Ева

На голову словно надели кастрюлю и начали нещадно молотить по ней половником. Это зазвенел будильник. С трудом разлепив веки, Ева сильнее укуталась в одеяло и села на кровати. Перспектива вылезти из-под него девушке совершенно не нравилась. Она даже готова была прямо так пойти в школу, но тамошние законы обязывали соблюдать каноны делового стиля. Глаза упорно не хотели оставаться открытыми, а голова была тяжёлая как огромный валун. Здраво рассудив, что одеться успеет, когда немного взбодрится, Антонова подобрала руками пухового друга, и словно огромный мягкий шарик с ножками покатилась на кухню. Поставив чайник на плиту, девушка встала рядом и, поочерёдно высовывая руки из-под одеяла, грела их над конфоркой. Ева вдруг представила, как неаккуратным движением подожжёт его, то мгновенно вспыхнет на ней, чем гарантирует скорую мучительную гибель. Нервно захихикав, отошла на пару шагов назад. После завтрака она вернулась в комнату и с отвагой приняла необходимость сменить наряд. Дорога до школы казалась как минимум в сто, если не в тысячу раз длиннее, чем есть на самом деле. Её трясло, зубы стучали, нос, казалось, отмёрз навсегда и вот-вот отвалится, но Антонова стойко преодолевала этот путь. А разве у неё был выбор? Если бы был, она бы так и осталась лежать под тёплым пуховым одеялом. На входе в здание учебного заведения по телу растеклось приятное тепло. Ева мельком глянула в зеркало. Нос действительно выглядел так, будто ему осталось недолго. В том регионе, где Антоновы жили раньше, климат был намного мягче, а вот местные погодные условия наводили на девушку ужас. Какой-то, отличившийся особым умом персонаж, решил проветрить кабинет. Прямо напротив последней парты окно было распахнуто настежь. Еве стало дурно. — Вы дураки? — ошарашено глядя на оконный проем, спросила она. Но посмотрели, как на дурочку, почему-то на неё… Видимо, процедура криотерапии пользовалась здесь популярностью. Антонова кинула рюкзак на парту и решительным шагом направилась закрывать портал в Арктику. Как только она перекрыла доступ коварным потокам ледяного воздуха, сзади недовольно протянули: — Ну ду-ушно же… Ева чуть не упала. «Кому тут душно?!» С этой мыслью она обернулась. Ну конечно. Душно было Кате Смирновой. — Ну выйди, раз тебе душно. — А почему я должна выйти? Тебе одной тут холодно, ты и выходи, в коридоре погрейся. Антонова оглядела одноклассников. Все, как один, выглядели ярыми фанатами ледникового периода. «Ненормальные…» Решив не связываться с толпой душевнобольных людей, Ева вышла из кабинета и опёрлась на подоконник рядом с тёплой батареей. Из-за угла коридора вынырнул сосед по парте. — А ты че тут, на? — Они там все с ума посходили, — выразительно посмотрела на него девушка, — Раскрыли окна, а ещё меня дурой считают. Бурятёнок, судя по всему, не особо понял, как это связано, но спорить не стал. Открыл дверь и присвистнул. — Вы чё тут холодильник устроили, на? Или Катюха решила при помощи экстремальных температур молодость сохранить? — он хихикнул. — Боже мой! Всем холодно — Катерина закатила глаза, — Из Африки что ли прилетели такие мерзлявые? В отличие от соседки по парте, Бяшу мало волновало мнение одноклассников, когда он захлопывал оконную раму. Ева же смотрела на него как на победителя. Теперь она по крайней мере имела союзников в этой войне с эскимосами. Тем не менее, мороз уже в достаточной степени успел просочиться в помещение, и Антонова задумалась о том, что если так будет продолжаться и дальше, ей следует одеваться в школу теплее. Бяшу же, казалось, на самом деле в малой степени волновала температура воздуха в кабинете. В животе мгновенно пропорхнула какая-то моль. Вдруг он закрыл окно только из-за неё? Вдруг ему на самом деле не было холодно? Глупость, конечно. Хотя, они ведь друзья. Наверное. Но даже если и так, разве это повод вот так реагировать? И всё-таки что-то в этом поступке было такого… милого? Еве втайне хотелось, чтобы это было проявлением симпатии с его стороны. Может она потому и выдумала, что ему не холодно? Может ей вообще это показалось? Раздражающая трель звонка резко сменила направление её мыслей. «Из всех возможных вариантов, почему они выбрали именно этот звук для обозначения начала и конца урока? Это ужас какой-то!» После уроков Антонова быстрым шагом мчалась по коридору, предвкушая скорое возвращение домой и тёплый обед. У лестницы её окликнула одноклассница. — Ева! Ева обернулась. На неё, хищно улыбаясь, смотрела темноволосая девушка в розовой олимпийке. Кажется, они с Катей были подругами. — Я знаю, что мы не особо дружим, но у меня день рождения, и я подумала, что для тебя это будет отличной возможностью узнать одноклассников получше, найти себе друзей наконец-то, — она хихикнула, от чего Ева мысленно скривилась, — У меня как раз родители на пару дней уехали, так что я всех зову. Собираемся часиков в девять и до утра. Придёшь? — Да, конечно. «Вот же дёрнул чёрт так ответить. Я даже у папы не спросила. Вдруг не отпустит. И что я тогда, буду придумывать глупые отмазки, типа живот разболелся?» Брюнетка протянула Антоновой листочек с адресом и упорхала. Ева шла домой в задумчивом состоянии. С одной стороны, действительно было глупо вот так сразу соглашаться, к тому же ей нечего подарить, и что ещё более страшно, нечего надеть. С другой же стороны, возможно, и правда неплохо было бы побольше пообщаться с местными подростками и завести побольше друзей. Ну или хотя бы подругу. До конца дня все её мысли были поглощены этим. Мало того, что самой предстояло решить, идти или нет, окончательный исход событий всё-таки зависел от отца. Тем не менее, Антонова пришла к выводу, что подарок подготовить всё же стоит. На всякий случай. Она порылась на столе и в тумбочке, растерянным взглядом пошарила по комнате, обошла дом, заглядывая на каждую полку, и в конце концов остановилась на флакончике туалетной воды. Подумаешь, пару раз брызнулась, даже не заметно. И коробка осталась. Совсем как новый. Сразу после этого девушка занялась куда более сложной задачей. Ева вынула все вещи из шкафа и разложила на кровати. Волосы на голове встали дыбом. Чем, ну чем она думала, когда покупала все эти вещи?! Это же кошмар! В этом не то что на день рождения пойти нельзя, в таком на улицу выйти стыдно! Взгляд упал на голубые джинсы и на задворках сознания промелькнула мысль. В этом доме ведь есть не только её вещи. Антонова кинулась в папину спальню и распахнула дверцы шкафа. Да. Она висела прямо по центру. Кофта, которая могла идеально подойти к этим джинсам, хоть Ева и выглядела в ней как муравей в штанах слона их анекдота. «Так», — девушка придирчиво рассматривала себя в зеркале. «Рукава можно подверну-уть. Вот так. А то, что она длинная, это ничего, даже симпатично выглядит». Оставалось только дождаться Александра Петровича. Ева зашла на кухню и включила радио. Негромкая музыка создавала фоновый шум и организовывала хоть какой-то досуг. Девушка уселась на стул рядом с окном, пододвинула табуретку и закинула на неё ноги. На улице было темно, но свет она не включила. Хватало тонкой полоски, просачивающейся из коридора. За окном снова шёл снег. Иногда казалось, будто снежинки не падали, а неторопливо поднимались вверх. Ева смотрела на них как зачарованная и медленно погружалась в воспоминания. Всё происходящее казалось Антоновой, как минимум, странным. Ровно с того момента, когда отец, залетев в квартиру, с порога бросил: — Ева, собирайся, у тебя ровно десять минут. А затем, словно ужаленный, начал носиться по квартире и бросать вещи и документы в чемодан. Ева остолбенела. — Ну что ты стоишь? — рявкнул Александр Петрович. Она уже была слишком шокирована, чтобы удивляться такому тону. Тут же подорвалась и присоединилась к нему. — Пап, что происходит? Отец молчал. Антонова была в полном ауте. «Дурдом какой-то». Через десять минут, девушка бежала по лестнице за родителем, отчаянно пытаясь не отстать. При такой скорости ноги заплетались и совершенно не хотели удерживать хозяйку в вертикальном положении. Потому Ева испытала невероятное облегчение, когда они вдвоём вышли на улицу и сели в машину. Антонов тут же завёл автомобиль и рванул с места. — Да что за ерунда? Куда мы так резко собрались? Отец пару секунд молчал, а потом твёрдым и уверенным тоном произнёс: — Малышка. Ты должна понять, что мы уехали и больше сюда не вернёмся. — Но почему?! — девушка начинала негодовать. Больше всего раздражало то, что он не хочет ей рассказывать. Она ведь его дочь, его кровиночка, самый родной в мире человек. Неужели он не понимает, что может ей довериться?! Она примет любую правду, какой бы та не была… Но Александр Петрович предательски молчал. Ещё минуту дочь выжидательно смотрела на него, а затем, шумно выдохнув, откинулась на сиденье и уставилась в окно. Так она оказалась здесь, в Богом забытом посёлке и в новой школе со странными одноклассниками, без друзей… Или почти без друзей? Можно ли их с Бяшей считать друзьями? Или хорошими знакомыми? Стрелка часов уже достигла отметки «восемь», а отец всё не возвращался. И в половине девятого он тоже не вернулся. — А, к чёрту! — она подорвалась со стула и кинулась в комнату, — Этот мужчина делает, что ему вздумается и не отчитывается передо мной. Я поступлю точно так же. Меня не интересует его мнение о том, где я проведу ночь. Ева покопалась в тумбочке, выудила оттуда тушь для ресниц и блеск для губ. Она встала напротив зеркала в ванной, приблизилась к нему почти вплотную и принялась сосредоточенно красить ресницы, открыв при этом рот. — Тьфу ты, блин, — всё-таки заехала кисточкой по коже. Быстро стёрла чёрную точку в углу глаза и нанесла на губы блеск. Придирчиво оглядела себя. Собрала волосы в высокий хвост. — Ну не хватает чего-то, — в голосе мелькнули нотки отчаяния. Порылась ещё в комнате и обнаружила крупные серьги-кольца. — Ну вот, теперь нормально. Теперь похожа на Катькиных подружаек, — Антонова хихикнула. Она ещё раз взглянула на подарок. — Аа, и так уже пользовалась. Разом больше, разом меньше… — Ева сняла крышку с флакончика и резко остановилась, — Блин, запах же… Нет, ну всё-таки неприлично. Девушка отыскала ещё один аромат со сладкими нотками и нанесла его на кожу. Последний раз осмотрела себя, чтобы убедиться, что не похожа на пугало, взяла листочек с адресом и вышла из дома. Она не так хорошо ориентировалась в посёлке, но решила, что сама отлично справится. Поплутав немного между домами, Антонова всё же отыскала нужный. Она поднялась на крыльцо и постучала в дверь, которая тут же распахнулась. — Приве-е-ет, — улыбнулась именинница, — рада, что ты пришла. Одноклассница протянула к Еве руки и чмокнула в щёку. Кажется, её звали Аня. — Привет-привет! С днём рождения, — Антонова протянула подарок. — Спасибо, — даже не взглянув, Аня кинула его куда-то на полку, — проходи. Тут пока только Катька, Лиза и Полина. Остальные попозже подойдут. Ева разулась и повесила в прихожей куртку. Девочки сидели на кухне. Из магнитофона раздавалась весёлая мелодия, пока ещё не очень громкая, на маленьком квадратном столике стояли бутылки пива, уже наполовину пустые. — О, вырядилась, — уже немного опьяневшая Катерина по-доброму улыбнулась и потянулась навстречу Еве, — Красопетка. Будешь? Смирнова протянула ей одну из бутылок. «Конечно, буду. Дура что ли я отказываться?» Вслух Антонова произнесла только «спасибо» и отхлебнула. «Правильно всё-таки, что я пошла. Чего дома сидеть?» — Ну, что, Евочка, рассказывай, как у тебя дела? — Катя подвинулась, освобождая место рядом с собой. Нет, действительно, пьяными люди зачастую бывают намного добрее и приятнее…