Тяжкие будни молодых и перспективных (энергетических) вампиров

Творилась какая-то непонятная фигня. Ники казалось, что почва уходит у него из-под ног. - Где она? - Чонвони, клянусь, мы не знаем… И долгая пауза. Ники из-за косяка заглянул в комнату 02-лайн. Чонвон стоял посередине комнаты и пытал взглядами старших. - Я знаю, что Сонхун-хён забрал ее вчера. Не надо пытаться мне что-то доказывать, других вариантов нет. Я должен знать, что там. Отдавайте. Они переглядывались. - Что происходит, Чонвон? Что ты ищешь? – уточнил Джейк. - Ты тоже не видел? - Что? Чонвон просканировал Джейка взглядом. - Они и тебе не показали. Понятно. - Что? – повторил Джейк, оглядывая товарищей растерянным взглядом. – Ребят. Вы что-то скрываете? - Они взяли флэшку с информацией по спонсорам. У Ники сердце скакнуло – от одного только упоминания этой спонсорской вечеринки. - Чонвони, у нас ее нет. – Джей на Чонвона не смотрел – то ли врал, то ли… - Ладно, говорю прямо. Надоело. – бросил Сонхун раздраженно. – Я ее вчера спер. Мы все прочли. А потом мы ее вместе с лэптопом потеряли. Даже если бы мы и хотели тебе ее вернуть, мы не знаем, где она. А мы не хотим. Так что слава богу. - Что за чушь. – вздохнул Чонвон. – Ваши попытки оградить меня…от чего-то доходят до смешного. Мне эта информация нужна для подстраховки. На всякий случай. Я обещаю, что не стану сам «рваться в бой» без надобности, я вам доверяю. Но я просто. Должен. Знать. Верните флэшку. - Ее нет. – Джей едва шептал и по-прежнему не смотрел на Чонвона. – Мы вчера сунули лэптоп под кровать… но его там нет. - Хотите сказать, ее у вас тоже кто-то выкрал? Они переглянулись. - Может…Хисын-хён… - выдавил Джей. – Ты говорил ему, что Сонхун ее забрал? Он тоже за тебя переживает, ты сам понимаешь…мог просто спрятать, чтобы ты не читал это. Или Сону. Он постоянно творит какую-ту нелогичную фигню… Ники решил, что узнал достаточно. Черт подери. Ему следовало быть внимательнее. Вчера Чонвон получил информацию, и обещал, что покажет всем вечером. Но…стоп! «Дополнительная» информация. Он вчера сказал - «дополнительная»! Значит, была еще какая-то? А он почему не знает? Они…его одногруппники не рассказали ему, потому что он «маленький» и на вечеринку не идет?! Черт. Сону ждет допрос. Сону, только что проснувшийся и не горевший желанием вставать, был сонным, хмурым и тормозным. Но Ники нужно было докопаться до истины. - Хён, объясни, что за хрень происходит? Что вы знаете о предстоящей вечеринке и какого черта не сказали мне? - А?.. – Сону зевнул и прикрыл глаза. - Хён, я серьезно! Это нечестно. – Ники знал, что звучит жалко и отчаянно. Какого…Сону ломает комедию?! Ники встряхнул его за плечи. - Отвали! – возмутился Сону. – Малой, ты совсем чокнулся! Мне фигово! - Мне тоже! – Ники чуть не плакал. – Я думал, мы доверяем друг другу! - Не разводи драмы на пустом месте. Давай потом поговорим об этом, когда я превращусь в человека и выпью кофе хотя бы! А лучше вечером, я не собираюсь с тобой ругаться при всех! - Ругаться?! Значит, он уверен, что… Ники психанул и сбежал. Сону…что-то от него скрывает. Он не хотел в это верить. В комнате 02-лайн тоже были разборки, не такие «драматичные», как у них с Сону, но Джейк, похоже, тоже воспринял это как предательство. Он смотрел на Джея и Сонхуна такими печальными глазами, что те не могли выдержать его взгляд, и что-то мямлили себе под нос. Ники не стал подслушивать, не стал вмешиваться, он вообще был близок к тому, чтобы обидеться на всех хёнов до одного. Это просто несправедливо. А Сону – его самый близкий человек, и как он мог вообще… Завтрак не лез в горло, Ники просто сбежал из-за общего стола – ему не хотелось есть, не хотелось смотреть на молчаливых загруженных мемберов, которые создавали тяжелую атмосферу и тоже не смотрели друг на друга. Никто. Ни на кого. Не смотрел. Это был тотальный разлад. Ники решил, что вариться в собственных обидах и то продуктивнее, чем во всем этом дерьме разбираться. В обеденный перерыв он снова сбежал ото всех. На этот раз в какую-то маленькую комнатку отдыха, которую, видимо, редко использовали – там не работала половина лампочек, кофеварка, диван был какой-то покоцанный. Ники было без разницы. Он по-прежнему не хотел есть, и не хотел общаться с мемберами… На этом стареньком диванчике он и валялся, выключив свет и думая о том, как ему вообще взаимодействовать с группой, где все от него что-то скрывают. И, самое главное, как быть им с Сону? Только все наладилось окончательно! Сону в последнее время был с ним ласковее, тактильнее, Сону не скрывал своих чувств, даже если не говорил о них вслух, Сону перестал бояться… Может, именно из-за предстоящей вечеринки и перестал? Сону всегда был нелогичным. Сумасшедшим. Все летит к чертям в преисподнюю, а Сону обрел дзен – вполне в его стиле. И они стали…еще ближе. У них был первый раз, Ники был на седьмом небе и вчера весь день думал о том, что еще им предстоит попробовать в будущем. Вместе. А теперь, выходит… Дверь скрипнула. Ники открыл глаза и резко сел на диване. В проеме маячил силуэт. - О. Бейби-пума! Включился свет. Но Ники уже узнал по голосу. Это так приятно, когда твой биас… Ники заулыбался, несмотря на фиговое настроение. - И че ты тут один делаешь? – Ёнджун-хён прошел, присел рядышком, приобнял за плечо. - Отдыхаю. – соврал Ники. – Мои одногруппники слишком шумные. - Плохо врешь, мелкий. - Почему я мелкий? – насупился Ники. - А у меня все, кто от 2002 и младше – мелкие. Потому что несовершеннолетние. – пояснил Ёнджун-хён. – Правда, с Бомгю я в этом году не сразу перестроился… Но он начал отстаивать свое право материться, причем демонстративно еще при мне ругается, гад. Пришлось признать его взрослым. А с Хюнини я в следующем году, видимо, так и не привыкну. Зато Тэхёни быстро повзрослел… - Я тоже знаю корейские маты. – похвастался Ники. Хён вздохнул: - Че ж вы так хотите вырасти поскорее, а? Нет бы радоваться, что еще маленькие. Ни тебе ж…попы молодняку подтирать, ни на диетах сидеть, чтобы лишний килограммчик скинуть… И кстати, гля, какая цаца: «мелкий» ему не нравится, а на «бейби-пуму» чего не возмутился тогда? - «Бейби-пума» звучит так, будто я твой сын, потому что ты большая пума. – честно ответил Ники. - Эх, я б тебя, конечно, усыновил, но тогда придется выйти за Субина. Ники снова заулыбался. Ёнджун-хён с Субином-хёном красивая пара, это он еще в М.нет заметил, когда был финал Айлэнда, а потом они с сонбэ потерялись и искали выход… - Так, ближе к делу – чего такой загруженный? Со своими чего-то не поделил? Колись. Небось, опять с Сону посрался, как тогда, перед Playground. - Откуда ты… - Да вы палевные, как не знаю кто. Ники нахмурился: - Я просто не люблю, когда от меня что-то скрывают. - А что он от тебя скрыл? – хён как будто насторожился. Так переживает за них с Сону. Это мило… - Не знаю. – признался он. – Он же мне не говорит. Мы с ним… - тут он замолчал. В М.нет их поцелуй видел из всех ТхТ только Хюнинкай-хён, интересно, он своим мемберам рассказал? - Вы с ним влюбленная парочка, судя по всему. - Ага. – выдохнул он. – Вот скажи, хён, разве можно что-то скрывать от своего партнера? - Еще как. Иногда даже нужно. - Разве отношения не строятся на доверии? – он поднял голову, заглянул хёну в глаза. Тот, кажется, смутился. - Понимаешь, мел…Ники… Иногда приходится врать, чтобы защитить. - От чего? – он правда не понимал, от чего Сону пытается защитить его. Это так глупо. Он готов принять все. Любую правду. - От себя самого, например. У всех есть темные стороны. – Ёнджун-хён будто смотрел вглубь себя, этот его взгляд пугал. – Когда-нибудь можно о них рассказать, но люди обычно оттягивают это до последнего. Боятся напугать других, боятся, что их не примут. Иногда проходят годы… - Это неправильно. – прошептал Ники. – Я же люблю его. - Какой бы сильной, искренней и безусловной не была твоя любовь, твой партнер всегда будет боятся и считать, что недостаточно хорош для тебя, потому что у него есть…недостатки, слабости и…что-то плохое, темное… Это есть у всех, у кого больше, у кого меньше… Иногда это просто наши тараканы. А иногда ты считаешь, что никогда не сможешь сделать счастливым кого-то, кто тебе очень дорог, просто потому, что ты вот такой, а он такой, и мир вокруг будет мешать вам… Должно быть, хён сейчас говорил о чем-то очень личном. Может, свой собственный опыт на них перекладывал, кто знает. Это было грустно, если хёну пришлось в жизни испытать подобные… тяжелые и неприятные чувства. Но ведь они… Сону… - Сону из тех, кому пофиг на реакцию окружающих, – грустно улыбнулся он, – правда, хён, он всегда был такой, какой есть, и наслаждался этим… Как же объяснить?.. Он делает, что хочет, я не понимаю, как такой человек может бояться хоть чего-то, тем более моей реакции, я же… - А он тоже тебя любит. – тот мягко улыбнулся. – Даже у самых…вот таких не закомплексованных, как твой Сону, появляются страхи, когда они влюблены. Я точно знаю, о чем говорю. Вот представь – ты…необычный. Ты выделяешься. Не соответствуешь стандартам, ведешь себя не так, как от тебя этого ждут. Ломаешь стереотипы. И так всю жизнь. Вокруг тебя куча народу, кого-то ты бесишь, кому-то нравишься, равнодушных мало… А потом появляется самый неравнодушный, для которого ты чуть ли не эталон, и который, возможно, идеально тебе подходит… И тут-то ты начинаешь задумываться – а достоин ли я? А соответствую ли я этому идеалу, который он во мне видит? И как только эта мысль появилась, ты начинаешь копаться в себе и загоняешься настолько, что находишь кучу причин, почему ты можешь разочаровать своего…свою половину. И тут есть несколько путей. Первый – ты бросаешь свои недостатки в лицо партнеру демонстративно, ведешь себя хуже, чем ты есть на самом деле, вредничаешь, выносишь мозг…проверяешь. Выдержит ли он, не отвернется ли, если ты станешь худшей версией себя? И потом, если этот тест партнер прошел, ты начинаешь открываться. Но медленно. Потихоньку. Потому что все еще страшно. Некоторые таких проверок вообще не устраивают, потому что боятся свою половину потерять, и в итоге всю жизнь подстраиваются и скрывают что-то. И конечно, ни одного из вас это не делает счастливым. Но такие… «нестандартные», скажем так, люди, как Сону, привыкшие гордо заявлять свое «я», к этому способу обычно не прибегают. Кажется, Ёнджун-хён попал не в бровь, а в глаз. Понятно теперь, откуда все драмы, обиды и прочее. Сону его проверял. Но значит ли это… - А еще есть другой путь. – продолжил Ёнджун-хён. – Радикальный. Но иногда ты можешь прийти к выводу, что так лучше, и другого выхода нет. - И что это за путь? - Расстаться. От этого слова Ники стало больно физически. Сердце будто сжалось в комок и готовилось лопнуть, залить все вокруг кровью, а его оставить пустым. Безжизненным. - Ты отказываешься от кого-то не потому, что не любишь, а потому что не можешь ничего дать в тех обстоятельствах, в которых вы находитесь. Или в принципе не можешь. Потому что считаешь себя… - Испорченным? Это всплыло из памяти какой-то вспышкой. «На кой я тебе такой буду нужен?» - Он же согласился. – прошептал он. Голос пропал. – Он согласился быть со мной. Он сказал, что хочет быть моим. - Значит, хочет. – Ёнджун-хён обнял его крепче. – Просто еще боится. Вот что. Я не могу давать советы в таких делах только из-за того, что я старше. Но могу сказать, как бы я…или…скорее…влюбленный в меня человек…поступил бы в этом случае. Как бы…мне хотелось, чтобы он поступил… - И как? – жалобно спросил он. - Если попробует тебя бросить – просто скажи ему «нет». Или «черта с два». «Хрен тебе» тоже сойдет. Главное, без эмоций, а просто как факт. Прямо отличная штука, рекомендую. Знаю одну парочку, у которой это работает на ура. Как одного тараканы в голове одолеют, начинается… Так и мирятся каждый раз. «Расстанемся?» - «Хрен тебе». Интересно, про кого он? Про них с Субини-хёном? Или…в ТхТ, кажется, есть еще пара… - И второе. Если все-таки обойдется без пиз… без лишних драм. Дай ему время. Ты знаешь, что примешь его любым. Но ты ему это никак не докажешь. Поверь, вообще бесполезняк. Просто будь рядом, и не торопи. Он сам расскажет, что сочтет нужным. Будет все свои червоточинки, всех тараканов по одному выдавать. А может, сорвется, и выдаст залпом. Как повезет. Просто будь…сильным что ли? - Я вообще не верю, что у него есть настоящие недостатки, хён. – усмехнулся Ники. – Но ты прав, он себе сам мог надумать их целую кучу. - А они есть. Вашего Сону фанаты вроде «солнышком» часто кличут? Так вот, у твоего солнышка тоже есть пятнышки. Не идеализируй его, он из-за этого чувствует давление, и, следовательно, боится еще больше. Не говори ему, что он у тебя идеальный, совершенство и все такое. Лучше почаще говори, и показывай, как ты его любишь. - Спасибо, хён. Ты прямо…как мудрый наставник. Не в смысле что старый, а в смысле…опытный. – Ники понимал, что несет фигню, но, кажется, хён не злился. – Типа… сенсей. - Зови меня «пума-сенсей». – хихикнул тот. Ники стало легче. Объятия Ёнджуни-хёна действовали успокаивающе. И он, наконец, понял, как ему следует быть с Сону. - Обращайся, короче. Ну что, пошли-ка вернем заблудшего макнэ его хёнам? - Ладно. А…хён, слушай, а как ты тут оказался? - Пошел к автомату за водичкой, встретил мелкого лидера… - Чонвони? - Ну. А он такой…озабоченный. Ники потеряли, говорит. Ну я и обещал помочь, поискать. Нашел. Ники рассмеялся. Надо почаще теряться, глядишь, узнаешь что-нибудь полезное. И важное. И вообще Ёнджун-хён классный. Вечером, едва Сону вышел из душа, Ники затолкал его обратно. - Я устал. – хмуро сообщил Сону. – И не настроен… - Ссоры не будет. Я люблю тебя. – Ники прислонился к двери и сложил руки на груди. – Можешь скрывать, что хочешь. Или не скрывать. Я все равно буду любить тебя. Сону, кажется, не понимал, как ему реагировать. Так и стоял, растерянно глядя на Ники, комкал в руках влажное полотенце. Ники отлепился от двери, подошел, прижал его к себе. - Я тебе доверяю. И ты можешь мне доверять. Ладно? - Угу. – выдавил Сону. - Я хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя так сильно, что не позволю ничему…и никому нам помешать… Хотя я все равно всегда буду тебя ревновать ко всем. – Ники решил, что стоит быть честным до конца, и не скрывать от Сону свои «темные стороны». - Тогда…как насчет совместного душа? Сону больше не злился на него. Он улыбался ему в плечо. И снова вернулся этот игривый тон, который Ники так любил… Даже если Сону не идеальный, он – выбор Ники. Он принадлежит Ники. Неидеальный, но очень любимый.