Ошибки

Преподаватель по английскому в нашем университете был хорош во всех смыслах. Знал язык как свой родной, был красив, успешен и работал здесь ради собственного удовольствия, ибо в деньгах не нуждался. Он был достаточно молод, и терпеть не мог студентов, которые плохо знали его предмет. По счастливой случайности, я, Дубницкая Александра входила именно в ту часть студентов, которых он без особой сложности валил на экзаменах и не особо скрываясь недолюбливал. С этой проблемой определённо надо было что-то делать. Например, найти репетитора. Вот только моя деятельная мать настояла на том, чтобы моим репетитором стал именно он, мой преподаватель по английскому которого, к слову, я до ужаса боялась. Как выпросить у него дополнительные занятия для одного из не самых любимых студентов я не знала, поэтому уже неделю мялась, не решаясь подступиться. Масла в огонь подливала мама, каждый день интересующаяся не поговорила ли я с Максимилияном Александровичем и подруга, которой почему-то очень понравилась эта идея и она уже мысленно прокрутила всё в своей голове выдав довольно извращённую историю любви. Маму попросила подождать, подругу с ее больным, начитавшимся любовных романов, воображением послала куда подальше. Но моя проблема сама собой не решилась. Честно говоря, я уже начинала мечтать, что преподаватель сам подойдёт и спросит не хочу ли я брать у него уроки чтобы повысить успеваемость, настолько сильно меня достали две безумных женщины. Однако, сказочным мечтам о самостоятельном разрешении моих проблем сбыться было не суждено. Поэтому в один прекрасный момент, утомлённая давкой с двух сторон я решилась. И пока моя решительность не выветрилась, я поспешно поднялась на третий этаж мысленно подбадривая себя глупыми словами вроде: «давай, детка, ты это сможешь!». В итоге я осознала себя стоящей перед дверью в кабинет английского языка, в нерешительности протянув руку чтобы её открыть. На сегодня у большинства студентов занятия окончились и, к моему счастью, мой ступор никто не заметил. Но длилось это не долго. Очевидно для Максимилиана (как его звали все студенты, полагая что одно его имя звучит достаточно уважительно чтобы опустить отчество) на сегодня эта пара тоже была последней и в тот момент, когда я в нерешительности мялась перед дверью, он открыл её с другой стороны, чтобы отправиться домой. Ту гамму эмоций, что я испытала, задрав голову и увидев озадаченное выражение лица преподавателя я, пожалуй, не смогу ни описать, ни воспроизвести впредь. Он пришёл в себя первый. -Дубницкая, что тебе? Удивительно, но этот мужчина, был единственным, кто помнил всех своих студентов пофамильно. У него была просто невероятная память, а потому глупо было надеяться, что он не заметит чьего-то отсутствия и не запишет это к себе в ежедневник (многие в шутку называли его тетрадью смерти), чтобы после припомнить это нерадивому студенту во время сессии. -Я… Ну… В общем…- на ум не приходило ни одного нормально сформулированного предложения и я, уставившись в пол, мяла лямку рюкзака. -Говори быстрее, у меня не так много времени. Честно говоря, сердце гулко стучало в груди, как будто сейчас вырвется наружу и в эпилептическом припадке проскачет по коридору, выбросившись в окно. И в глубине души надеясь, что он мне откажет, я выпалила на едином дыхании: -Не могли бы вы дополнительно со мной позаниматься. Я совершенно не понимаю ваш предмет, я пыталась разбираться самостоятельно, но это не помогает. Я хочу улучшить свои знания. В пустынном коридоре повисла тишина. Я услышала, как уборщица на другом конце длинного коридора громко звякнула металлическим ведром о кафель, как на первом этаже в холле беснуются студенты, наконец-то вырвавшиеся из стен университета на желанную свободу. Ещё мне показалось, что у меня заложило уши и стук сердца теперь звучал так, будто внутри меня кто-то колотил кулаком по барабану, срывая на нем злость. -Хм… репетиторство… Это будет стоить дорого.- наконец нарушил неловкое молчание преподаватель.- Жду тебя завтра в пять часов, устроит? -Угу…- знаю, судя по моей речи в тот момент я была больше похожа на умственно отсталую, но нормальные слова вылетели из моей головы и всё что я могла на тот момент, это с круглыми глазами открывать и закрывать рот как рыба. То, что мне удалось выдавить из себя согласие уже было для меня невероятной победой. Максимилиян залез рукой в свой портфель и выудив оттуда визитку с ручкой, быстро написал на ней что-то и протянул мне. -Этой мой адрес и попрошу не опаздывать.- всё что бросил он напоследок, прежде чем быстрым шагом удалиться, оставляя меня наедине с моим шоком стоять посреди полупустого универа. Переведя не осмысленный взгляд на визитку, я увидела его имя, фамилию, номер телефона и адрес, написанный ручкой, корявым от того, что пришлось писать на весу, но при этом всё равно красивым почерком. Сжав визитку в руке, тем самым смяв один уголок я тяжело выдохнула. Самое страшное осталось позади, теперь всего-то надо было сообщить об этом маме. И Кате… *** В некоторые редкие моменты моя подруга была невыносима. В большинстве случаев этими моментами были те, когда её больная фантазия подключалась к реальности и выдумка, с лёгкой подачи Катиной руки, становилась правдой. О моей подруге стоит сказать, что она чертовски умна. Пусть скрывает это за иногда глупыми взмахами ресниц, картинными «охами ахами» и типично женскому поведению. К примеру, она отлично разбирается в машинах и сама запросто смогла бы поменять колесо. Только вот маникюр не хочется портить, а вон как раз на обочине останавливается симпатичный паренек на джипе, чтобы спасти даму попавшую в беду. А дальше… стоит только смущённо потупить взгляд и колесо по мановению волшебной палочки меняется, а на следующий вечер уже назначено свидание. Небольшая синяя «киа» была любима хозяйкой настолько, насколько вообще может быть любима машина человеком. Мне машина Кати всегда нравилась. Она была уютной, если так вообще можно говорить о средстве передвижения. Но конкретно в этот момент, даже несмотря на то, что мы ехали по достаточно оживленной улице, мне хотелось открыть дверь и выйти прямо на ходу. Как я и думала, реакция моей подруги на такие новости была ошеломительной. Для начала она посоветовала мне много разных смущающих вещей, которые нравятся парням в постели. И то, что Максимилиян преподаватель, я студент и он всего лишь согласился попытаться впихнуть в мою голову необходимые знания, её не останавливало. И, как говорится, Остапа понесло. Я не выдержала и взвыла на третьем варианте развития событий. Подруга замолчала на словах «и он сожмет тебя в крепких объятиях» и удивлённо уставилась на меня. -Дубницкая, рехнулась совсем? -Кто из нас ещё рехнулся, что за чушь ты несёшь?- я отвернулась к окну, пытаясь скрыть смущение и впервые жалея, что я не поехала самостоятельно. Дело в том, что права у меня были, да и новенький «вольво» стоял в гараже, но ни к первому, ни ко второму я предпочитала не притрагиваться. Ещё в самом начале моей водительской практики, я умудрилась разбить старую «шестёрку», специально купленную для того, чтобы я училась водить и не боялась того, что мне влетит за царапину, разбитую фару или вмятину на багажнике. Однако, стоило мне первый раз помять «ласточку», как меня прорвало на истерику. Успокоиться я смогла лишь спустя час, тайком выкурив одолженную у знакомого сигарету и с тех пор за руль больше не садилась. В моей голове сложилось четкое уравнение, что я за рулём – к беде. И ни новая красивая машина, ни уговоры родителей не смогли меня переубедить. Разбитая губа болела около недели и как только зажила, моё мнение, касательно того, что я никогда не сяду за руль, окончательно укрепилось в моей голове. Я не боялась машин, я спокойно ездила на такси, в маршрутках и с друзьями, но сама даже в неподвижной машине не могла сидеть за рулем, и тут же пыталась покинуть водительское место. Подруга остановилась около дома, находящегося в центре города и перевела взгляд на меня. -Успокойся, я пошутила. -Шуточки у тебя…- буркнула я, но заметив, что подруга нервничает из-за сложившейся ситуации поспешила успокоить ее улыбкой.- Всё нормально, Кать, правда. -Удачно позаниматься!- крикнула она мне вслед, когда я покинула салон её автомобиля и, на прощанье помахав ручкой, вжала педаль газа в пол, быстро срываясь с места. -Гонщица…-фыркнула я и, поправив сползающую с плеча лямку рюкзака, сквозь арку прошла во двор. Преподаватель открыл мне сразу, он ещё не успел переодеться после занятий в институте, но избавился от галстука и расстегнул рубашку на несколько пуговиц. Взгляд мой застыл в районе его мощной шеи, с выпирающим кадыком и тянущимися к ямочке между ключиц сухожилиями. Засмущавшись, я тут же отвела взгляд и прошла мимо отступившего в сторону мужчины. Разувшись, под его пристальным взглядом, который чувствовался каким-то шестым чувством, я не поднимая головы прошла за ним в его кабинет. Иначе это помещение я никак назвать не могла. Выкрашенные в темный благородный зелёный стены были разбавлены книжными шкафами до самого потолка забитые книгами, вся мебель была массивной, из темного дерева, а на широком столе приютился «яблочный» ноутбук. -Присаживайся.- Максимилиян любезно уступил мне кожаное кресло с высокой спинкой. Я нерешительно застыла перед ним. Казалось, стоит мне на него сесть и я перейду какую-то невидимую черту, которая непременно повлечет за собой перемены. Раздумывая об этом и борясь со странным чувством, камнем залегшим в желудке, я подняла взгляд и наткнулась на вопросительно приподнятую бровь новоиспеченного репетитора. Растерявшись от неожиданности, я нервно рухнула на стул. Это вышло настолько резко, что он откатился от стола, а уголки губ мужчины дрогнули, в улыбке. Порывшись в рюкзаке, я выудила оттуда новую тетрадку, заведенную специально для занятий по английскому, ручку и положив всё это на стол, застыла в нерешительности. У меня было несколько секунд, чтобы прийти в себя и сделать глубокий вдох. А потом началось занятие. Он объяснял давно пройденные темы, особо задерживаясь на непонятных мне моментах, иногда наклонялся ближе, чтобы указать где я допустила ошибку. В такие моменты я задерживала дыхание. От него приятно пахло одеколоном, но его близость заставляла пробегать мурашки по позвоночнику и замирать. За час занятий, преподаватель умудрился впихнуть в мою голову те знания, которые не удалось донести за месяц обычных занятий. Мне было сложно учится наравне со всеми, бывало я отвлекусь и пропускаю один момент, не понимая чего-то дальше и накапливая непонимание большим снежным комом, увеличивающимся с каждым занятием. Здесь же мы работали исключительно в моём темпе. Стоило мне что-то пропустить или не понять, как мы заново возвращались к этому моменту, и он еще раз его объяснял другими словами, пока я не понимала. Такими темпами, я могла здорово подтянуть свой английский и не трястись над слабенькой троечкой на очередной пересдаче. Мозги кипели и я честно надеялась, что полученные знания, ощущающиеся сейчас тяжестью в голове, никуда не улетучатся. Немного клонило в сон. Я поднялась из-за стола, сложив тетрадку и ручку обратно в рюкзак и Максимилиян вышел следом, чтобы проводить меня. Я снова полезла в рюкзак и достала телефон, чтобы перевести деньги на карту. Преподаватель любезно продиктовал свой номер, а пока проводилась операция, я засмотрелась на его лицо. Красивый: смоляные черные волосы, аккуратно зачесанные назад, высокие скулы, льдисто голубые глаза, и идеальные четко очерченные губы вместе создавали прекрасное аристократичное лицо. А следом взгляд опять упал в вырез рубашки, где виднелись ключицы. К сожалению, мое повышенное внимание не осталось незамеченным и мужчина, усмехнувшись решил не упускать возможность меня поддеть. -Дубницкая, не туда смотришь. Казалось, я покраснела до кончиков волос, упираясь взглядом в свои кроссовки постаралась сделать вид, что меня очень заинтересовал немного испачканный вид моих беленьких «суперстаров». Максимилиян, пользуясь тем, что я стояла к двери спиной, наклонился близко, будто специально, так что я почувствовала его дыхание в районе своей шеи, заставляя вжиматься в дверь, закусив губу и… щелкнул дверным замком. -Свободна, Дубницкая, жду в следующий раз в понедельник в это же время. Кивнув, я буквально выбежала из квартиры и пролетела по лестнице, цепляясь за перила, чтобы удержаться на ногах. Стоило только оказаться на улице, я жадно сделала глоток, пытаясь вернуть своему лицу нормальный цвет и унять сердцебиение. Зачем-то я поправила одежду и снова оглядела себя. Выглядела я ничуть не женственно: кроссы, простая серая толстовка и чёрные джинсы с прорезями на коленях. Ничего особенного. Неужели преподавателю, такому шикарному и красивому нравится такой тип женщин? Запоздало в голове мелькнул вопрос: «а с чего ты вообще взяла, что ты ему нравишься?». По-моему ему просто показалась забавной моя реакция и он хорошенько поднял себе настроение за мой счет. Это немного отрезвило, и я, решив, что накрутила себя и он не сделал ничего такого, надела рюкзак на обе лямки и пошла в сторону остановки, даже не подозревая о том, что тот, кто сейчас умудрился занять все мои мысли стоит у окна и наблюдает за мной.