуа и медленно сделал еще один глубокий вдох, чтобы успокоиться. К счастью, это сработало. Прохлада на самом деле немного приглушила боль, и когда Мобэй Цзюнь приспособился, она стала более терпимой. Мобэй Цзюнь начал медленно, немного отодвигаясь, затем продвигаясь глубже дюйм за дюймом, повторяя движение, пока не нашел свой ритм. Сначала Шан Цинхуа мог только плакать про себя, так как ему казалось, что у него в заднице застряло эскимо. Затем Мобэй Цзюнь надавил на какую-то точку внутри него, и Шан Цинхуа застонал. — Ааах! Мобэй Цзюнь спросил: — Тебе больно? — Н... нет... — это было не только не больно, даже приятно! — Это место… Я не знаю… ты должен попробовать еще раз. Мобэй Цзюнь облизнул нижнюю губу. Он вытаскивал член, пока лишь головка не осталась внутри, прежде чем врезаться прямо в то же самое место, которое заставило Шан Цинхуа забыть всю боль. Он тихонько мяукнул, почувствовав, как твердый стержень колотит внутри него, потирая внутренности и с силой вдавливаясь в то место, которое доводило его до экстаза. Мобэй Цзюнь схватил его за талию и сильно толкнул, застонав, когда его твердый член полностью вошел. На этот раз такая сила заставила Шан Цинхуа кончить, и теплая жидкость брызнула из его члена на грудь, пока он кричал от удовольствия. Мобэй Цзюнь еще не закончил. Он, наконец, нашел правильное место, которое заставило омегу реагировать так, как он хотел, и он продолжал двигать бедрами. Он поднял ноги Шан Цинхуа, чтобы получить лучший доступ, и продолжил колотить в теплую влажную дырочку. Шан Цинхуа заскулил и бессвязно застонал, возбуждение заставило его полуобмякшее мужское достоинство еще раз "отдать честь". — Мо...бэй... аа! Фу... я собираюсь... снова... а-а-а! — Цинхуа кричал и корчился. Мобэй Цзюнь вышел, и Шан Цинхуа заскулил от внезапной пустоты внутри. Демон перевернул его, заставив лечь на живот, и приподнял бедра. Прежде чем Шан Цинхуа успел высказать еще одну жалобу, демон легонько шлепнул по пухлым белым бедрам, заработав немного удивленный визг, и вошел еще раз, на этот раз с легкостью от выделяемой жидкости. Крики Шан Цинхуа были частично заглушены одеялом и подушкой. Часть его испытывала отвращение к влажной и грязной ткани, но большая его часть не заботилась об этом, так как он был полон радости и удовольствия. Он задохнулся, когда почувствовал, что чужеродный предмет внутри него становится все больше, до такой степени, что ни один из них не мог двигаться, не причиняя боль друг другу. Мобэй Цзюнь наклонился и укусил его. Шан Цинхуа вздрогнул и кончил еще раз, в тот самый момент, когда Мобэй Цзюнь кончил внутрь его. Холодная густая жидкость заполнила его несколько раз, прежде чем демон, наконец, вышел из него. Шан Цинхуа закрыл глаза, слишком уставший, чтобы встать и привести себя в порядок. В следующий раз они должны заняться этим в лучшей обстановке. Теплые сухие простыни, горячая еда, чтобы поесть после… — Я хочу лапши… — пробормотал он, прежде чем задремать.***
Когда Шан Цинхуа проснулся на следующее утро, Мобэй Цзюня рядом не было. Он находился в совершенно другой комнате, украшенной дорогими гобеленами и другими сокровищами. Простыни были все красные, и он был одет в теплую сухую одежду. Он уже готов был впасть в панику, когда в комнату внезапно вошел Мобэй Цзюнь, неся поднос с миской лапши. Шан Цинхуа моргнул. — Мой король? Где мы? Что это? — Вчера вечером ты сказал, что хочешь лапши, — сказал Мобэй Цзюнь. — О...о, — Шан Цинхуа покраснел на тысячу оттенков красного, вспомнив вчерашнее событие. — Мой король, вы слишком добры ко мне. Мобэй Цзюнь сидел рядом с ним. — Это самое меньшее, что я могу сделать, так как не смог устроить тебе банкет. Тебе нравится эта комната? — Комната? — повторил Шан Цинхуа. Ледяной демон кивнул. — Это заняло некоторое время, но я перенес тебя сюда после того, как ты заснул. — Это великолепно, — прокомментировал Шан Цинхуа, восхищенный украшениями. Подожди, это наша комната? Будем ли мы теперь жить вместе? Ах, моё сердце! Мобэй Цзюнь улыбнулся и поцеловал его в висок. — Хорошо. Весь этот дворец — твой. Только самое лучшее для моего супруга. Шан Цинхуа ухмыльнулся, затем сделал паузу, поскольку его мозг внезапно закоротило. Супруг? Он вдруг вспомнил, как Мобэй Цзюнь накинул на них красную ткань, уколол палец и дал ему выпить чашу вина. Брачная традиция в Пути Гордого Бессмертного Демона была той же у людей, но Шан Цинхуа внес некоторые изменения для демонов, где вместо трех поклонов высшие демоны вместо этого обменивались кровью через брачное вино. Это был знак доверия и верности между супругами. Что означало… Они уже поженились? Кроме того, это место не могло быть построено за один день. Мобэй Цзюнь, должно быть, планировал это уже давно. А что насчет красной одежды… О господи! Свадебные одежды. Его свадебные одежды. Мобэй Цзюнь долго готовился к их свадьбе! Он был идиотом, который понял, что они уже поженились на следующее утро после их супружества! Неужели Мобэй Цзюнь уже когда-то сделал предложение, а Шан Цинхуа просто не понял этого? Почему он не мог вспомнить ничего подобного? С каких это пор Мобэй Цзюнь стал ему нравиться?! Как долго они были помолвлены? — Цинхуа? Почему ты не ешь? — ...Муж? — попытался он. Лицо Мобэй Цзюня мгновенно засветилось, как рождественская елка. — Да? Мы действительно женаты! — Муж! — Да. Шан Цинхуа никогда не чувствовал себя таким глупым. Как он мог не заметить это, когда повсюду были очевидные признаки? Ну что ж, все закончилось хорошо, и он решил, что может просто забыть о том, как неловко ему было перед Братом Огурцом и всеми остальными.… ...Правильно. Он вытащил Мобэй Цзюня на открытое место, кот вылез из мешка. Теперь Шан Цинхуа оставалось только думать о том, как сказать своим боевым братьям и сестре, что теперь он женат на демоне, более того, на том самом демоне, который напал на Конференции Бессмертного Альянса. И, черт возьми, ему, возможно, тоже придется отвечать перед главным героем. Как, черт возьми, он должен объяснить Ло Бинхэ, что именно из-за него его утащили в Бесконечную Бездну и он стал персонажем эротического РПФ? — ...Муж мой, можно мне еще побыть с тобой? — Конечно, Цинхуа. Это и твой дом тоже. Он всегда мог подумать об этом позже. Много-много позже, после того как он закончит наслаждаться медовым месяцем. — Муженек, мы можем повторить то, что делали вчера? С тех пор как Мобэй Цзюнь взял на себя труд подготовить свадебные одежды, Шан Цинхуа хотел надеть его должным образом, с причесанными волосами и украшениями. Он также хотел еще раз увидеть Мобэй Цзюня в красном. В глазах Мобэй Цзюня появился блеск. Возможно, Шан Цинхуа следовало уточнить, что под "повторением вчерашнего" он имел в виду свадьбу, а не "папапа". Вот так Шан Цинхуа дважды вышел замуж за одного и того же человека и трижды занимался сексом в течение двух дней.