< I >
Впервые Рэйзор видит это в пятницу. Он возвращается в общагу уставший и немного злой. «Я просто голодный», – думает он. «Сейчас достану наггетсы, они конечно очень заебали, но всё-таки лучше чем ничего». «Только не сорваться на Беннете, он ничего плохого не сделал… Просто старайся молчать, тупая башка, и как можно быстрее поешь», – немного истерично инструктирует голос в голове, пока он поднимается по старой пыльной лестнице. Его уставший, измотанный алгеброй ум всё равно отмечает подозрительную тишину в их общей микроквартире. Обычно в это время Беннет уже включает какую-то сомнительную весёлую музыку и, пританцовывая, готовит себе что-то омерзительно подгоревшее. Рэйзор на цыпочках проходит в комнату – что-то внутри сразу подсказывает, буквально кричит, что лучше замедлиться. Когда он видит Беннета, его рука невольно вцепляется в дверной косяк. Сначала он замечает его руки. И лицо. Все в ссадинах и порезах. Ни одного живого места. Потом – одежда. Грязная, порванная. Любимая рубашка лохмотьями свисает там, где раньше были аккуратно подшитые («его папы так старались!..» – внезапно приходит мысль) рукава. Есть после этого хочется в последнюю очередь. Беннет сидит, прислонившись затылком к белой дешёвой плитке. На его лице что-то непонятное, неуместно безмятежное. Рэйзор подходит ближе, но не хочет нависать, поэтому осторожно присаживается и трогает Беннета за коленку. – Хэй… Беннет, что… – он хочет выдавить «что случилось», действительно пытается хоть раз в жизни быть тактичным, быть уместным, но Беннет рушит всё, открывая глаза. – А что-то случилось? – он округляет глаза. И смеётся. Так Рэйзор понимает, что всё катится в пизду.< II >
Худшее из того, что происходит, – реакции Беннета. Что-то пугающее, ненормальное есть в его смехе. И тем не менее, Рэйзор проглатывает комок ужаса и осторожно поднимается. Он чувствует, что ошибиться сейчас значит разрушить ту хрупкую иллюзию нормальности в их отношениях. Он мягко, немного хищно приближается и, не видя сопротивления, опускает руку на затылок Беннета. Рэйзор прижимает его голову к своей груди, чувствуя возле сердца отголоски его беззвучного смеха. Всё до ужаса неправильно, эти порезы, этот смех – Рэйзор чувствует, как задыхается на этой кухне. От того, что не может обработать, не может даже представить, что произошло. Когда Беннет почти захлёбывается, почти задыхается своим ужасным смехом, Рэйзор наконец решается отодвинуться и заглянуть в глаза. В его зелёных глазах, где обычно бесконечная, неугасаемая любовь к жизни, Рэйзор видит всего на мгновение панику и боль. А потом губы Беннета снова дрожат и изгибаются в сумасшедшей улыбке. – Рэйзор, н-не… не переживай. Это всего один раз. Это закончится. Так или иначе, – ещё один нервный смешок. Рэйзора изнутри ломает от этого. От того, насколько происходящее нездорово. Он знает – приди он домой в таком виде, его сёстры и братья вытрясли бы из него всю правду. А потом пошли и провезли обидчиков лицом по асфальту. Неоднократно. И он бы сделал для них то же. Беннет молчит. Молчит и на следующий день, на все вопросы улыбаясь – улыбаясь – и покачивая головой. Рэйзор сжимает кулаки и клянётся всем, чем может, – он найдёт тех, кто это сделал, и разорвёт голыми руками. Рэйзор ещё не знает, что дальше будет только хуже.<III>
Проблемы у Беннета были и раньше. Рэйзор начинает анализировать это, потому что хочет чем-то заполнить пустоту в голове. Ту пустоту, которая шепчет, «если ты ему не поможешь, он...». А дальше пустота давит, душит, заставляет представлять что-то ужасное. Проблемы у Беннета, как и у любого студента, были. С едой, с деньгами, с родителями. С отцами. Вообще всё у Беннета казалось каким-то перевёрнутым, необычным. Не в плохом смысле, а просто таким неожиданным и… весёлым? Рэйзору раньше так казалось. У него были два папы, зависимость от газировки, всегда непарные носки и ненависть к порядку в их общей комнате. Он постоянно чем-то увлекался: лепил птичек из глины, складывал оригами, собирал букеты из уличных цветов, танцевал ирландские танцы – в общем, максимально не давал Рэйзору скучать. Сейчас кажется: он заполнял какую-то огромную дыру внутри. Может забивал то, что прорвалось сейчас сквозь эту кучу занятий, увлечений, хобби и тусовок, на которые он рвался, не желая ни спать, ни заниматься. Она прорвалась сквозь всё это, наплевав на все попытки Беннета как-то забить её. Ненависть к себе.<IV>
Рэйзор многое знает о проблемах Беннета. Знает о том, что от стресса тот совсем не ест. Что пьёт газировку литрами, грызёт все карандаши, которые у них есть, и слушает какую-то совершенно наивную поп-музыку про вечную любовь. Рэйзор редко возвращается рано – вот прямо как в тот раз. Беннет сидит, забравшись с ногами на диван, спиной к двери в больших белых наушниках и покачивается под музыку. Обойдя диван, Рэйзор замирает. Беннет, он… плачет? У Рэйзора не остаётся никаких слов. Беннет плачет тихо, и от этого ещё страшнее. Он так не хочет его напугать, так не хочет снова видеть эту улыбку. Когда Беннет поднимает на него взгляд, то сразу начинает суетиться. Бросает наушники и судорожно протирает глаза. – Рэйзор, это… Извини, я не думал, что ты рано вернёшься… Не обращай внимания, я сейчас, сейчас… – бормочет Беннет, тревожно оглядываясь и вскакивая. Господи, как Рэйзор хочет всё это остановить. – Тихо. Сядь, я всё принесу, – спокойно говорит он, дотрагиваясь до плеча Беннета. Тот вздрагивает, как от боли, и это Рэйзору совсем не нравится. – Всё в порядке, пожалуйста, позволь мне помочь, – договаривает он, и дыхание перехватывает. «Дать ему понять, что я не опасен, что я рядом, что я свой», – судорожно кричит подсознание, и Рэйзор тащит ему платки, плед и последнюю на двоих шоколадку. Беннет слишком послушно сидит на диване и совсем не двигается. Когда Рэйзор возвращается, он уже в образе. – Рэйз, это совсем пустяки, не нужно… – дёргается он, вцепляясь в края пледа. – Мне просто нужно чуть-чуть отдохнуть, я так устал… Это того не стоит, правда. А в промежутках между фразами слышно, как он ищет воздух, как громко сглатывает. Рэйзор никогда не умел в поддерживающие речи или правильную поддержку. Он спрашивает: – Я могу с тобой посидеть? И когда Беннет кивает, не сразу понимая, Рэйзор падает рядом, сильнее закутывая заплаканного соседа в плед. Они сидят в неловкой, давящей тишине. А потом Рэйзор как обычно решает всё на уровне физики – рукой притягивает Беннета к себе, обняв за плечо. Он знает, что не имеет права на такие вопросы, и не хочет переходить чужие границы, но всё равно спрашивает: – Ты расскажешь мне, что с тобой происходит? Беннет прячет взгляд в его плече и снова громко дышит. Рэйзор хочет помочь, защитить, хоть что-то сделать для него. «Просто разреши мне, и я сделаю всё», – думает он. – Рэйзор, я… это случайность. Пожалуйста, не переживай за меня. Всё пройдёт, я со всем разберусь. Рэйзор беспомощно вздыхает и мягко проводит рукой по плечу Беннета. Хотя бы так показать, что ему не всё равно. Он думает, что сейчас опять вернётся тот истерично весёлый Беннет, но внезапно слышит глухой голос: – Мы можем так ещё немного посидеть? И Рэйзор обнимает крепче, откидываясь назад. Хотя бы так.<V>
Рэйзор узнает всё случайно. Они стоят с Фишль на балконе какой-то необыкновенно пафосной многоэтажки: у друга их друга была свободная квартира и отсутствовал инстинкт самосохранения. Фишль курит сигареты с фиолетовой кнопкой, и Рэйзор на секунду думает, насколько стильно это выглядит. Но лишь на секунду. Потому что в следующее мгновение Фишль произносит, медленно и чётко: – Не рассказывай Беннету то, что я сейчас скажу тебе. И Рэйзор весь напрягается, собирается с мыслями. Те две бутылки пива, выпитые в порыве поддержать общение, испаряются, чтобы не мешать ему думать серьёзные мысли. – Я слушаю, – резко говорит он, сразу же затягиваясь. Сигарета крепкая, он уже не помнит, у кого стрельнул, но приходится силой сдержать кашель. Важно ничего не пропустить. – В общем, у нас на потоке есть парень, Син Цю, ты наверное его и не помнишь… Рэйзор помнил его, но очень смутно. С голубыми волосами, большими глазами и серёжкой в ухе, кажется, у Беннета с ним были общие занятия. – Ну так вот… – Фишль слегка замялась и начала нервно жевать фильтр сигареты. – Син Цю не нравится некоторым… особям на нашем курсе. Ну, из-за того, как он выглядит и всё такое. Рэйзор непонимающе обернулся, чтобы посмотреть ей в глаза. То, какой оборот принимала история, ему совершенно не нравился. – Ты хочешь сказать, что Беннет?.. Что именно случилось, Фишль? – Ну ты же знаешь Беннета, «что случилось?», – передразнила она скорее от волнения, чем из желания обидеть. – Увидел, как они к нему пристали. Придумал себе чёрт знает что, видимо, решил, что он Бэтмен, не знаю… Только они их обоих нормально так отделали. Она поёжилась, обнимая себя за плечи. Только тут Рэйзор сообразил, что сам стоит в толстовке, а она – в лёгком чёрном платье. – Чёрт, ты же так замёрзнешь, накинь, – на автомате предложил он, протягивая толстовку. Было ощущение, что его мозг пытался отвлечься, чтобы не обрабатывать эту информацию. – Как ты узнала? Это он тебе сказал? – Рэйзору не понравилось это чувство внутри. Ситуация сама по себе была ужасной, но то, что Беннет не рассказал ему, причиняло боль. – Ты его видел? Кому он что рассказывает? – хмыкнула Фишль, агрессивно затушив бычок о перила балкона. – Считай, мне случайно повезло. И тебе случайно повезло услышать это от меня. Фишль потёрла лицо ладонями, словно это ужасный сон, и так она сможет проснуться. – Я бы не стала рассказывать чужие секреты, ты знаешь, но я начала переживать. Вся эта его показная весёлость, – она очертила круг в воздухе, изображая эту ауру вокруг Беннета. – Да, я знаю. Сам это вижу. Рэйзор выдохнул и посмотрел на Фишль, чувствуя отчаяние. – Я не знаю, что со всем этим делать. – Это нормально. Будь рядом с ним. Просто будь рядом. Она похлопала его по плечу и вернула толстовку. Балконная дверь хлопнула, и Рэйзор остался один.<IV>
Рэйзор чувствовал, что носит это в себе так глубоко, что начинает болеть изнутри. То, что рассказала Фишль, убивало его. Невозможность поговорить об этом с Беннетом убивала его сильнее. Беннет сидел в соседней комнате, Рэйзор видел его через открытую дверь. Внезапно внутри открылась какая-то искренняя, глубинная нежность. Сильная и болезненная, как открытая рана. Он чувствовал себя так, как будто придерживал края раны, чтобы всё это не выплеснулось на Беннета. Беннет и так несчастный. Беннет и так старается всех спасти. Незачем ему чувства глупого Рэйзора. Вдруг он видит, как Беннет начинает засыпать. Прямо над конспектами. Вдруг он замечает всё в деталях. Кофту с длинными рукавами (Беннет всегда носил майки, зимой и летом). Банку энергетика. Какие-то дешёвые мармеладки. В этом весь Беннет – и ещё что-то, о чём Рэйзор знает только со слов Фишль. Но Беннет и правда засыпает, его голова вот-вот упадёт на конспекты. Рэйзор подходит, треплет по затылку. – Эй, задрот! Тебе бы отдохнуть, – неловко пытаясь скрыть волнение, говорит он и хмыкает. – А? Рэйзор? – Беннет вздрагивает и поднимает свои невозможные глаза. – Боже, я заснул. Я должен был готовиться и заснул. Господи, я такой жалкий… Он расстроенно несколько раз стукнул себя по коленке и сморщился. Рэйзор смотрел на него и не знал, как лучше действовать: – Беннет… просто.... отдохни. Давай отвлечёмся вместе? А лучше вообще поспи, хорошо? Не надо так издеваться над собой… – запинаясь и нервничая, Рэйзор помог ему лечь. – Ты не жалкий, понял? Не хочу это слышать. – Хорошо, ты не услышишь, – Беннет улыбнулся в потолок. Рэйзору эта улыбка показалась улыбкой умирающего.<VI>
Они напиваются как идиоты. Вдвоём в своей крохотной общажной квартире. Они сидят близко, так, что Рэйзор чувствует дыхание Беннета на щеке. Им весело, но это веселье может лопнуть в любой момент. Слишком много недосказанного. Слишком много улыбок Беннета, от которых Рэйзор задыхается. Сейчас, проводя рукой по щеке Беннета, он думает о том, что хотел бы видеть другую его улыбку. Ту, которая освещала его лицо, когда они только познакомились. Улыбку, которая будто говорила: «Я так хочу общаться, дружить и знать всё на свете! Пожалуйста, будьте добры ко мне». Рэйзор тогда в эту улыбку влюбился. Сейчас он смотрит на Беннета и хочет от всего мира его спрятать. Остаться здесь навсегда и говорить-говорить-говорить ему, какой он на самом деле хороший. Какой добрый, какой солнечный. И что ему кушать надо три раза в день, и перестать влипать во все проблемы вокруг. Объяснить, что не его вина всё то, что несправедливо. Всё то, что он не может остановить. Рэйзор хочет его в своих руках держать и шептать ему всё это, долго. И целоваться. Беннет говорит, почти шепчет: – Ударь меня, пожалуйста. Рэйзор замирает так, как будто эти слова – пощёчина. – Что? Он поворачивается, их глаза близко-близко. Их носы. Их губы. Но Беннет сказал эти слова. И у Рэйзора из головы пропало всё, о чём он мечтал. Беннет только смеётся пьяно и отмахивается. – Нет, просто… На самом деле… Я так себе отвратителен, – он заваливается Рэйзору на плечо, пьяно смеётся в потолок. – Я подумал, что так станет легче. Хотя бы ненадолго, – его голос ломается, и Рэйзору страшно. Рэйзор не представляет, что у него в мыслях. Рэйзор продолжает гладить его по голове, рефлекторно, совсем без подтекста. Беннет плачет. И тянется к нему. Их губы сталкиваются неловко, неправильно, не так, как он себе представлял. Они целуются недолго, и Рэйзор пытается вложить в этот поцелуй всю свою бесконечную любовь. У него не получилось удержать, не получилось скрыть. Беннет плачет, и почему-то от этого легче. Наконец-то нет этой улыбки, но Рэйзор каждую секунду понимает, что так не должно быть. Он всё останавливает. Беннет засыпает у него на руках.<VII>
Время идёт. Рэйзор чувствует, как всё утекает сквозь его пальцы, он знает: ничего не получается. Они всё ещё не говорили о том, что Беннет скрывает. Рэйзор сжимает зубы до скрипа, замечая новые синяки. Если бы только он рассказал… Они бы точно решили это вместе, но Рэйзор не может сказать, что знает. Беннет такой хрупкий становится, Рэйзор боится, что он не выдержит. Он закрывается, всё меньше появляется дома. Даже его носки, раньше весёлые и разноцветные, становятся какими-то тусклыми. Рэйзор старается быть рядом. Взглядами, словами, руками. Делает ему кофе, когда Беннет попросит. Покупает мармеладки. Пытается держать всё это бесценное, хрупкое на своих плечах, в своих руках. Он знает: если Беннет полюбит себя хотя бы на одну сотую того, что чувствует он сам, всё станет проще. Всё станет легче. – Беннет, расскажи мне. Пожалуйста. Они лежат на диване, по телевизору крутится какой-то старый, выученный наизусть фильм. Беннет гладит его пальцы, нежно, осторожно. – Почему… почему ты хочешь знать? Это же просто я. Беннет смеётся, снова смеётся, и господи, когда же это прекратится. Ещё немного, и Рэйзор начнёт молиться какому-нибудь богу, потому что больше не видит выхода. Беннет рассказывает. Не сразу. Они долго лежат в тишине, когда наконец Рэйзор узнаёт. Всё это время Беннет пытается спасти Син Цю. Вступается, защищает и хочет исправить. Ситуация ухудшается. – Я так себя ненавижу. Я делаю всё только хуже, – говорит он, сдавленно, приглушённо. Его голос щекочет шею Рэйзора, но сейчас он об этом не думает. – В первый раз, когда всё это произошло… я думал, что они отстанут от него. Но стало только хуже, понимаешь? Теперь нет разницы, вместе мы или он один… – Я не мог, понимаешь, не мог пройти мимо. Как бы я потом посмотрел в глаза отцам? Да если честно, я и сейчас не могу посмотреть. Они столько для меня… они меня воспитали. А я не могу защитить парня, который, ну… по сути такой же, как они. Как мы. Объяснения путаные, но Рэйзор привык расшифровывать. Привык приглядываться, читать между строк. За последние недели это стало жизненно необходимо. – Беннет, ты молодец. Это достойный поступок. Я думаю, твои папы гордятся тобой. Ты не виноват, что люди такие… Пожалуйста… «Пожалуйста, прекрати. Прекрати убивать себя из-за этого».<VIII>
Внутри, глубоко внутри, Рэйзор знает, что изменить ничего не может. Это всё только решения Беннета. Это всё его чувства. Рэйзор приходит в общагу, бросает вещи и целует его. Они держатся за руки, постоянно держатся друг за друга, и Рэйзор надеется, что Беннет верит ему – верит его рукам, тёплым и дрожащим, верит его поцелуям и его словам. Беннет глубоко в своих мыслях. Постоянно винит себя, плачет по ночам. Мало спит, мало ест. Его мысли – неприступная крепость. Рэйзор так хочет собрать его заново. Вытряхнуть из головы весь этот ужас, весь этот ком вины и стыда. И как только Беннет будет готов, как только Беннет решит справиться с этим – Рэйзор будет рядом. Неважно, сколько времени это займёт.Sarò il fuoco ed il freddo
Я буду огнём и холодом,
Riparo d'inverno
Зимним приютом,
Sarò ciò che respiri
Я стану тем, чем ты дышишь,
Capirò cosa hai dentro
Я пойму, что у тебя внутри,
E sarò l'acqua da bere
И я буду водой, что ты пьёшь,
Il significato del bene
Смыслом добра,
Sarò anche un soldato
Я буду также солдатом
O la luce di sera
Или закатом,
E in cambio non chiedo niente
И я не прошу ничего взамен,
Soltanto un sorriso
Только улыбку.
Ogni tua piccola lacrima è oceano sopra al mio viso
Каждая твоя слеза – океан на моём лице,
E in cambio non chiedo niente
И я не прошу ничего взамен,
Solo un po' di tempo
Только дай мне немного времени.
Sarò vessillo, scudo
Я буду знаменем, щитом
O la tua spada d'argento e
Или твоим серебряным мечом.