Тяжкие будни молодых и перспективных (энергетических) вампиров

N часов назад. Новогодняя ночь. - Хён, а где ты читал эту историю про призрака убитой жены? - Да на ходу выдумал! – хихикнул Сону. – Ты чего, там же логика по швам трещит. - А зачем? - Ну до чего же ты любопытный. – умилился Сону, и мягко ткнул Ники в щеку. - Ну хё-ён…мне просто интересны все эти ваши корейские…традиции. - Да не в традициях дело. Они увалились на кровать, принялись возиться, устраиваясь. Спать они, конечно, не собирались. Не сейчас, по крайней мере. - Короче, я просто хочу при случае припугнуть Джея-хёна. – признался Сону. - При каком случае? - Когда он будет вести себя как бука. - За что ты так не любишь Джея-хёна? - Кто сказал, что не люблю? Просто над ним весело прикалываться. А еще, когда он на эмоциях, над ним не витает эта мрачная депрессивная аура… Знаешь, которая у него появилась после Айлэнда. Когда он ругается, это выглядит так смешно, что вся эта тяжелая аура рассеивается. - Мрачная аура, говоришь? Я не замечал. Ну еще бы, Ники вообще как будто не интересуется ничем, кроме Сону. Кстати… - Ники, помнишь, мы, когда прибирались в комнате на днях…ты нашел свой альбом? - Ага. Сону готов был поспорить, что у Ники сейчас горят уши. Потому что в том альбоме после рисованных анимешек в какой-то момент стало слишком много портретов Сону. Нарисованных еще во времена Айлэнда. Ники вытворял с ним дикие вещи в постели, но тут покраснел, как младшеклассник, и признался, что ночами, когда их отвозили из Граунда в общагу, он втихушку рисовал по памяти. - Ты сейчас редко рисуешь. Тебе разонравилось? - Почему, нравится. Просто мне больше нравится проводить время с тобой. Или что-то делать с ребятами. Игры там всякие, мяч во дворе попинать… А сейчас у нас из-за расписания ни на что нет времени. Нет уж. Лучше буду уделять все свободное время тебе. Сону подавил комок в горле. - А когда посвободнее станет? Хочешь снова начать рисовать? Я бы хотел свой портрет в цвете. - Хочу! Куплю самую крутую акварель… - Не надо. - Почему? - Пошарь под кроватью. – шепнул Сону. Хорошо, что темно. Да. Ники тоже не стоит видеть, как он смущается. Ники свесился с кровати и… - Тяжелая! – коробку с подарком он затащил на кровать не без труда. – Хён, неужели это… - Ага. С Новым годом. Я боялся, что тебе не понравится. Специально выбирал самые крутые, гиппоаллергенные, и чтобы много оттенков в наборе было… и кисточки разные еще… Попросил менеджера за всем этим съездить… - Сону-хён! – Ники завалился на него и чуть не придушил его в объятиях. – Я же говорил, что люблю тебя? Так вот, я тебя люблю очень-очень сильно, и буду любить до конца жизни! Сону подавил всхлип и пискнул: - Я тоже… - Что? – Ники так удивился, что аж приподнялся. Нельзя, чтобы он сейчас видел Сону. Его глаза, наверное, уже привыкли к темноте. - А знаешь…я читал, что ими можно рисовать на коже. Они на водной основе. Не токсичные. - Сону. - Давай поиграем. Ты будешь что-нибудь писать или рисовать в темноте у меня на руке, а я попробую угадать… Ники снова лег на него. Прижался. Погладил по щеке. - А мой подарок для тебя еще не успел приехать. Я заказал его из Японии. Но я и сейчас хочу подарить кое-что. Раздевайся. Серьезно?! Ники что, собрался ему секс дарить? Впрочем, секс – это хорошо в любом случае. - Сними кофту. И ложись на живот. Я буду рисовать картину. В стиле импрессионизм. - На моей спине? – шепотом уточнил Сону. - Ага. Правда я ни черта не вижу, но так даже интереснее. Зато потом могу сфоткать на смартфон со вспышкой. А завтра посмотрим, что получилось. - Вау. Вот это ты романтик. – в голосе Сону не было сарказма. Ему все нравилось. - Щекотно. - Я почти закончил, потерпи чуть-чуть. – шепнул Ники ему в затылок. Сону пробрало дрожью. Он вцепился пальцами в простыни, чтобы хоть как-то зафиксировать себя на месте. Было сложно не прогибаться навстречу танцующей по его коже кисти и обжигающему дыханию Ники. - Что…ты рисуешь? - Не знаю. Надеюсь, будет красиво. – кисточка прошлась завитком под лопаткой, заставляя Сону снова дернуться, оторвалась, тут же мазнула по шее. – Я хотел нарисовать цветы и бабочек. Но кое-кто все время вертится…не уверен, что получилось все, как я планировал. - Ты хоть цвета различаешь? - Нет, конечно. Самому любопытно, что получится. Из освещения у них был только лунный свет в окне. С ясной погодой сегодня повезло. Ники подсветил себе смартфоном, когда открывал баночки с краской, а потом его глаза привыкли, и он мог творить беспрепятственно. Свет от экрана только помешал бы. Сначала весь этот процесс казался волшебным и интимным. Потом Сону начал подозревать, что Ники пытается его довести таким изощренным способом. Хитро и расчетливо. Когда Ники наклонялся и прижимался своими бедрами, Сону чувствовал его возбуждение. Но Ники не пытался сделать что-то…что-то, намекающее на секс. Возможно, Ники просто словил музу, а Сону – извращенец. Ой. Это же не новость. - Все. – кисточка в последний раз коснулась шеи, что-то вырисовывая. Сону взвыл: - Класс! А теперь давай трахаться! За стенкой раздался взрыв хохота. Кажется, этот «укуренный» смех принадлежал Джею. - 02-лайн еще не спят? – удивился Ники. - Да пофиг, что они делают. – Сону попытался подняться. Но Ники сидел на задней стороне его бедер. Пришлось вспомнить о такой замечательной штуке, как Бхуджангасана. Сону уперся руками в матрас, вытянул спину, прогнулся в грудном отделе позвоночника…и запрокинул голову к Ники, насколько это возможно. – Нишимура Рики. Быстро убирай все лишнее, раздевайся, и… - Красивый. Ты похож на какую-то мифическую химеру. – у Ники блестели глаза. – У которой вместо ног…что-то другое…хвост, например. И спина еще…то ли в чешуе, то ли в перьях. Дай я сфоткаю. - Давай. – с запрокинутой головой его голос становился ниже из-за натяжения связок. Но шея уставала, и Сону вернул голову в нормальное положение. – Быстро фоткай. А потом нам надо отодвинуть кровать… - Э? - А хотя…пофиг! Вспышка, щелчок. - Все? Готово? Убирай краски – доставай смазку! - Мы постельное белье запачкаем. – хихикнул Ники. - Своевременное замечание. – усмехнулся Сону. Он лежал на спине, потому что Ники его так положил. Так что белью в любом случае кирдык. Сону было пофиг. Новый жизненный девиз прижился. А о чем вообще он должен думать, когда Ники уже у него между ног, и его пальцы медленно толкаются внутрь, так идеально и правильно, и охуенно приятно?.. В этой лунной темноте ощущения казались такими яркими, пронзительными, а звуки – их смешанное дыхание, шелест простыней и хлюпанье смазки, которой Ники налил зачем-то целое озеро – заглушали все. Даже ту непонятную вакханалию, которую устроили 02-лайн в соседней комнате. - Поцелуй меня. – попросил Сону. Ники прижался губами к его скуле, рядом с ухом, и смачно чмокнул. - Ники! - Ты не уточнил, куда. - Ни… Его возмущенный возглас Ники все-таки заткнул нормальным поцелуем – жадным, глубоким, чувственным. То-то же. В следующую секунду Сону требовательно застонал ему в губы. Пальцы Ники творили что-то потрясающее, поэтому пора было…переходить к основному блюду. - Хорошо… - выдохнул Ники ему в губы. – Сейчас. Я вхожу. Блядьгосподибоже…почему так хорошо?! - Ааа-а, Ни…ки… - Что?.. – задыхаясь, спросил Ники. - Двигайся. – отрывисто скомандовал Сону. – Можешь быстро. Ники застонал, обхватил его руками и сорвался. Даже если они так долго не продержатся, пофиг. Потому что охуенно. Их голоса казались идеально гармоничными. Они пока еще были в одной тональности, но скоро Сону сорвется на высокие ноты. Ники всегда нравился его голос. - Знаешь… твое тело…почему ты…так легко…принимаешь меня?.. – в интонациях Ники была такая…гордость. И восторг. Сону и сам хотел бы знать. Наверное, потому что их тела тоже друг другу подходили. Настолько, что создавали симфонию наслаждения без особых усилий. Возможно они с Ники…хоть и разные, но подходят друг другу идеально? Ники всегда знал, чего ему хочется. И Сону тоже знал, чего сейчас хочется Ники. Он черканул ногтями по его спине, сильнее прогнулся навстречу, запрокинул голову, подставил шею под горячие губы, под острые зубы, которые никогда не оставляли на нем следов. Раздвинул ноги, насколько мог, впуская Ники еще глубже. - Сону-у…Мы потом…продолжим?.. Ники уже был готов. Сону тоже. - Конечно! – заверил он, и тут же сорвался на крик. А как иначе. «Хоть всю ночь, Ники. Пока еще есть время». Когда Ники все-таки уснул, вымотанный несколькими оргазмами, Сону еще долго лежал у него в объятьях. Спать ему пока не хотелось. Хотелось просто лежать вот так, прижавшись щекой к чужому плечу и причудливо сплетясь конечностями. Было тепло. И немного грустно. Но сейчас было бы глупо плакать, наверное? Сону нехотя выбрался из постели, подсунув потянувшемуся за теплом Ники под бок подушку, надел пижамные штаны, прихватил полотенце, смартфон, и ушел в ванную. Включив фонарик на смартфоне и оставив источник света на раковине, он залез в душ и быстро ополоснул всю нижнюю часть, лицо, руки и живот. А спину оставил на завтра. Вдруг что-то от рисунка Ники все-таки осталось? Хотелось бы увидеть при свете дня, что он там пытался изобразить. Сону закинул штаны в корзину с грязным бельем, обмотал пояс полотенцем и собрался уже возвращаться… но любопытство победило. Он повернулся спиной к зеркалу и посветил фонариком через плечо, выворачивая шею. Рисунок, конечно, смазался, но… что это на правой лопатке? Крыло? Ники, кажется, говорил, что хотел нарисовать бабочек? Красиво. Большое ажурное крыло с тонкими прожилками и цветными завитками. Да, смазанное, расплывшееся... Но все равно очень красивое. Ники так долго укрывал его надежным и теплым коконом своей заботы. А теперь вот дал ему крылышки. Интересно, если Сону стал бабочкой, кем он был раньше, до встречи с Ники? Гусеницей он себя никогда не считал... Хотя…почему нет? Не все гусеницы противные и уродливые. Некоторые – яркие красавицы, с щетинками и смешными рожками. Ядовитые, правда. Но это всего лишь инструмент самозащиты. - Святые тентакли! Блядь. Ты че дверь не закрываешь?! Джей стоял в проеме ванной и хватался за сердце. На нем были только пижамные штаны. - Было тихо, я думал, все уже спят. – ответил Сону, и тут же расплылся в ухмылке: - Напугался, хён? - А че за фигня у тебя на спине? – прищурился Джей. - Не фигня, это Ники нарисовал. В любой другой ситуации он бы еще поприкалывался над Джеем. Тот был впечатлительным и внушаемым, когда дело касалось всякой мистики. Только недавний перфоманс с одержимостью чего стоил. Но тогда Сону пришлось импровизировать по необходимости. Впрочем, он соврет, если скажет, что не получил удовольствие. Сейчас выдумывать всякую жуть не хотелось. Хотелось поскорее вернуться к Ники под бок. - Ну, спокойной ночи? - Стоять. – Джей перегородил ему путь. От него пахло сексом и немного алкоголем. – Раз уж ты сегодня не изображаешь страшилище, отвечай, что за хрень была на днях? - А конкретнее можно? – вздохнул Сону. - Зачем надевал голубые линзы и кому рассказывал сказки про тренера-извращенца? - Вот все тебе надо знать. – он закатил глаза. - Ты явно что-то замышляешь. А я не люблю, когда вокруг творится какая-то непредсказуемая и нелогичная хуета. – заявил Джей. - Нелогичная? – Сону картинно приподнял брови. – Джей-хён…ну ты же умный. Сложи два плюс два, и получишь икс. - Кончай нести всякую ересь. - Вот. Противный ты, токсичный человек. Ему комплименты делаешь, а он огрызается. - Значит, ты вот так открыто признаешь, что я умный. – саркастически поинтересовался Джей. - Да я и не отрицал. – Сону пожал плечами. – Ты у нас самый умный чувак во всей нашей умной группе. Может, поэтому и ищешь везде тройное дно… - Так. Ладно. Я предположу. Вся эта хрень как-то связана с вечеринкой. - Бинго. - Это ты спер флэшку. – кивнул Джей сам себе. - Ну да. Сону устал стоять. Поясницу тянуло. Он опустил крышку унитаза и плюхнулся на нее, морщась от ощущений – Ники сегодня не сдерживался, а Сону не сдерживал его. Он закинул ногу на ногу. Так должно быть удобнее. - Не свети!.. – Джей резко зажмурился и прикрыл лицо руками. - Что?.. – не понял Сону. – Фонарик?.. - Яйца не свети, придурок. - Да блядь. - Сону одернул полотенце. – Ты мне хочешь сказать, что ты только что у себя в комнате не трахался с двумя самцами, и тебя смущают чьи-то яйца? И вообще, что ты там рассмотрел, у тебя же зрение хреновое! - Ты когда стал… Нет, тебя точно кто-то покусал. – Джей выглядел растерянным и бормотал себе под нос. – Вот интересно, а Ёнджун-сонбэнним как отнесся бы к тому, что его тонсены так бессовестно при нем выражаются? Надо у него спросить как-нибудь. Или слишком нагло будет? Сону мог бы рассказать, как к такому относится Ёнджуни-хён. Но не будет, пожалуй. - Короче, хён, мне передали инсайд из Dazed. – рубанул он, устав от этой бессмысленной тягомотины. – На вечеринке от них будет тот изврат, который любит пялиться на анимешных мальчиков. Я собираюсь отвлечь внимание от ХиВонов, поэтому продумывал образ. И легенду про то, как меня заводят взрослые мужики. Джей вылупился на него возмущенно: - Ты!.. Я кому говорил! Никто не лезет! Сидите на жопе ровно, я работаю, Сонхун на подстраховке! И… - Я идиот по-твоему? – зашипел Сону. – Или мазохист?! Джей выразительно попялился на него. Сону хлопнул себя по лбу. - Я не собираюсь лезть на рожон. Но если от Баленсиаги будет много людей и вам с Сонхуном-хёном придется их всех взять на себя… Надо убедиться, что Чонвона не утащат. У Джея слишком уж явно дернулись пальцы. И желваки на скулах проступили. Сону не станет говорить ему, какой он палевный. Это не его дело. - Давай так. – наконец, Джей взял себя в руки. Хотя ему явно было тяжело говорить. – Если вдруг так получится, что мы с Сонхуном оба будем...заняты... Задача остальных – отвлекать оставшихся спонсоров и тянуть время, пока мы не освободимся, ясно? На шпагат сядь, поиграй с ними в Твистер, блядь, я не знаю. А еще лучше – забалтывай их, ты виртуозно умеешь ебать мозги. Но ни в коем случае не иди ни с кем в отдельную комнату! - Я так и собирался! Поэтому придумывал эту историю про тренера. Чтобы отвлечь внимание на себя и заболтать. - А если тот хмырь перевозбудится?! - Пойду с ним! – видя, как возмущенно дернулся Джей, он поспешил успокоить: – Да не кипишуй раньше времени! Я сказал – это крайние меры. Я все понял. Но послушай. Если!.. Если кому-то из оставшихся спонсоров… - терпеливо, как ребенку, объяснял он. - …срочно приспичит…согласись, лучше, если этим займутся не Хисын-хён с Чонвоном. И не Джейк-хён. Я уверен, вам с Сонхуном-хёном этого бы не хотелось, верно? Я буду там…без Ники. Он ничего не увидит и не услышит. - Нет, ты точно ебнутый. – выдохнул Джей. Кажется, его начало трясти. Злится? Нет…нет, он…боится. Он боится собственной беспомощности. Вот черт. Сону был бы рад постебать и подоставать его, но не когда речь идет о таких вещах, как спонсорские вечеринки. Это не смешно. А если честно, Сону тоже боялся. И его тоже потряхивало. Или это в ванной так холодно? - Хён. – Сону поджал губы. – Я не буду лезть без надобности. Обещаю, ладно?.. Но если все-таки тот мужчина…он ведь вуайерист. Он меня не тронет. - То есть тебе норм? Что на тебя будет пялится чужой мужик? Что ты потом скажешь Ники?! - Ничего. Сону устал от этого разговора. Очень. Он чувствовал себя лишенной нитей марионеткой, которая вот-вот рассыплется по полу всеми своими безжизненными детальками. Надо поспать. Завтра станет полегче. - Ты же не сможешь… - у Джея дрогнул голос. – Ты не сможешь врать ему. - Не смогу. – честно признался он. - Что?.. Что же ты будешь делать…если тебе придется… - Расстанусь с ним. – глухо ответил он, опуская голову. У него слезы подступили к горлу, стоило только сказать об этом. Вот поэтому он и отгонял от себя подобные мысли все последние дни. Поэтому и жил в моменте, не желая тратить время на переживания. Думал – потом. Если все пойдет по худшему сценарию, потом наплачется. Сону чувствовал, как у него сводит челюсть в попытке заставить свои губы и подбородок не дрожать. И как щиплет в носу. Зря он сегодня не сдержался и ответил на признание Ники. Не надо было. Это жестоко, учитывая то, что он собирается сделать. - Сону… - Ты собирался мыться, хён? – отрывисто, холодно произнес он. Наверное, слишком грубо. Пофиг. – Сходи, пожалуйста, в душевые. Я хочу тут один посидеть. Сону смотрел расплывающимся взглядом, как у Джея зябко поджимались пальцы на ногах, когда он нерешительно топтался на месте, вздыхая и явно собираясь что-то сказать. Но он так ничего и не сказал. Ушел, тихо прикрыв за собой дверь. Сону тяжело поднялся, закрыл защелку и снова опустился на место. Выключил фонарик. И позволил себе беззвучно разреветься, наконец.