сможешь ответить «нет»?

      едва заметное шевеление на собственных коленях, показывающее дискомфорт и не сдерживаемое желание, заставляет джухён отвлечься от кипы документов, раскрытых перед ней иконками электронных файлов. она терпеливо дочитывает предложение, по которому ранее уже проскальзывала глазами пару раз, и со вздохом дотрагивается ладонью до чужой спины. с такой ярой жаждой отвлечь её от собственных обязанностей, исходящей от вплотную прижатого к ней тела, у джухён точно не получится вовремя закончить оформление документации, чтобы оставшуюся часть вечера посвятить заслуженному отдыху.       — тише, малыш,— девушка проговаривает серьезно, без какого-либо намёка на нежность. если из-за проступков дженни она не сможет завершить определенную часть порученных ей заданий, она не сможет так просто спустить ей это с рук. дженни, кажется, слишком поспешно привыкает к тому, чтобы мешаться и шкодить, словно маленький ребёнок,— ты мешаешь мне работать.       младшая девушка с каштановым цветом волос только всхлипывает, цепляясь за джухён сильнее и стараясь более не шевелиться, даже не дышать чересчур громко и прерывисто. джухён отпивает глоток кофе из своей большой кружки, обычно используемой как раз в такие домашние вечера, когда всё внимание требуется уделить именно документам, для завершения которых установлен определенный срок. она слегка морщится от того, что напиток успел остыть за те полчаса, что она находится за открытым ноутбуком, но довольствуется как раз нужным количеством сахара в нём.       дженни снова слегка ёрзает, совершает глупый, совсем неправильный поступок, заставляющий её прикрыть рот ладонью, чтобы сдержать нуждающийся плач. её тело покрывается капельками испарины, и старшая девушка буквально может чувствовать исходящий от неё жар отчаяния; в отличие от неё, джухён обладает выдержкой и может умело применять её именно в похожих ситуациях. несмотря на то, что джухён невероятно тверда, возбуждена и находится глубоко внутри дженни, её самообладание позволяет сконцентрироваться на более важном задании, а не идти на поводу у своей строптивой девушки.       но дженни абсолютно всегда требует большего, она не может просто просидеть на месте несколько десятков минут и соблюсти их договоренность; лишь по одному её сбитому дыханию несложно понять, что она с облегчением улыбнулась бы и приподняла медового оттенка бёдра, позволяя джухён вбиваться в себя, если бы выпал такой шанс. но нет.       — ну, что случилось?       только вот промелькнувшие в голове картинки возможных событий уже заставили дженни сжаться вокруг своей девушки и снова обратить её внимание на себя.       — мамочка, я-я не могу больше,— голос предаёт, спадает до шёпота, на что старшая девушка приподнимает уголок аккуратных, почти кукольных губ, и прикасается ими к липкому виску. её взгляд понимающий, но властный, объясняющий, что происходящее — это вина, полностью лежащая на плечах дженни.       — тебя никто не просил и, тем более, не принуждал откладывать важные дела и ослушиваться. ты ведь сама пошла на такой поступок,— тембр пропитан серьёзностью, но дженни слишком плохо воспринимает реальность, чтобы заметить такую отчетливую деталь. она чувствует только чужую ладонь на своего нагой пояснице, большим пальцем невесомо выводящую незамысловатые круги.— скажи, это того стоило?       дженни медлит с ответом, хотя прекрасно знает, что ей всего-то нужно махнуть головой в отрицании — нет пытки тяжелее и бесчеловечнее, чем согревать старшую девушку внутри себя и не иметь даже ничтожно маленькой возможности сдвинуться в сторону. прошло не меньшим более пятнадцати минут, в течение которых она старательно пытается быть послушной, но нервы уже постепенно истрачиваются, уступая место только животному желанию; нужно, чтобы мамочка просто дала ей шанс исправиться.       дженни понимает и действительно ценит заботу старшей девушки, которая каждый день настоятельно напоминает ей о том, что необходимо правильно питаться, соблюдая рацион. джухён работает по нагруженному графику, отсутствуя дома до самого вечера, и не имеет возможности тщательно проследить за тем, как её девочка уделяет должное внимание собственному здоровью: какое количество воды выпивает, насколько часто устраивает перекусы и передышки от занятий. всё просто — дженни порой забывается или же сознательно ставит в приоритет учёбу, забывая про себя.       ранее джухён прощала ей это, в свободные от работы дни окружала её своей любовью, пока на лице младшей девушки не стали отчётливыми серые мешки под глазами из-за недосыпа, появились немного впалые скулы — изменения были некритичными, но достаточными, чтобы заставить джухён беспокоиться и решительно взять ситуацию в свои руки. с тех самых пор джухён невероятно внимательно отслеживает распорядок чужого дня, выделяя несколько минут из каждого рабочего часа, чтобы сделать дженни звонок или написать ей небольшое сообщение с напоминаниями.       сегодня дженни случайно забыла пообедать, чувствуя себя вдоволь сытой после питательного завтрака, но старшую девушку такой расклад не совсем устроил. та появилась на пороге дома в приподнятом настроении, орошая поцелуями чужое лицо, а затем, желая налить себе чуточку вина, увидела в холодильнике нетронутую порцию еды. ту самую порцию, что дженни следовало съесть ещё часами ранее. словесный выговор, недовольство, граничащее с разочарованием, чувство вины, опущенная вниз голова и режущий слух грубый голос,— всё это слилось в одну непреодолимую пытку — дженни пришлось раздеться под пристальным взглядом джухён, подготовить себя, а затем жгуче плавно опустить на её возбужденный член и прижаться к ней месячным котёнком.       — м, радость?— старшая девушка вырывает из мыслей, слабо ударяя по ягодице, только чтобы привлечь внимание к собственным словам.— да или нет?       — нет.       — верно,— джухён вглядывается в чужое лицо, бегая по нему глазами.— но я же не могу погладить тебя по голове за это. ты ведь большая и хорошая девочка и должна вынести урок из своего заслуженного наказания, так?       — да, мамочка.       дженни обреченно вздыхает, нежась под малым вниманием своей девушки, и роняет голову ей на плечо, решаясь выждать ещё некоторое время и дать джухён действительно удачно закончить рабочие обязанности. она сосредотачивается на собственном дыхании, на том, как волосы спадают на лицо и создают слегка раздражающую помеху для глаз, как ткань чужих брюк неприятно соприкасается с её полыхающей кожей, как соски вплотную прижимаются к укрытой в бюстгальтер груди джухён, как невыносимое желание берет верх, и дженни сжимается, чувствуя, как намокает сильнее.       она не знает, какой выдержкой нужно обладать, чтобы оставаться всё той же непоколебимой, рассудительной и стойкой джухён, которой нипочём ни внезапные природные катаклизмы, ни выводящий из себя, заносчивый начальник, ни отдающая себя с лихвой дженни, готовая пойти на самые не оправдываемые поступки, чтобы старшая девушка потеряла свою уравновешенность и заклеймила её своей собственностью. дженни поскуливает, изо всех сил старается совершить нижней частью тела круговое движение, желая почувствовать джухён глубже и теснее.       чувствуя нарастающее нетерпение, дженни ненароком касается приоткрытыми губами чужой прохладной кожи; та у старшей девушки красиво переливается на свету из-за тщательного ухода, выглядит хрупко и бледно, как у вычурной фарфоровой куклы, что порой касаться её — это будто дотронуться до чего-то сверх удивительного. дженни не знает, как она, настолько простая, не выделяющаяся на фоне более симпатичных девушек, полностью погруженная в учёбу и практически всегда находящаяся в четырёх стенах, смогла попасть к джухён в милость и стать её девушкой.       джухён действительно необыкновенная. дженни незаметно бросает на её профиль взгляд, и приподнимает уголок губ, наконец понимая, что согревать девушку внутри себя с лёгкостью равняется самому большому благословению. ей хочется дышать с ней одним воздухом, смотреть на мир её глазами, быть всегда рядом, чтобы становиться свидетелем взлётов и залечивать раны при падениях; дженни всегда мало, даже если джухён вокруг неё чересчур много.       бесконтрольно подавшись бёдрами вперёд, младшая девушка слышит тяжёлый вздох рядом со своим ухом и машинально старается принять неподвижное положение, словно уменьшаясь в размере. она намертво цепляется пальцами за ткань чужой домашней футболки, ярко чувствуя, как ногти даже сквозь барьер неприятно впиваются в ладонь — так дженни старается успокоить заходящееся в быстром ритме сердце и отвлечь себя от грузных дум.       — мне нужно было всего десять минут, чтобы закончить с работой, но теперь на это нет никакого желания,— джухён явно озадачена, слегка разочарована. остаётся лишь молиться, чтобы она ни в коем случае не была зла. младшая девушка ненавидит, когда онни испытывает спектр отрицательных эмоций, потому что на её лице продолжает сохраняться холодность, но в действиях, решениях, взгляде прослеживается дьявольская ярость.— слезай.       нет. нет. нет.       дженни мотает головой, походя на неваляшку, чем зарабатывает строгий взгляд в свою сторону — если бы джухён была по-настоящему раздражена, она без раздумий и лишних слов поставила бы младшую девушку на ноги, лишая её всякого тепла и оставляя прозябать от прохлады комнаты, переминаясь с ноги на ногу.       — нет,— дженни и не соображает, как отказ срывается с губ ненадёжным шёпотом; она не боится джухён, ни в коем случае, она просто не хочет быть брошенной вне её милости и провести оставшиеся до ночи часы в одиночестве, не находя себе дела.       — почему ты споришь со мной, м? боишься наказания или просто ни секунды не можешь без члена внутри себя?— настоящая издёвка, от которой старшая девушка получает особое удовольствие; дженни чувствует его с такой же непередаваемой силой, потому что её стенки вновь обхватывают джухён крепче. за спиной слышится глухой звук — ноутбук был закрыт, а значит, джухён и правда не планирует продолжать работу.— слезай, дженни.       пара жалких секунд, и опустошение внутри не приносит никакого покоя; младшей девушке глубоко наплевать, что она лишь терзает себя, доводя до исступления, ведь до тех пор, пока джухён хорошо, ей так же по-особенному хорошо; сердце млеет, готовое бомбой замедленного действия взорваться, рассыпаясь на лоскуты, потому что действительная благодарность за свою любовь — похвала от джухён, которой она готова омыть сполна. даже когда она звучит отчужденно, недосягаемо, её движения и смысл произносимых слов всё равно посылают по коже разряды тока, заставляя в ту же секунду вздрогнуть и почувствовать жар — зной, поднимающийся от кончиков пальцев ног, спускающийся от головы прямиком к самому чувствительному месту между ног.       дженни не смеет ослушаться; она неуверенно встаёт на ноги, будто впервые пробует удержать равновесие, и ждёт, опустив голову. глаза приковывает вид собственных пальцев перед собой, соединённых в слабый замок, пока рядом происходит неведомое копошение — джухён наверняка наводит на столе относительный порядок, проявляя собственную дисциплину. дженни успевает подумать, что на сегодня её своеобразные воспитательные меры завершились, но...       — спиной на кровать, колени к груди.       есть шарм в том, что джухён не требует много рабочего места, отчего нужное ей пространство отлично вместилось в спальную комнату. по причине этого, дженни не нужно спешить, загнанно перебирая ногами, ей стоит всего лишь сделать несколько шагов в сторону и немедленно залезть на кровать, пока ещё не прогревшуюся. матрас прогибается под весом, на постельном белье образуются соответственные складки, но младшая девушка принимает наказанную позу и тратит секунды в ожидании, прикрыв глаза.       она знает, что джухён видит её — открытую, надеющуюся, повинующуюся. и когда рядом чуть заметно поскрипывают пружины, дженни загорается предвкушением, пока намокает слегка сильнее; это джухён тоже должна была лицезреть.       дженни совсем не могла ожидать, что чужая открытая ладонь со звонким хлопком приземлится на её промежность, заставляя широко раскрыть глаза и застонать от боли, перемешанной с наслаждением. а затем пальцы той же самой ладони зажмут между собой её изнывающий клитор, посылая дрожь по позвоночнику. несмотря на маневренные проделки старшей девушки, дженни все ещё держит руки под коленями, прижав те к голой груди, и постепенно начинает замечать, настолько тяжёлыми становятся попытки вдохнуть. сердце будто стягивает тисками, от которых возможно избавиться только одним путём.       и джухён словно читает мысли, залезая напрямую в чужую голову, сейчас оградившуюся от каких-либо мыслей и позволяющей именно желанию захватить власть над чужим телом. старшая девушка позволяет себе остаться лишь в домашней рубахе, тратя, не скупясь, несколько мгновений, чтобы перевязать волосы потуже, а затем растереть рукой естественный предэякулят по требующей внимания длине. это уже вошло в обиход, стало своеобразной традицией — дразнить дженни в любом случае, пусть даже она и вела себя подобающе и заслужила исполнение любой прихоти. именно поэтому джухён направляет член аккуратно меж половых губ, водя им разрушительно медленно вверх и вниз, смакуя до жути знакомые и приятные ощущения.       один только вид от того, как влажность дженни смешивается с её собственной, заставляет упереться головкой в лоно и начать проникать внутрь миллиметр за миллиметром без остановки.       — мамочка,— живот дженни напрягается от новой возможности быть наполненной изнутри; у неё будто исчез голос, давая свободу высказывать эмоции лишь разрушенным шёпотом, граничащим с плачем — джухён пока слишком медленна, она умело провоцирует, испытывает тонкие струны терпения и с явной полуулыбкой ждёт, пойдёт ли младшая девушка на поводу своих плотских страстей, насаживаясь до конца самостоятельно. но этого не происходит, и дженни будто бы одаривают новой способностью восполнить запасы воздуха, когда чужие бёдра соприкасаются с её ягодицами,— спасибо.       — влажная, растянутая и такая тёплая,— джухён склоняется над ней, устраивая ладони на бёдрах и надавливая на них, делая первое пробное движение, плавное и необыкновенно тягучее.— ты и дня не можешь прожить без нарушения наших правил, детка, так ведь?— дженни бездумно кивает, позволяя делать с ней всё, что угодно.— почему же? скажи мне,— джухён привлекает к себе внимание лёгким поцелуем в чужую лодыжку, находящуюся удобно близко к собственному лицу. между ней и дженни расстояние в пару десятков сантиметров, но горячее дыхание всё же встречается и смешивается воедино, накаляя комнату.       в эту же секунду младшая девушка чувствует, как сквозь её волосы осторожно проходятся пальцы той, кто ожидает хотя бы какого-нибудь жалкого ответа. но всё, что получается у дженни — сильно зажать нижнюю губу между зубами и помотать головой, зажмуриваясь до белых точек перед глазами.       — и пары слов связать не можешь, глупый щеночек,— джухён выскальзывает, оставляя внутри только набухающую головку, из которой продолжает выделяться смазка, делая возможность двигаться более лёгкой.— ты хороша только в том, чтобы лежать подо мной с разведёнными ногами, да?— слабый кивок.— используй слова, детка, иначе мы закончим прямо сейчас.       — да, мамочка.       джухён всего-то требовалось подтверждение своим предположениям; конечно, она и без лишних вопросов понимала, какое влияние имеет на дженни, и никогда им не пользовалась в своих целях — не смогла бы смотреть на себя в отражении зеркала, искренне нарекая на собственную жизнь ненастья. длинноволосая девушка отдаётся ей добровольно, разрешает руководить ей, наставлять, учить и порой проучивать за какие-либо пакости; но это случается довольно редко. сегодня — не более, чем обыкновенное исключение, в ходе которого джухён всё же бессловесно, но убеждается, судя по выражению лица и реакции, доставляет ли дженни хоть что-то дискомфорт.       она начинает входить заново, сначала постепенно, затем — рвано и резко, выбивая плачевные стоны. дыхание сбивается, джухён тихо рычит, ловя наслаждение от жаркой тесноты, обволакивающей её так нежно и крепко, что член невольно дергается, приобретая куда более твёрдое состояние.       лучи закатного солнца просачиваются в помещение сквозь полупрозрачные тюли и падают куда-то в сторону выхода из комнаты, освещают паркет за спинами двух двигающихся в унисон тел — джухён рассматривает девушку под собой, не замедляя движения, и пытается запечатлеть в памяти ещё одну картину, уже тысячную по счету — дженни, изнывающая от удовольствия, дарящая слуху красивые и тонкие хныканья, доверяющая ей настолько, что разрешает видеть себя в разрушенном, наиболее уязвимом состоянии.       дженни не требуется особо много времени, чтобы начать чувствовать известное напряжение в нижней части живота, стягивающееся тугим узлом и готовое вот-вот взорваться фейерверком ярких эмоций и особенно громкого, разбитого плача. она, в конце концов, около половины часа сдерживала себя, действительно стараясь не шевелиться и только смаковать ощущение чужого возбуждения внутри себя, а это стоит большого труда и выносливости.       — хочешь, чтобы мамочка сделала тебя своей?— озвученный вопрос звучит размыто, дженни прилагает усилия, чтобы отчетливо расслышать каждое слово, произнесенное с хрипотцой.— хочешь, чтобы я подарила тебе ребёночка?       дженни тает. млеет, будто бы кубик льда под палящим солнцем, и улетучивается в атмосферу невидимым паром — вот какой реакцией отзывается предложение старшей девушки в податливом теле. дженни хочет. мечтает образовать семью с этой девушкой, даже если этот момент наступит прямо сейчас; хочет осчастливить её, зная, какими замечательными родителями они смогут быть, выстраивая командную работу общими усилиями. дженни просто не может озвучить мольбы, будучи выбитой из колеи глубокими и сладкими проникновениями.       — представь, как красиво бы ты смотрелась с круглым животиком,— джухён слегка ударяет по чужим трясущимся от долгого напряжения ладоням, и заменяет их своими — она подкладывает руки под колени младшей девушки и самостоятельно придавливает их, зарабатывая ещё больший контроль над действиями, пока дженни ищет своим ладоням другое применение, цепляясь за тонкие запястья своей онни.       — пожалуйста.       — всё, что захочешь, малыш. весь мир будет твоим, если ты захочешь,— им бы сейчас встретиться взглядами, обмениваясь интимностью момента, но джухён и без всяких подтверждений знает о неподдельности желания своей девочки и собственной серьезности. — кончи для меня.       и дженни сжимается вокруг неё узким кольцом, трясясь всем телом, пока её губы завораживающе раскрыты, а воздух застревает в горле. она выглядит сумасшедше красиво — чувство неверия и дикой собственности возникает разом только от того, что лицезримые эмоции слишком ценны для джухён. она никогда и никому не позволит видеть дженни такой, это только для её глаз.       — вот так, хорошая девочка. твоё удовольствие превыше всего для меня.       старшая девушка продолжает совершать толчки, теперь уже сопровождающиеся характерным хлюпаньем, что даже вводит дженни в краску, и улыбается. она не перешагивает отметку животной жажды, уже покачивая бёдрами медленнее.       — ещё немного. я знаю, что ты теперь чересчур чувствительная, детка, но потерпи ещё чуть-чуть,— преследовать собственный оргазм всегда сложно, когда дженни уже ослабленная и удовлетворённая хочет скорее выпрямить ноги и спокойно выдохнуть, продолжая чувствовать внутри себя джухён и становясь наиболее чуткой, деликатной, испытывающей накатывающие волны спазмов от малейшего движения.       — мамочка.       подрагивающий голос доводит её до пика, помогая излиться внутрь дженни и окрасить её изнутри белым, тягучим семенем, что наверняка будет вытекать на простыни и образовывать мокрое пятно. пара рассеянных толчков, и джухён нежно опускает чужие ноги в привычное положение, ложась рядом. она, может, и успела выдохнуться, но впереди ещё есть задача — аккуратно очистить дженни, не заставляя её принимать душ, потому что её светло-карие глаза уже закрываются от тяжести век. джухён любовно дотрагивается чужой щеки, оглаживая ту большим пальцем.       — моя радость.       дженни показывает в ответ довольную улыбку, позволяя себе восстановиться после произошедшего с помощью порции недолгой дремоты.