Personal preferences

      Хосоку 31. И у него так давно не было секса, что он готов был запрыгнуть на любого, кто хоть чуть-чуть походил на его типаж. Его совершенно не волновало, где, в какой позе и каким образом его будут раскладывать, но лишь бы член был толстый, увитый сплетениями вен, и желательно в нем по самые яйца.       После расставания с его последним бойфрендом прошло чуть больше семи месяцев. Первое время ему было достаточно его немногочисленных игрушек, которыми он знал как быстро удовлетворить своё сексуальное желание. Но позже удовольствия от них стало катастрофически не хватать, заодно и появилась запара на работе. Огромная такая проблема, заключающаяся в исчезновении инвестора с 30ю процентами акций в момент активного продвижения фирмы Хосока на рынок и резким набором популярности. Времени не хватало практически ни на что. Порой спать приходилось на маленьком диване в офисе.       И вот сейчас, спустя долгих шесть месяцев полного воздержания, нервной и бессонной жизни, Хосок понял, что дальше так продолжаться не может. Ему нужна разрядка не только эмоциональная, но и физическая.

***

      Пятничный вечер. VIP-этаж клуба, куда его затащили его лучшие друзья, по совместительству парочка хёнов Сокджин и Намджун. Хосок, честно, любит своих друзей, но смотреть на эту воркующую парочку нет никаких сил, ведь хочется если не также «долго и счастливо», то хотя бы жарко и страстно, хоть и на одну ночь.       Встав из-за столика, борясь с внутренним желанием, Хосок спускается на первый этаж к бару и заказывает себе односолодовый виски в тулипе. Он наклоняет бокал, смотря на маслянистый след, оставшийся на стенке после янтарного напитка, а потом подносит к носу, медленно вдыхая раскрывающийся букет торфяного аромата в сочетании с тонами хвои, темного шоколада и черносмородинового варенья. После недолгого смакования небольшого количества виски на языке, Хосок медленно глотает напиток, чувствуя как приятное тепло расходится от пищевода по всему телу. Он немного улыбается бармену, благодаря его за столь хороший напиток, решает вернуться к друзьям.       По пути на второй этаж, он осматривает посетителей, но не видит ни одного, кто смог бы распалить его и так горящее внутреннее желание. Среди них не видит никого, хотя бы отдаленно похожего на его типаж. Но по мере приближения к столу, где Чон расположился с хёнами, его внутренности начинают сжиматься, а сердце заходиться в бешеном ритме. К ним за стол присоединился он. ОН полностью в его вкусе. Хосок обводит медленным взглядом незнакомца, задерживаясь на его тонких и длинных пальцах, украшенных массивными кольцами, потом на открытых, закатанными рукавами рубашки, предплечьях, сквозь кожу на которых видны вздувшиеся дороги вен. Следуя выше, он видит выпирающие ключицы, яремную впадину, адамово яблоко, медленно поднимающееся, когда незнакомец сглатывает какой-то напиток из рокса, оставляя в нем только подтаявшие кубики льда. После Хосок натыкается на немного пухлые губы, один уголок которых поднят в усмешке, небольшой нос, а потом сталкивается с хитрым лисьим взглядом.       Присаживаясь за стол под музыку, которая слышится как сквозь толщу воды, смотря прямо в глаза воплощению своих самых горячих фантазий, Хосок чувствует, как у него внутри срывает все оковы и он не чувствует ничего кроме распирающего желания и нескончаемой похоти. Не отрывая взгляда от незнакомца, делает ещё один глоток бесподобного виски, а после позволяет себе вольность и слизывает терпкую каплю со своих губ, оставляющую на кончике языка нотки цветов взамен небольшой горечи.       Хосок смотрит на него и чувствует своё нарастающее возбуждение, чувствует давление внизу живота и пытается не представлять, как громко бы стонал для этого мальчика. Отчего-то ему кажется, что незнакомец младше его лет на пять, но сейчас ему все равно. Этот парень - воплощение всех его кинков. Облизать бы его длинную бледную шею от ключицы до уха, запустить бы руку в его волосы, сжать их. Он очень хочет ощутить прикосновение его кожи к своей, его длинные, узловатые пальцы, которые будут пересчитывать его рёбра и оставлять синяки на тазобедренных косточках. Он хочет ощутить поцелуи его немного обветрившихся губ на внутренней поверхности своего бедра. И конечно же Хосок безумно хочет его член в себе настолько глубоко, чтобы его можно было прочувствовать рукой в нижней части живота, когда он немного напряжёт свой пресс. Хосок хочет незнакомца. Хочет в себе.       Хосок пылает внутри, разводя ноги, он может ощущать, как его возбужденный член упирается в джинсы, а мокрая головка трется о такие ненужные сейчас трусы. Чон молча встаёт из-за стола и выходит на улицу. Ему стало слишком жарко в этом клубе. Внутренний пожар невозможно так быстро истребить. Слишком долго у него никого не было, а сейчас перед его глазами все ещё маячит воплощение его сексуальных желаний.       Чон вдыхает тёплый ночной воздух, расправляя плечи. Он адски устал за эти 7 месяцев, но отчего-то не может сделать первый шаг к блаженной разрядке. Незнакомец слишком в его вкусе. Хосок понимает, что он не захочет его отпускать после одной ночи. Зачесав волосы со лба назад, спускается по ступенькам клуба и направляется в сторону дороги, чтобы поймать такси.       Садясь на заднее сидение автомобиля, Чон видит, как парень из клуба открывает переднюю пассажирскую дверь, здоровается с водителем и называет неизвестный Хосоку адрес. С губ срывается почти неслышный стон, а мурашки пробирают все тело, крепче завязывая узел возбуждения внизу живота и оставляя легкие покалывание на бёдрах. Он услышал его голос, и теперь точно нет пути назад. Хосок его не отпустит. Он хочет слышать эту небольшую хрипотцу около своего уха, хочет узнать как из его рта будут доноситься гортанные стоны. Он хочет услышать своё имя этим мелодичным, немного шепелявым голосом. Хосок не может унять своего возбуждения и молча едет с прикрытыми глазами.       Хосок не помнит как они доехали, вышли из такси, как оказались, у незнакомца дома. Он помнит только горячую кровь, пульсирующую в висках, ноющее возбуждение и прохладные, черт бы их побрал, длинные пальцы вокруг своего запястья. Его мозг вернулся к работе только тогда, когда немного грубые губы оставляли влажные следы на шее, а чужие зубы практически невесомо закусывали небольшие участки кожи. Когда руки незнакомца прямо в лифте начали забираться под полупрозрачную шифоновую рубашку, практически обжигая свои подушечки пальцев об кожу, Хосок простонал в голос. Губы начали немного дрожать и у него не с первого раза удалось представиться.       -«Хосок, - пытается прошептать он, - Чон Хосок, - получается чуть громче озвучить у него со второго раза».       Незнакомец отрывается от его шеи, хищно улыбаясь, одновременно с этим задевая ногтями рёбра Хосока и ведя рукой вниз к кромке джинсов, Щурится и произносит : «Мин Юнги».       Хосок снова стонет, запрокидывая голову назад и чувствуя, как его ведёт от голоса Мина, но его ловят, сжимая талию в крупных прохладных ладонях, вызывая шумный выдох на грани со скулежом.       Хосок понимает, что перед этим змеем искусителем у него не было ни единого шанса. Он не мог противостоять всем своим чертям, пляшущим в ожидании заветной разрядки от рук главного демона. В один момент ему показалось, что Мин Юнги- плод его разыгравшейся больной фантазии. Ну не может же человек настолько соответствовать выбранному идеальному типу.       Они быстро проходят к кровати, потому что желание друг друга уже не просто плещется на дне глаз, оно скоро затопит их двоих с головой. Юнги укладывает Хосока на кровать, не отрываясь от шеи. Чон хотел бы сам расстегнуть пуговицы такой ненужной сейчас рубашки, что скрывает белоснежную кожу Мина, но дрожь от невыносимого возбуждения не позволяет пальцам продеть пуговицу в петлю.       Видя это, Юнги отстраняется от кадыка Хосока и встаёт, чтобы самому раздеться. В приглушённым свете спальни видно его угловатое тело. Его нельзя назвать худым, потому что под практически просвечивающейся бледной кожей видно как перекатываются подкачанные мышцы. Хосок, смотря на эту безумную красоту, сводит ноги вместе, потому что мокрое от предэякулята белье приносит невыносимую боль эрегированному члену. Когда Юнги разделся, оставшись только в нижнем белье, он опустился на кровать перед пожатыми в коленях ногах и начал вести по ним от щиколотки до пояса джинсов: по внешней стороне голени, переходя на внутреннюю часть бедра, не задевая возбуждения Хосока.       Юнги самого вело от такого отзывчивого тела под ним, от того, как он откликался на малейшее прикосновение и от его громкого возбужденного дыхания, переходящего порой в высокие стоны.       Юнги очень хотел его, хотел выпить до дна. Медленно, прям как Хосок смаковал свой виски, но не был уверен что выдержит и не сорвётся. Этого мальчика Мину хотелось всего и без остатка. Он хотел изучить каждый миллиметр его кожи и найти все эрогенные зоны. Его хотелось невыносимо, но Юнги собирал по крупицам остатки своего терпения.       Пока одной рукой Юнги расстегивал и снимал с Хосока джинсы, правым локтем он облокотился возле головы Чона. Он смотрел ему прямо в глаза, а после впился поцелуем в давно желаемые губы. Поцелуй был страстным, но нежным. Ему не хотелось терзать губы, кусать до крови. Юнги просто хотел изменить их такой манящий цвет пудровой розы на ярко малиновый. Он сминал губы по очереди, языком проводя по ряду ровных зубов, порой сплетая их языки в жарком танце. Когда он стянул джинсы и разделался с четырьмя пуговицами блядско-сексуальной рубашки Чона, Юнги заправил за ухо немного влажные прядки челки и произнёс фразу, которую Хосок поймёт только на утро «Я всегда пытаюсь испить Ардбег до последней капли в бокале».       Юнги ведёт носом от губы до уха, оставляет влажный поцелуй за ним, а рукой скользит от тазобедренных косточек по рёбрам до крепкой подкачанной груди. Аккуратно массирует по ареолу, а потом зажимает сосок пальцами, вызывая шумный вдох со стороны Хосока. Чон пытается соединить ноги вместе, но Юнги не позволяет, подставляя своё колено. Он ведёт языком по яремной вене к ключицам, прикусывая их, а затем припадает ртом к другому соску, размашисто мажа по нему языком, а следом резко прикусывает другой.       Хосока размазывает по кровати. Он понимает, что практически на пике и может позорно кончить в штаны, если Мин продолжит. Он пытается что-то сказать, но выходит только скулёж и невнятное лепетание: «Юнги».       Юнги отрывается, и пытается удержаться из последних сил, чтобы не трахнуть Хосока на сухую. Он перед ним такой горячий, заведённый, раскрасневшийся, с влажными от постоянного облизывания губами, наливающимися укусами в верхней части тела. Пелена возбуждения застилает глаза Мина бесповоротно. Он усаживается на свои пятки между ног Хосока, ведя подушечками пальцев от груди до его возбуждения. Подцепляет резину трусов и видит покрасневшую головку члена, что испачкала все предсеменной жидкостью. Половой орган Хосока очень красивый, он подергивается от возбуждения и Юнги видно, по поджавшимся яичкам, что Хосок долго не вытерпит. Но Мину очень хочется помучать Чона ещё немного. Он снимает с них обоих нижнее белье и усаживается на прежнее место. Кладёт в рот Хосоку указательный и средний пальцы, а сам целует внутреннюю поверхность бедра. Хосок стонет. Надрывно, гортанно, но языком ведёт между ними и восьмеркой пытается облизать как можно большую поверхность музыкальных пальцев Мина.       Юнги целует бедро и движется к мошонке, но обходит ее стороной, с сильным нажимом ведя от колечка ануса до яичек, крепко сжимая бедро партера. Хосок прогибается в пояснице, выпуска изо рта пальцы Мина во время громкого стона.       Юнги улыбается. Мужчина перед ним невероятно чувствительный и нежный. Смазанными пальцами он массирует пульсирующий в нетерпении анус, чтобы расслабить мышцы, продолжая целовать область паха и бедро. Прикусывая нежную внутреннюю часть, он пытается протолкнуть указательный палец внутрь, но у него не получается. Глаза Юнги округляются, а с губ слетает его первый стон. Хосок такой узкий и такой горячий. Мин хотел как можно скорее в нем оказаться, но понимает, что растягивать придётся долго. Он оглаживает вошедшей фалангой стенки сфинктера, поднимаясь к лицу Хосока. Он смотрит на его покрасневшие щеки, намокшие от пота волосы, раскиданные по кровати, ловит просящий взгляд Хосока и низко шепчет ему на ухо: «Растяни себя для меня».       Чона пробирает всего током. Он думает, что прямо в этот момент его ударила молния, ну или ебануло 220 вольт. Потому что он кончает. Запрокидывает голову, упираясь в мягкий матрас, а его сперма заливает живот, попадая на косые мышцы Юнги.       И тут тридцатиоднолетний Хосок заканчивается как личность. Потому что Чон Хосок, управляющий косметической фирмой, которая совсем недавно вошла на рынок и успела попасть в топ национальных корпораций, позорно спустил от бархатного шепелявого голоса на своё ухо. Он краснеет. Краснеет настолько, что даже шея и грудь заливаются алым цветом. А Юнги. У Юнги внутри все замирает. Он не может увести взгляд от такого смущающегося, но открытого перед ним Хосока.       Мин встаёт с кровати, чтобы достать из тумбочки смазку, пока Хосок, преодолевая стеснение, становится в коленно-локтевую, укладываясь головой на подушки и заводит руку за спину. Юнги виснет. У него в голове обезьяна тарелками бьет, а если не обезьяна, то огромными красными буквами светится надпись «Error 404: Server not found”. После всего произошедшего он думал, что Хосок застесняется, но он выполняет его просьбу. Тонкая ниточка вязкой прохладной смазки стекает на анус, а потом опускается по мошонке на кровать, но им все равно. Хосок поглаживает пальцем вокруг колечка мышц и вводит свой палец на две фаланги. Юнги любуется. Любуется ниточками смазки, капающими на постельное белье, любуется закрытыми, слегка подрагивающими глазами Хосока и чуть сведёнными к переносице бровями, любуется открытыми круглыми ягодицами и стройными бёдрами. Он снова усаживается сзади и придерживая Чона за берда целует в ягодицу. Хосок снова стонет. Высоко, тягуче, развязно. Юнги поглаживает его бедра и любуется тем, как расслабляются мышцы и завороженно наблюдает, как один палец покидает эту очаровательную попку, а следом Хосок пытается ввести два. Мина ведёт от этих видов и звуков уже который раз за вечер. Он перехватывает руку парня за запястье, вынимает пальцы и припадает губами к сжимающемуся колечку. Сначала размашисто лижет анус, а потом проникает в него языком. Хосок стонет, утыкаясь лицом в подушку, сжимая до побелевших костяшек одеяло.       Хосоку хорошо. Пиздецки хорошо. Он никогда в жизни не получал такого удовольствия от своих партнеров. Чон думает, что пойти сегодня на встречу с хёнами было самым верным решением за всю его жизнь.       Юнги 32 года и он думает, что такой отзывчивый и такой нежный Хосок-лучшее, что случалось с ним в его жизни. Юнги просто сел поговорить с постоянными посетителями своего клуба, чтобы узнать, как им смена обстановки после долгого закрытия, а нашёл его, Хосока, что пытается сдерживать свои стоны, но так послушно расслабляется и открывается для него.       Юнги добавляет свой палец к языку не встречая препятствующего давления. Второй рукой он крепко сжимает ягодицу чуть оттягивая ее в бок и видит, как мечется Хосок по подушкам.       В данный момент Мин думает, что это было верным решением проследовать за Чоном к такси. Правильным было назвать водителю свой адрес и отвезти это отзывчивое чудо в свою холостяцкую обитель.       Бронзовая кожа с капельками пота невероятно правильно смотрится на кремовых шелковых простынях.       Юнги отстраняется от Хосока, добавляя немного смазки и второй палец. В Чоне нереально узко и горячо. Юнги не встречает сопротивления, разводя пальцы, но понимает, что Хосоку будет больно. Он прикусывает его за ягодицу, обхватывая сочащийся и снова эрегированный член в кольцо пальцев, добавляя третий, безымянный в него. Хосок стонет, но насаживается сам на пальцы Юнги, и привстает на локтях, чтобы обернувшись встретиться взглядами. Чон видит огонь похоти в глазах напротив и непроизвольно закусывает нижнюю губу. Юнги срывается. Он резко достаёт пальцы из покрасневшей дырочки, хватает Хосока за локоть, заводя его за спину и приставляет головку своего члена к растянутому и практически готовому принять его анусу.       Юнги больше не может терпеть. Хосок практически не дышит, он прогибается в спине, когда чувствует, как Мин ведёт пару раз головкой вверх и вниз, а потом аккуратно старается проникнуть внутрь. Хосок горит в адском котле похоти и удовольствия. Он чувствует каждую венку на возбужденном крепком члене, проникающем внутрь его. Когда Юнги входит до конца и останавливается, Хосок начинает дышать и, откидываясь головой на плечо Мина, еле шепчет, чтобы тот двигался.       Юнги не хотел срываться. Юнги не хотел причинять боль этому хрупкому, по его мнению, цветку. Он клянётся всеми чертями ада, что он хотел быть нежным, но у него срывает тормоза.       В его руках сапфир Падпараджа. В его руках самый, мать его, дорогой камень в мире. И сейчас он так надрывно стонет, старается, раскрывается для него. Юнги отпускает его локоть и перехватывает рукой за шею, прижимая спиной к своей груди. Хосок нереален. Юнги думает, что он во сне. Потому что не может мужчина быть таким чувствительным. Не может так самозабвенно стонать и прогибаться в пояснице. Никто так не мог. Юнги не понимает, чем это заслужил, но не отпускает. Как он уже упоминал, он всегда испивает свой любимый виски до последней капли. И сейчас Хосок для него лучше любого виски. Юнги ведёт носом от плеча до шеи, а затем и до уха. Смотрит на скопившуюся влагу в уголках прикрытых глаз, на закушенную Хосоком губу. Мин сильнее сжимает руку на его шее, заставляя взглянуть на себя и шепчет прямо в губы: «Не сдерживайся. Я хочу слышать твой голос». Хосок стонет. На особо глубоких и сильных толчках он практически кричит, впиваясь короткими ногтями одной руки в бедро Юнги, а другой в заднюю часть шеи. Мин гортанно рычит, вгрызается поцелуями в шею и линию челюсти, мажет по уже искусанным губам. Он кладёт руку на низ живота и чувствует как на глубоком проникновении его член упирается в ладонь. Юнги окончательно срывается. Он резким движением выходит из Хосока, поворачивает его на спину, закидывая левую ногу на своё плечо, и снова начинает жестко трахать Чона. Мин целует шашечку на его ноге, прижимая за бедро к себе. Он смотрит, как его член «пропадает» в Хосоке и стонет. Он видит, что Чон снова близок к разрядке и левой рукой натягивая плоть члена Хосока, крепко сжимает его кольцом у основания.       Юнги хочет кончить вместе с Хосоком.       Юнги хочет кончить глубоко в Хосока.       Юнги хочет Хосока.       Юнги не отпустит Хосока.       За этими мыслями Мин подходит к пику. Он делает пару движений рукой, одновременно попадая Хосоку по простате и они кончают. Вместе. Кончают, как и хотел Мин.       Юнги опускает ногу Хосока и смотрит на тело, которое сейчас скорее напоминает вселенную. Оно все в его синие-фиолетовых следах, капли спермы как россыпи маленьких «звёзд» и большие галактики. Юнги любуется мерно вздымающейся грудью, трепещущими,мокрыми от слез ресницами, раскиданными влажными волосами. Он просто любуется Хосоком.       Своим Хосоком.