Эй, синьорина!

Ты, как заворожённая, следишь за фронтменом «Maneskin», забывая даже моргать. В этой группе все, если честно, излучают бешеную энергетику, но то, что на сцене вытворяет Дамиано, и вовсе не поддаётся описанию. Тебе не полагается болеть за них. В конце концов, ты приехала сюда от другой страны, участвовала в подтанцовке и вообще не планировала контактировать с остальными участниками конкурса. Настроиться на выступление, сконцентрироваться, выжать максимум — вот какой была твоя задача. Пока худощавый итальянский чёрт на каблуках не пустил все твои старания коту под хвост. — Это было неплохо, — так он прокомментировал твои танцевальные движения, пока ты разминалась в репетиционном зале. — Но мы вас сделаем. С этого началось ваше знакомство — не лучший старт, что и говорить. Ты старалась не замечать Дамиано, но он, как назло, постоянно попадался тебе на пути. Хотя едва ли он подстраивал это специально. Просто, стоило ему появиться на горизонте, как внимание всех вокруг само собой обращалось в его сторону. И ты не стала исключением. Короче говоря, все твои мысли от «Соберу волю в кулак и прыгну выше головы!» перетекали к «Да почему этот итальянец выглядит как живое воплощение секса?!» Правда, в финале это не помешало тебе отработать номер на все сто. И увидеть, как Дамиано показывает большой палец из-за кулис. Вот только мысли о нём и не подумали улетучиться. Теперь уж тем более нет шансов отвести взгляд: финальный выход обязывает ребят показать всё, на что они способны, и «Maneskin» буквально взрывают зал, в сумасшедшем ритме прыгая по сцене. От резкого, слегка хриплого тембра Дамиано у тебя даже не мурашки идут, а дрожь, охватывающая всё тело. Дикий эпатажный костюм, хулиганские серьги в ушах, подведённые чёрным глаза, которые прожигают насквозь — ты готова наблюдать за ним вечно. Порой тебе кажется, что Дамиано смотрит прямо на тебя, проговаривая речитатив, точно заклинание, и ты непроизвольно сглатываешь, чувствуя, как бросает в жар. Когда последний аккорд затихает, зал взрывается аплодисментами. Ты тоже хлопаешь так, что ладони начинают болеть. Нет, твой патриотизм не улетучился по щелчку пальцев, но отрицать бесполезно: итальянцы выдали потрясающее шоу. Ты даже готова признать это вслух. Ровно до того момента, как «Maneskin» возвращаются в зал, и Дамиано начинает вести себя как типичный Дамиано. — Ну как, синьорина, — насмешливо окликает он тебя, плюхаясь за соседний стол, отведённый для их команды. — Челюсть на пол упала? — Какая дипломатичная ремарка, — фыркаешь ты, решительно настроенная не вестись на его провокации. Заведомо провальная миссия, учитывая, что он и есть ходячая провокация. Начиная от внешнего вида и заканчивая вызывающим поведением на сцене, а порой и вне её. Сколько раз Дамиано подкалывал и задирал тебя в течение недели, когда все готовились к конкурсу — не счесть. — Что, разве будешь спорить с тем, что мы всех порвали? — Ну… Это было неплохо, — повторяешь ты его же слова, однажды адресованные тебе. Дамиано растягивает губы в дразнящей улыбке, потом облизывается и подмигивает. — Увидим, что скажут зрители и жюри. И вы увидели. Что начинается после оглашения результатов — о-о, не передать словами! У вас далеко не худшее место, но у итальянцев безусловный триумф, и весь зал ликует вместе с ними. Ты не можешь не заразиться общим настроением, видя, как ребята счастливы. Они просто брызжут эмоциями, и это передаётся всем вокруг. В этот момент ты можешь только радоваться вместе с ними, а на следующее утро, оценив итоги конкурса на свежую голову, понимаешь, что ощущения не изменились. «Maneskin» — победители. Это абсолютно заслуженно. Это здорово. Жаль только, что ваше невероятное приключение закончилось, и все вот-вот разъедутся по домам. Шагая по коридору вдоль гримёрок и репетиционных залов, ещё совсем недавно бывших средоточием вашей жизни, ты не можешь не думать о том, что, вероятно, даже не встретишь больше Дамиано. Ты не спрашивала, когда они улетают. Может, уже улетели. А Дамиано — всё равно что порыв ветра: ворвался, растрепал душу и помчался дальше. Ты вздыхаешь и прислоняешься к стене, смыкаешь веки, пытаясь охватить в памяти всё, что случилось с тобой здесь. — Эй, синьорина! Откуда он появился — ты не знаешь, да это и неважно. Важно лишь то, как внимательно он смотрит, словно читает по лицу. — Расстроилась? — спрашивает Дамиано неожиданно мягко. Тебе без уточнений понятно, о чём он. — Мы выложились по полной, и это самое главное, — отвечаешь ты, отмечая про себя, что сейчас он выглядит совсем иначе, чем вчера. Без макияжа, с взъерошенными волосами, в простой однотонной рубашке, закатанной по локоть. Разве что серьги неизменны. Что ж, надо признать: Дамиано идёт любой образ. Пока ты размышляешь, он продолжает внимательно вглядываться в твоё лицо, будто проверяя, не лукавишь ли с ответом. Ты улыбаешься и добавляешь, ничуть не кривя душой: — Я рада за вас. Вы достойно выступили и заслуженно выиграли. — Пф-ф, «достойно», «заслуженно»… Скажи прямо, что это был полный отвал башки, — Дамиано игриво приподнимает брови. — Отвал всего, — со смехом уточняешь ты, не в силах противостоять его харизме. Тряхнув волосами, он с довольным видом задирает подбородок, но ты, не удержавшись, легонько дёргаешь его за прядь. — Не думай, что мы это так оставим. — Будет реванш? — Дамиано делает шаг к тебе, и сразу становится жарко от его близости и от пронзительного взгляда. — Разумеется! — ты понятия не имеешь, как это устроить, но промолчать просто не можешь. Он опять тебя спровоцировал — и весьма успешно. — Мы ещё надерём вам задницы. Дамиано хохочет во весь голос, запрокидывая голову. — Забавно это слышать от такой миловидной тихони… — не договорив, он вдруг резко подаётся вперёд, опираясь о стену так, что ты оказываешься в ловушке из его рук. — Хотя я помню, как ты танцевала. На вид — такая скромница, но когда наступает время жечь… — Вот именно, — ты стараешься оставаться невозмутимой, хотя горячее дыхание Дамиано заставляет кровь кипеть. Кончик его носа почти касается твоей щеки, а если ты взглянешь в его глаза, то ваши губы едва ли разминутся. — Я полна сюрпризов, так что не стоит списывать нашу команду со счетов. — Рад, что у тебя боевое настроение. — Предаваться унынию уж точно не собираюсь. — Ещё бы, в такой-то роскошной компании, — нахально ухмыляется он. — Вот это самомнение! До чего же ты раздражающий, — говоришь ты без тени возмущения. Всё равно улыбка упорно не желает стираться с лица, поэтому Дамиано прекрасно понимает, что ты на самом деле чувствуешь. — А так? — он наклоняется ещё ближе и неожиданно (да ладно, разве не этого ты ожидала больше всего на свете?) целует тебя. Поцелуй — головокружительный, и после него тебе требуется несколько мгновений, чтобы вернуться в реальность. Но затем ты ехидно заявляешь: — И так — тоже. В конце концов, у Дамиано ведь нет монополии на провокации. И тебе чертовски приятно, когда он ведётся на твою, повторяя поцелуй с удвоенной страстью. — Чуть-чуть лучше. Но только чуть-чуть. Тогда он отстраняется и снова выгибает свои немыслимые брови. — Издеваешься, синьорина? Я не куплюсь на это. Ты пожимаешь плечами и подныриваешь под его руку, спасаясь из ловушки. На самом деле сбегать ты, конечно, не собираешься, но сделать вид обязана. Срабатывает — Дамиано тут же бросается следом. Вы оба отлично знаете, что скоро придётся расстаться, и всё-таки наслаждаетесь мгновениями: разлука будет потом, а пока у вас есть повод для третьего поцелуя.