Нарушая запреты

Две недели назад Хьюга рассталась с Наруто. Мол, прости, не из-за тебя, а просто так получилось и всё такое... Это событие вогнало её во внеочередную депрессию: семь дней слёз, жалости к себе и кусания локтей от обиды и досады. Ну что в ней не так? Что она слишком стеснительная? Или... Да что не так?! А потом вдруг объявилась активная Ино вместе с угрожающе-миролюбиво настроенной Тен-Тен. Такахеши и Яманака взвалили на свои хрупкие женские плечи воистину титанический труд. Вывели Хинату из хандры. Убедили, что дурак Удзумаки являлся лишь мимолётным увлечением и не стоит того, чтобы убиваться; как ни странно, вдумавшись, несчастная обнаружила, что так оно и есть. Привели в порядок причёску. И, вернув радостный и бодрый вид хозяйке, вытащили из затворничества обратно в социум, а если конкретней – в институт. Ну а потом Ино понесло... - Ино-сан, я думаю, это лишнее... - Трусишь? - Смущаюсь. И трушу. Всё вместе. И как-то это... неправильно... К сожалению, Тен-Тен училась в другом вузе. Мировая катастрофа по имени «Яманака Ино» сидела вплотную, и Хината не удивится, если когда-нибудь в её честь назовут тайфун. Ино наматывала на указательный палец прядь светлых волос и пошло улыбалась. - Хина-а-ата... Это ведь не сложно... Просто секс, ничего не значащий... Ты расслабишься, избавишься от комплексов... – вкрадчиво шептала Яманака. - У меня н-нет комплексов, - выдавила Хьюга, в то время как в голове всплыли все эти «это лишнее», «это лучше отрезать», «бёдра слишком широкие», «стрелка весов ещё далека от идеала». А так же «круглое лицо» и «секущиеся концы». Конечно же у Хинаты не было никаких комплексов, ни одного. Так, чуть-чуть... Но это же нормально, да? Ненормально – это то, что говорит Ино. - Да брось... Ты же не просто так всех стесняешься... Не трусь, тебе это поможет... – дьявольские речи продолжали литься. - Н-но... – брюнетка сползла на стол и прикрылась пособием по экономической географии за последний курс, - п-почему с п-преподавателем? Девушка и не заметила, как начала заикаться. Самое неприятное, что такое случалось лишь во время общения со сверстниками, в особенности на такие щекотливые темы. Очередной пунктик. - Потому что перед ровесниками противоположного пола ты теряешься. Да и... Учитель и ученица... Ах, классика... - Но... - Просто выбери кого-нибудь. Нам же так повезло, все такие... – Ино мечтательно вздохнула. – Ну, ты меня поняла. Видимо, Яманака жестикулировала слишком активно, и это заметили с самого низа ступенчатой аудитории. Тобирама постучал мелом по доске. Работу свою он любил и педагогическими талантами обделён не был, поэтому воцарилась мёртвая тишина. - Яманака-сан, вы хотели что-то нам сказать? На его ледяной тон Ино даже бровью не повела. Девушка грациозно поднялась и коротко, совсем не так, как было записано в уставе, поклонилась, тряхнув пшеничными волосами. - Простите, Сенджу-сенсей, впредь я буду внимательней. Мужчина еле заметно кивнул и вернулся к объяснениям. Яманака села, недовольно нахмурилась и пошептала Хинате на ухо: - Только не этот морозильник. Я вообще думаю, что он гей, - она беззвучно щёлкнула пальцами. - К тому же лучше выбрать кого-то, кто не ведёт у тебя пары... Тогда, если кто и узнает, никому не придёт в голову, что ты таким образом купила себе зачёт. Хм... – девушка задумалась. О, знаю! Может, Учиха-сенсей? Хьюга поперхнулась воздухом, но промолчала. Было проще дать Ино озвучить свою бредовую идею до конца, чем перебивать. Однако, Яманака поняла отсутствие ответа на её предложение по-другому. - Тут уж не отмажешься. Высокий, красивый, подтянутый, полная противоположность дураку Удзумаки – брюнетка вздрогнула – и, что главное, не моралист, не болтлив. Ну просто идеал. К тому же Мадара-сан практикант, поэтому должен быть не намного тебя старше... Так... года три... - Это много. - А, фигня. - Яманака-сан! Хьюга-сан! В этот раз подниматься и, извиняясь, кланяться приходилось вдвоём. Практика Мадару раздражала. Педагогом он не являлся, как обращаться с учениками, которые младше его на жалкие три-четыре года, не знал. Чтобы просечь фишку и заметить известную фамилию в документации, ректорату потребовалось каких-то восемь дней, после чего ему всучили лаборантскую, замены, коих было не мало, и дополнительные занятия с отстающими. Проблемы начались практически сразу и пришли с неожиданной стороны, хотя Учиха как-то пропустил момент, когда всё началось. То ли когда обнаружил, что неброская, но выгодно подчеркивающая фигуру одежда выделяется на фоне пестрящее яркого моря барахла старшекурсниц – взгляд зацепился только поэтому. То ли тогда, когда он обратил внимание, что эта самая фигура ничего так. Очень даже ничего и более. То ли когда она прошла слишком близко, и мужчина на долю секунды засмотрелся на контраст тёмных блестящих прядей и нежной кожи шеи. Или же когда Хината - Хьюга Хината, пятый курс, он проверил – неловко врезалась ему в грудь, не сумев разойтись в нешироком коридоре, а Мадару с головой накрыло одурманивающим запахом её волос и тела. Не духов, не шампуня... Что-то естественное и напрочь отключающее мозги. Да, определённо в один из этих моментов. Мадара до зубного скрежета хотел её, эту Хинату. Учиха чувствовал себя озабоченным подростком. Сначала незаметно, временами и только при случайных столкновениях, а теперь – постоянно, тонкий огонёк желания перекатывался под кожей и не давал нормально работать. Мужчина был, в буквальном смысле, одержим. Извращенец чёртов. Но сделать с этим ничего не мог. Мадара спохватился слишком поздно, он уже успел познакомиться с коллективом и частично узнать характер Хинаты. Скромная, правильная... Краснеет часто. О, этот румянец, который можно расшифровывать как угодно... Мужчина мог с другими, спокойно, чистая физиология, но всё было не так, поэтому Учиха бесился, становился слишком грубым к любовницам, а разрядка не приносила ни удовольствия, ни хотя бы временного облегчения. Диагноз. Тук-тук, заберите пациента в дурку, пока он не загнулся от спермотоксикоза. Переломным моментом стало белое платье. Длинное, летнее, из тонкой ткани; мода призывала женщин и девушек всех возрастов носить подобные практичные и красивые вещи. И, разумеется, только Хьюга попала в нём под дождь. И, разумеется, пришла в таком виде. Таком – это безумно соблазнительном. Мокрая ткань налипла на тело, очерчивая каждый изгиб, волосы потемнели и потяжелели от воды, прозрачные капли стекали от прядей вниз по шее, на мгновение задерживались в ямке на перекрестье ключиц и скрывались в за линией декольте. Мадара следил за этими каплями, как маньяк, не понимая, как Хината этого не заметила, а добило его то, что данный фасон платья не предполагал лифа. Вообще не предполагал. Поэтому после ему пришлось впервые воспользоваться лаборантской не по назначению, и, жёстко, почти по сухому снимая напряжение и кусая губы, Учиха прикидывал, каковы на вкус напряжённые от холода соски, едва видневшиеся сквозь платье. Надо ли говорить, что ключ от лаборантской с того момента всегда был в шаговой доступности? Но это был ещё не перебор. Квинтэссенцией этого бреда стали сны, которые появились после случая с платьем. Мальчишеские, обычно не свойственные людям его возраста, богатые на подробности, которые подкидывала воспалённая фантазия, они изводили, жгли изнутри по ночам, а утром заставляли с разочарованным стоном ударять кулаком по матрасу и плестись в ванну. Так как нельзя. Как бы ни хотелось – не здесь, дружище, у тебя нет шансов и прав. Сейчас же над ним явно издевались какие-то высшие силы, так как в списках учащихся на дополнительные занятия стояла только фамилия «Хьюга». Хината слегка нервничала. Честно говоря, она была уверена, что с лёгкостью сможет выкинуть болтовню Ино из головы, но всё оказалось не так просто. «Переспать с преподавателем» - эта мысль занозой засела в сознании и не желала от туда уходить. Абсолютно неправильный поступок, идущий вразрез с её принципами. Противоречащий общественным рамкам. Запретный, запрещённый... И, наверное поэтому – невероятно притягательный. В душе вечно правильной Хинаты вдруг поднялся бунт противоречия: сделай так, как делать нельзя. Ребячество, да и только, но коленки подкашивались, а пальцы сами потянулись к краю блузки, как только она пересекла порог аудитории. Учиха без лишних слов кивнул на пустое помещение. Нет, Хьюга издевалась! Или нет... Ну да, точно: короткий взгляд, вздрагивает и снова отворачивается. Мадара сглотнул. Пустующая аудитория, да и на этаже вряд ли кто-то был, услышать некому... Соблазн был велик, но Учиха даже не рассматривал насилие, как вариант. Ему хотелось, чтобы Хината стонала, отдаваясь, и выгибалась под ним, шепча его имя, а не чтобы вырывалась и плакала от унижения. Всё же он не такой ублюдок, как думают некоторые. Когда брюнетка задумывалась, то закусывала губы. Прижимала зубами, а мужчина засматривался, подмечая, что с каждым полу-укусом к ним приливает немного крови, делая яркими, почти алыми. Сладкие, наверное... Прикрыв глаза, Мадара представил, как бы приятно было самому прикусить белую мякоть, чуть оттянуть, провести языком, пробуя на вкус... Углубить поцелуй, запустить руки в шёлковые волосы, повалить назад... Ему стало жарко, однако, галстука, который можно было бы ослабить, Учиха не носил, поэтому расстегнул пару пуговиц у ворота. Псих озабоченный. Или теребит прядь волос. Учиха почти сразу заметил, что Хьюга вечно что-то дёргает пальцами: то край одежды, то уничтожает уголок тетради. Но волосы – это отдельный фетиш. Гладкие, даже на вид шелковистые, струящиеся, а запах... Возьми. Себя. В руки. Мадара тряхнул головой, мысленно выругался на духоту в помещении и вернулся к своим бумажкам: «каких реактивов не хватает», «на какую сумму надо закупать» и «какого чёрта он этим занимается». Как сказала Ино: высокий, красивый, подтянутый. Остальное, глядя сквозь завесу упавших на лицо волос, проверить было нельзя. К тому же, первых трёх пунктов внезапно оказалось достаточно. Мадара – точнее, Учиха-сенсей – казался одновременно и опасным, и чем-то притягательным. А уж когда Хината случайно столкнулась с ним взглядом.... Обжигающе. Обжигающая чернота. В голове сразу же запищал голосок, который отдалённо, быть может, интонациями, смахивал на голос Яманака. «Ну, давай, чего ты трусишь?» Но... «Посмотри на него, дура. Потом в жизни на такое не решишься. Жалеть будешь!» Не буду! Или буду... «Или, ещё как или. Давай, мы за матриархат, бери ситуацию под свой контроль». Это же неприлично! Что он обо мне подумает? «А тебе не всё ли равно? – издевательски. – Ты его не знаешь, он тебя – тоже вряд ли, да и ты заканчиваешь через какие-то три месяца». Вот именно. Не знаю. «Слабохарактерная... Я знаю, что ты хочешь, взгляда последние полчаса не отрывала». Хьюга страдальчески вздохнула. Слабохарактерная – очень правильное слово. В конце концов, какая твёрдость духа, если она не может переспорить даже свой внутренний голос. Брюнетка решительно захлопнула пособие. - М? Закончила? – спросил Учиха, как можно старательней напуская на себя внешнее равнодушие. На самом же деле, ему казалось, что Хьюга подошла слишком близко. Подозрительно? Параноик. - Да... То есть, нет, - Хината шумно выдохнула, нервно поправила сумку на плече и опустила голову. – То есть, закончила, но у меня к вам есть просьба... предложение... это личное... «Уа... Спокойно... Пути назад уже нет...» Осознав это, девушка сильно покраснела. Мадара заинтересованно приподнял бровь, гадая, что могло вызвать такую реакцию. Даже привычная одержимость под напором любопытства ненадолго отступила на второй план. Хотя этот румянец ей очень шёл... - Ну? – коротко спросил он, не дождавшись пояснения. А проблема была в том, что мысли Хинаты разбегались в разные стороны. Нет, она уже давно смогла побороть свою ненормальную стеснительность, но ситуация явно выбивалась за рамки нормально. «Ты просто скажешь, а он просто тебя выгонит... Да, всё так и будет. Всего пару слов – и всё» Оттягивая момент, Хьюга поставила неожиданно начавшую мешаться сумку рядом со столом и подумала, что проще будет не смотреть ему в глаза. - Давайте займёмся сексом. Если когда и надо проваливаться сквозь землю – так это в такие моменты. Тем более она, земля, сама уходила из-под ног. Учиха поперхнулся воздухом. Самообладание его редко подводило, но это был удар под дых. В животе мгновенно всё скрутило; у него засосало под ложечкой. Стало ещё жарче, даже душно, а Хината стояла непозволительно близко и, казалось, обдавала теплом всего тела. И теперь уже нечему было ему мешать... Мужчина мысленно обругал себя. Глупо было подумать, что это она всерьез. Скорее всего, проспорила кому-то, ну, или желание проиграла. - Ага. Ясно. Пошутила и хватит, а теперь будь добра – выйди вон. Не слишком-то вежливо, но ему было необходимо остаться одному, так как сознание не желало соглашаться с доводами здравого смысла. Кислород, кажется, не доходил до лёгких. Мысль об изнасиловании теперь не представлялась такой уж неприемлемой. Брюнетка замялась, повернулась к нему спиной и сделала пару шагов. Но вдруг остановилась, одёргивая себя. Решилась так решилась. - Нет, я серьёзно, - твёрдо произнесла Хьюга и повернулась на сто восемьдесят градусов. Зря. Жадный, маслянистый взгляд угольных глаз выдавал его с головой; Хината бездумно скользнула языком по пересохшим губам. Мадара гулко сглотнул. Во рту скопилась слюна, по телу прошлась лёгкая дрожь. - Серьёзно, говоришь?.. – вкрадчиво уточнил он, приподнимаясь. Девушка с трудом заставила себя стоять на месте, так как Учиха выглядел... хищно? Притягательная опасность. Хьюга пропустила тот момент, когда он подошёл вплотную и мягко опустил правую руку ей на плечо. Девушка не могла себя заставить посмотреть ему в глаза, поэтому уставилась куда-то в район подбородка, что было не сложно – мужчина был сильно выше. Хината осторожно положила ладонь на широкую грудь и сквозь ткань ощутила под пальцами ровное сердцебиение и тепло кожи. Внезапно Мадара рывком привлёк её к себе, развернулся и, оттеснив к столу, с глухим стоном впился в плавный изгиб шеи, смещая руку с плеча назад, зарываясь ею в прохладные тёмные пряди. Другая рука с нажимом прошлась по пояснице: сначала от пояса вверх, затем обратно, - и ниже по бедру, заставляя согнуть ногу в колене. Хината судорожно выдохнула и чуть прогнулась. Мужчина стал покрывать отрывистыми поцелуями нежную кожу, тяжело дыша и чувствуя, что уже не сможет остановиться. Воображение подкинуло несколько картинок-сюжетов, что и в каких позах он с ней сделает. Учиха слишком долго скрывал свою страсть. Слишком много времени изводил себя. Хватит. Сейчас можно было всё. Хьюга таяла. От жара, от напора, от того, что он интуитивно нашёл одно из самых чувствительных мест её тела. От ощущения неправильности происходящего, и потому что чужие губы – сухие, горячие, в мелких трещинках. Мадара вслепую пытался нашарить ящик, где, как он помнил, были два-три презерватива; он понятия не имел, как они там очутились, но это оказалось очень кстати. Да где ж эта долбанная ручка... Так не хотелось отрываться, чтобы посмотреть, и плевать, что на секунду. А, вот она! - Две-ерь... - М-м... - Две-ерь... закрой... те... Подобное обращение было забавным. Учиха нехотя отстранился, выпуская её из кольца своих рук, и не без удовольствия заметил, что её дыхание сбилось с нужного ритма. - Без ключа, просто поверни, - пояснил он. Хината решила, что это проверка. Вроде как – сбежит или нет? Последний шанс пойти на попятную. Ага, как же, сбежит она в таком состоянии... Замок щёлкнул. Мадара бесшумно подошёл со спины, обнял, зарываясь носом в волосы и шумно вдыхая их аромат, и, что-то прикинув в уме, утащил в лаборантскую. Когда вторая преграда между ними и внешним миром захлопнулась, они на автомате прошли вглубь комнаты. Стеллажи и стоящие на полках пустые склянки, изогнутые и прямые стеклянные колбы, какие-то приборы – Хинате это казалось жутковатым. Мужчина ослабил хватку, чтобы девушка могла извернуться и встать к нему лицом, и положил ладонь на её грудь. Хьюга вздрогнула; торопливо огладив мягкое полушарие через блузку, Учиха дрожащими от возбуждения руками принялся за мелкие крючочки, заменявшие пуговицы. Идиотские зацепки яростно сопротивлялись. Замершая было Хината ожила. Девушка потянулась к вороту его рубашки; из-за волнения пальцы не слушались и отказывались нормально гнуться. Колени дрожали от того, с кем, что и при каких обстоятельствах она собирается делать. К тому моменту, когда Хьюга дошла до середины, Мадара уже справился с застёжками и скользнул кончиками пальцев под ленту лифа. - Свет, - он нахмурился. - Выключи... те, пожалуйста, свет, - прошептала Хината. Неуместное смущение вернулось, и брюнетка не была уверена что сможет... сможет... при такой яркой иллюминации. Учиха, который предпочёл бы видеть все подробности, недовольно повёл плечами, но спорить не стал. Не до того. Уже возле выключателя он подумал, что ковыряться с рубашкой в темноте чревато, поэтому стянул её через голову, швырнул на пол и потушил свет. Лаборантская погрузилась в непроглядный мрак, так как окон в помещении не было. Назад пришлось пробираться на ощупь, как можно аккуратней, так как сшибить с полок что-нибудь стеклянное не хотелось, благо, Мадара достаточно хорошо освоился здесь и не затруднялся с выбором направления. У Хинаты перехватило дыхание, когда во мгле широкие мужские ладони обхватили за талию, прошлись по животу и затем размеренными движениями сняли с неё блузку и расстегнули лифчик. Это была какая-то новая модель с заклёпочной застёжкой спереди, нужно было только потянуть, что Учиха по достоинству оценил. - Если б сразу заметил – расстегнул бы языком, - прошептал он, утягивая её на пол. Лифчик сам скатился с плеч. В темноте тактильные ощущения обострялись. Холодный пол под спиной. Тёплое, частое дыхание, обжигающее обнажённые плечи. Задевающие лицо пряди волос. Приятная грубость кожи под ладонями. Собственное бешенное сердцебиение. Хьюга задыхалась и тянулась к нему руками, уже ни капли не жалея, что решилась. Мадара мучительно медленно провёл языком по косточкам ключиц. От прилившей к члену крови в паху сладко ныло; терпеть больше было невозможно. Мужчина стянул с неё джинсы вместе с бельём – Хината приподнялась, помогая – и провёл рукой по внутренней стороне бедра вверх. Там было влажно и горячо, он шумно выдохнул, предвкушая. Учиха зубами вскрыл презерватив, расстегивая ремень, натянул на себя латекс и, закинув одну её ногу себе на плечо, другую – за пояс, резко вошёл. Девушка вскрикнула и сильно прогнулась, упираясь лопатками в пол. Мадара, перехватив ногу с плеча под колено, нагнулся и припал к приоткрытым губам, проскальзывая в её рот языком. Хьюга, отвечая, обвила его руками за шею, цепляясь пальцами за волосы и держась почти на весу. Мужчина двигался в размеренном плавном ритме, практически выходя и до упора толкаясь в тесное жаркое лоно. Учиха мял пышную грудь и шипел сквозь стиснутые зубы, это было так упоительно... невыносимо... Хината кусала губы, пытаясь сдержаться, поэтому у неё вырывались какие-то всхлипы и бессвязный бессмысленный шёпот. Девушка гладила всё, до чего дотягивалась: напряжённый живот с дорожкой спускающихся к паху волос, бока и взмокнувшую в душном помещении спину, шею и плечи, дотрагивалась кончиками до скул... Хьюга обхватила его лицо ладонями – невидимая при свете щетина чуть кольнула пальцы – и потянулась за поцелуем. - Ты... Вы... м... Мадара стиснул её бедро так, что, наверняка, останется синяк, но вдруг отстранился. - Что такое? – в тон вкрались какие-то жалобно-обидчивые нотки, без чужого жара ей стало холодно, а там, внизу – сосуще пусто. - Перевернись... – хрипло выдохнул Учиха. В глубине души он, пожалуй, осознавал, что воплотить все свои больные фантазии в жизнь – по крайней мере, сейчас – не удастся, но ничего сделать с собой не мог. Тем более, это так, не фантазия... Вариация на тему. Брюнетка на автомате сделала, как он сказал, становясь на четвереньки. Мужчина пристроился сзади и надавил ей между лопаток, заставляя опуститься на локти. - А-аа-ах!.. – на этот раз Хината не выдержала. Учиха стал более груб; бездумно водя руками по изогнутой, в мелких каплях пота, пояснице, он вбивался в сводящее с ума тело и, жмурясь, глухо стонал. Сгорбившись, Мадара опёрся на руку возле её головы, меняя угол проникновения. Хьюга вцепилась в сухую мозолистую ладонь, так как в таком темпе ей было физически необходимо держаться хоть за что-то, и потёрлась щекой о запястье. Ногти свободной руки скребли пол, Хината вскрикивала и подавалась назад, насаживаясь, губы сами шевелились, воспроизводя слова: - Ещё!.. ах... глубже... пожалуйста... Ах!.. Мужчина склонился ниже и, смахнув волосы в сторону, прижался лбом к её шее. Почти наваливаясь, он вколачивал любовницу в пол. Голова кружилась от её запаха: кожа, лёгкий пот, шампунь, что-то особенное, чисто личное, но именно из-за последнего Учиха терял над собой контроль, срываясь в ненормальную животную страсть. Обняв девушку за талию, Мадара подался назад, не расцепляясь, и сел на колени. Хьюга оказалась «сверху». Намотав шелковистые волосы на кулак, он запрокинул её голову назад и стал методично вылизывать шею, то и дело оставляя засосы вдоль сонной артерии, чувствуя под языком частый пульс. Одновременно с этим мужчина ласково гладил бархатистый живот, а если он прижимал ладонь ниже пупка, то ощущал ритмичный ток крови. Хината расслабилась от неторопливых ласк и откинулась ему на плечо, отдыхая после бешеной гонки, от которой дрожало всё тело. Внезапно откуда-то донеслись голоса. По спине побежал предательский холодок. - Что... - О, а я не говорил? Дверь открывается снаружи, ключ не один... – Учиха прикусил мочку уха и ещё сильнее понизил голос. – А дверь в лаборантскую вообще не заперта. Девушка нервно дёрнулась, но руки держали крепко. Темнота. Люди за тонкой стенкой и не запертой дверью, только ручку поверни. Тяжёлая волна возбуждения, вдруг поднявшаяся от промежности и разом захлестнувшая всё тело от груди до кончиков пальцев на ногах. Мужчина шевельнулся – случайно ли, нет? – Хьюга беззвучно схватила ртом воздух. Где-то во мраке валялась одежда, а с какой стороны вход – непонятно, так как она потеряла ориентацию в пространстве. Пальцы Мадары поползли вверх по рёбрам, невесомо коснулись груди. Очертили твёрдый сосок, чуть сжали, оттянули, сдавили; сначала справа, после – слева. С губ Хинаты сорвался тихий вздох, который в сложившейся ситуации показался ей невероятно громким. Учиха, видимо, тоже так решил и зажал её рот ладонью. И вовремя. - Хэй, посмотри в лаборантской. - Сейчас. Девушка зажмурилась, морально готовясь к ужасу унижения. Свет резанул по закрытым векам и... - Да нет тут никого. -Точно, я ж не слепой. Хьюга поражённо распахнула глаза и первое, что увидела – стеллаж сбоку от них. Плоский шкаф образовывал со стеной просторную нишу, скрытую в тени, и надёжно прятал их от посторонних. Как и в какой момент они сюда переместились, она не помнила. Дверь захлопнулась, и Хинате показалось, что стало ещё темней, чем было. Учиха прижался губами к её плечу; девушка почувствовала его улыбку и уловила еле слышную усмешку. - Вы... знали? - Знал, не знал... Повезло. Ну точно, знал. - А одежда? - Вдвойне повезло, - пауза. – Ко мне ещё никто не обращался на «вы» во время секса, - она была уверена, что покраснела. Мадара за подбородок повернул её голову к себе. – Но ты продолжай... – он провёл языком по нижней губе и с придыханием добавил. – Меня это дико заводит... Сладкая... мм... Мадара целовал её вдумчиво, неторопливо, точнее, предполагалось, что так будет, но он похлопал её по бедру, призывая к действию. Хьюга осторожно приподнялась и опустилась обратно. Затем ещё раз. И ещё. И ещё, постепенно ловя нужный ритм. Девушка покачивалась и тихо стонала, ей нравилось контролировать процесс. Мужчина, придерживая за бёдра, помогал любовнице подниматься и нажимал при движении вниз, резче насаживая на себя. Это было похоже на извращенную, но очень мучительную пытку. Надолго его не хватило. Не предупредив, Учиха вздёрнул её на колени, поднялся сам и стал быстро, рвано двигаться. - Ах... нн... ха.. - Ма... мадара! Звонкие непристойные хлопки кожи о кожу оглушали; Хината хватала руками воздух, тщетно ища опору. Если бы Мадара не обхватывал её за пояс, то удержаться в таком положении – на коленях, чуть нагнувшись вперёд – было бы попросту невозможно, она болталась на грани равновесия и падения, удовольствия и срыва на крик, и от собственной беспомощности становилось только хуже. Или лучше? Мужчина рычал или стонал, он и сам уже не понимал, напряжение в теле с каждой секундой нарастало, хватка мышц вдруг стала такой плотной, будто они только начали. Частая пульсация вокруг члена и то, как Хьюга немыслимо прогнулась, только подстегнуло. Учиха кончал долго, прижав Хинату к себе, словно выплёскивалось всё то, что скопилось за не одну неделю мутных нереализованных желаний. Оставшихся сил хватило на пару вдохов-выдохов и аккуратно, не ударяясь, повалиться на пол. Некоторое время они ещё лежали в темноте, обнявшись и пытаясь отдышаться. Мадара отстранился, Хьюга заранее закрыла глаза, прислушиваясь к шагам. Щёлкнул выключатель, сердцебиение уже начало постепенно возвращаться в свой нормальный темп. Хината села и обхватила себя руками, чтобы не замёрзнуть от того, что пот уже начал испаряться с кожи. Ноги дрожали, и она не была уверена, что сможет встать. Не с первой попытки. На плечи опустилось что-то лёгкое, тканевое. Хьюга открыла глаза, прищурилась на свет и с удивлением обнаружила на себе мужскую рубашку. Не задумываясь, девушка надела её по-нормальному, затем ухватилась за воротник и, поднеся к носу, вдохнула знакомый терпкий запах недавнего любовника и мужского одеколона. Приятное сочетание. Рассеянно оглядевшись, она увидела непосредственно хозяина рубашки, который успел уже наполовину одеться. Учиха сидел, откинувшись на стену, и сыто улыбался в потолок. Вид у него был довольный, расслабленный и удовлетворённый. - Чёрт... – прокомментировал он. – Не знаю, что тебе в голову ударило, но... Чёрт... Дашь телефончик? - Обойдешься, - беззлобно отозвалась Хината и подобралась ближе, думая, как бы потактичней поблагодарить Ино. Идейный вдохновитель, как никак. Мужчина притянул её вплотную к себе и собственнически приобнял. Хьюга не возражала. - Ты же не думаешь, что я тебя отпущу? - Что?! - Как думаешь, чего бы захотел нормальный мужчина, переспав с Мэрилин Монро?* - Эм... Не знаю... а почему ты это спрашиваешь? - Нормальный мужчина захотел бы повтора. Желательно не один раз, - Мадара усадил её к себе на колени, интимно шепча. – Захотел бы воплотить в жизнь свои самые грязные фантазии. Сечёшь? - Ты же не хочешь сказать... Хината не договорила. В его глазах горел безумный огонёк восхищения и временно загнанного подальше желания, и это взгляд обещал такое... Ох... - Ц-ц-ц... Ты перестала обращаться ко мне на «вы». А мне так нравилось... – он притворно расстроено вздохнул и положил подбородок ей на плечо. - Не такая уж и большая разница в возрасте, - девушка спихнула его и качнулась вперёд, чтобы удобно улечься у него на груди. Несколько минут сидели молча, слушая дыхание друг друга. - Купишь мне кофе? - Ты готова отдаться мне на всю ночь за кофе? Всю ночь. Целая ночь этого безумия. Как же это всё неправильно... - Ну... я не это имела в виду... Тогда лучше мороженного. - Ты готова отдаться мне на всю ночь за мороженое? Хьюга вздохнула и закрыла глаза. Мысли в голове ворочались слишком медленно. - С орешками, - устало добавила она. Нужно было немного отдохнуть. *Здесь Мэрилин Монро подразумевается, как очень популярный – вы не поверите, и сейчас тоже, я выясняла – секс-символ.