Ночь внутри меня

Я – твоя воля на этой земле. Я – птица в твоей клетке. Я – твоя. С самого детства я знала, что буду служить тебе. Моя душа и мое сердце были обращены к тебе задолго до того, как ты приняла их в жертву. Ты была моим Сумеречным огнем, светом, что вел меня вперед. И я всегда понимала, что это неправильно. Потому что ты – не свет. Ты – темнота. Моя госпожа, моя бесконечность, моя богиня… Ноктюрнал. Ты даровала мне лучшее, что случалось со мной. Твой плащ был моим покровом; твоя тень – моим знаменем. Это ты подарила мне годы удачи, которые кормили меня весь мой недолгий век. Ты укрывала меня своим синим бархатом, убаюкивала льдистой луной… И ты подарила мне любовь. Любовь, что изменила мою судьбу. Любовь земную, жгучую, как пламя, сжигающую все, к чему прикасалась; она вырвала мое сердце и бросила его к ногам того, кого ты послала мне. Но даже сейчас, когда воспоминания прошлого – даже самые яркие – превратились в сгустки пыли, прячущиеся в углах разума, я все еще помню это. Я люблю его. Люблю его, как саму жизнь. И все потому, что он – он, а не кто-то иной! – привел меня по твое крыло. Я люблю тебя. Люблю тебя больше жизни. И ты это знаешь. Долгие годы изгнания и одиночества. Может ли кто-то из смертных хотя бы вообразить, что это такое? Когда вечный холод становится твоим спутником, колючий снег – одеялом, а вместо человеческого тепла тебя ждут объятия Пустоты… той, что ты носишь в груди вместо сердца. Долгие годы ледяного вакуума. Я бы тысячу раз умерла, отправилась навстречу любимому, стала стражем гробницы лишь для того, чтобы не чувствовать этой боли. Но была одна ночь, которая удерживала меня – и удерживает до сих пор. Каждый год третьего числа Огня ты являешься ко мне, чтобы отведать на вкус мою печаль. И я так и не решила за много лет – что я должна чувствовать? Как себя вести? Стыдиться, пугаться, молить о пощаде? Я… не знаю. Я просто делаю и буду делать то, что я делала всегда: отдаваться. Снова и снова дарить тебе всю себя, без остатка. Хотя мы обе знаем, что мне уже давным-давно нечего отдавать. Ты являешься на закате, когда последний луч солнца застенчиво прячет глаза. Хозяйка Тьмы, Императрица Тени, Ноктюрнал-Непостижимая! Ты знаешь, что я всегда жду тебя. И сколько бы лет ни прошло, каждый раз, когда ты являешь мне свой человеческий облик, мое сердце проваливается и разбивается на кусочки – как в самый первый раз. Ты всегда высока и красива. Твое тело идеально – таких тел не бывает у смертных. Твои глаза прозрачны и темны, как сама ночь – может, потому что ты и есть ночь? Нежный шелк твоих одежд, угасающее синее свечение… Я склоняюсь перед тобой прежде, чем ты появляешься полностью. Я здесь, моя госпожа. Я ждала тебя. Когда свет гаснет, и ты встаешь передо мной, я целую твою протянутую руку. - Добро пожаловать в Нирн, моя леди. Не видя твоего лица, я слышу усмешку. Даже усмехаешься ты по-королевски... Принцесса даэдра. Почему принцесса? Для меня ты всегда будешь моей королевой. - Здравствуй, Карлия. Ты звала меня этой ночью? - Да, - шепчу я, прижимаясь губами к нежной коже. – Я звала вас, моя леди. Наше приветствие – это ритуал, который не может быть нарушен. Ты берешь меня за подбородок, поднимаешь мое лицо, и несколько секунд мы смотрим друг другу в глаза. Я – в твои, бархатные, полные таинственной упругой силы. А ты – в мои, светящиеся бесконечной любовью. Ты всегда говоришь одни и те же слова. - Твоя Ноктюрнал перед тобой, Соловей. Встань. Иди в объятия тьмы. Я поднимаюсь с колен… и тут же падаю в твои раскрытые руки. «Твоя…» Зачем ты каждый раз повторяешь это? Разве ты моя? Ты – вечная тень, сама удача, рассеянная по миру, как же ты можешь быть моей? Только наоборот. - Нет, - хрипло возражаю я. – Это я ваша. - Да, - отвечаешь ты. На твоих губах играет легкая улыбка. – И ты мне сейчас это докажешь. Так начинается наша Ночь Ночей – танец двоих, скользящих сквозь призрачную тьму. Моя плата за твою милость. Твое манящее благословение. Ты садишься, а я все еще стелюсь возле твоих колен. Ты ласкаешь меня, точно ручного зверька: гладишь по плечам, запускаешь руки мне в волосы, проводишь по щекам невесомыми пальцами… Я целую твои ноги – жадно, точно истосковавшийся по влаге путник в песках Хаммерфелла. От тонких щиколоток – к узким коленям. От колен – к сочным соблазнительным бедрам. Чем выше я поднимаюсь, тем жарче становятся мои поцелуи, и тем сильнее я чувствую исходящее от тебя тепло. Ты раздвигаешь ноги. Темно-синий шелк платья натягивается, и ты нетерпеливо отбрасываешь его в сторону. Запах твоего лона сводит меня с ума… Я ведь уже говорила, что ты совсем не такая, как смертные? Ты прекрасней самой прекрасной из них. Твое тело совершенно настолько, что от одного соприкосновения с ним мне хочется стонать... Но я сдерживаюсь. Я знаю, что время, когда мне нужно будет подать голос, еще придет. Я впиваюсь поцелуем между твоих ног. Языком раздвигаю складки кожи, пьянея от твоей божественной сладости. Точно кот, нализавшийся скумы, я целую тебя судорожно и страстно, и меня не заботят последствия. Я здесь, моя леди, и я сделаю все, чтобы отблагодарить вас. За то, что вы даруете мне… За вашу любовь. Что ты чувствуешь, Ноктюрнал? Доступны ли тебе радости простых смертных – страсть, горе, разочарование? Наверное, нет. Но я точно знаю, что ты, обретая плоть, получаешь способность испытывать плотское наслаждение. Так прими мою благодарность – блаженствуй эту единственную ночь в году, когда тебе принадлежит не только моя душа, но и мое тело. Тебе нужно немного. Уже совсем скоро ты начинаешь глубоко дышать, пока мой соловьиный язычок скользит вглубь и внутрь. Да, моя госпожа! Наслаждайся мною, упивайся мною, сливайся со мной до тех пор, пока не захочешь остановиться. Губами, носом, подбородком, языком – я все делаю для того, чтобы открыть тебе врата горячего рая смертных. Я ощущаю твою влажную пульсацию, и мое собственное возбуждение тут же дает о себе знать. Низ живота наливается горячим свинцом. Я стискиваю бедра, но только твоя рука может подарить мне то, чего я скоро возжелаю больше всего на свете. Ты достигаешь вершины, и с твоих губ срывается стон. О, слышать его – это так… Так необычно. Так восхитительно! Голос, что распоряжается судьбами, теперь мягок и устремлен ввысь. Ноктюрнал, твой голос… Это лучшая музыка жизни. Я люблю тебя, моя госпожа. Я только что еще раз доказала это. Ты рывком поднимаешь меня с колен и притягиваешь к себе. Твои губы накрывают мои прежде, чем я успеваю что-либо сказать; такие горячие, властные, сильные, они затягивают меня туда, откуда невозможно выбраться. Ты уже знаешь, что с этой минуты я полностью принадлежу тебе, моя леди. Теперь ты можешь делать со мной все, что захочешь. Объятия, поцелуи и едва слышный смех. Это не мой смех – нет, что ты, в такие минуты я с трудом позволяю себе дышать... Это ты, Непостижимая, смеешься надо мной. И как бы ни было велико наслаждение, что я доставляю тебе, твои глубокие синие глаза остаются глазами даэдра. Стальной блеск из-под черных ресниц. Ни капли человечности. Но разве недостаточно я уже вкусила той, земной любви? Теперь я вкушаю любовь божественную. Ты кладешь меня на лопатки на ближайшую горизонтальную поверхность. Я становлюсь воском в твои руках – податливая и покорная, я готова делать все, что ты прикажешь мне. А приказывала ты, право, всякое. Мне приходилось лежать смирно, пока ты с интересом рассматривала мое тело. Мне приходилось пускать твои губы туда, куда я и представить не могла. А когда Скелетный Ключ вернулся на свое законное место, ты велела мне лечь на каменный обод, обрамляющий Черное Озеро, и удовлетворять себя Ключом до тех пор, пока тебе не надоест наблюдать. И, признаться честно, никогда я еще не испытывала такого наслаждения. Но для тебя, конечно, не существует границ. В этот раз ты кидаешь меня на постель и ложишься сверху. Наши ноги сплетаются, твои губы оставляют кипящие следы на моей шее, я извиваюсь под тобой, мечтая слиться воедино… - Ну что, Соловей? – шепчешь ты, заглядывая мне в глаза. – Кому ты принадлежишь? - Тебе, - сквозь стон отвечаю я. – Я всегда принадлежала…тебе. - Но ты и так моя, Карлия, - с наигранной иронией восклицаешь ты. – Что ты можешь предложить мне теперь? Я закусываю губу, чтобы не застонать. Ты всегда задаешь этот вопрос, и мы обе знаем, каким будет ответ. Боги, какая сладкая пытка. - Себя! – чуть ли не кричу я. – Моя леди, я ваша. Ваша! Вы ведь этого хотите?! - Да, - все тем же тоном отвечаешь ты. – Моя. И головокружительная гонка начинается сначала. Твои губы такие горячие, а пальцы такие холодные. Твои яростные поцелуи оставляют на моих сосках следы, которыми мне, впрочем, не перед кем похвастаться. Я выгибаюсь и дрожу, когда ты проникаешь вглубь – нет нужды говорить, что к этому моменту я истекаю, как пробитая бочка с медом. А ты, нисколько не стараясь облегчить мои мучения, продолжаешь. Моя госпожа…ваши руки… они просто прекрасны. Один палец, два, три - какая разница? Твое идеальное тело прижимается к моему, ты заглушаешь мои стоны поцелуями, и в этих поцелуях нет ничего, кроме власти. Уверенной, магической власти надо мной. Я – твоя. Я насаживаюсь на твои пальцы, будто умирающая бабочка на иглу. В твоих руках нет ни капли нежности; сильными, отрывистыми движениями ты выцарапываешь стоны из моего нутра. Я… твоя, Ноктюрнал. Всегда была твоей, всегда буду! Власть. Все, что тебе нужно – это власть. Ты прекращаешь столь же легко, как начала, и твоя улыбка становится все более жестокой. - Ну? Так кому ты принадлежишь, Карлия? - Тебе, – не выдерживая пытки, стону я. – Я твоя, слышишь? Я давно, всегда твоя! У тебя моя душа!.. - И твое тело, - мурлычет Ноктюрнал, кусая меня за сосок. – Никогда не забывай это. Такое разве забудешь… Ты играешь со мной. С моей страстью, с моими чувствами. Ты – принцесса даэдра, а я – ничтожная смертная. Твоя ручная птичка. Соловей в золоченой клетке. Твои руки заставляют меня кричать. И я кричу, и крик мой эхом отражается от стен Соловьиного зала. Быстрее, сильнее, глубже. Боль, смешанная с неимоверной сладостью – вот то зелье, которым ты поишь меня каждый раз при нашей встрече. Твои пальцы царапают шейку матки, но этот острый оттенок боли лишь усиливает головокружительный взлет. Сильно, жестко, неритмично… Я бьюсь, точно птица в сетях, не слыша себя, не видя ничего вокруг – лишь ты и твои горящие глаза заполнили мою душу. По телу стекает пот, волосы слипаются, а ты все шепчешь что-то мне на ухо. Слова эти – заклинание безраздельной твоей власти – не долетают до меня, тонут в губительной горячей пелене… И вот наконец то, чего ты так желала. Ты доводишь меня до пика. Мир взрывается и рассыпается на тысячи осколков. Я кричу – и не слышу своего голоса, дышу – и мне кажется, что я уже умерла. Я прижимаюсь к тебе всем телом – дрожащая, мокрая от пота и возбуждения, я впиваюсь в тебя пальцами, шепчу твое имя, в тысячный раз отдаю тебе саму себя. Возьмите меня, моя леди. Выпейте меня до дна. Никто не будет служить вам так, как я. Только я, Карлия, отдавшая себя без остатка, стану вашей тенью в Вечности… эхом вашего голоса отражусь от свода небес. - Ну что, мой Соловей? – спрашиваешь ты, откидывая слипшиеся от пота пряди с моего лица. – Довольна ли ты своим благословением? Я ничего не отвечаю, а лишь утыкаюсь носом в твое плечо. Безумно-влажная волна еще не отпустила меня, и я не хочу разрушать ее магию словами. Моей госпоже нравится мое молчание. - Будем считать, что это так, - говоришь ты. – И запомни, Карлия, запомни навсегда. Ты принадлежишь только мне. Твоя душа, твое сердце. Вся твоя жизнь – лишь песня в мою славу. - Да, моя леди, - шепчу я. Не замогильный голос из статуи, не сгусток синего света – ты, живая, горячая, как человек, сейчас передо мной. Но все же власть твоя сильнее волшебства. Я буду служить тебе. Я буду идти в тенях до тех пор, пока не приду к воротам твоего царства, и снова и снова вычерпывать и отдавать тебе жалкие остатки того, что еще плещется на дне сосуда моей души. Я – твоя. И ты, Ноктюрнал, всегда знала это.