Red Roses

Феникс был немного удивлен, когда Эджворт пригласил его к себе домой. После свадьбы Спрокетов прошла неделя. Судья напомнил им об обещании пообедать вместе, поэтому Феникс, Эджворт, Майя, Эма, Перл, Труси, Ларри, Афина, сам судья и даже его внук оказались у Элдуна, поедая — разумеется — соленую лапшу. — Почему к тебе? — спросил Феникс у сидящего перед ним человека. — Без особых причин, — его друг детства заговорил более низким голосом, закончив с едой. — Кое-что, что я хотел тебе дать и что не хотел приносить это сюда. —Оу. Окей, я свободен. В субботу Трюси собиралась в деревню Кураин с Перл и Майей, а у него не было новых клиентов. Так что после обеда Феникс обнял дочь, попрощался с друзьями и сел в красную спортивную машину главного прокурора. Не могу поверить, что он до сих пор на ней ездит. Эджворт не разговаривал. Он молча ехал, молча шел к своему дому и молча открыл входную дверь. У Феникса было множество вопросов, но он решил их пока не озвучивать. В доме было чисто и уютно. Они прошли в гостиную, и прокурор взял что-то — цветы? — со стола. — Итак, — поинтересовался Феникс, — что происходит? Эджворт посмотрел на него, слегка покраснев — Феникс давно не видел его таким взволнованным — и протянул руку в сторону адвоката, передавая ему то, что действительно оказалось букетом. — Это, — пробормотал он. — Это подарок для тебя. Феникс взял цветы, потеряв дар речи. — Это… — он остановился, пытаясь понять, что именно у него в руках. —…Розы. Красные розы. Эджворт ухмыльнулся. Его застенчивость на мгновение исчезла. — Очевидно, розы — один из трех видов цветов, которые ты можешь распознать. — Да, — ухмыльнулся в ответ Феникс. — И ты знаешь, что у тебя это получается ненамного лучше. Эджворт развел руки в стороны, как он обычно делал в суде: — Действительно. Однако, в отличие от тебя, я стараюсь совершенствоваться. Феникс снова посмотрел на розы. Их было около двадцати, свежие и прекрасные. Он склонил голову и принюхался. Пахнет великолепно! — Эм… спасибо. — Обращайся, Райт. Честно говоря, он не знал, что сказать. Даже не знал, что думать. На лице Эджворта появилась робкая улыбка. К чему был этот подарок? Красные розы… Это не то, что обычно дарят друзьям. Феникс ничего не знал о цветах, но был в этом уверен. Букет красных роз — то, что люди обычно дарят своим любимым. Феникс сглотнул. Что-то было не так. И Эджворт… похоже, не подозревал об этом? Возможно, он не понимает значения своего подарка. Я уверен, что он ничего не знает о значении цветов розы. Может, он просто пытается быть милым после последнего суда? — Тебе нравится? — Да, — Феникс постарался звучать мягче, — это прекрасный букет, Эджворт. — Это то, о чем ты просил? Что?! Феникс не понимал о чем идет речь и Эджворт, очевидно, заметил выражение его лица: — Во время суда, Райт. Мы говорили о цветах. — Ты имеешь в виду?.. «Прекратите, мистер Эджворт. Ясно, что вы мало знаете о цветах. В конце концов, у вас нет никого, кому их подарить. Но, возможно, вам стоит заняться их изучением, просто на случай, если представится возможность». Феникс был потрясен. Если его друг дарил ему цветы из-за того, что он сказал во время суда, это было просто поразительно. Эджворт… что он делал? Флиртовал? Приглашал на свидание? Пытался признаться в любви? Протестую! Этого не может быть, Феникс. Мы говорим об Эджворте! — Не хочешь чашку чая, Райт? Феникс отвлекся от своих мыслей: — А. Д-да, спасибо. — Можешь подождать на диване. Я вернусь через пару минут, — сказал Эджворт со застенчивой улыбкой. — Окей. Это было сюрреалистично. Феникс сидел на элегантном диване, очень похожем на тот, что стоял в кабинете главного прокурора, смотрел на розы на своих коленях и не мог не размышлять о происходящем. Думай, Феникс. Думай. Прежде всего, Эджворт пригласил его к себе домой. Затем подарил букет красных роз. И также предположил, что Феникс хотел его получить. Было только одно логическое объяснение. Но это было так… не по-эджвортски. Вообще не имело смысла. — Чай, Райт. Феникс прервал ход своих мыслей. Эджворт поставил поднос на журнальный столик перед диваном, затем сел рядом с другом и взял чашку. Адвокат отложил букет в сторону и тоже сделал глоток чая. — Ты и не ответил, — сказал Эджворт, поглядывая на него во время питья. — Насчет чего? Прокурор взглянул на него: — Райт, ты же знаешь, что я не силен в таких делах. Хватит насмехаться. Феникс моргнул. — Я не насмехаюсь над тобой, Эджворт. Я просто не совсем понимаю, что происходит. Ты знаешь о значении красных роз? Эджворт опустил свою чашку: — Райт, за кого ты меня принимаешь? Может быть, я не слишком осведомлен о цветах, но, большое спасибо, я знаю, как получить информацию по любому вопросу. Адвокат потер затылок. — О-о, да. Я знаю это. Итак, ну, ты… ты подарил мне красные розы. — Да. — Это значит, что ты лю… — Феникс остановился, — что я тебе нравлюсь. Я имею в виду, не только как друг, но… Эджворт поправил очки и посмотрел ему в глаза: — Райт, не волнуйся. Здесь мы в безопасности. Я знаю, что ты всегда хотел сохранить наши отношения в тайне, и поверь мне, я ценю твою осторожность, но сейчас мы одни в моем доме. Нам не нужно притворяться только друзьями, как мы делаем это на людях. Феникс снова моргнул. Что?! Он искал объяснения странному поведению Эджворта, но теперь ситуация стала еще хуже. — Райт, — друг избегал его взгляда, чувствуя себя неловко, — если ты думаешь, что я зашел слишком далеко, пожалуйста, скажи мне. Я знаю, что в последние месяцы ты был довольно серьезен насчет нас, и мы не обязаны делать то, чего ты не хочешь. — Эджворт, — Феникс поставил свою пустую чашку на стол, — прости, мне кажется, я не понял, что ты хотел сказать. Ты приглашаешь меня на свидание? — Нет. — Нет? — Прекрати, Райт. Ты знаешь, что мы уже встречаемся. Рот Феникса открылся от удивления. Это была шутка. Должна была быть. Но Эджворт был не из тех, кто любит шутки, а особенно шутки, касающиеся его собственных чувств. Что. Вообще. Происходит. — Нет, я не знаю. Я действительно не понимаю, о чем ты говоришь. С тобой все в порядке? Ты настоящий Майлз Эджворт? Потому что сейчас я чувствую себя героем научно-фантастического рассказа, который путешествует в другие измерения и временные линии, и никто не разделяет его воспоминаниями, и… Уф, похоже, дело Спрокетов вызывает у меня кошмары. Эджворт пододвинул пальцем свои очки на переносице. — Это дело было неделю назад, Райт. И да, я настоящий Майлз Эджворт, — он поставил чашку на стол и вздохнул. — У тебя когда-нибудь была амнезия? — Хм, да, — ответил Феникс, — около десяти лет назад, во время перерыва в зале суда. Один парень ударил меня огнетушителем. — Огнетушителем? — Да. Он оказался настоящим убийцей. Не очень удивительно, полагаю. — Определенно нет. Но я удивлюсь, если что-то подобное случалось в последнее время. У тебя сейчас болит голова? Феникс потер виски. — Нет. Я помню все о последних нескольких днях, так что, если честно, я в полном порядке. — Однако, если наши воспоминания не совпадают, я все еще боюсь, что у тебя может быть что-то вроде амнезии. Единственное логичное решение: проверить это, — Эджворт скрестил руки, постукивая пальцами по локтю, и погрузившись в размышления. Его щеки слегка покраснели. — Я расскажу тебе все, что помню о нас, а ты расскажешь мне то, что помнишь. Если ты согласен. — Да, это было бы здорово, — Феникс хихикнул. — Честно говоря, мне трудно поверить в то, что мы встречаемся. Я имею в виду, мне интересно, почему ты утверждаешь, что ты мой парень, ведь это самая поразительная вещь, которую я когда-либо слышал! Эджворт избегал его взгляда. — Почему ты так думаешь? — пробормотал он. — А? Потому что ты Майлз Эджворт, конечно. Человек, который не верит в силу любви. Человек, который не хочет вступать в брак. — Какое отношение мое мнение о браке имеет к моим чувствам?! — прокурор снова посмотрел на него. — Кроме того, в суде важны только логика и доказательства, поэтому я не считаю, что так называемая сила любви подходящая тема для судебного процесса. Конечно, я не удивлен, что ты продолжал говорить об этом во время дела. На его лице появилась усмешка, когда он встретил взгляд своего друга: — И я не удивлен, что ты нашел истинного виновника. Ты же Феникс Райт, в конце концов. Феникс усмехнулся. — Эту часть я помню. Но я до сих пор не понимаю, как мы оказались сладкой влюбленной парочкой. Эджворт снова покраснел. — Мы не такие! Я знаю, что не должен дразнить его сейчас, но ничего не могу с собой поделать. Он такой милый, когда смущается! — Мы не начали встречаться во время дела Спрокетов, — сказал Эджворт, схватив Феникса за руку. — Все началось примерно на прошлое Рождество, после окончания дел, связанных с Фантомом. ЧТО?! — Что?! — Ты не помнишь Фантома? — Конечно, помню! — адвокат откинулся на спинку дивана. — Но это было в декабре, так что… — Наше первое свидание было 28 декабря. Сегодня 30 сентября. Мы встречаемся девять месяцев. Девять месяцев?! Как я могу этого не помнить? — Эджворт, я действительно ничего об этом не знаю. Мы когда-нибудь… целовались? Или занимались чем-то… эээ… более интимным? Лицо его друга стало еще краснее. — Н-нет, мы еще не зашли так далеко. Ты явно не был готов. Глаза Феникса расширились: — Я не был готов?! — Д-да. Ты никогда не делал, эм, шагов к подобному, поэтому я ждал. Но это не проблема. Если ты не чувствуешь себя комфортно, я понимаю. Честно говоря, я рад, что ты не торопишься. Ты ведь знаешь, что мне небезразличны наши отношения и… — Эджворт остановился, уставившись в пол. — Нет, это не так. Мои извинения. — Эй, — Феникс положил руку ему на плечо, — поскольку я не могу вспомнить, пожалуйста, расскажи мне больше. Мне нужно знать, что происходит. Я не помню, чтобы целовал тебя, и помню все остальное, о чем ты говоришь, так что пока наши воспоминания совпадают. Еще что-то? Эджворт, казалось, немного расслабился. Он вздохнул: — Мы спали на одном футоне в Кура`ине. Оу. Феникс потер подбородок. — Да, это я тоже помню. Хотя мы были в комнате с кучей незнакомцев. Не совсем романтично. — Я никогда не утверждал ничего подобного. Однако ты обнимал меня во сне. Феникс почувствовал, как потеплели его щеки и поднял руку, чтобы потрепать себя по волосам. — Ну да. Извини, моя жизнь была в опасности, и я все время думал о суде и революции, поэтому, когда я уснул, мне, вероятно, кто-то был нужен, и, ну… — Я не жалуюсь, Райт. К сожалению, ты уже делал так, когда мы были детьми. — Правда? Я не помню. — Конечно, не помнишь. Ты спал. Феникс хихикнул: — В этом есть смысл. Он снова потер подбородок большим пальцем, размышляя. — Кстати, я не специально обнимал тебя в Кура`ине. Я спал рядом с тобой, потому что мы знаем друг друга, а тебе некомфортно рядом с незнакомцами. Я сделал это по-дружески. — Понятно, — пробормотал Эджворт. — Однако, ты также помог мне принять душ с помощью крана на кухне. — Это потому, что я хотел помочь тебе! Я не флиртовал; я сделал это и как друг! — Т-ты мыл мне спину, — смущенно добавил прокурор. — Так поступают друзья, Эджворт! Я так думаю… — Ты думаешь? Феникс чувствовал себя загнанным в угол, как в суде. Боже, почему Эджворт всегда заставляет меня так нервничать? — Стоп! — как каждый раз во время суда, он вдруг понял, как перевернуть все с ног на голову. — Эджворт, та ночь в Кура`ине была необычной ситуацией, и ты жаловался на наши условия проживания. Обычно я не делю с тобой постель и не помогаю тебе принимать душ, так что это вряд ли является решающим доказательством наших отношений! — Феникс указал пальцем в его сторону. — Протестую! — Эджворт хлопнул правой рукой по журнальному столику. — Все имеет смысл, если предположить, что в то время мы уже были в отношениях, Райт. — Протестую! Почему ты так утверждаешь? Разве мы когда-нибудь держались за руки? — Конечно, нет! Мы пытаемся сохранить все в тайне. Мы не можем держаться за руки на публике! Феникс удивленно моргнул: — Подожди… никакого секса, никаких поцелуев, никаких держаний за руки? Что?! Мы хотя бы поговорили о наших чувствах? — Ну… — его друг сжал кулак, чувствуя себя неловко, — не прямо, но… — Не прямо? — адвокат почувствовал себя уверенно. — Эджворт, скажи мне правду. Ты когда-нибудь признавался мне в своих чувствах? Очевидно, нет. Я не мог забыть такое! — Это было бы слишком неловко, Райт. — Значит, не признавался. И я думаю, что я тоже не признавался ни в чем романтическом. Эджворт застонал. — Но наши свидания… — Наши свидания? — Да, свидания, Райт. Это такие романтические совместные ужины. Феникс сделал паузу. Наконец, они нашли ту часть, где их воспоминания расходились. Он действительно не помнил никаких романтических ужинов с Эджвортом. Если только он не имел в виду… Нет… этого не может быть… — Эджворт, расскажи мне о нашем первом свидании. — Хорошо, — прокурор сделал глубокий вдох. — Это было 28 декабря. Мы вместе были на магическом шоу Трюси в Wonder Bar. Потом, она отправилась на ночевку к друзьям, поэтому ты предложил мне поужинать вместе. Мы выбрали маленький ресторанчик на той же улице. Еда была не очень вкусной, но мы все равно наслаждались вечером. Эджворт прервался, глядя на пустые чашки. — Я… я не был уверен в твоих истинных намерениях, но ты внезапно сказал, что очень рад быть со мной, — он снова замолчал, скрестив руки. — То, как ты смотрел на меня, напомнило мне Стального Самурая из сорок второго эпизода, где он идёт на свидание с Розовой Принцессой, и они гуляют под вишневыми деревьями держась за руки. Так что я, эм, я начал обращать внимание на каждую деталь, которую мог использовать в качестве доказательства, чтобы понять, что этот совместный ужин значил для тебя. — Погоди, почему ты просто не спросил? Эджворт покраснел. — Э-это было бы… — Слишком неловко, полагаю? Прокурор не ответил. — Тем не менее, это странно. Ты не из тех людей, которые принимают что-то без решающих доказательств, Эджворт, — вздохнул Феникс. — Я знаю, — ответил он, понизив голос, — вообще-то, я думал, что они есть. — А? И какие? — Я заплатил, — серые глаза Эджворта встретились с глазами Феникса, — решил, что ужин за мой счет, чтобы ты знал, что я тоже считаю это свиданием. Я не сказал этого вслух, но сказал, что хотел бы увидеться с тобой на следующей неделе. Ты не возражал. — О-о, насчет оплаты… — он рассмеялся, чтобы скрыть свое беспокойство. — На самом деле, после того, как мы покончили с Темной Эрой Закона ты продолжал говорить, что должен мне услугу, и не слушал меня, когда я говорил, что ты уже так много сделал для меня, поэтому я позволил тебе заплатить, поскольку… — он остановился, пытаясь сформулировать наилучшим образом. — Я не хотел, чтобы ты чувствовал, что должен отплатить мне. — Понятно. Но ты заплатил на следующей неделе, и еще несколько раз за последние девять месяцев. Феникс кивнул. — Да, наверное, это просто то, что я привык делать с друзьями. С Ларри, когда учился в колледже, а потом с Майей… — он пожал плечами. — Честно говоря, за последние пятнадцать лет я оплачивал столько пива и гамбургеров, что иногда забываю, что мои друзья тоже могут это делать. Прокурор снова поправил очки, видимо, погрузившись в свои мысли. Он ничего не сказал, а его пустой взгляд был устремлен на журнальный столик перед ними. Эджворт… О чем ты думаешь? Наконец, мужчина заговорил: — Отлично. Тогда, полагаю, мы раскрыли это дело. Это лишь непростительное недоразумение с моей стороны. Я… я глубоко сожалею, что предположил, что ты испытываешь ко мне романтические чувства, — он сжал свой локоть, отводя взгляд. — Как бы то ни было, важно только то, что у тебя нет амнезии. Я рад, что с тобой все в порядке, Райт. Эджворт… — Нет, — ответил Феникс, нахмурив брови. — Важно не только это. Что насчет твоих чувств? — Это тебя не касается. Феникс сжал кулаки. — Эджворт! — он наклонился ближе, — конечно, касается! Я только что разбил тебе сердце! Тот не двигался, все еще смотря в пол: — Не будь смешным. — Смешным? — Феникс внезапно разозлился. — Прекрати, Эджворт! Думаешь, я тебя вчера встретил? Думаешь, я не вижу, что ты сейчас чувствуешь на самом деле?! Адвокат глубоко вздохнул. Он мог это сделать. Он имел дело с тоннами внезапных поворотов в суде; он мог столкнуться с чем-то таким в своей личной жизни. Я должен. Ради себя… и ради него. Он положил свою ладонь на руку своего друга: — Эджворт, пожалуйста. Выслушай меня. Прокурор удивленно моргнул, но не отстранился. Феникс посмотрел на него. — Не скрывай от меня правду. Пожалуйста. Я думал, ты мне доверяешь. Эджворт сглотнул: —…Доверяю. Адвокат улыбнулся: — Хорошо, тогда позволь мне объясниться. Это правда, что когда мы проводили вместе время, я не думал, что мы в отношениях, но… Это не обязательно значит, что ты не нравишься мне в той или иной степени, или что, э-э, я не хотел бы встречаться с тобой. Окей? Эджворт нахмурился. — О чем ты говоришь? Я полагал, что для тебя я просто человек, который не верит в силу любви. — Да, и поэтому я никогда тебе не говорил о том, что я чувствую. Я имею в виду… ты был прав. Тогда, после дела Фантома, я смотрел на тебя так же, как Стальной Самурай на Розовую Принцессу в сорок второй серии. И, вероятно, смотрел так каждый раз, когда мы виделись, — он сжал ладонь Эджворта. — Единственная причина, по которой я сейчас разочарован… очевидно, я встречался с величайшим человеком на Земле в течении девяти месяцев и даже не знал об этом. Лицо Эджворта слилось по цвету с его пиджаком: — П-протестую! Вряд ли можно сказать встречался; ты даже не знал о развитии наших отношений. И я не, я имею в виду… — он сделал паузу. — Ты и сам не так уж плох. Феникс моргнул. — Не так уж плох? — Ннгх…! У Эджворта было такое же выражение лица, как время свадьбы Спрокетов, когда пьяный Ларри заявил ему: «Ты никогда не найдешь себе девушку, если будешь продолжать носить эту гейскую одежду». Феникс покачал головой — неподходящий момент, чтобы думать о Ларри. — Р-Райт… — голос Эджворта привлек его внимание. Точнее шепот Эджворта: — Вообще-то, ты довольно… великолепен. Боже. Если это сон, то я не хочу просыпаться. — Спасибо, — Феникс улыбнулся. — Теперь, можешь закрыть глаза? — Что? Зачем? Феникс снова сжал его руку: — Ты мне доверяешь? Щеки прокурора все еще были темно-розового оттенка. — Доверяю, — ответил он и медленно сделал то, что ему сказали. Феникс сглотнул. Он отпустил руку Эджворта и обхватил его лицо. Закрыв глаза, он наклонился вперед. Губы Эджворта были теплыми и мягкими, как он всегда себе представлял. Нет, на самом деле они были еще теплее и мягче. Реальность была лучше, чем его фантазии. Прокурор открыл глаза. — Райт… Феникс улыбнулся, его руки все еще были на щеках Эджворта: — Я влюблен в тебя. И хотел бы встречаться с тобой. —…Ты уверен? — Абсолютно. И тебе не придется ждать, пока я буду готов. Мне кажется, я хочу поцеловать тебя с нашего первого суда. — О? — Эджворт поднял бровь. — Но я вел дело Майи… Адвокат усмехнулся: — Не нашей первой рабочей встречи. Я имел в виду школьный суд. Эджворт покраснел. Вау. Он очарователен. — Когда нам было девять…? — Да. Твоя кожа выглядела очень нежной. Я просто хотел сделать это, — он наклонился и прижался губами к щеке Эджворта. — Спасибо, что спас меня, Майлз. Их глаза встретились, носы почти соприкасались: — Если кто и должен сказать спасибо, так это я. Ты спас мне жизнь. Феникс снова покачал головой. — Это не то, что ты должен сейчас говорить. Моя очередь благодарить тебя, и я не хочу ничего слышать о том, что ты мне должен, — он взял обе руки Эджворта — Майлза — в свои. — Давай начнем сначала. Спасибо, что спас меня, Майлз. — Я… ну… — он взглянул на их руки. — В-всегда пожалуйста, Феникс. — Хорошо. Феникс снова нежно поцеловал его. Он определенно был готов сделать все, что захочет Майлз. Был готов принимать неловкие приглашения в его дом, был готов быть рядом, когда тот будет в нем нуждаться. Был готов получать красные розы, такие же, как те, с которых началась вся эта нелепая, но запоминающаяся сцена. Всегда.