х
Они «вместе» уже почти полгода. Ни один не может назвать это отношениями, потому что по факту они всего-то спят друг с другом и иногда проводят время вместе. Когда Антон говорит, что хочет в рестик, это всегда значит, что он имеет ввиду кфс или макдональдс — Арсений это наизусть выучил. Когда что-то подобное говорит Попов — Антон знает, что тот потащит его в реальный ресторан с дорогущей французской кухней. Арсений обхватывает бёдра Антона своими, прижимая его ближе. Он целует антоновскую шею и извивается под альфой, словно змея, когда тот ускоряет темп. Антон выцеловывает тонкие аристократичные ключицы Попова, слушая, как тот сладко стонет над ухом и всё внутри переворачивается с внеземной скоростью. Антон не знает, кто они друг для друга — Арсений тоже. Они друг другу намного больше, чем друзья и намного меньше, чем партнёры. Просто два альфы, которые время от времени спят друг с другом. И им, честно, даже не приходится бросать монетку, чтобы определить, кто будет сверху — всё решается само собой. Арсений Антону нравится, возможно, даже сильно. Возможно, даже больше, чем нравится, но не факт. Антону нравится, как Арсений сопит, когда засыпает на его груди. Как идеально помещается на его бедрах, когда отодвинуто сиденье водителя в любимой антоновской машине. Нравится то, как Арсений в один момент может сладко под ним стонать, а в другой жестко втрахивать Антона в кровать. Арсений Антону нравится. Шастун проводит кончиком языка по тонкой ключице, замедляя темп, когда чувствует, что Арсений вот-вот кончит. Он прижимается губами к арсеньевской коже, а потом выпускает свои зубки, кусая. — Блять, — моментально ругается Попов, отталкивая от себя Антона, что тот валится на пол и ударяется о прикроватную тумбочку. Арсений даже пожалел бы его и поцеловал место удара, но сейчас он совершенно сильно разозлён. — Ты совсем охуел, Шастун? — Да что я такого сделал то? — выдыхает Антон, потирая ладонью место соприкосновения с тумбочкой. Он уверен, головная боль на ближайшие пару дней ему обеспечена. — Действительно, блять, — шумно фыркает Арсений, накрывая ладонью укус. Антон забирается на кровать, не переставая тереть ладонью место удара, в надежде, что синяк всё-таки не появится. — Больно… — выдыхает Антон. — Спасибо скажи, что это не я тебя ударил, а всего-то тумбочка, — недовольно отвечает Арсений. — Альф он кусать удумал… — Ну так ведь своего, — тут же отвечает ему Антон, на что у Арсения все аргументы какого-то чёрта теряются и он умолкает. Антон не слышит никаких возражений от Арсения и решает обернуться. Попов пытается посмотреть на укус, оставленный на ключице. — Прости, — виновато выдыхает Антон, понимая, что проебался. — Я не думал, что ты так отреагируешь. — Укусишь так ещё кого-то и я тебе член оторву, понял? — говорит Арсений, даже не глядя на Антона. — Да нахуй мне еще кто-то, когда у меня есть ты, а? Арсений прекрасно слышит и ему до чёртиков приятно, что аж бабочки в животе появляются, словно ему шесть лет. Но он делает вид, что совершенно ничего не слышит. — Больно… — кусает губу Арсений, вновь задевая укус ладонью. — А ещё, мы, вообще-то, не закончили. Антон подползает ближе, вновь укладывая Арсения на лопатки и устраивается между его бедер, медленно входя внутрь. Он двигается медленно, опускаясь к ключицам Арсения. Тот невольно вздрагивает, чувствуя мягкие антоновские губы рядом с укусом, а потом расслабляется, когда Шастун рассыпает по его телу нежные поцелуи. Альфа ускоряется, вбиваясь в податливое тело активнее и наслаждаясь громкими стонами Арсения. Попов слышит тяжелое дыхание Антона над своим ухом и он готов кончить уже только от этого, но потом Шастун лезет выцеловывать его ухо, и Арсений действительно больше не может держать себя в руках. Он весь сжимается на Антоне, вжимаясь пальцами в крепкие плечи альфы, и кончает с нежными стоном. Антон толкается в Арсения, сжимающегося на члене, еще пару раз, а потом выходит из него, изливаясь Попову на живот, и обессилено падает рядом с ним на кровать. — Хочу есть, — выдыхает Арсений, пододвигаясь ближе к Антону и приобнимая его за плечо. — В рестик? — улыбнувшись, предлагает альфа. — Иди ты к черту со своим рестиком, — фыркает Попов. — Я на танцах скоро пол проломлю, — произносит он, а потом говорит чуть тише и нежнее, — иди сделай салат. — Тебе реально нравятся эти танцы? — не понимает Шастун. — Да, мне реально нравятся эти танцы, тебе тоже не помешало бы попробовать. — Ну не-е-ет, все эти «активности» — это не моё. Арсений тихонько смеётся в антоновское плечо, прекрасно всё понимая. — Знаешь, благодаря этим танцам, каждый раз, как я прогибаюсь под тобой, ты готов кончить. А когда ты прогибаешься подо мной, я молюсь о том, чтобы у тебя не сломалась спина. Антон смеётся, поворачивая голову в сторону Арсения. — Да всё не так плохо. Арсений вскидывает брови и одним только взглядом говорит «всё даже хуже». — Ты молишься во время нашего секса? Арсений начинает смеяться вместе с Антоном, а потом толкает его в плечо. — Иди уже сделай салат. — Да иду я, иду. И пока Антон хозяйствует на арсеньевской кухне, сам Арсений быстренько закрывается в ванной, чтобы разглядеть свои ключицы. Он сначала ужасается тому, что происходит на его коже. Вокруг укуса быстро образовался синяк, а у Арсения их на теле с детства не было. Он загнанно дышит, осторожно касаясь пальцами границ фиолетового пятна, и тихонько шипит. Альфа вглядывается в укус всё больше и больше и начинает ненавидеть себя за то, что ему нравится то, что он видит. Антон кричит с кухни, что салат готов, и Арсений в спешке залезает в первую попавшуюся футболку, чтобы не заставлять Шастуна ждать. Первое, что бросается Антону в глаза, когда он видит перед собой альфу — синяк, вылезающий из-под футболки. Он больно кусает свою губу и хочет опуститься перед Арсением на колени, вымаливая прощения. — Боже… — выдыхает Антон, подходя ближе к Арсению, и немного оттягивает пальцами край футболки, — прости меня. Арсений всматривается в виноватое лицо альфы, несильно улыбаясь. Он тянется к уху Антона, кладя одну ладонь ему на плечо, а второй мягко касается шеи. — Будешь хорошим мальчиком, разрешу оставить ещё одну. Попов отстраняется от Антона только для того, чтобы взглянуть на его большие зелёные глаза, округленные от удивления и покрасневшие щеки. — Ты?.. — Твой.х
Когда Эд впервые узнаёт о том, что Антон связался с каким-то альфой, он, конечно, в недоумении. — Странно всё это, — всё-таки выдаёт Выграновский, — Альфа с альфой. — Буква «ю» — похую. — Совсем не удивлен, — закатывает глаза Эд, отпивая своё пиво. И если поначалу Эд думает, что Шастун с этим альфой всего-то развлекается, то когда Антон предлагает собраться всем вместе, Выграновскому становится уже не до шуток. Он всегда считал, что знает Антона на сто процентов, но теперь ему казалось, что не знает и наполовину. Тот Шастун, который был знаком Выграновскому, никогда не ввязывался в отношения, а если и ввязывался, то они были исключительно деловые — Антону секс, а омеге оплаченное до дома такси и вкусный завтрак. Эд с Егором в ресторан приезжают первыми и оба ко встрече относятся скептически. Если альфа уже почти переварил и усвоил мысль о том, что лучший друг в отношениях с альфой, то омега всё еще задается вопросами в стиле «кто вообще на трезвую голову может связаться с Шастуном?» Шастун приезжает на встречу третьим, даже не извиняется за опоздание, что совсем неудивительно. Пожимает Эду ладонь и подмигивает Егору, на что тот недовольно фыркает. — Куда это ты глазом приложился? — интересуется Выграновский, посмеиваясь. — Да есть местечко… — И где твой… — неуверенно начинает омега. — Парень? — Не называй его так, — улыбается Антон, — глупо звучит же. — А ты как его называешь? — Ну, от обстоятельств зависит. Иногда дэддик, — пожимает плечами Шастун, — иногда бэйбик. — Боже, — смущенно выдыхает Егор, накрывая лицо ладонью. — Он опаздывает немного. Арсений откладывает важную рабочую встречу только чтобы встретиться с друзьями Антона, но всё равно на неё опаздывает. Когда Егор видит альфу впервые, то, естественно, удивляется. Впрочем, даже не меньше, чем Эд. Они оба, кажется, должны поднять свои челюсти со стола, но не могут оторвать взгляд от Арсения. В голове Егора дела обстоят следующим образом. Антон — парень, который ни о чём по жизни не заботится. Ходит в старых потёртых джинсах, ездит на тачке двухтысячного года выпуска, весь гардероб состоит из белых футболок. Волосы постоянно растрёпанные, а ещё он убивает свой желудок в макдональдсе и ни к чему в жизни не стремится. Арсений — мужчина, который всего за секунду создал в голове Егора образ успешного человека. Вполне вероятно, состоятельного бизнесмена с какой-то дорогой машиной и огромной цифрой на банковском счету. Он явно за собой следит — подтянутое тело, здоровый оттенок кожи и уложенные волосы. На Арсении черные брюки и шелковая рубашка с двумя расстегнутыми пуговками, из-за которых Эд с Егором замечают метку в тот момент, когда альфа наклоняется к Антону, чтобы чмокнуть в щёку. Выграновский теряется в реальности окончательно и совсем не узнаёт своего лучшего друга. — Ты оставил на нём метку? — спрашивает Эд. — Но он ведь мой, — довольно улыбается Шастун, и у Арсения, вообще-то, тоже уголки губ ползут наверх. — И ведь не поспоришь… — тихонько усмехается Егор. — Как вы познакомились? — интересуется омега, ощущая неловкую паузу. — Я был бухой на какой-то вечеринке, и он засунул в меня анальный хвост. Эд давится воздухом, Егор поджимает губы в тонкую линию, а Арсений нервно заламывает свои пальцы под столом. — Это было моё новоселье и я тоже был пьяный, — объясняет тут же Арсений. — Да ладно, ты бы и на трезвую голову это сделал, — усмехается Шастун, скрещивая руки на груди. — А ты бы и на трезвую голову не сопротивлялся, — решается ответить Арсений. И до Эда только сейчас начинает доходить, что они, вообще-то, друг другу очень подходят.х
Они сидят в антоновской машине на парковке рядом с офисом Арсения. Шастун по привычке отодвигает своё кресло назад, и Арсений быстренько перебирается на его бёдра. Попов припадает губами к любимой шее, Антон водит ладонями по талии альфы, чуть сжимая. Руки Арсения ложатся на антоновские плечи, медленно опускаясь ниже. — Антон, ты можешь хотя бы на наши свидания нормально одеваться? — спрашивает Арсений, отстраняясь. — Ты в этой футболке и спишь и в машинах ковыряешься, а теперь еще и в ресторан в ней собрался? — Мне не обязательно ходить в костюмчиках и строить важное ебало, чтобы ты звал меня папочкой, — шепчет Антон Арсению, расплываясь в улыбке. — Ебало, значит? — возмущается Арсений, отталкиваясь от плечей Антона и стараясь отстраниться, но тот притягивает его за бедра обратно. — Личико, — исправляется Антон, — твое прекрасное серьезное личико, — улыбается Шастун. — Какой же ты всё-таки придурок, — выдыхает Арсений. — И ты любишь меня… — Угораздило же так вляпаться. Надо было довольствоваться омегами… — Допиздишься, зай, — предупреждает Антон. — Поцелуй уже, — закатывая глаза говорит Арсений, но всё равно целует первый. — И ещё, — вдруг вспоминает Антон, отстраняясь от любимых губ. — Я говорю всем, что ты мой, но ты же знаешь, да, что я не собираюсь удерживать тебя, если ты не хочешь быть со мной?.. — как-то очень неловко произносит Шастун. Такой вот альфа, который может въебать за то, что на него криво посмотрят, а потом растекаться перед Арсением жалкой лужицей. — Малыш, — сладко произносит Арсений, приподнимая подбородок Антона. — Я тебя убью нахуй, если ты сделаешь хоть что-то, что мне не понравится. Антон довольно улыбается, думая «мой мальчик» и лезет целоваться. — Стой, — отрывается от него Арсений. — С чего у тебя вообще такие мысли? — Я просто… — Антон чувствует себя подростком в пубертате. Неуверенным, застенчивым и ничего недостойным. — Я не хочу, чтобы ты был там, где не хочешь быть, — едва слышно произносит Антон и вот-вот расплачется от того, насколько он сейчас искренний. Арсений несильно кусает свою губу, улыбаясь и несильно сжимая ладони на шее Антона, утешающе поглаживая кожу. — Ты такой милый, — шепчет Арсений прямо в губы альфы. — Я люблю тебя, — произносит он, едва касаясь своими губами губ Антона. — Знаешь, даже больше, чем себя, — признаётся он. Глаза Антона удивленно округляются, когда он слышит Арсения, и внутри у него всё приятно сжимается. Он тут же обнимает талию Арсения своими руками, прижимая к себе вплотную, и впивается в его губы поцелуем.х
Арсений за ночь просыпается два раза. В первый — когда Антон утаскивает его одеяло и во второй, когда Антон скидывает одеяло на пол, жмётся ближе и сонно мычит, что ему холодно. — А зачем одеяло скинул? — низким шёпотом интересуется альфа. — Мне хо-о-олодно, — ноет Антон. — Да сейчас-сейчас, — Арсений слезает с постели только чтобы поднять одеяло с пола и укрыть им Шастуна, — придурошный. — Чего ты там сказал? — Что люблю тебя очень сильно. — То-то же, — довольно улыбается Антон. Арсений сонно падает рядом, а Антон укрывает их двоих одеялом, подползая ближе. — Так лучше? — в полусне интересуется Попов. — Лучше, — Антон утыкается носом в изгиб арсеньевской шеи, — спасибо. В следующий раз Арсений просыпается от антоновских ладоней, блуждающих по спине. Антон лезет ближе и практически мурчит Арсению на ухо, заставляя проснуться. — Что ты хочешь на завтрак? — интересуется Антон, стоит только Арсению приоткрыть свои заспанные глаза. Арсений размышляет недолго. Антоновские руки на своей спине и мурчание под ухом прекрасно делают своё дело. — Тебя. Шастун довольно улыбается и тихонько смеётся. — Я рад, что наши желания совпадают.х
Антон сильно прогибается в спине, и Арсений удивляется тому, что не слышит хруст его позвонков, мысленно нахваливая себя за то, что вчерашним вечером разминал альфе спину. Арсений быстро размазывает смазку по вибратору и подставляет его к антоновской дырочке. Антон хрипло стонет, стоит только альфе нажать кнопку включения. Шастун давится воздухом, а Арсению до чёртиков нравится удерживать его за поясницу, когда он дёргается от удовольствия, насаживаясь на игрушку своей задницей. Антону так запредельно плохо-хорошо, когда Арсений практически полностью засовывает вибратор внутрь, а сам припадает губами к лопаткам. Антон протяжно стонет, выгибаясь в спине сильнее и вздрагивает, когда Арсений накрывает его возбужденный член своей ладонью, начиная медленно водить вверх-вниз. — Тебе нравится, малыш? — низким шёпотом интересуется Попов, склонившись над Антоном. У Шастуна получается промычать что-то в знак согласия, уткнувшись лицом в подушку, и Арсений воспринимает это как «да, мне нравится, продолжай». — Удержи его в себе, сладкий, — говорит Арсений и начинает отстраняться. Шастун тут же поднимает голову, испуганно округлив глаза и тяжело дыша. — Я… я не смогу, — стонет он. — Сможешь, — улыбается Арсений. — Ты ведь послушный мальчик, да? — интересуется альфа, приподнимая подбородок Антона своей ладонью. Тот согласно кивает, сжимая вибратор внутри. Арсений выпрямляется в спине, любуясь отличным видом, и толкает язык за щеку, слушая антоновские стоны в подушку. Антону кажется, что он вот-вот кончит, потому что держаться с каждой секундой становится всё сложнее, но он послушный мальчик, он удержит вибратор внутри. Альфа наклоняется к Шастуну, целуя позвонки и пускает свою ладонь блуждать по неровно вздымающейся груди. Антон дышит загнанно, и, кажется, вообще задыхается, когда Арсений касается пальцами бусин сосков. — Блять, Арс, я больше не могу. — Арс? — Папочка, — почти обессилено выдыхает Антон. — Так-то лучше, — улыбается Арсений. Альфа перемещает ладони на талию Шастуна, чтобы поддержать, когда того накрывает волной оргазма. Вибратор падает на смятые простыни, а тело Антона обмякает в руках альфы. Шастун пытается восстановить своё дыхание, когда Арсений падает рядом с ним на кровать и подползает ближе к изголовью. — Залезай на коленки, малыш, — зовёт его Арсений и Антон слушается, перебираясь на бёдра альфы и тут же прогибаясь в спине. Шастун заводит руку за спину, обхватывая ладонью член альфы, направляя его внутрь. Антон утробно стонет, насаживаясь сразу на всю длину и лезет целоваться. Влажно, громко, развязно. Толкает свой язык в рот Арсения, начиная двигаться активнее. Когда альфа кладет ладони на антоновские бедра, с силой их сжимая, Шастун прерывает поцелуй, откидывая голову назад и подставляя свою шею для губ Попова. Арсению сносит крышу от шлепков кожи о кожу, которые слышно на всю квартиру и от Антона, который старательно скачет на члене, сладко стонет и вцепляется своими пальчиками в плечи. Попов мажет губами по антоновской шее, несильно кусает, целует, облизывает и притягивает Шастуна ближе к себе, прижимая вплотную. — Укусишь? — на выдохе спрашивает Шастун. — А ты этого хочешь? — интересуется Арсений и Антон согласно мычит в ответ, кусая свою губу. — Какой же ты всё-таки извращенец, — тихонько смеётся альфа. Арсений ускоряет темп, насаживая Антона на свой член и давя на поясницу. Член Шастуна зажат между животами и ему кажется, что он вот-вот кончит от крепких арсеньевских рук на своём теле и размашистых движений. Попов утыкается носом в изгиб шеи Антона, мягко целует, а потом впивается зубами, оставляя на альфе метку. Шастун распадается на кусочки, трется щекой о висок Арсения и утробно стонет, когда кончает и изливается между их животами, сжимаясь на члене. Антон совсем без сил — два оргазма подряд дают о себе знать, но он всё равно продолжает двигаться, доводя Арсения до пика. — Я хороший мальчик? — дрожащим шепотом интересуется Антон, когда чувствует, как Арсений изливается внутрь. — Лучший.х
Антон оставляет на Арсении вторую метку за день до того, как им нужно прийти на встречу с Эдом с Егором. Теперь у них это что-то вроде традиции. Они собираются в ресторанчике в центре города по средам и болтают обо всём на свете. — То есть вы оставили друг на друге метки? — не понимает Выграновский. — Просто поменялись запахами… — Ну, получается, что так, — выдыхает Шастун, понимая, насколько это глупо. — А я говорил. — произносит Арсений, самодовольно пожимая плечами. — Мычать в подушку не равно говорить, зай, — улыбается ему Антон и тут же получает локтем в ребро, пока Эд с Егором тихонько хихикают.х
— Что делаешь? — Арсений кладёт голову на плечо Шастуна, разваливаясь рядом с ним на диване. — Кольца выбираю. — У тебя же этих колец выше крыши. — Так я их для нас выбираю. — Для нас? Какие это? — ничего не понимает Попов. — Помолвочные. Арсений удивляется, приподнимая голову и смотрит на Антона. — Собрался сделать мне предложение? — Ага, — не отрывается от экрана телефона Шастун. — Мог бы сделать из этого сюрприз, как все нормальные люди. — А ты бы сильно удивился, если бы я встал на колено? — усмехается альфа. — Ну-у, в этом ты прав. Я бы не удивился, ты и так часто встаешь передо мной на колени. Антон пихает Арсения в ребро и тот тихонько смеётся, вновь укладывая голову на плечо альфы. Шастун надевает на палец Арсения кольцо следующим вечером. Спустя полчаса после того, как оплатил их в ювелирном — вот так вот ему не терпится. — Ты серьезно? Я должен это носить? — хмурится Попов, разглядывая кольцо на безымянном пальце. Чёрный камень в форме небольшого сердечка с серебряным контуром. — А тебе не нравится? — не понимает Антон, моментально расстраиваясь. Такой вот он похуист, который вмиг расстраивается из-за какого-то кольца, словно маленький ребёнок, готовый вот-вот разрыдаться. — Антон, ну это же совсем несолидно. Как я буду раздавать пиздюлей на совещаниях с таким кольцом на руке? Антон закатывает глаза. — Можешь не носить, если тебе не нравится, — выдыхает Шастун, обиженно уходя в гостиную и включая телевизор. Арсений дает себе несколько мысленных подзатыльников и быстренько идёт следом. Он выключает телевизор, укладываясь на Антона. Шастун смотрит в сторону чёрного экрана, обижаясь, словно маленький ребенок. — Посмотри на меня, — просит Арсений. Антон игнорирует, стараясь разглядеть в чёрном экране телевизора хоть что-то интересное. — Малыш, — сладко шепчет альфа, — посмотри на меня. — Чего тебе? — спрашивает Антон. — Ты что? Забыл с кем разговариваешь? — возмущается Арсений, щелкая Шастуна по носу, отчего тот несильно морщится. — Что? — мягче повторяет вопрос Антон, переводя взгляд на Попова. — Оно милое. — Не ври, тебе не понравилось. Арсений кладёт ладони на щеки Антона, мило улыбаясь. — Я такого не говорил, не придумывай. У тебя такое же, и я буду носить его, чтобы все знали, что я занят. — Я куплю тебе то, которое будет солидно выглядеть, — произносит альфа и Арсений протяжно стонет, утыкаясь носом в изгиб антоновской шеи, мягко целуя. — Прости меня. Я не хотел тебя обидеть. Оно правда милое. Антон кладёт свои ладони на арсеньевскую спину, в знак того, что Арсению всё-таки удалось вымолить прощения. — Зай… — шепчет Арсений немного отстраняясь, — надень ещё кольца. — Зачем? — непонимающе хмурится Шастун. — Помнишь, как ты первый раз заставил меня кончить? — Попов облизывается котёнком, улыбаясь. — Хочешь повторить? — усмехается Антон, толкая язык за щеку и Арсений довольно кивает. Антон улыбается, оставляя Арсения на диване в гостиной, а сам уходит за кольцами, надевая на пальцы самые массивные. Он захватывает тюбик смазки, а когда возвращается к Попову, тот уже сидит, упираясь коленками в диван в одной только рубашке. — Какой ты шустрый, — улыбается Шастун, наклоняясь к Арсению за поцелуем. — Так не терпится почувствовать мои пальцы в себе? Арсений согласно кивает, кусая свои губы, и, ложась на лопатки, разводит коленки в стороны, а Антон быстренько пристраивается между ними, нависая над альфой и покрывая его шею поцелуями. Антон запускает одну руку под арсеньевскую рубашку, блуждая пальцами по бархатной горячей коже, опускается ниже, едва касаясь члена, чтобы подразнить Попова. Антон выдавливает смазку на свои пальцы, тут же подставляя их к арсеньевской заднице. Попов завывает от удовольствия, когда Антон толкает внутрь всего лишь один палец. Альфа не особо церемонится со своим нетерпеливым малышом, тут же запуская второй палец, уже с кольцом, и толкается практически до костяшек. Арсений выгибается дугой, чувствуя металлический холод внутри. — Блять, — тяжело выдыхает Арсений, пока Антон умело водит пальцами внутри, — Хочу… ещё, — загнанно дышит Попов. Антон усмехается тому, что Арсений совершенно не умеет ждать. — Хочешь все четыре? — улыбается Антон и Арсений кивает, не переставая стонать и насаживаться на пальцы альфы. Шастун послушно толкает внутрь Арсения третий палец с помолвочным кольцом, ловя губами стоны. Попов тянется к своему члену, но Антон быстро отталкивает его руку. — Нет, малыш, без рук, — говорит он. — Ты умеешь. Антон толкает внутрь четвёртый палец, и Арсений вот-вот заплачет от того, насколько ему хорошо. Он кладёт руки на шею Антона, притягивая альфу ближе к себе и увлекая его в поцелуй. Шастун не перестаёт водить пальцами внутри альфы, медленно доводя его до пика. Арсений не может сдерживать свои стоны и желание кончить. Ему сносит крышу одна только мысль о том, что внутри сейчас антоновские пальцы, на одном из которых кольцо, символизирующее их любовь. — Я больше не могу, — едва слышным шепотом признаётся Арсений, и Антон видит в уголках его глаз слезинки. — Всё хорошо? — беспокоится Шастун, замедляя свои движения пальцами. — Я люблю тебя, — говорит Арсений. — Я люблю тебя, малыш, — вновь целует его Антон, и Попов пачкает свою рубашку, когда кончает.